Жена призрака

Оди Клир Олборт – так звали эту милейшую особу, недавно въехавшую в купленный нею дом. Совсем ещё юная девушка, но с довольно длинной судьбой. Она едва ли отличалась чем-нибудь от сверстников, но в тоже время была очень чувствительной к людям, понимала их почти что без слов. Они тянулись к ней, а вот она предпочитала более одиночество. Очень устала от всех и хотела побыть одна.  

Можно сказать, что это у неё получилось. Никто ещё не знал незнакомку и не пытался отвлечь своими мимолётными разговорами. Она наслаждалась тишиной и спокойствием, но постепенно, сама того не осознавая, начинала грустнеть и чахнуть, лицо освещал болезненно-бледный оттенок. И отражение хозяйке не улыбалась.  

Она долго смотрела в зеркало, а после перевела взгляд на окно, такая же сухая и потрескавшаяся рама с кусочками покоробившегося лака заставляла задуматься девушку и подсчитать, сколько же лет этому старому дому? Возможно, более ста. На последнее наталкивали не только рамы. Уже не раз Оди видела со стороны собственную обитель. Снаружи она была совсем уж не представительной. Огромные поломанные камни делали главную стену кривой. Трещины расчертили их полосами, и в глубине виднелись островки мха. Он как раз недавно прихорошился, покрывшись зелёным пушком. И со стороны дом казался покрытым непонятыми зелёными волдырями, как будто он чем-то болел.  

Люди, которые проходили мимо, обращали на это внимание, но почти все уходили от ответа и молча удалялись по своим более важным делам. Все знали, что хозяева уже давно умерли. Тут царствует запустение. Редко, когда кто-либо осмеливался купить участок, однако, и такие жильцы сбегали буквально на следующий год. Что-то пугало их, доводя до истерики и припадков, хотя вроде бы не было ничего необычного. Это самое ничего никто не мог описать и объяснить простыми словами, однако, оно явно существовало.  

Поговаривали, бес или призрак, воцарился в доме бывшего семейства Эварсов. И это объяснение было легко принять за правду. И так же за сказку. Скорее всего, за неё. Охотнее верится, что никто просто не хотел жить в таком старом доме, в котором надо было бы перестроить всё буквально с нуля, чтобы не остаться в руинах.  

«Пусть говорят, что хотят! » – решительно думала Оди. Она была в тайне даже рада разыскать нечто такое мистическое и готова практически ко всему. Думала, что готова, хотела понять и познать и была, безусловно, уверена, что подобное окажется интересным.  

Внимательные тёмные глаза разглядывали одинокие комнаты, шныряя по закоулкам и теням, выискивать в них какую-то тайну, но к её собственному сожалению тёмные глаза не могли отыскать ничего, что было бы им интересно. Наивность гасла во взгляде, надежда медленно таяла, и её красивое личико омрачалась тенью печали. Красивое, а впрочем, как у сотни других. Если вдуматься, Оди мало чем отличалась от сверстниц. Если только тем, что желала от жизни немного большего и верила в скрытые силы. Темноглазая девушка верила так же и в то, что однажды – и скорее всего очень скоро – отыщет здесь своё счастье.  

Она стояла у ворот и смотрела на изогнутые железные прутья. Готические узоры украшали их, а кое-где переплетались с маленькими лианами вьющихся цветов и растений. А иногда, говорят, весь забор расцветал небесно-голубым цветом, но это случалось не часто. А жаль. Голубой цвет, цвет верности, нравился юной особе. Оди ещё ни разу не видела описанной красоты. Она переехала в дом совсем недавно. Смотрела и не узнавала округу, не знала, счастлива ли она будет здесь или нет, хоть и давно мечтала куда-то уехать. И вот – свершилось. Теперь, наконец-то, одна!  

Долго смотрела вдаль, после, когда разглядывание проходящих мимо людей и пейзажа, перестало занимать её, расправила скомканное платье и быстрыми уверенными шагами зашагала к невысоким ступенькам – к порогу. Прошла в гостиную и налила себе стакан холодной воды, после отправилась спать. Ничто не обещало в этот день быть странным, но обычная тихая жизнь слишком резко перевернулась и преобразилась. С первыми лучами золотого рассвета она больше не была такой, как всегда. Прекрасный дом и долгожданная мечта о спокойной жизни за городом омрачала ледяная «погода». Что-то, засевшее глубоко в душе девушки, волновало её, пока ещё не подавая виду, не находя отражения и понимания.  

***  

Она открыла глаза, тёмные и глубокие, и в них тут же отразилось окно и плывущие вдалеке облака. Потянулась, вплела в волосы любимую голубоватую ленту, одела домашний чепчик, вышла на кухню и замерла. Там, посреди стола с её маленькими и пока ещё довольно скромными пожитками, лежал какой-то небольшой свёрток. Как оказалось, роза. Ещё совсем свежая, только срезанная, с несколькими капельками росы.  

Девушка дрожащими пальцами развернула бумагу до основания и взяла розу за стебель. Колючки обломаны. Записки никакой нет.  

– Откуда она взялась здесь?.. – тихо пробормотала Оди. – Никто не мог зайти тайно в мой дом. Я помню, как заперла все замки… Подбросить – тоже. Все окна заперты. Но и из воздуха роза не может возникнуть! Значит, здесь кто-то был… Определённо был! – и с воспылавшим в сознании ужасом она стала оглядывать дом, почти, как в тот день, когда только сюда переехала, но только без бывшей игривости, с неподдельным обезумевшим страхом. Она думала найти ещё что-то или даже кого-то и наказать злоумышленника, или хотя бы отыскать то, что могло бы помочь ей с догадкой. Но ничего и нигде. Ни следов, ни случайно задетых стульев. Всё на своих местах. Такое, каким она помнила.  

