Морской узел

Морской узел  

Роман  

«Морской узел» – этот термин имеет два значения. «Морской узел» – единица измерения скорости, равная одной морской миле в час.  

«Морской узел» – особенная связка тросов или канатов в морском деле. Существуют разнообразные морские узлы: быстро развязываемые, особые морские, узлы для рыболовных снастей, декоративные.  

Когда люди видят надёжно завязанный, незнакомый им узел, то кто-то воскликнет: – « Завязано морским узлом! Это надёжно и прочно! ».  

«Википедия»  

1  

У ворот усадьбы Даниловых раздался рокот четырёх мотоциклов. Анатолий выглянул в окно. Его дружки: Серёга, Вовка, Андрюха и Гошка нетерпеливо посигналили, вызывая друга из дома.  

– Сейчас, сейчас! – прокричал Толя.  

– Опять на дискотеку собрался? И снова до утра?!  

– Ну, бабуль, не ругайся! Через три дня мне уже будет восемнадцать! Так, что могу жениться!  

– Вот, вот! Жениться! Приведёшь шалаву какую-нибудь, которая, как и ты с дружками шляется до утра! Ты, думаешь, она будет хорошей женой? Да она с первым встречным – поперечным переспит, и не узнаешь от кого у неё ребёнок! От тебя или от кого-нибудь ещё!  

– Не-е, приведу хорошую: порядочную, красивую! Ты бабуль не пугай меня! Я найду честную, порядочную! Сегодня мы на дискотеку в Воробьёвку! – сказал, целуя бабушку Марию Васильевну, Анатолий.  

– Пока, бабуль!  

– Пока! Обязательно позвони! – сказала бабушка, заранее зная, что он не позвонит.  

– Ладно! – на ходу прокричал внук, хлопнув дверью.  

Через минуту от мотоциклов остался только дымный след.  

Деревня Воробьёвка находилась в четырёх километрах от райцентра Григорьевка. Здесь был хороший Дом культуры, недавно построенный, благодаря стараниям местного председателя колхоза. Районные власти сразу облюбовали это учреждение культуры и частенько устраивали мероприятия районного масштаба. По субботам и воскресеньям в клубе проходили дискотеки для молодёжи, которые всегда заканчивались драками между местными парнями и приезжими из окрестных посёлков и деревень. Деревня также славилась своими девушками-красавицами. Несмотря на драки, происходящие из-за них, девчонки всё-таки больше выходили замуж за парней из района и покидали родной кров...  

С самого раннего детства Толя Данилов воспитывался бабушкой. Родители его: отец Пётр Афанасьевич и мать Галина Васильевна вечно были заняты на работе. Петр Афанасьевич – директор мясоконсервного комбината, Галина Васильевна – главный врач районной больницы. Поэтому его воспитанием всецело занималась Мария Васильевна – ныне пенсионерка, а в прошлом районный прокурор. В семье всем заправляла бабушка, и родители Толика ей беспрекословно подчинялись, даже зять Пётр Афанасьевич, имеющий жёсткий, железный характер. В своём внуке бабушка души не чаяла, очень его любила и всячески ему потакала.  

Учёба давалась Толе легко. Он быстро всё схватывал на лету. С самого юного возраста у мальчика проявились способности к рисованию, и бабушка определила его в кружок рисования при Доме детского творчества. В пятом классе он увлёкся художественной фотографией, перешёл в фотокружок, и это увлечение переросло в настоящее профессиональное творчество, определив его дальнейшую жизнь. Он стал готовиться к поступлению в институт кинематографии, на кино – режиссёрский факультет, где также обучали профессии оператора, которую он хотел получить.  

Бабушка одобряла выбор внука, хоть родители и были против его поступления в институт кинематографии. Они хотели, чтобы сын выбрал более престижную специальность, к примеру, юрист или врач. А эту профессию они считали не престижной.  

Анатолию особенно хорошо удавалась портретная фотография и жанровые снимки. Он неоднократно участвовал в районных и краевых фотовыставках, где всё время занимал призовые места. Бабушка Мария Васильевна тщательно собирала и берегла его рисунки и фотографии.  

Парень вырос в любви и достатке, почти ни в чём не нуждаясь. В подростковом возрасте, когда он перешёл в восьмой класс. Анатолий как-то незаметно превратился в красивого кареглазого юношу-брюнета. Многие девушки райцентра заглядывались на него, когда он с друзьями появлялся на дискотеках. Каждая из них тайно мечтала с ним познакомиться, и бессонными ночами фантазировала о более близких отношениях с красавцем. А он на них не обращал серьёзного внимания. Больше одного раза ни с кем не танцевал...  

Анатолий с друзьями подъехали к берегу речки и остановились возле небольшой рощицы, на краю которой в тени деревьев находились скамьи из брёвен небольшого диаметра с обеих сторон такого же стола. Здесь на берегу был небольшой песчаный пляж, где жители любили купаться и загорать. А попозже, к вечеру, на скамьях собиралась молодёжь попить пива и вина, поиграть и попеть под гитару современные песни...  

Один из друзей вытащил из сумки три бутылки сухого вина, другой – стаканчики. Ребята выпили для бодрости, а больше для храбрости, так как знали, что без драки с местными парнями никак не обойтись.  

Дискотека была в полном разгаре, когда ребята подъехали к ДК. Возле здания стояло десятка полтора мотоциклов и две пары стареньких «Жигулей» и «Москвичей», человек шесть курильщиков, пускавших клубы дыма в чистое вечернее небо, да небольшая группка девчонок, лузгающих семечки и плевавших шелуху тут же себе под ноги. Наши ребята поставили своих быстрых железных «коней» чуть в сторонке и прошли в клуб. У входных дверей в танцевальный зал стояла подслеповатая бабка с явным запахом самогонного перегара и парень – здоровила, с огромными ручищами. Он собирал деньги, а бабка отрывала билетики, очень похожие на автобусные.  

В зале царил полумрак. Свет шёл от хорошо освещенной сцены, на которой стояла аппаратура и управлялись двое парней – диджеев. Посреди сцены, на потолке крутился зеркальный шар, создавая снежную круговерть в зале, опьяняя и без того несколько подвыпивших пар, да небольшие группки робких скромных девчонок, жмущихся по углам, которых никто не приглашал танцевать и они изредка вальсировали друг с другом...  

Олеся Емельянова среди своего окружения считалась красавицей: большие голубые, словно бездонное небо, глаза, толстая русая коса до пояса. Завершала образ точёная девичья фигурка и стройные ножки на высоких каблучках. Ни с кем из ребят девушка не дружила и со своей лучшей подружкой Алёной они считались недотрогами. Как обычно говорят, девушки ждали своих «принцев». Подружки изредка появлялись на дискотеках. Когда их приглашали на танец кто-нибудь из ребят смелее, или старше, девушки тактично отказывали. Постепенно их перестали приглашать.  

В тот вечер Олесю посетило какое-то странное непонятное чувство, какое-то безотчётное волнение. Её тонкая, чувствительная женская душа поняла, что в этот вечер произойдёт что-то важное в её жизни. И действительно, это так и случилось...  

