На кончике безумия

«Он стал пить. И год пролетел как день. Это стало привычно. Обычно. Постоянно. Из — за этого, его скорость, изменилась. У него, вообще, уже не было скорости. Он остановился. Будто присел на остановке, в ожидании маршрутки. Хоть какого – то, транспорта. Но временами, ему казалось, что он уже добрался. И это, не пункт «В», или «С». Это конечная. Скорость исчезла, за ней исчезло время. Скорость была у мира, и этот мир, так же бешено вращался, на кончике безумия… и без него. Ему, иногда казалось, на миг, что это он, вертел мир, на своём собственном среднем пальце, баскетбольным мячом. По крайней мере, ему так хотелось. Желтым, обжигающим солнцем. В сплошной темноте. Листья, лица, снег, облака. Времена года, новогодние ёлки, и февральские лужи. Всё мелькало. Спутанные волосы воспоминаний, поцелуи, зелёная трава, и кровь на асфальте, солёная как море. Ветер всё разбрасывал. Срывал поверхность. Миру, было не жалко. Этого, колючего песка, в лицо, и глаза. Всё что, ещё существовало, всё слетало с поверхности. Бесконечно обнажаясь, мир сверкал сталью ножа. И резал им, на кусочки. Этого, почти не существующего человека…  

Он стал пить, с того числа, когда, вдруг осознал всё это. Когда он вышел из её дома, чтоб туда никогда не вернуться, и добрался наконец до своей дыры. Обитой дерматином. Он шёл долго, но добрался, в одну секунду. Это произошло, в одну секунду, в одну одинокую, новогоднюю ночь, за бутылочкой коньяка. …  

Перед его глазами, мельтешили, события, вызывая приятное головокружение, и некоторые другие, доводящие до тошноты. Свежие, ещё не остывшие, как пирожки, и старые холодные, напоминающие студень. Разные. Одно за другим. Хронология прыгала, не слушая его, не подчиняясь ему, с одного на другое. С места на место, как непоседливый капризный ребёнок. Ветер листал, перелистывал, его. Взлохмачивал страницы, упавшей на снег раскрытой книги, листал её в разные стороны. Он уже не помнил с чего, всё началось. С чего начался он. С какой строки. С той, где разбил ребёнком, банку краски, закрасившей лестницу в подъезде, под ругательства соседей? Или с разбитой коленки, и кривой иголки, с ниткой в руках у врача. Может, с трёхколёсного велосипеда. Или с первого поцелуя, на пляже, под звёздами. Или с того дня когда встретил её? Какой же это был день? Он не помнил, но это была осень.  

Впрочем, ему это было не так важно, ведь он, уже почти закончился, хотя и продолжал быть. С ощущением того, что все уже вышли из кинотеатра, не надеясь на следующую серию. Он остался, один, в зрительном зале. Он не знал точно, будет, ли продолжение. Другие знали, и ушли. Он сидел и курил, в опустевшем зале, размышляя о том, что может быть, продолжение, наступит там, за зелёной, не ярко горящей надписью «ВЫХОД», над дверями. Ведь действительно, с экрана уже пропали свет, и тени. »  

Небритый мужчина, среднего возвраста, встал с кресла, из-за стола. Сохранил текст, выключил компьютер, и лёг. За окном свистели и громыхали фейерверки, он выключил телефон. Он не хотел поздравлений, звонков, и боя курантов. Поздравлять было не кого, да и не с чем. Он развалился со своими воспоминаниями на постели, подумав:  

— Какого чёрта,.. оно мне надо? Этот текст, все эти написанные слова. Весь этот мир,.. на кончике безумия».  

Он уснул, так и не закончив рассказ. В конце концов, засыпая, он подумал, что мир, это сделает и без него..