FB2

На круги своя

Роман / Драматургия, Мемуар, Приключения, Проза, Реализм, События
Криминальный роман с прологом и эпилогом
Объем: 0.737 а.л.

Пролог. Аделаида  

 

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится,  

кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои  

Книга Екклезиаста.  

 

Блестящий нож гильотины распластал бумагу на полосы, через несколько секунд другая гильотина продолжила процесс, превратив большой лист в множество маленьких прямоугольников. Гильотины продолжали кромсать бумагу и через пару минут в контейнере для готовой продукции лежала стопка свежеотпечатанных пятисотрублевых купюр.  

Каждая из архангелогородок имела номер и серию, уже внесенные в неведомый реестр, являющийся, в свою очередь, частью другого, более важного реестра, Книги Судеб, на скрижалях которой была предопределена пока еще никем не ведомая судьба каждой из купюр. Впрочем, не только купюр, но и всех нас...  

Одной банкноте было предначертано сгореть в пожарище взорванного люксового внедорожника, другой – обагриться кровью подвергшегося бандитскому налету инкассатора, третей – тихо прожить почти всю свою жизнь в северном шахтерском городке и лишь ближе к концу своего срока уехать на черноморский курорт, чтобы быть там множество раз облапанной липкими бесцеремонными руками рыночных торговцев, быстро потерять незапятнанную чистоту и стать неотличимой от других южных товарок: и более юных, и более старых....  

О жизни любой из купюр можно было бы написать целый роман, и это не будет преувеличением! Мой посвящен описанию жизненного пути одной из них, вполне обычной на первый взгляд, пятисотрублевой купюры...  

 

 

****  

 

Наша героиня лежала поверх других банкнот, и именно с нее начиналась нумерация купюр серии АД, а потому она считала себя старшей среди сестер. К тому же, в её номере присутствовали исключительно нули с одной-единственной единичкой, а она какой-то генетической памятью знала, что это считается привилегированным сочетанием цифр и потому была уверена в своей особой предназначенности. И, надо сказать, предчувствия её не обманули: купюру ждала не очень долгая, но очень яркая и насыщенная жизнь.  

Купюру назвали Аделаидой: в переводе с древнегерманского это имя означало «благородная происхождением», что полностью соответствовало ее знатным корням. Ассигнация гордилась своим именем: достаточно сказать, что Аделаида Аквитанская была первой королевой Франции. Кроме того, оно было созвучно открываемой ею серии банкнот. Другим же купюрам серии в праве на собственное имя было отказано: у них не было даже самых обыкновенных имен. Такой порядок установился среди купюр с давних времен: право иметь собственное имя имела лишь первая в серии купюра, а все остальные оставались так называемыми «ноу нейм». Если кому-то это покажется несправедливым, то автор возразит, что точно такой же порядок заведен издавна у людей. Возьмем, к примеру, историю войн. История помнит Чингисхана, Кутузова, Суворова, Жукова, но совершенно забыла о тысячах Пушковых и Мясниковых, сожранных в топке баталий. И вообще, каждый, кто имел к армии хоть мало-мальское отношение, прекрасно знает, что в ней людей не существует в принципе, а имеется лишь личный состав. Пять единиц подводных лодок, двадцать единиц танков, тридцать пять единиц пулеметов и триста восемнадцать единиц личного состава. Хотя нет, осталось уже четыре единицы подводных лодок и двести единиц личного состава, потому что одна единица подводных лодок утонула. Заодно со ста восемнадцатью единицами личного состава…  

Если кто-то полагает, что так заведено только в армии, которой и положено родину защищать, а вот в гражданской жизни совсем другое дело, то автор его разочарует. И в гражданской жизни творится всё то же самое. Возьмем, к примеру, слово «эйчар» из новояза, означающее английскую аббревиатуру HR-Human Resources. Очевидно же, что люди – это такие же ресурсы, как нефть или газ, а ресурсы, как известно, можно и даже нужно продавать. А еще людей нужно эксплуатировать подобно недрам, из которых извлекают те же нефть с газом. В этом случае из людей извлекают их жизненные энергию и соки, превращая их в биомассу разной степени отжимки. Примечательно, что эксплуататоров почему-то часто зовут эффективными менеджерами, ну или отцами нации, это кому как нравится...  

Или, скажем, случись, например, какая-нибудь авиакатастрофа, все телевизионные каналы с какой-то некрофильской назойливостью день и ночь смакуют:  

– В разбившемся самолете находился двоюродный племянник президента Республики Бандустан Рулон Обоев!  