Взгляд тёмных глаз постоянно возвращался к вазе. К нежным кораллово-кремовым лепесткам, к длинному стеблю и сочным тёмно-зелёным листьям. Она поставила цветок в самый центр стола и то и дело восхищалась его невинностью.  

«Возможно, местные хулиганы. Они умеют делать что-то, о чём не знает никто… Или тайный поклонник. Ах нет. Откуда взялся ему? Так быстро? Ещё недавно я бы не удивилась подобному и получила бы гневный комментарий от мужа… но теперь я одна, наконец-то, одна… а ещё… Как бы узнал он, что я люблю именно эти розы? » – покачала головой, понимая, что всё – неправда, засмеялась и кончила поиски. «В конце концов, это просто приятный сюрприз, и тайну его происхождения можно объяснить сказкой! »  

***  

Серый пейзаж вдалеке. Серые очертания домов. Неподвижные тени болотисто-серых деревьев. Кто-то ехал на лошади и вёз с собой огромную бочку вина. «Возможно, дома ему будет ждать жена или дети. И ему будет весело сообщить им о чём-то. А мне… Если не жена, будут товарищи, соседи, друзья по духу или несчастью, кто-нибудь встретит этого человека. У него есть кто-то любимый, а у меня… ещё нет и ни разу…» – хозяйка большого дома начинала сожалеть о том, что задумала столь далекий и неожиданный переезд.  

К тому же вырисовывалась и вторая причина. Снова надвигался дождь, слякоть портила настроение. Задумчивая девушка вышла во двор, ей показалось, что кто-то стоял там, постучался, она вышла, чтобы проверить замки.  

– Входите! – закричала ещё с порога. Серые туфельки тихо ударили по полу, отбивая монотонную дробь. За дверью никого нет. Только гуляет ветер. «Странно. Кто-то ведь был здесь. Возможно, мой недавний знакомый. » – осмотрелась ещё раз, подумала уже идти в дом. Внезапно что-то в саду приковало её внимание. Красное пятнышко на фоне поздней осенней серости – довольно неожиданная картина, которой не было тут ещё пару часов назад. Оди была заинтересована им, но также немного испугана. В ещё большей задумчивости направилась она к небольшой изогнутой яблоньке, чтобы сорвать с неё два красных и спелых плода.  

Старый неухоженный сад был сплошным серым пятном, вот почему плоды так сильно выделялись на его фоне. Почерневшие деревья уже потеряли почти всю листву. Холодными ветками-пальцами они норовили коснуться рук девушки. И больше всего Оди не нравилось, когда такие любопытные ветви «хватали» её сзади за волосы или забирались под платье…  

Странно, что она, хозяйка, не заметила этот маленький урожай. Яркие и довольно увесистые, яблоки горели среди ветвей и бросались в глаза, наверное, каждому. «Из них может получиться прекрасный сок! А из мякоти – шарлотка или пирог. » – и бледными пальцами коснулась дивных плодов. Невиданная грусть накрыла её в это мгновенье. Точно чей-то тяжёлый взгляд пронзил её. И стало ужасно страшно. Огромные алые яблоки были зажаты в руках. Мрачный молчащий сад. Серо-чёрные тени-деревья. Свинцовые тучи. Первые капли дождя. Девушка бросилась в дом, не замечая ничего этого.  

– Надо скорее и…  

Грусть накатила на Оди снова, когда она, срезая кроваво-красную кожуру, готовила себе сладкое лакомство. Полупрозрачная жидкость казалась ей очень приторной, сладкой и только разожгла жажду, вдобавок напомнила кровь и всё, что обычно с ней связано. Такая же яркая и красивая, она почему-то всегда пугала девушку, навевала мистический холод. Можно сказать, что она заставляла её почувствовать смерть, а смерти она так же боялась. Каждый раз, когда болели родители или сёстры, испытывала ужасный внутренний трепет и не знала, куда себя потом деть. Даже в самой незначительной ситуации на ум приходило то, что помнилось потом очень долго…  

Несколько сладких капель упали на стол, окрасив его алым цветом. Мягкая тряпочка тотчас вытерла их, но следы как специально остались. Послышался шорох. Сломанная ветка ударилась в окно. После – тихо.  

Испуганная и озябшая от резко наступившего холода, юная англичанка поспешила скорее покинуть прохладное помещение.  

Сидя на пеньке от сломанного «серого» дерева, она рассуждала о том, что в доме всегда царит мгла. «Даже свечи не в силах отогнать этот жуткий сковывающий всю меня мрак. Они как бы разгоняют его, но лишь внешне. Внутренне я вся дрожу. И холод напоминает горькое одиночество. Он медленно вползает в душу, но он не такой, как всегда. Это странное и совершенно другое чувство. После смерти моего дражайшего мужа была пустота, но другая. Та заставляла почувствовать вину и горечь, а эта, если можно так сказать, успокаивала. Пугала и успокаивала одновременно. Точно это сердце и разум боролись за право чувств. Точно умом я испытывала некое отвращение, а сердцем возвращалась туда опять и опять…»  

Она с трудом пыталась разобраться в себе, анализировала всё увиденное и случившееся, но никак не находила ответов.