Девушки пришли как раз перед тем, как ребята с райцентра подъехали к Дому культуры. Подружки заняли своё любимое место в укромном уголке в конце зала и стали смотреть, как танцуют немногочисленные пары ребят и девушек...  

Когда «он» появился в дверях, сердце Олеси вдруг вздрогнуло и забилось часто-часто. Сильнейшее волнение охватило девушку. Среди группы ребят, которых девушки не знали, «он» чем-то выделялся от других, а чем, Олеся не понимала. Просто был какой-то не такой как все.  

– Что с тобой?! Что случилось?! – спросила Алёна. -Ты так побледнела! Тебе плохо?!  

-Да так, ничего! – ответила уклончиво Олеся, приходя в себя.  

В это время Анатолий, небрежно оглядывая зал, заметил наших подружек, и сразу остановил свой взгляд на Олесе. Она ему сразу же очень понравилась. С первого взгляда она показалась Анатолию непревзойдённой красавицей, эффектно выделяясь своей неброской красотой и милой приятной улыбкой от других девчат. Толя не отрывал восхищённого взгляда от девушки, и что-то проговорив на ухо одному из друзей, решительно шагнул к девчатам. Следом за ним пошёл один из дружков. Сердце Олеси чуть не вырвалось из груди от бешеного ритма. Аккуратная девичья грудь вздымалась от волнения. Молодое прекрасное лицо зарделось кумачом. Алёна тоже обратила внимание на ребят и сказала Олесе, что двое парней идут к ним через весь зал. Первым был Анатолий. Он пригласил Олесю на танец. Девушка ещё больше заволновалась, всё тело стало каким-то деревянным, но она, автоматически передвигаясь, на ставших вдруг, непослушных ногах, всё же покорно пошла за Толиком. Они познакомились:  

-Анатолий!  

-Олеся!  

-Очень приятно! – стандартно ответил Толя.  

Первый танец прошёл у них безмолвно. Анатолий и без того был молчуном, а здесь стал почему-то совершенно оробевшим, как пятилетний скромный мальчишка. За первым танцем последовал второй, третий... пока их не остановил один из деревенских главарей. Он вызвал Анатолия «на разговор». Та и другая компании высыпали следом смотреть на поединок между местными и районными. Через несколько минут «районщики» поспешно ретировались: силы были явно не в пользу гостей. Последний мотоцикл увозил красавицу Олесю, крепко обнимавшую своего нового знакомого. Вслед им раздавались свист, маты и угрозы пьяных местных ребят, обещавших «оторвать ноги» непрошеным гостям. Так случайно познакомились Анатолий и Олеся. В дальнейшем оказалось, что девушка тоже живёт в райцентре и удивительно, что молодые люди до сих пор не повстречались у себя на дискотеках. Здесь, в деревне, девушка гостила у дедушки с бабушкой, специально уехав подальше от подруг, и целыми днями готовилась к поступлению в военно-медицинскую академию. Только длинными, летними вечерами, Олеся позволяла себе немного расслабиться и сходить в клуб на дискотеку или погулять за околицей с подружкой Алёной и соседками – малолетками.  

2  

Молодые люди полюбили друг друга с первого взгляда. Они встречались теперь каждый день. Только вечернее солнце начинало клониться к горизонту, Анатолий уже летел на своём мотоцикле к Олесе. Старики обратили внимание на постоянное тарахтение «железного коня» у них перед избой, на котором гордо восседал парень Олеси.  

-Олеся, твой едет! – заранее предупреждали девушку дед Афанасий и его друг Степан. Они степенно покуривали трубки с табачком-самосадом, просиживая все вечера на большом бревне возле избы и обсуждая политические события в мире. Старики по характерному звуку мотоцикла уже научились определять, что это спешит Анатолий, опаздывая к назначенному времени. Бабушка Серафима, выглянув в окошко, горестно поджав губы и вздыхая, приговаривала:  

-Ой, штой-то будет! Эта твоя любовь до добра не доведёт! Штой-то я твоей матери скажу?! Скажет, не доглядели!  

– Бабушка, не переживай, всё будет хорошо! Мы ведь любим друг друга!  

-Дай -то Бог! Дай-то Бог! – вздыхала бабуся, вспоминая себя в молодости, когда она, несмотря на запрет родителей, огородами бегала к своему Афанасию.  

Олеся быстро собралась, наспех накинув лёгкую кофточку. Когда девушка стала выходить, Серафима остановила внучку, и, осеняя её крестным знамением, проговорила:  

-Спаси и сохрани!  

Приехав в райцентр, после каникул, Анатолий и Олеся продолжают встречаться ежедневно, и это всё больше и больше сближает молодых людей. Они уже не могут жить друг без друга. Строят планы на будущее, мечтая о счастливой семейной жизни.  

Вскоре его родители и бабушка узнают об этом от своих друзей. На семейном совете решают познакомиться с девушкой. Бабушка втайне привлекает своих старых друзей, бывших коллег по силовым структурам. И через два-три дня она знала почти всё про Олесю.  

-Наша девочка не пара для Толика! – рассказывает бабушка матери Анатолия, Галине Васильевне. – Отец, простой работяга на мясокомбинате у нашего Петра, да к тому же и любит выпить. Мать-фельдшерица в детском саде «Алёнушка». Живут бедно. Большую часть денег отец пропивает. У девчонки нет приличной одежды, два-три платья, да старенькое зимнее пальтишко, из которого она давно выросла!  

Галина Васильевна в панике схватилась за голову.  

– Мама, что же делать?!  

– Галя, успокойся! Еще не вечер, раньше времени не паникуй! Давай хоть посмотрим на неё, что она из себя представляет. Вот Толик приедет со свидания, скажем, чтобы пригласил её, так и познакомимся. Тогда дальше и решим, что предпринять! – сказала практичная бабушка-прокурорша.  

Где-то под утро приехал Анатолий. Его уже ожидали бабушка с мамой.  

Разговор начала мама.  

-Сынок, мы слышали, что у тебя большая любовь! Почему ты нас не посвящаешь в свои планы, почему не познакомишь с будущей невесткой?!  

-Мама, я обязательно вас познакомлю как-нибудь!  

-Сын, не как-нибудь, а в ближайшее воскресенье. Мы подготовим праздничный обед, а ты приведёшь свою девушку! Вот тогда познакомимся поближе!  

-Хорошо мама, в воскресенье я приведу Олесю!  

По случаю знакомства с Олесей, родственники Анатолия устраивают настоящий банкет. Стол ломится от различных яств. Женщины суетятся вокруг гостьи, предлагая кусочки получше и дефицитные продукты, к примеру, такие как, чёрная икра или осетрина, которые Олеся видела впервые. Девушка вела себя просто и естественно, нисколько не смущаясь хозяев.  

-Олеся, а расскажите о своей семье! Кто ваши родители, где работают, кем, и откуда они родом?!  

Девушка, не скрывая, всё рассказала о себе и семье. Бабушка имела возможность сверить и свои сведения с рассказом Олеси. Ей очень понравилась та откровенность, с которой девушка рассказывала, ничего не скрывая. К тому же она была красавицей, которую их сын покорил. Петру Афанасьевичу девушка очень понравилась, и он с нескрываемым интересом и любованием поглядывал на Олесю. На следующий день он отвёл Толю в сторонку и вполголоса сказал:  

-Сын, пошли в мой кабинет, поговорим серьёзно, по – мужски! Они пошли в кабинет отца. Пётр Афанасьевич закрыл двери на ключ.  