О том, что кроме обнюхавшегося кокаином Рулона, в самолете находилось еще несколько сотен абсолютно трезвых и неукуренных людей, как-то стыдливо умалчивается, будто бы их и не было. Или, реже, количество погибших произносится небрежной скороговоркой между прогнозом погоды и новостями светской жизни.  

У людей когда-нибудь, быть может, что-то и изменится, а вот среди купюр порядок установлен раз и навсегда. А потому своё имя Аделаида носила по полному праву.  

 

Глава 1. Антонина Владимировна  

 

Внутренности доселе безмолвного неподвижного стального ящика с его мудреными огоньками и микросхемами ожили. В недрах металлического чудища что-то нехотя заворочалось и заворчало, что-то холодное железной хваткой схватило Аделаиду за ушко ну или за то место, что служит ассигнациям ушком и, немного повертев её в глубине своих шестеренчатых чресел, нехотя, подмигнув, правда при этом светодиодным глазом, извергло ее наружу в компании младших сестер – новеньких и пахнущих типографской краской банкнот.  

– Ну, наконец-то! – увидев белый свет, выдохнула наша героиня. Лежать в тесной стальной ячейке с сестрами, у которых даже не было имени, было очень скучно и совсем не входило в ее планы. Аделаида была уверена в том, что ей уготована иная судьба и потому рада было оказаться в чьих угодно руках, лишь бы вырваться из металлического плена.  

Пенсионерка Антонина Владимировна, медленно пересчитав хрустящие купюры, со вздохом спрятала их одну за одной в свой изрядно потрепанный старомодный кошелек. Он помнил еще эпоху брежневского застоя, как его помнили вытертые временем, а точнее бессменным ношением пальтишко старушки и хозяйственная сумка, которую пенсионерка держала подмышкой. Опираясь на палку и превозмогая боль в коленях, старушка тихонько побрела прочь от банкомата к автобусной остановке. По дороге она думала, что бы могла купить на свою скромную пенсию, а, главное, о том, что купить не могла. Например, новую стиральную машину – нынешняя уже давно плохо полоскала одежду, оставляя белые разводы от стирального порошка, да еще и возвращала вещи изжеванными, будто пыталась утолить свой голод грязными вещами, но подавившись пуговицами, в озлоблении выплюнула их обратно. Когда был жив покойный Петр Владимирович, некогда получивший от государства двухкомнатную квартиру в Нововыхино, жить было легче. Все же две пенсии, к тому же Петр Владимирович был ветераном труда. И сын Илья раньше помогал, но он погиб в начале девяностых на южных рубежах нашей страны в случившемся там очередном приступе дружбы народов. Теперь у Антонины Владимировны оставалась только дочь Татьяна, уже седьмой год ошивавшаяся в Польше и не казавшая носа в родном доме, да сын Татьяны, внук Степан, который приносил одни только заботы и проблемы. Из института его вытурили, шалопая, на ни одной работе он не смог или не захотел удержаться – позорище для семьи! В невеселых мыслях про стиральную машину и разгильдяя Стёпку пенсионерка села на автобус и доехала до своего дома. Поднялась в свое жилище, cтянула пальтецо, оставшись в выцветшей блузке, и пошла на небольшую кухоньку ставить чайник. Пока тот готовился запеть победную трель, Антонина Владимировна ушла в гостиную и поглядела на фотографию в стеклянной рамочке, стоявшую на аляповатом черном комоде, оставшемся, как и почти все остальные вещи, от прежней жизни. Кое-где в углах комнаты клубилась пыль: всё же восьмой десяток давал о себе знать: помимо замучавших болей в коленях у пенсионерки резко ухудшилось зрение. Но фотография блестела: за ней женщина ухаживала каждый день. C фото в берете десантника ей улыбался сын Илья – живой, молодой и задорный. Пенсионерка верила, что будь сын живым, всё было бы по-другому: и Татьяна бы не ошивалась неизвестно где и из Стёпки бы вышел толк. Достав кошелек, пенсионерка вытащила оттуда Аделаиду и отложила. Завтра она отнесет ее в церковь, поставит свечки и помолится: за упокой души Илюши и за себя, чтобы Господь поскорее ее прибрал к себе. Она поступала таким образом каждый раз, получив пенсию, но пока Господь ее мольбы пропускал мимо ушей или просто считал, что время Антонины Владимировны покинуть нашу грешную землю еще не пришло...  

 

Глава 2. Наркоман Стёпа  

 

От мыслей о вечном ее отвлек звонок. Антонина Владимировна, превозмогая непроходящую боль в коленях, зашаркала открывать дверь, уже зная, кто в столь поздний час пожаловал к ней. Предчувствия её не обманули: в квартиру ввалился отпрыск Татьяны – такой же непутевый, как его мамаша. От внука несло перегаром и давно немытым телом.  

