Дихлофос

Такие как я, мы узнаем, друг друга, по признакам. У нас, признаки отравившихся тараканов… Мы иногда натыкаемся друг на друга. Радары работают исправно, и даже лучше. Мы находим друг друга, в магазине, в очереди, в такси, знакомимся сигареткой, на крыльце магазина, или поблизости, возле гаражей, с бутылкой пива в руках, и водкой, во внутреннем кармане. Пузырьки пива лопаются в голове веселящим газом. Дихлофос. В нём всё дело. Мы травимся этим газом, …потому что когда то, отравились жизнью, и она уже не торкает. Этот летучий газ, слегка приподнимает над землёй, чтоб потом уронить в грязь, на пол, диван, асфальт, женщину. Или куда там ещё? Не важно. Мы всё друг про друга знаем, ничего интересного, но разговоры продолжаются.  

И вот, я уже на её кухне, среди стен, цвета морской волны, покрашенных ещё социализмом, кисточкой коммунизма, которые позеленели от тоски, а может времени. Там ни на грош не пахнет морем, как было задумано, там не пахнет и грошами, зато несёт пустыми бутылками. Мутный свет грязных окон. Боты_- «Прощай молодость», завалились в прихожей — войлочные и холодные, зарыдали снегом. Время течёт, и разбивается, в дребезги, падающей каплей, в жестянку умывальника. Слушаю очередную историю, под негромкую музыку радио, и лицо этой женщины, когда-то красивое, лжёт.  

Она начала рассказывать её, наверно ещё тогда, когда не протекал кран, и былое благополучие, только начинало расползаться тараканами. Таща заодно и вещи из квартиры. Она поверила, в свою историю, и история, стала правдой. С облупившейся штукатуркой и проглядывающими кирпичами возведённых ею стен, замешанном на растворе воспоминаний. На том что было, и чего не было. Эта история как и она, не стара, и не молода. Она вечна.  

Зачем я здесь? С ней? Просто довёл её до дома. Да, теперь просто довёл до дома, без задних мыслей. И мне легче, что это не я довёл её, до этой жизни. Всё, на посошок, и прощай. Моей собственной тоски, хватит на целый подъезд, зачем же мне ещё и её? Говорит она уже бессвязно, халат задран и я трезвею от вида её бледных ног в синяках. Она сообразила, что секса не будет. И засыпает, с вопросом -«Ты кто такой козёлллл? » — роняя голову на стол. И вино проливается кровью, бежит к её волосам, красит их. Я отношу её на диван. Утром она испугается, посмотрев в зеркало. Она обязательно посмотрит. И жизнь промелькнёт в её глазах секундой, миг стыда отведёт взгляд, она попытается его смыть водой.. Но жажда погонит её на кухню. Потом в магазин…  

Дверь захлопнулась за мной..Хотя бы, повезло с замком. Она не вспомнит меня, а я ещё не настолько пьян, чтоб это забыть. От этого я тяжёл, и мне нужен ещё газ, чтоб суметь сделать тысячу шагов до своего дома. Туда, где на кухне, стены цвета пустыни…