-Толя, как мужчина мужчину спрашиваю тебя, у вас «это» уже было?!  

-А, что, тебя это так интересует?! – в свою очередь спросил Анатолий.  

-Да, вот нашу маму этот вопрос очень волнует! Понимаешь, она в первую очередь мать, женщина, к тому же и врач! Мама переживает, как бы вы чего не сотворили лишнего раньше времени! Я тебя прекрасно понимаю, девушка красавица, я даже сам бы влюбился, будь моложе лет на двадцать, к тому же когда-то был молодым, и гормоны так играли, что с ума сходил от любовных ласк, от молодого красивого тела подружки. И вот в один прекрасный момент мы с твоей мамой не выдержали и согрешили. А в результате этого, у нас появился ты – плод нашей любви! И представляешь, как нам было трудно! Учёба, маленький грудной ребёнок! Ты часто ночью просыпался и плакал, не давая уснуть не только нам, но и соседям! Поэтому мы с мамой хронически недосыпали. Мне пришлось уйти с очного отделения института и перейти на заочное, поступить на работу в мясокомбинат вначале простым рабочим, так как у меня не было ещё никакой специальности! Стал заколачивать за женщинами ящики с консервами. Постепенно набрался опыта, и поставили меня на конвейер. Сколько пришлось пережить трудностей! Сколько приходилось работать, и в дневную смену и даже в нарушение законодательства, сразу в ночную смену! Пришлось в своё время потрудиться! – вспомнил Петр Афанасьевич.  

– Папа, я тебя прекрасно понимаю! Если бы не дед, твой тесть – секретарь райкома партии, то неизвестно, был бы ты тем, кем сейчас являешься?! Может, ходил бы в простых инженерах до самой пенсии!  

Этим высказыванием Толя «наступил на больную мозоль» отца. Пётр Афанасьевич всё время страдал от такой опеки тестя, догадываясь, что люди также думают и говорят об этом, как и сейчас высказался сын. После этого отец решил прекратить неприятный разговор, сославшись, что пора ехать на работу.  

– Папа, успокойся и скажи маме, что у нас всё нормально и ничего «этого» не было! Я люблю Олесю, но не хочу до свадьбы заниматься с ней сексом, если она сама этого не захочет!  

Вечером Анатолий, как обычно, был на свидании, семья горячо обсуждала кандидатуру Олеси. Голоса распределились не в пользу девушки. Бабушка, а после и дочь, были против Олеси… Девушка об этом ничего не знала, веря Анатолию, что понравилась его семье. А в это время бабушка втайне подбирала внуку «хорошую» невесту...  

В этот вечер ничто не предвещало грозу и ливень. Вечернее небо было чистое. На востоке уже высыпали яркие, крупные звёзды. На западе ещё затухало красное зарево. Анатолий поехал на своё любимое место на речном берегу, где росли плакучие ивы. Здесь влюблённые проводили июньские вечера, строя планы на будущее. Возвращались домой уже на рассвете, когда деревенские петухи пропели по второму разу. Возвращались, утомлённые горячими поцелуями, объятиями и любовными желаниями. Но в этот вечер всё пошло по-другому. Внезапно налетел сильный ветер, поднимая клубы серой пыли и крупные редкие капли дождя начали стучать по земле. Анатолий набросил на Олесю свой пиджак и завёл мотоцикл.  

–Садись быстрее! Поехали!  

Олеся вскочила на заднее сиденье. Через минуту они неслись на максимальной скорости, стараясь опередить дождь. Но не успели. Сильнейший ливень захлестнул потоками воды всё вокруг. Через мгновение на дороге образовались целые реки. Анатолию пришлось сбавить скорость и изменить маршрут. Он вспомнил, что по пути есть старый колхозный амбар, в настоящее время совсем заброшенный и неиспользуемый никем, кроме как птичками и мышами. Туда и поехал парень, спасая от ливня себя и любимую...  

Молодые люди со смехом, промокшие до нитки, но в хорошем настроении, вошли в старый колхозный амбар. Сюда же Толя завёл свой мотоцикл. В левом углу была отгорожена небольшая конторка, видимо заведующего складом. Здесь ещё сохранились стол, три стула, топчан. Посреди комнаты была печь в исправном состоянии, и лежало несколько поленьев дров. Над столом, на стене, даже сохранилась керосиновая лампа. Через несколько минут в печке весело трещали сухие дрова, и приятное тепло стало растекаться по комнате.  

Толя открыл дверку тумбы стола и увидел какие-то бланки, старые амбарные книги и бельевую верёвку.  

– Ну вот, созданы почти комфортные условия, чтобы нам переждать непогоду! – сказал весело Анатолий. Олеся, давай снимем пиджак. Он весь мокрый! Давай будем сушиться! И, показывая пример, стал раздеваться: снял насквозь промокшую рубашку, носки, брюки. Олеся стыдливо отвернулась от него, скромно потупив взгляд.  

–Олеся, снимай верхнюю одежду! Ты вся дрожишь! Снимай, можешь заболеть! Я отвернусь!  

Они сидели, скромно отвернувшись друг от друга, боясь нарушить данное обещание. Они говорили о всяких пустяках, думая совсем о другом. Первым не выдержал Анатолий. Он резко обернулся к Олесе, и нежно привлёк её в свои объятия. Она так же подалась к нему, отдавая себя в его крепкие, тёплые руки, забыв все условности и приличия. Через несколько минут, «потеряв голову» от горячих поцелуев Анатолия, чувствуя его сильно возбуждённое состояние, Олеся решилась.  

–Милый, я тебя очень сильно люблю и хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной!  

Анатолий не ожидал такого откровения и на минуту оторопел от такой её смелости и доступности. Немного придя в себя, парень смущенно сказал:  

– Я тебя тоже очень сильно люблю, но до свадьбы не хочу воспользоваться твоей любовью! Ты хорошо подумала, прежде чем сказать мне об этом, чтобы потом не жалеть о таком поступке?!  

–Я подумала и хочу, чтобы это произошло здесь и сейчас! Хочу быть преданной тебе не только душой, но и телом!  

Он ещё слабо сопротивлялся.  

–Нет, я не хочу от тебя такой жертвы! Ты продолжаешь настаивать на своём?!  

–Да, я уже давно решила!  

Анатолий сдался! Несколько минут спустя, влюблённые, забыв обо всём на свете, предались прекрасным мгновениям любви...  

Они не заметили, как пролетела эта ночь. Очнулись только тогда, когда наступило раннее серое утро. По небу неслись рваные тёмно-синие облака, грозя новыми ливнями и грозами. Но молодые люди не замечали этого. В это серое утро они видели только глаза друг друга, излучающие любовь...  

После того, что произошло между ними этой ночью, они почувствовали: что-то изменилось в их отношениях, хотя внешне казалось, что всё осталось по-прежнему. Сегодня они поняли, что юношеские мечты, настроения и фантазии прошли. В эту памятную ночь они стали взрослыми, ответственными друг перед другом за их любовь. Влюблённые поклялись друг другу в вечной любви и верности. С воспоминаниями о тех прекрасных, неповторимых часах и минутах сегодняшней ночи, которые им запомнятся на всю жизнь, Анатолий и Олеся возвращались домой.  