– Бабуля, займи три тыщи! – довольно развязным тоном потребовал он.  

Дни пенсии он выучил назубок – лучше, чем сама пенсионерка.  

– Да откуда они, Стёпушка! Уж месяц с пенсии прошел! – заюлила пенсионерка.  

– Не ври, старая, у тебя она сегодня! Давай деньги! – в голосе внука читалась нескрываемая угроза.  

– Богом клянусь, Стёпочка, снять еще не успела! – запричитала пенсионерка.  

–Ты кого, старая сука, решила обмануть? Я уже два часа жду! Я ж видел, как ты вылезала из автобуса! Ты же за пенсией ездила?! – вышел из себя Степан.  

– Нет, внучек, в поликлинике была, колени совсем замучили, болят, сил нет...  

Терпение Степана, которого ломало с самого утра, иссякло, и он взревел:  

– Быстро дала деньги, старая курва!  

Взгляд Степы упал на сумочку, которую бабушка прижимала к груди. Та выглядела весьма потертой, если не сказать грубее, но Антонина Владимировна продолжала ей пользоваться. Столь стойкая привязанность к старой вещице объяснялась очень просто: сумочка была подарена покойным Петром Владимировичем на серебряную свадьбу. Вытертая почти до дыр сумочка и фотография Илюши – единственное, что ценного осталось в жизни пенсионерки. Татьяну и, тем более, Степу Антонина Владимировна не считала дорогими себе людьми.  

Внук с звериным рыком вцепился в нее руками.  

–Дай сюда, бл…, сам посмотрю!  

Поняв, что сейчас внук отнимет пенсию и впереди ее ожидает очередной полуголодный месяц, наполненный слезами и унизительными заимствованиями у соседей, Антонина Владимировна из последних сил удерживала сумочку, одновременно причитая в бесполезных мольбах к внуку.  

– Нету, Стёпочка, нету денег! Надо же и коммуналку оплатить и на продукты на целый месяц надо! Хочешь, схожу в «Пятерочку», пивка тебе куплю…  

Эти бессвязные и противоречивые речи старушки еще больше разъярили Степана. Он размахнулся и с силой ударил Антонину Владимировну по лицу. Та, ойкнув, повалилась на пол как подкошенная, при падении ударившись виском о край тяжелого, покрывшегося от времени мелкими трещинками, комода. В момент удара женщина вскрикнула – как-то удивленно, тонко, пронзительно – и это был последний изданный ей звук. Из виска на половицы хлынула красная кровь. Тем времени наркоман судорожно рылся в сумке, выбрасывая оттуда немудреный старушечий скарб. Носовой платок, дамское зеркальце, сберегательная книжка, на которой когда-то лежала вполне приличная сумма, превратившаяся ныне, после всяких дефолтов, деноминаций и прочих модернизаций, в сущие копейки, ворох разноцветных купонов на какие- то грошовые скидки… Наркоман ломано-дергаными движениями выкидывал все это из сумочки. Но, наконец-то, объявился и кошелек, куда Антонина Владимировна бережно сложила столь вожделеемую внуком пенсию.  

– Вот тварь, давно место на кладбище приглядывать пора, а еще и нае... меня пытается! – пробормотал повеселевший Степа, схватил кошелек и, не пересчитывая деньги, ринулся вон из квартиры.  

На неподвижное тело Антонины Владимировны он даже не обратил внимание. Все его мысли были обращены на одно – обменять с таким трудом завоеванные деньги на очередную дозу. Забыв закрыть дверь, он выскочил на улицу и вприпрыжку помачался в сторону станции метро «Нововыхино», словно боясь опоздать в последний вагон, уходящий в сказочную страну Эльдорадо или Лимонию.  

Через несколько часов Антонину Владимировну найдет мертвой вернувшаяся с фитнесса молодая соседка. Однако Степа будет уже далеко от ее дома, но в то же время очень и очень близко к своей бабушке...  

 

Глава 3. Гон в летнюю ночь  

 

Убийца шел по вечерней улице. Точнее, передвигался, потому что ходьбой странные телодвижения молодого человека бомжеватого вида назвать было нельзя. Все части тела Степана горели палящим огнем, а сердце прямо-таки норовило выпрыгнуть из груди через горло и укатиться куда-то далеко-далеко. Стёпа даже ощущал на кончике языка его бешеное биение. Или это состояние ломки заставляло башку чудить? Утешало его лишь одно: скоро он получит дозу, и ломка закончится.  

Наркоман даже улыбнулся, представив, как загоняет баян в распухшую и почерневшую вену. Впрочем, улыбаться, как и жить по-человечески, он давно разучился, и оскал наркомана можно было принять за улыбку только при наличии очень развитого воображения. В мыслях о ширке Степан не заметил, как налетел на пожилую женщину, едва не сбив её с ног. Та заругалась, замахала на него зонтиком, но Стёпа ответил ей лишь всё той же идиотской ухмылкой. Он сейчас не замечал ничего: ни луж холодной воды, заполнявшей дырявые кроссовки, ни косящихся на него прохожих, ни холодного ветра, задувавшего под легкую куртёшку. Гудевшая голова Стёпы была занята дурью, и в ней не было места ничему остальному: ни мыслям о матери, ни о бабушке Тоне, которую он менее часа назад собственноручно лишил жизни.  

Именно из-за состояния полного неадеквата Степан, двинув прямо к памятнику Героев Плевны, совершил свою последнюю ошибку в жизни. На эту точку он с определенного времени ходить зарекся, это cтало просто опасным, но сейчас известное место тусовки столичных пушеров было ближайшим, а терпеть сил уже не было. Да и как можно терпеть, если по вискам колотят две огромных кувалды, а кишки протыкают раскаленные иглы?  

Небольшая группа немногословных ребят, готовых в случае чего броситься врассыпную, стояла рядом с памятником русским солдатам, положившим свои жизни за свободу «братской» Болгарии. Если бы русские гренадеры знали, что в будущем относящиеся почему-то к славянскому этносу южные вороватые братья обменяют оплаченную русской кровью свободу на миску натовской чечевицы, то, пожалуй, подняли бы на штыки вместе с янычарами заодно и самих смуглых носатых чернявых братушек. Ныне же Ильинский сквер облюбовали торговцы дурью, а также избрали местом свиданий представители сексуальных меньшинств. И тех, и других воины, была бы их воля, подняли бы на штыки с не меньшим удовольствием, но, увы, судьбой им была уготована участь всего лишь безмолвно взирать с барельефа на крепких парней в черных кожанках и томных мальчиков с гламурными розами на задних карманах джинсов. Сейчас время педерастов еще не наступило, и потому возле монумента тусовались лишь торговцы дурью.  

Степа нервно огляделся по сторонам и с облегчением вздохнул. Ребят Саши Бурята, дилера, которому он задолжал кругленькую сумму, на горизонте не наблюдалось. Значит, можно действовать! Выдохнув, Степан потопал прямо к Фофану, с которым познакомился давным-давно. Именно он когда-то пересадил баловавшегося таблетками и крэком Стёпу – студента Высшей Школы Альпинизма (ВША) на герыч. Социальным альпинистом Стёпа так и не стал, герыч и учеба в одной, отдельно взятой, жизни, оказались несовместимы до степени отторжения. После отчисления из ВШИ социальные лифты для студента закрылись, и ему пришлось пойти работать на автомойку. Временами Степан видел успешно карабкающихся вверх к пикам социальных пирамид бывших сокурсников, которые приезжали помыть свои тачки премиального класса, но делал вид, что не узнает их. Те тоже, в свою очередь, признать в Стёпе человека, с которым они когда-то вместе курили одну сигарету, не спешили…  

– Здоров, братуха! – развязным тоном поздоровался Степа, пытаясь фамильярностью сгладить напряжение. У него тут была не лучшая репутация: людей, не отдающих долги, никто не любит, и пушеры не являются тут исключением.  

Барыга сделал вид, что не услышал торчка.  

– Слышь, братан, мне бы ужалиться! Не бойсь, бубло есть! – уже другим, заискивающим тоном, сказал наркоман, и вытащил кошелек Антонины Владимировны.  

Фофан, быстро зыркнув хитрыми восточными глазами, всегда маслянистыми от опиатов, бесцеремонно вырвал кошелек из рук торчка и быстро пересчитал купюры. Затем, поколебавшись, протянул кошелек обратно, деньги, впрочем, не вернув.  

– Даже не знаю…Большой косяк за тобой, Стёпа, люди говорят! Людям серьезным людям задолжал…  

Затем покосившись на Стёпу, Фофан, что-то прикидывая в уме, сказал:  

– Ладно, мне отойти надо, всё равно товар не при мне, стрёмно здесь стало, мусора постоянно метут. Заодно и посельсоветуюсь с кем надо!  

Пушер, как-то воровато оглядываясь, что Стёпе совсем не понравилось, потрусил вглубь сквера, на ходу доставая мобильник. Но выбора не было, и Стёпа остался стоять, тупо глядя на памятник и мучаясь от продолжающегося кумара. Минут через десять с довольным видом вернулся широко улыбающийся Фофан.  