Возле избы стариков они долго прощались, не отпуская объятий, как будто чувствовали, что скоро расстаются надолго.  

–Толя, пора! Уже совсем светло! Бабушка несколько раз грозила мне из окошка!  

–Любимая, ну ещё чуть-чуть! Ещё пяток минуток и я поехал!  

Проходило пять минут, а он не уезжал. Наконец он поцеловал Олесю и пошёл заводить мотоцикл.  

–До завтра, любимая!  

– Уже сегодня, любимый! – поправила его Олеся!  

Через минуту мотоцикл, пуская клубы дыма, скрылся за околицей.  

3  

Несмотря на то, что молодые люди слишком увлеклись друг другом, они не забывали про учёбу. Олеся готовилась поступать в военно – медицинскую академию. Анатолий тоже не отменял свой выбор – поступить в институт кинематографии, несмотря на сопротивление родителей. Он сдал документы и ожидал, когда начнутся вступительные экзамены. Теперь у них было совсем мало времени для встреч. Но, невзирая на большую занятость, они всё равно встречались. Хоть на час-полтора он приезжал к подруге. Родителям Олеси он очень понравился: серьёзный парень, самостоятельный, к тому же красавец, как считала мама девушки.  

За неделю до вступительных экзаменов пришла повестка из военкомата, Анатолий призывается в ряды Советской Армии.  

Шёл 1983 год... В Афганистане почти каждый день погибали молодые, здоровые, красивые парни нашей страны. Груз «200» в цинковых гробах привозили однополчане погибших. Сухо трещал троекратный армейский салют, пугая кладбищенских ворон. Гремел траурный марш, разрывая сердца, и рыдали над свежей могилой матери, сёстры, жёны и невесты...  

Мама и бабушка Анатолия всполошились. Галина Васильевна тут же позвонила мужу на работу:  

-Петя, срочно приезжай домой, есть серьёзный не телефонный разговор.  

Пока Пётр Афанасьевич подъезжал до дома, женщины решили судьбу Анатолия – он служить не пойдёт! Когда отец приехал, мать с бабушкой объявили ему своё решение. К удивлению обеих женщин, Пётр Афанасьевич резко отказался «отмазывать» сына от армии.  

–Вы кого воспитываете из Анатолия?! Маменькиного сынка, белоручку? Вы хотите, чтобы на нашу семью тыкали пальцем и говорили: – Своего сынка от армии отмазали, а другие пусть идут за него послужат! Не будет этого, я категорически против!  

– Папа, я пойду в армию! – включился в разговор, вышедший из своей комнаты Анатолий.  

– А как же институт кинематографии?! Ты же так хотел туда поступить?! – почти в один голос взревели мама с бабулей.  

– Ничего, прослужу положенный срок, и тогда буду поступать! – сказал, как отрезал парень...  

В последние сутки перед призывом в армию родители Толи собирают компанию друзей и нужных людей. Они пригласили секретаря райкома партии Казакова Ивана Сидоровича с супругой, председателя райисполкома Гнедина Сергея Петровича с супругой, председателя райпотребсоюза Кукушкина Валерия Фёдоровича с супругой и дочерью Мариной, которую семья прочила в невестки. А также других нужных людей, всех было бы трудно перечислить, так как набралось более пятидесяти человек. На вечеринке родители Анатолия хотели познакомить его с будущей невестой, но им это не удалось. Парень весь вечер и всю ночь провёл с друзьями и своей любимой-Олесей...  

Когда они остались на час-другой перед рассветом в квартире одного из холостяков, друзей нашего призывника, Олеся спросила:  

–Толя, ты меня любишь?!  

–Конечно, люблю! А почему ты спрашиваешь?! Ведь я говорил уже не один раз, что люблю тебя и только тебя!  

– Я тебя тоже очень люблю! А скоро тебя будет любить и ещё один человек – у нас скоро будет ребёночек! Анатолий на секунду замер от этого радостного известия. Его охватила волна счастья и Анатолий, охваченный эйфорией, обнял любимую так крепко, что у неё перехватило дух и потемнело в глазах. Он стал страстно её целовать и шептать слова любви, которые нравятся любой женщине. Они проговорили всю ночь до утра, периодически останавливаясь для поцелуев.  

–Ну, мне пора! – взглянув на часы, а затем в окно – сказал Анатолий.  

Сонное раннее утро начиналось с небольшого мелкого дождика. Серое тоскливое небо и моросящий дождь напоминало осень, хотя был июнь.  

–Идёт дождь! Значит, ты вернёшься назад! Такова народная примета!  

–Почему ты так говоришь?! Я обязательно вернусь к вам, любимая! Обязательно вернусь! Будешь меня ждать?!  

–Конечно! Мог бы и не спрашивать! – сказала Олеся. Но в душе у неё была какая-то смутная тревога и подкрадывалась мысль:  

–Может всё случиться в нашей жизни! Как знать, что нас ждёт впереди?! Она поскорее отогнала эти тревожные думы, чтобы не показывать грусть и тоску на молодом, красивом лице.  

Анатолий перед военкоматом по-быстрому забежал домой попрощаться. Отец уже был на работе. Женщины подняли гвалт, возмущённые тем, что Толя не присутствовал на банкете по случаю его призыва в армию.  

–Какой стыд! Какой позор! Как ты мог так поступить, не появившись на вечере по случаю призыва! Ты не только оскорбил нас, но и приглашённых высоких гостей! Ты об этом подумал?! – возмущалась Галина Васильевна.  

–Мама, ну прости, я виноват! Ну, что теперь?!  

–Когда в военкомат?! – немного смягчившись, спросила она.  

– В четырнадцать ноль-ноль!  

–Придём провожать!  

C четырнадцати часов призывников их района Ленинградской области увозили в Ленинград на один из призывных пунктов. Затем команды развозили по огромной стране, кого – куда. Анатолий с друзьями попал в Военно-Морские Силы, на Северный флот. Впереди три года службы, резко отличающиеся от гражданской жизни…  

Анатолий и Олеся стояли, держась за руки. Время от времени он наклонялся, чтобы в очередной раз поцеловать её заплаканные глаза и розовые щёчки со следами слёз. Они подолгу молча смотрели в глаза друг другу, как – будто чувствовали, что может, видятся в последний раз...  

Очень быстро пролетело время прощания призывников с родителями, родственниками и невестами. И вот уже подъехали автобусы. Офицеры закончили перекличку. Женщины в последний раз поцеловали ребят. Раздалась команда: – По автобусам!  

И вот уже автомобили пылят по улочкам райцентра, увозя ребят в новую жизнь. В глазах каждого из призывников стояли образы дорогих лиц, а в голове уже роились мысли:  

– Как оно там сложится, на военной службе?!  

4  

Тем временем Олеся поступает в военно – медицинскую академию в Ленинграде.  

Олеся готовится стать матерью. Беременность проходит тяжело, с осложнениями. Она берёт академический отпуск и приезжает домой. Девушку положили в больницу на сохранение. Мать Анатолия, Галина Васильевна, и бабушка наведались к Олесе и стали уговаривать её сделать аборт.  