– Повезло тебе сегодня, торчок, будет тебе товар! Дуй за мной, на один раз получишь! – банчила подхватил клиента под локоть, брезгливо дернул горбатым носом, уловив исходящий от Стёпы запах, и повел куда-то вглубь маросейских переулков, по дороге беспрестанно тараторя:  

– Сам понимаешь, мусарня вконец озверела, чуть что сразу закрывают! Видеокамер, с…, везде понаставили!  

Степан тупо кивал головой, как бы соглашаясь со всем. На самом деле его абсолютно не интересовали проблемы торговцев дурью, в недрах его черепа стучала лишь одна мысль:  

– Ну когда же уже?!  

– Пришли, что ли? – с облегчением спросил он, когда Фофан остановился в каком-то глухом тупичке. Кругом были только обшарпанные стены, какие-то заборы и ни одного окна.  

– Пришли-пришли! – бодро ответил Фофан…  

 

Глава 4. #БУМЕРанг#  

 

– Пришли-пришли! – бодро ответил Фофан, и в этот момент за спиной Степана раздался мощный рев мотора. Он повернулся и увидел подъехавшую «пятёрку» БМВ чёрного цвета– далеко не новую, но зато побывавшую в своё время в ателье Harmann, и потому обвешенную всякими модными прибамбасами. Бэха имела блатные номера: серия, правда, была обычной, но три семерки просто-таки кричали, что её владелец не простой лохобой. Из машины выскочило три крепких парня в куртках-бомберах и окружили наркомана. Один из них сильно ударил Стёпу по голове, и он потерял сознание.  

Когда наркоша открыл глаза, то понял, что находится уже не на улице. Он был связан по рукам и ногам и привязан к металлическим трубам. В ноздри бил затхлый запах подвала, на потолке горели тусклые лампочки, а на затоптанном и заплеванном полу валялись множество окурков и скомканных пивных банок. Вокруг Степана кольцом стояли те самые трое бугаев в черной коже, державшие в руках биты и нехорошо улыбавшиеся своими пельменеобразными лицами. В брендовых джинсах и дизайнерской рубашке чуть поодаль стоял Cаша Бурят, на правой руке которого красовалась татуировка в виде черного скорпиона. В отличие от бугаев он не улыбался: ни лицом, ни раскосыми глазами.  

– Ну что, набегался, фраерок? – сказал он, увидев, что Стёпа очухался.  

И тут же заорал.  

– Ты, с…, совсем о…? На моей территории барыжить решил?  

Степан молчал. Он, конечно, понимал, что сильно рискует, пытаясь торговать тальком, выдавая его за геру, но ломка не оставляла иного пути для зарабатывания на дозу. На дозу он тогда набарыжил, но сейчас пришло время расплаты. Мир жесток, а мир криминала жесток вдвойне. Бурят обернулся к амбалам.  

– Он же за дозой пришел? Ну так дайте ему.  

В следующую минуту биты обрушились на торчка, круша в кашу ребра, отбивая почки и все внутренности наркоши.  

Следующие пять минут Стёпа дико вопил, обещая всё на свете и умоляя о пощаде. Он обещал возместить ущерб, солгав у него в заначке есть деньги (правда, никто и не думал верить вранью торчка), предлагал отработать долг, убив кого-нибудь, и даже удовлетворить всех присутствующих орально.  

– Может, и правда дать ему на клык, нах? – поигрывая мышцами, cпросил один из братков, однако Бурят лишь брезгливо отмахнулся.  

– Ты е…., что ли?! У них же СПИД поголовно!  

Через пять минут Степа кричать уже не мог. Еще через пять Стёпа потерял сознание.  

–Димон, твою мать, – заорал Бурят, нах… ты его так сильно отп…? Он же мне должен! С кого мне теперь долги получать?!  

– Ну ты же сам сказал «прессануть по-взрослому»! – виновато сопя, ответил один из бугаев.  

– «По-взрослому»! – передразнил бригадир качка.  

– «По-взрослому» – это значит, включив мозги! Хотя, тебе включать-то и нечего, у тебя мозгов не было отродясь!  

– Да я же виноват, что он такой хлипкий оказался! – продолжал оправдываться Димон.  

– Это мозги у тебя хлипкие, придурок! – окончательно вышел из себя Бурят.  

– Бригадир, Димон дело говорит! Мы его толком пару раз всего и ё…—выступил в защиту товарища второй громила.  

Главарь, ничего не ответив, закурил Мальборо. Качки, подражая боссу, достали из кожанок Уинстон и задымили. Дилер, достав из кармана брендовых джинсов кошелек Антонины Владимировны, переданный ему Фофаном, деловито опустошил его и отшвырнул на заплеванный пол.  

– С паршивой овцы хоть шерсти клок! Ладно, х… с ним! – успокаиваясь, сказал Бурят.  

– Все равно деньги бы х… вернул, торчок гребаный! Зато другим будет наука! – окончательно успокоившись, продолжил он.  

– Спасибо Фофану, а то долго бы бегали. Может его того, на органы? – спросил один из амбалов, глядя на обезображенное тело Стёпы.  

Бурят в ответ снисходительно заржал.  

– Боевиков пересмотрел ты, Димон! Он же себе, б…, подсадил все вконец. Ладно, я погнал, мусорам еще долю закинуть надо, а вы порешайте проблему как обычно! – авторитет кивнул на тело Степы.  

Не спеша, Бурят вытащил из кармана рубашки платок, обтер с обритой наголо головы пот и направился к выходу, когда один из братков услужливо указал старшему на пол.  

– Погодь, бригадир, деньгу обронил!  

Бурят нагнулся и поднял Аделаиду. Несмотря на свои приключения, она выглядела с иголочки. Лишь в самом ее уголке запеклось миниатюрное, почти неприметное невооруженному глазу, пятнышко человеческой крови.  

 

Глава 5. Мазафака  

 

 

Огромная туша Кадиллака Эскалейд ESV алчно пожирала километры Наволочкиного шоссе. За рулем внедорожника сидел начальник управления материализации законности (сокращенно – МАЗА) ФАКа-Федерального агентства по крышеванию полковник Cормов. Сормова в обиходе так и именовали – начальником Мазафака. Своим автомобилем офицер гордился и делал это небезосновательно. Салон внедорожника был роскошно отделан высококачественной кожей колумбийского каймана и тщательно отобранными сортами дерева. Приборная панель и подлокотники Кадиллака, изготовленные вручную, были сродни произведениям искусства. По требованию Сормова штатная аудиосистема автомобиля Bose была заменена на другую, дорогущую Наутилус. Ее технология объемного звучания создавала эффект присутствия на первых ряда концертного зала. Более двадцати динамиков, расположенных по всему салону, наполняли салон Кадиллака качественным и четким звучанием, а технология компенсации шумов сама регулировала звук, реагируя на уровень шума и скорость автомобиля. Но не это всё было главным. На самом деле внедорожник привлек начальника Мазафака не богатым внутренним миром, а своими экстерьером и размерами. Размеры джипа впечатляли: без каких-то жалких трех миллиметров его длина составляла целых 5 метров 70 сантиметров! Покупка внедорожника означала очередную победу комплекса полковника над ним самим. Говорят, будто реклама является двигателем торговли. Полная ерунда! Никакой она не двигатель, максимум – колесо, а иногда даже запасное! Истинным двигателем торговли являются комплексы людей! Нищеброды покупают в кредит последние модели ижица-юфонов, дабы не казаться нищебродами, облысевшие мужчин несут последние деньги в клинику по пересадке волос, потому что стесняются носить прическу под Котовского, импотенты покупают пачками средства для мужской силы, мечтая хоть на секунду выглядеть истинными мачо, а постаревшие секс-бомбы ложатся под скальпель пластического хирурга, не понимая, что если остановить время что-то и в силах, то точно не шприц с ботоксом... Так что, если если хотите успешно продавать свои товары, работы и услуги, смело апеллируйте к человеческим комплексам!  

Полковник, рост которого не дотягивал даже до 160 сантиметров, с юности страдал комплексом Наполеона. Будучи еще курсантом Горьковской Академии МВД, восемнадцатилетний Диша Сормов уговорил обувного мастера поставить набойки высотой четыре сантиметра на каблуки форменных ботинок. По мере служебного роста комплекс маленького человека не проходил, а, напротив, только усиливался. Женился перспективный майор на девушке, которая была выше его на целую голову. Постепенно офицер сжился с аффективным восприятием действительности: побывавшие в его квартире сослуживцы утверждали, что на ее пороге полковник раздавал гостям план-схему квартиры, дабы они не заблудились в бесконечных анфиладах бесчисленных комнат. А покупка загородного дома стала окончательным и бесповоротным торжеством желания любым способом показать свою значимость, овладевшего начальником Мазафака: размеров земельного участка вполне бы хватило для посадки Боинга, а металл, израсходованный на трехметровый, как и положено, забор, можно было бы пустить на производство танков, которыми можно было бы вооружить целый полк. Именно танков, поскольку металл был бронированным, ибо к этому обязывала должность полковника. В последнее время Сормов закомплексовал еще больше: ему казалось, что, будь он повыше хотя бы на пару сантиметров, ему давно бы присвоили генеральское звание.  