– Олеся, девочка, подумай хорошенько, зачем тебе сейчас ребёнок?! Ты поступила в медицинский институт, впереди трудная учёба, а тут ещё ребёнок! Как ты будешь дальше – спросила бабушка?!  

– Возьму декретный отпуск!  

–Ну, хорошо! А если он из-за осложнений родится больным или дауном?!- спросила Галина Васильевна. – Это говорю тебе я, врач с многолетним стажем! Примеров сколько угодно! Что тогда скажет тебе Толя?!  

–Если Толя от меня отвернётся, я сама ребёнка подниму и воспитаю!  

–Девочка, ты ещё не знаешь жизни и с какими трудностями столкнёшься!  

–Олеся, тебе, возможно, придётся делать «кесарево», будет очень тяжело! Подумай о своём здоровье! Пока ещё малый срок, можно сделать аборт!  

– Галина Васильевна, не уговаривайте меня, я сказала своё «нет» окончательно!  

– Ладно, вот тебе ещё два дня на раздумье! Решай! – сказала Галина Васильевна, сунув в руки девушки какой-то конверт.  

–Что это?! – спросила Олеся.  

–Посмотри, подумай хорошенько ещё раз! А там, думаю, хватит! – сказала мать Анатолия, кивнув на конверт.  

Олеся открыла конверт – в нём лежала пачка сотенных купюр.  

–Галина Васильевна, сейчас же заберите это! – сильно возмутившись, сказала Олеся, сунув конверт в карман белого халата матери Анатолия.  

–Глупая!! Она ещё хватится, да будет поздно! – тихо проговорила Галина Васильевна, выходя из палаты...  

Олеся писала своему любимому, чуть ли не каждый день. Она подробно описывала состояние и то, как чувствует в себе новую жизнь. На УЗИ определили, что будет мальчик. Олеся сразу же обрадовала молодого отца. Он отвечал ей значительно реже, много времени отнимала учёба в учебном отряде. Анатолия отобрали для службы в подводном флоте. Учёба в отряде длилась год. Курсанты получали специальность, согласно своей специфики – надводный флот своё, подводный – своё, и звание старшина второй статьи. Толя описывал некоторые подробности службы, которые можно было сообщать на гражданку, но в основном спрашивал как дела у подруги, и как ребёнок...  

Тем временем женщины семьи Даниловых продолжали плести свои интриги, несогласные с решением Олеси, и задумали коварный план...  

У Олеси подошло время рожать. Молодую женщину срочно поместили в роддом. В связи с тяжёлым состоянием решено было делать «кесарево сечение». Мальчик родился здоровый, с нормальным весом и ростом. Но мать была в тяжёлом состоянии и находилась в реанимационной палате. Когда Олеся очнулась, смутно осознавая, где она находится и что с ней, первым делом спросила:  

–Где мой ребёнок?! Где мой мальчик! – ей сказали, что он уже умер, и теперь нужно срочно подписать бумаги, подтверждающие факт его смерти, и положили на тумбочку бумаги с очень мелким шрифтом, где не было возможности что-либо понять. Когда больная очнулась в очередной раз, пришедшая в палату, лечащий врач спросила:  

– Вы подписали бумаги?! Нет?! Ну, милочка, скорее подписывайте, а то меня уже торопят отчитаться!  

И подсунула на подпись Олесе бумаги. Девушка в тяжёлом состоянии, почти в бреду, не читая, что там написано, подписала...  

Доктор, довольная выполненной задачей, и вместе с тем встревоженная содеянным, вошла в ординаторскую. Там её уже ждала близкая подруга Данилова Галина Васильевна.  

–Ой, Галя, грех-то какой, грех! Да и преступление! Я боюсь! Теперь буду всю жизнь каяться!  

–Люба, успокойся! Не кори себя, это же для её блага, этот ребёнок им с Толей не нужен! А вот Аннушке он нужен. Хорошая семья, а детей своих нет! Вот я и решила сразу убить двух зайцев! Не бойся, всё должно пройти гладко! Девчонка даже ничего не поймёт! А если что, то она сама подписала «отказную» на ребёнка, её никто не заставлял! Для подстраховки возьми в свидетели медсестру Семёнову! Она же у тебя надёжный человек! Вот тебе конвертик для оплаты её услуги. А вот тебе за риск!  

–Ну, Галочка, зачем?! Не стоит!  

–Возьми, возьми! Деньги никогда не лишние!  

–Ладно! Спасибо, дорогая! – довольная, пряча конверт в карман халата, сказала Любовь Ивановна.  

Анна Гладкова была дочерью подруги Галины Васильевны, ещё со времён их студенчества, Ирины Фёдоровой. Фёдорова проживала в Москве, работала в одной из московских клиник. Как-то разговорившись при очередной встрече, подруга пожаловалась Галине Васильевне, что у дочери Анны не будет никогда своих детей. Вот тогда мать Анатолия и решила провести такую «операцию», которая, как ей казалось, всё расставит по своим местам. Вмешиваясь в чужие судьбы, она думала, что совершает благое дело и очень гордилась собой...  

Вскоре Анна и её муж Сергей усыновляют мальчика, дав ему свою фамилию, имя, отчество – Гладков Виктор Сергеевич.  

Потеряв сына, Олеся как-то ушла в себя, в свои горестные мысли. Резко похудела. Ходила бледная, с синяками под глазами, смотрящими на мир, каким-то бессмысленным взглядом. Анатолий тоже сильно переживал эту потерю, но его всецело загружала учёба в отряде, несколько отвлекая от горя.  

Прошёл год...  

Потихоньку притупилась горечь утраты у молодых родителей. Олеся продолжила учёбу в военно-медицинской академии, перешла на следующий курс. Анатолий закончив учебное подразделение, получил специальность электромеханик электротехнической части и звание старшина П статьи. Был откомандирован на дальнейшее прохождение воинской службы на атомной подводной лодке «АПЛ» проекта К-459.  

5  

По прибытии на подводную лодку Анатолий докладывает командиру АПЛ, капитану П ранга Доброхотскому Александру Петровичу:  

–Товарищ капитан второго ранга, старшина П статьи Данилов прибыл для дальнейшего прохождения службы!  

–Вольно! Присаживайся старшина! -пригласил командир, указав на привинченную к полу табуретку.  

–Зампотеха ко мне! – приказал Доброхотский.  

Прибыл заместитель командира по технической части, капитан-лейтенант Золотухин.  

–Алексей Семёнович, принимай новое пополнение! Его бумаги уже подошли из штаба, они у старпома! Можешь познакомиться – электромеханик Данилов Анатолий Петрович! Определи его место в кубрике и познакомь с кораблём и экипажем!  

–Есть, товарищ командир!  

Зампотех начал знакомить Анатолия с боевыми отсеками корабля, проведя его по всей лодке. АПЛ имела немалые размеры: длина около 96 метров, ширина около 9 метров. Капитан-лейтенант рассказал об основных тактико-технических данных субмарины. Это современная по своему времени многоцелевая атомная подлодка, вооружённая торпедами и крылатыми ракетами с подводным стартом. Имеет противокорабельный ракетный комплекс «Аметист», состоящий из 8 крылатых ракет и 6 носовых торпедных аппаратов. Экипаж около 90 человек.  

–Постепенно познакомишься со всем экипажем! У нас единая дружная семья! Иначе под водой нельзя! АПЛ с конца 70-х годов находится в составе Первой флотилии атомных подводных лодок Северного флота. До этого находилась на боевом дежурстве в Северной Атлантике и Средиземноморье. Сегодня, как видишь, базируемся в Североморске! -закончил краткий экскурс офицер...  

Прошло два года службы Анатолия. Подводная лодка возвращается на базу после рейда в Центральную Арктику подо льдами, с пуском ракет из подводного состояния. Общая протяжённость маршрута около 2 тысяч миль. По давней морской традиции героев встречало командование с запечённым поросёнком, а также матери, жёны и дети. Командованием флотилии отдан приказ-часть экипажа отправить в отпуск, оставшийся недокомплект личного состава подлодки дополнить до штатной численности из других экипажей. Командиру АПЛ Доброхотскому передать субмарину в командование капитану 1 ранга Ушакову В. А. Прежний командир уходит на повышение в Ленинград в штаб Балтийского флота. Командиры приступили к приёму-передаче корабля. Сборный экипаж готовится к после походному ремонту. Анатолий пока остаётся на лодке. Часть прежнего экипажа убыла в отпуск...  

Вдруг поступает приказ: срочно выйти в море на трёхдневные учения с проведением атаки противника. Старшим назначается начальник штаба флотилии, контр-адмирал Иванов А. И. Ушаков скоро понял, что «гвоздём» учения будет атака адмирала, а всё остальное для «галочки». Из-за поступившего приказа пришлось сворачивать ремонтные работы, отдельные мелкие недостатки устранить не удалось. На лодку приняли полный боевой комплект оружия -торпеды и крылатые ракеты с ядерными боеголовками.  

Сорокапятилетний капитан 1 ранга Ушаков В. А. имел десятилетний стаж в должности командира подводной лодки и хорошо знал требования «Курса боевой подготовки». Он доложил руководству о грубейших нарушениях. С такими нарушениями выпускать лодку на учения ни в коем случае нельзя. Ему ответили:  

– Ничего, сходишь! Ты командир опытный! Возникла острая необходимость выхода в море! Иначе будешь отдан под суд, если не выполнишь приказ! – сказал командир дивизии. Перед самым выходом командование навязало еще двадцать матросов-курсантов, на практику. Численность стала 120 человек.  

На АПЛ были неисправности: негерметичность захлопок системы вентиляции четвёртого отсека с обоих бортов, оба аварийно-спасательных буя были приварены к палубе и не могли использоваться по назначению, также были мелкие неисправности спасательной всплывающей камеры...  

Контр-адмирал и командир АПЛ остались на ходовом мостике. Через несколько минут командир приказал подготовиться к погружению. После получения докладов от боевых частей и служб субмарины, командир приказал подготовиться к погружению и с адмиралом спустился в Центральный пост и начал руководить погружением на перископную глубину. Командование приказало следовать сразу в район учений, но командир отказался. Он решил зайти в бухту глубиной около сорока метров, для дифферентовки. Это приведение подводной лодки к заданным значениям дифферента, чтобы подготовить её к погружению и плаванию под водой.  

На поверхности стемнело. Стоял сентябрь.  

Командир электромеханической боевой части начал дифферентовку лодки, принимая забортную воду в цистерны главного балласта, но глубиномеры продолжали показывать ноль. И вот принят главный балласт полностью. Командир даёт ход кораблю, чтобы рулём и дифферентом оторвать его от поверхности моря. На поверхности уже ночь, в перископ ничего не видно. Вдруг в Центральный пост из 4 отсека через систему вентиляции хлынула вода. В этот момент лодка качнулась с борта на борт и подводники поняли, что АПЛ лежит на грунте...  

Тут же сработала система аварийной защиты ядерного реактора, погасло освещение, исчезло давление в системе гидравлики. Из первого отсека, без разрешения Центрального поста стали продувать цистерны главного балласта, не зная, что клапаны вентиляции цистерн остались открытыми. Часть воздуха высокого давления сразу ушла на поверхность бесполезным пузырём. Всё произошло почти мгновенно, потому – что глубина была небольшая. Обстановка резко ухудшилась, когда взорвался водород в аккумуляторных ямах 1 и 3 отсеков. Пришлось перевести людей из 3 отсека во 2. Туда же перевели командный пункт. Бесконечно долго проходила эта жуткая ночь. Командование подлодки и офицеры, ценою огромных усилий удержали экипаж от паники, своим примером вселили надежду и уверенность в спасении. В глазах членов экипажа светилась надежда на многолетнюю опытность своих морских начальников, надежда на спасение, испуг от случившегося и жажда во чтобы- то ни стало выжить.  

Утром, когда чуть рассеялся туман, командир решил отправить трёх добровольцев малой спасательной всплывающей камерой на поверхность с данными о точном месте затопления субмарины. Анатолий был среди них.  

В это время на поверхности моря бушевал сильный шторм. Камера, как яичная скорлупа, ныряла с волны на волну, всё больше удаляясь от затонувшей подлодки...  

В то же время командование, там, наверху, решали, как спасать моряков. Адмирал Иванов и командир лодки Ушаков, оценив обстановку, пришли к выводу: всплыть с грунта не удастся, поэтому нужно срочно принимать решение по спасению людей.  

В течение трёх суток руководители морально подготовили, обучили и потренировали экипаж АПЛ.  

Иванов и Ушаков перебрали в памяти случаи мировой практики по спасению подводников и не нашли прецедента. Выходило, что спасти сто процентов членов экипажа не удастся. Но они пошли на рискованный, но более надёжный шаг – всплытие через торпедные аппараты и выходной люк. Первые двое суток помощь не пришла. На лодке догадались: трое добровольцев не дошли.  

На поверхности продолжалась штормовая обстановка и авиация не могла выйти на поиски АПЛ и спасательной камеры. И только на третьи сутки, когда утих шторм, начались поиски подлодки и экипажа. И вскоре поисковики обнаружили субмарину на глубине сорока метров лежащей на грунте. На следующий день, как только прояснилось, началась операция по спасению экипажа. Через сутки большая часть экипажа была спасена. Двое погибли. Трое, отправленные на спасательной всплывающей станции, пропали без вести...  

Анатолий очнулся от забытья, когда рассвет только-только забрезжил над горизонтом. Ребята тоже не спали. Когда рассвело окончательно, они стали проверять, хорошо ли задраены нижний и верхний люки и сколько у них осталось сухих пайков и воды. Если с запасами продуктов можно было пока не беспокоиться, то запасы воды были на исходе. Моряки догадывались, что их поиски начались только несколько часов назад, как улучшилась обстановка со штормом. Как ведутся поиски, и в каких квадратах, они не знали. А за эти дни, что они болтались по морю, их могло унести на несколько сот километров. Погода вновь испортилась. Корабли и авиация прекратили поиск. Неделя поисков не увенчалась успехом. А ещё через несколько дней, норвежская сторона сообщила, что найдена истрёпанная о скалистый берег фьорда спасательная камера с нашей подводной лодки. О людях не сообщалось. Командование Северного флота официально сообщило родителям моряков о том, что они пропали без вести. Пётр Афанасьевич и Галина Васильевна вылетели в Североморск.  