Слушая своего любимого Михайлу Стасова, полковник подъезжал к условленному месту. Надо сказать, Сормов вовсе не зря выкинул уйму бабок на замену автомобильной стереосистемы. Цена Наутилуса превышала цену самого Кадилы в комлектации Лакшери, но оно того стоило! Разве можно было бы в полной мере насладиться творчеством Михайлы или группы "Поваленный лес" на заурядной акустике Боуз? Нет! Только Наутилус был способен без искажения передать все без исключения октавы их творчества и усладить виртуозными руладами тонкий слух истинного меломана!  

Показалась огни знакомой АЗС. Полковник осадил многотонную тушу джипа, и, включив правый поворотник, съехал по переходно-скоростной полосе на территорию заправки. Залив полный бак, Сормов отъехал от колонки, однако выезжать на шоссе не стал, а, сделав полукруг почёта, остановился у торца здания заправочного комплекса. Через полминуты возле Кадиллака мелькнула чья тень, потянув на себя пассажирскую дверку.  

– Залазь! – кивнул полковник.  

Саша Бурят, а обладателем тени был именно он, подобно ящерице быстро юркнул в чрево автомобиля.  

– Здравия желаю! – поприветствовал он владельца внедорожника.  

– И тебе не хворать! – прослушивание "Поваленного леса" обычно приводило полковника в умиротворенное состояние духа.  

– Здесь как обычно! – дилер протянул офицеру тугую пачку банкнот, перетянутую резинкой для волос.  

Тот, не пересчитывая, привычно-небрежным движением сунул ее в карман кителя и столь же небрежно произнёс:  

– Да, с тебя еще двадцать рублей!  

– С чего это? Мы же обо всем договорились!  

– У Хапала Мздоимовича завтра юбилей. Ты же не будешь возражать, чтобы я поздравил его от твоего имени? Ну и презентовал бы заодно бутылку приличного вискаря ну или коньяка. Коньяк, в особенности ХО, шеф очень уважает.  

– Да кто же его за чужой счет не уважает?! – подумал дилер. Вслух, однако, он произнес совсем другое:  

– Слушай, а может, я лично его поздравлю? У меня как раз бутылка отличной конины есть, братва с дьютика подогнала.  

– Исключено! – Сормов посмотрел на Бурята взглядом, пресекающим всякие споры.  

– Ну, хорошо! – после небольшой паузы сдался дилер.  

– Только я на всякие форс-мажоры не рассчитывал, может, Вы за свои купите, а я в следующий раз компенсирую?  

Ответом был такой же жесткий немигающий взгляд.  

– Понял – вздохнул торговец, и, роясь по карманам, начал оттуда доставать мятые пятихатки и тысячи. Однако набрать требуемую сумму ими не удалось, и Буряту пришлось достать даже сотни и пятидесятки. Аделаида также оказалась в числе извлеченных из бездонных карманов дилера. Наконец, искомая сумма была набрана, и дилер, поколебавшись, протянул её полковнику.  

– Вот! Двадцать ровно! – в голосе дилера сквозило некоторое сожаление.  

– Ты бы мне еще монетами отсыпал! – с брезгливостью в голосе сказал Сормов, деньги, впрочем, взяв, не пересчитывая, как и всегда.  

– Всё, чао! Через неделю всё как обычно! И мелочью больше не отдавай! – то ли в шутку, то ли всерьёз сказал начальник Мазафака, протянул ладонь вылезшему наружу дилеру и дал по газам джипа.  

Кадиллак помчал своего владельца в сторону Новорублёвского шоссе, в счастливый мир обладателей взлетно-посадочных полос, отделенный от другого, не столь счастливого мира, шлагбаумами, высоченными заборами, колючей проволокой, вседенно и всенощно охраняемый камерами видеонаблюдения, сторожевыми овчарками и пулеметами. Пожалуй, не одна тюрьма в мире не охранялась так надежно, как закрытый мир жителей Новорублёвки. А охранять было что: счастье, чтобы оно ненароком не выпорхнуло через блок-посты и не укатилось в иной, не столь прекрасный мир...  

| 748 | 5 / 5 (голосов: 21) | 14:53 31.01.2018

Комментарии

Sdobin09:46 02.12.2018
anatoliy-buchin,
Спасибо за отзыв!
Anatoliy-buchin08:37 02.12.2018
Отлично. Буду ждать продолжение
Sdobin07:37 10.09.2018
sall,
Это начало романа.
Sall14:05 09.09.2018
Привет.Для романа слишком мал.
Sdobin08:29 15.02.2018
quaestio9999,
Продолжение создавалось в несколько ином расположении духа, потому будет гораздо легче и, надеюсь, смешнее)
Quaestio999905:26 15.02.2018
Страшно даже подумать - что будет в продолжении! А ведь это наша (даже тех, кто отгораживается от неё всеми способами) реальность...
Sdobin13:45 04.02.2018
gexxogen,
Да, уместное замечание. Нужно будет уточнить.
Спасибо за внимательное прочтение!
Gexxogen13:26 04.02.2018
Жизненно! Один момент только: Антонина отложила Аделаиду. Куда? Просто в кошельке отвела ей отдельное место, я правильно понял? А иначе, как она тогда у наркомана оказалась?
Sdobin10:58 03.02.2018
tatyana3001,
Не отпускает) это примерно половина романа. Рад, если заинтересовало)
Tatyana300110:41 03.02.2018
Путешествие Аделаиды продолжается, не отпускает она Вас? Да и нас, читателей, увлекает за собой. Интересный приём, через "путешествие" денежки раскрывать мир людской, сущность нашу, желания и деяния... Интересно!
Nasta181018:19 02.02.2018
Велеколепное написание!
Sdobin08:16 01.02.2018
linapalii,
Спасибо за отзыв!
Значит, жанр "драматургия" не зря указал)
Sdobin08:15 01.02.2018
wolfram,
Да, Вы абсолютно правы, это - жизнь...(
Да, продолжение обязательно будет)
Работаю над ним
Sdobin08:13 01.02.2018
lana_ana,
Да-да, именно так. Ранее написанное сведено воедино и отшлифовано.
Спасибо за отзыв!)
Linapalii01:06 01.02.2018
Мир описан очень далёкий от меня, чур меня!!! Но описано так здорово. Как фильм посмотрела!!))
Мастерски!!!
Wolfram01:05 01.02.2018
Это жизнь. Плохая или хорошая. справедливая и не справедливая. Такая она и есть.
Отлично написано. Некоторые "наименования" вызывали понимающую улыбку.
Мне показалось, или история Аделаиды могла бы быть продолжена?
Lana_ana00:32 01.02.2018
Это, насколько я понимаю, v2.0? Но чувствуется, что поработали над ней серьезно. Все действительно завибрировало. Так держать, Андрей!
Sdobin16:42 31.01.2018
gorinich,
Мало кто способен столь высоко оценить написанное)))
Gorinich16:33 31.01.2018
Просто Блестяще. Мало кто так может написать.
Sdobin15:11 31.01.2018
lyrnist,
Как вы яхту назовёте,
Так она и поплывёт.
Как вы яхту назовёте,
Так она и поплывёт!
Назовите геркулесом -
И скомандуйте: Вперёд! -
И она без ледореза
Льды на Полюсе пробьёт!
А корытом назовёте -
Не уйдёте от беды -
Ваша яхта и в болоте
Нахлебается воды...
Lyrnist15:03 31.01.2018
Тема судьбоносных имён... (это я о своём!) ...

Книги автора

Столичная фамилия 18+
Автор: Sdobin
Новелла / Любовный роман Мемуар Проза Психология Реализм Юмор
Аннотация отсутствует
Объем: 0.219 а.л.
17:23 14.03.2024 | 5 / 5 (голосов: 3)

Чат-рулетка 18+
Автор: Sdobin
Новелла / Лирика Проза Реализм Философия Юмор Другое
Встреча однокурсников
Объем: 0.098 а.л.
15:26 17.10.2023 | 5 / 5 (голосов: 5)

Масочный режим 18+
Автор: Sdobin
Новелла / Лирика Абсурд Мемуар Проза Реализм Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.069 а.л.
20:03 13.10.2023 | 5 / 5 (голосов: 2)

Сиськи
Автор: Sdobin
Новелла / Абсурд Мемуар Пародия Проза Реализм Юмор
И водка превратится в виски И будет свет и будет счастье Когда себе я вставлю сиськи
Объем: 0.089 а.л.
20:21 11.08.2023 | 5 / 5 (голосов: 4)

Панацея
Автор: Sdobin
Новелла / Лирика Любовный роман Мемуар Проза Реализм Юмор
Аннотация отсутствует
Объем: 0.148 а.л.
10:30 09.08.2023 | 5 / 5 (голосов: 2)

Не каждый сможет
Автор: Sdobin
Новелла / Лирика Мемуар Проза Реализм События Юмор
Аннотация отсутствует
Объем: 0.088 а.л.
21:52 07.08.2023 | 5 / 5 (голосов: 3)

Кредо Сдобина
Автор: Sdobin
Новелла / Лирика Байка Мемуар Проза Психология Юмор
Аннотация отсутствует
Объем: 0.12 а.л.
12:34 07.08.2023 | 5 / 5 (голосов: 4)

Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.