Непонятно, как об этом несчастном случае узнала Олеся и тут же приехала домой узнать, что на самом деле произошло. Командование флота подтвердило вновь, что сын не найден и считается пропавшим без вести.  

Олеся с большой надеждой на положительный результат ожидала приезда родителей Анатолия. Как только те приехали, девушка примчалась к ним. По одному только потерянному виду, тихо плачущих матери и бабушки и пившему стопку за стопкой коньяк отцу, она обо всём догадалась. Горе объединило женщин, забылись обиды и распри. Олеся твердила срывающимся на плач голосом:  

– Не верю! Он жив! Его обязательно найдут! Найдут! Я чувствую, он жив!  

Проходил день за днём, а никаких известий об Анатолии не было...  

6  

Неожиданно для Олеси пришло из Москвы письмо от бабушки по материнской линии Валентины Николаевны. Она проживала почти в самом центре города в трёхкомнатной квартире, так называемой «сталинке». Муж умер больше десятка лет назад, и бабушка осталась единственной хозяйкой большой квартиры. Валентина Николаевна обстоятельно расписала свои планы на будущее. Она объяснила внучке, что не вечная и возможно очень скоро уйдёт в мир иной. И ей не хочется, чтобы квартира досталась внуку – пьянице Брониславу, который её пропьёт очень быстро. А Олеся достойна этой квартиры, она серьёзная девушка, часто помогает ей по хозяйству, по уборке квартиры, покупает продукты и вообще ухаживает за ней, когда приезжает в гости на каникулы. Бабушка решила написать на Олесю завещание. Девушка посоветовалась с родителями и на семейном совете решили, что родители переедут в Москву к бабушке, Олеся будет учиться в Ленинграде в военно-медицинской академии. Тем более, Олеся всё меньше и меньше надеялась на то, что Анатолий найдётся. Ведь прошёл почти месяц, как ребята пропали...  

И девушка уезжает в Ленинград продолжить учёбу. Перед отъездом она заходит к родителям Толи попрощаться и попросить, если он объявится, сообщить ей об этом. Встретили её довольно холодно, она это сразу заметила.  

– Галина Васильевна, от Толика ничего нет?!  

– Нет! Мы уже не надеемся! – сказала мать, как-то в сторону отведя взгляд.  

– А я ещё смутно верю, что он жив! Я пришла попрощаться с вами и попросить, если Толя объявится, сообщить мне вот по этому адресу! Уезжаю в Ленинград, продолжить учёбу, а мои родители переезжают в Москву, у нас там старенькая бабушка одна живёт и просит родителей жить у неё и по возможности ухаживать за ней.  

– О, так ты у нас теперь богатая невеста! Квартира большая?  

-Трёхкомнатная! Ну, буду прощаться! Так вы сообщите, как что будет известно!  

– Непременно!  

– До свидания!  

– До свидания, голубушка! Не поминай нас лихом!  

Минуту спустя, после ухода Олеси, мать с усмешкой проговорила:  

–Скатертью дорога!  

–Может, нужно было сказать, что он жив и здоров?! Мне всё – таки стало её жаль! – сказала бабушка.  

–Мама, что ты говоришь?! А кто был ярым противником Олеси? Между прочим, ты в основном поддержала мой план!  

– А теперь что же? Я одна виновата? А кто договорился с почтальоншей Настей перехватывать письма Толика и Олеси?! Так, что ты ещё напишешь, что Олеся уже забыла его и уехала неизвестно куда! Не мне одной быть виноватой!  

7  

Почти через неделю скитаний по морю, Анатолия и его товарищей прибило к берегу. Они с трудом открыли верхний люк. За эти дни так его просолило морской водой, что морякам это стоило большого труда. Ребята выбрались на высокий берег, огляделись, и замерли, поражённые красотой природы. Весь берег был изрезан небольшими, узкими и длинными заливчиками. На их высоких берегах был девственный смешанный лес, расцвеченный красками осени. Справа от них уходил далеко вдаль, крупный, по сравнению с другими, пролив. Вокруг него рассеивались остатки утреннего тумана, пригретые сентябрьским солнцем.  

–Ребята! Это скандинавские фьорды! – вскричал один из матросов. Точно, это фьорды! – подтвердил другой. Ребята, так мы в Норвегии?! – спросил Анатолий. – Так вот куда нас занесло!  

Тут моряки заметили возле крутого берега пролива с десяток прилепившихся домов скандинавского типа, и несколько рыболовецких судёнышек на причале. Матросы пошли туда...  

Вытащенный на берег небольшой ботик ремонтировали два старика, которые увидев матросов, стали что – то у них спрашивать. Наши парни, слушая их и ничего не понимая, только удивлённо развели руками. Тогда один из дедов позвал третьего, которого матросы поначалу не заметили, он был в ботике.  

На довольно чистом русском тот спросил:  

– Вы русские?  

–Да, мы из Советского Союза! Мы в Норвегии? – спросил Анатолий.  

–В Норвегии, коммуна Вардё, фюльке Финнмарк!  

Позже моряки узнали от старика, которого звали Юхансен Варг, что фюльке, это у них округ. Округа разделены на коммуны. Старик неплохо объяснялся на русском языке, потому, что во время Второй мировой войны воевал в норвежском партизанском отряде, где с ним бок о бок сражались и русские парни, бывшие военнопленные, сбежавшие из лагерей. Он с большим уважением говорил о наших ребятах, вспоминая их храбрость, мужество, честность, когда они на всех поровну делили последнюю краюху хлеба и последние патроны.  

Варг отвёл моряков к старосте деревни. Они о чём-то поговорили на своём языке, и старик объяснил, что пока староста сообщит в администрацию фюльке, пока раскрутится административная машина по проверке и возвращению матросов на родину, пройдёт несколько дней.  

–Такие случаи уже бывали, только с вашими рыбаками! Поэтому я приглашаю вас погостить у меня! -Моя старуха Эмилия будет очень рада! – сказал Варг.  

На следующий день в деревню приехали пограничники и взяли их военные билеты, ничего не объяснив. Низко надвинув на лоб козырьки фуражек, они с серьёзным видом откозыряли и уехали... На следующий день приехали двое пограничников и стали допрашивать каждого из матросов по очереди: как они попали на норвежскую территорию, по какой причине. Видимо потом они сверяли показания ребят и всё совпало. Больше никто из пограничников не появлялся несколько дней...  

Прошло почти три недели. Никто ребят не посещал, никто не тревожил. Казалось, что про них все забыли. Матросы за это время отремонтировали старикам крыльцо, сарай- дровяник и другие хозяйственные постройки, чтобы хоть как-то компенсировать гостеприимство добрых хозяев. Особенно оно проявилось в угощениях, в общении с простыми норвежскими рыбаками. Хозяйка Эмилия старалась как можно вкуснее угостить моряков, понимая, что казённая пища им надоела. Особенных каких-то изысков, конечно, не было, но в основе всей норвежской кулинарии преобладала рыба и морепродукты, особенно сельдь и треска.  

По случаю приезда гостей, выставлялась форель, камбала и даже китовое мясо. Также Эмилия угостила ребят сушёным, вяленым и маринованным мясом. К чаю было много всевозможной выпечки. Хозяин поставил на стол большую бутылку самогона, под названием акевит. Готовится он из картофеля с тмином. Когда выпили и закусили, хозяева и приглашённые соседи стариков стали расспрашивать моряков об их стране. В свою очередь, ребята интересовались жизнью норвежцев...  

На следующий день приехали пограничники и через переводчика объяснили, что их отправляют домой. Матросы тепло попрощались с гостеприимными стариками. Старушка даже пустила слезу, обнимая ребят. Через минуту машина отъехала от дома старика Варга и запылила по виляющей между домами и большими валунами дороге. Местные жители ещё долго стояли у обочины дороги на окраине деревни, вспоминая русских моряков...  

8  

На контрольно-пропускном пункте на границе с Норвегией их уже встречали пограничники и представители Северного флота. По прибытии в Североморск, ребят определили на время, в общежитие комендантской роты. На следующий день их вызвали в Особый отдел Северного флота. И пошли допросы «особистов». Матросов вызывали по отдельности, спрашивали об одном и том же по нескольку раз, видимо сверялись, кто из ребят говорит совершенно другое, говорит неправду в отличие от других. Помучив ребят три дня, их наконец отпустили, не найдя никакого криминала. Пройдя некоторые формальности, их привезли на место базирования Первой флотилии подводных лодок флота, где у стенки причала была пришвартована их подводная лодка. Матросы доложили старпому, (командир находился в штабе флотилии), о своем прибытии. Вечером, по приказу командира АПЛ, был устроен праздничный ужин. Ребят чествовали, как настоящих героев...  

В обстановке, приближенной к боевой, проходили морские будни Анатолия. Дни пролетали очень быстро, оставалось служить чуть больше трёх месяцев. От Олеси так и не было никаких известий после того, как он попал в Норвегию и считался пропавшим без вести. Тогда пришло от его бабушки Марии Васильевны письмо, в котором она сообщала:  

-После утери ребёнка и тебя, объявленного, как «без вести пропавшим», она сразу же собралась и куда-то уехала, следом за ней и её родители. Видно, она тебя разлюбила и нашла другого! Она девушка видная, красивая, да к тому же вскоре будет военврачом -от женихов не будет отбоя! Так, что внучёк, забудь про неё! Вернёшься из армии, найдём тебе другую невесту, не хуже этой!  

Полученное письмо всколыхнуло воспоминания. В сердце Анатолия вдруг вспыхнула ревность. Раньше он считал, что вытравил из своего сердца воспоминания об Олесе. А теперь он понял, что нет! До сих пор он не может забыть её приятный тембр голоса, вьющиеся по плечам шелковистые русые волосы, стройный девичий стан, большие красивые глаза...  

Совершенно случайно, он услышал разговор командира и замполита о разнарядке. Командир АПЛ сказал офицеру:  

– Сегодня в штаб флотилии пришла разнарядка на поступающих в высшие военно-морские училища матросов и старшин, увольняемых в запас, и на поступающих в академию младших и старших офицеров флота. Разузнай, кто из старшин и матросов желает связать свою жизнь с флотом. С офицерами я сам разберусь, желающих учиться в Академии хоть отбавляй!  

Вечером замполит вызвал Анатолия к себе в каюту. Начал издалека:  

–Как живётся?! Как дела дома? Всё хорошо дома? Всё спокойно? Не болеют родители? Есть ли невеста? Нет? Это плохо! Не дождалась?! Значит, не любила! Хорошо, что сейчас всё разрешилось! Позже было бы хуже!  

–Она видно решила, что я погиб и поэтому не стала зря терять время! – сказал, вздохнув, Анатолий.  

– Ну, ничего! Невеста, это дело наживное! Ещё появится и не одна! Ты видный парень! Да ещё заявишься в морской форме, все девчонки твои! -улыбнувшись, сказал замполит. -Толя, как ты думаешь после службы устраивать свою жизнь на гражданке?! Ты не хочешь связать свою судьбу с военно-морским флотом, стать офицером?!  

–Я как-то не думал об этом. До службы во флоте я хотел поступать в институт кинематографии, на операторский факультет. С детства я хорошо рисую. С пятого класса занимаюсь художественной фотографией и у меня неплохо получалось. Вот я и мечтал реализовать себя именно на этом поприще! -сказал Анатолий.  

–Понял тебя, старшина! Теперь послушай меня! В штаб нашей флотилии пришла разнарядка на желающих поступить учиться в высшее военно-морское училище подводного плавания на командно-штурманский факультет. Сечёшь? Специальность штурман, в дальнейшем старпом и в конечном результате, если всё пойдёт нормально – командир подлодки! Ты Толя подумай! За эти три года службы, ты с нами плечом к плечу прошёл под водой более 15 тысяч миль! И всякое бывало: хорошее и плохое! Но никто из нас, подводников, никто и никогда не подвёл! Мы скреплены нашей морской дружбой! Как говорит девиз мушкетеров: «Один за всех, все за одного! » Мы крепки одной целью, одним желанием выполнить приказ, что даже уходим на дно океана все вместе, плечом к плечу, связанные одной связкой, одним крепким морским узлом, выполнив свой долг! А сколько за это время было пережито, сколько трудностей преодолено! Вот сужу по себе: уезжаю с женой в отпуск, в Крым. Там солнце, южное море, пляжи, кипарисы, пиво, раки... А я уже через три дня скучаю по нашему холодному штормящему морю, полярному сиянию, чистому морозному воздуху! Ты об этом тоже вспомнишь и не сможешь без этого жить! Подумай, Толя!  

– Подумаю, товарищ капитан Ш ранга!  

–Подумай, товарищ главстаршина! Только недолго. Командиру я должен подать список не позднее пятнадцати часов завтра!  

Утром Анатолий доложил замполиту, что он готов связать свою судьбу с военно-морским флотом...  

И вот уже Данилов «дембель». В памяти ещё свежи воспоминания: ровные шеренги экипажа, выстроенного на палубе субмарины,  

простые, душевные слова командира, вызывающие слёзы, прощание с флагом корабля. И они, девять дембелей, в последний раз обернувшись на свою подлодку, шагнули в новую жизнь.  

Домой он приехал неожиданно. Свалился, как снег на голову. Мать и бабушка, заголосив, бросились ему на шею с обеих сторон.  

После женщин подошёл отец, заключая его в свои объятия.  

– Сынок, с приездом! Что же, ты не предупредил?! Ну, правда, у нас всё наготове, есть что выпить и закусить!  

Женщины засуетились, накрывая на стол, пока сын ушёл в ванную помыться с дороги. Когда он вышел, всё было готово. Отец усадил его на своё любимое место за столом. Поднимая рюмку, произнёс со слезами на глазах:  

– Наконец-то ты дома! Мы всё это время очень переживали за тебя, ведь у вас там, каждый раз уходя в море, не знаешь, может, ты видишь в последний раз морской берег!  

–Папа, ты преувеличиваешь! Мы надеемся на нашу технику, знания и опыт командиров! И как видишь, живой!  

Когда уже, казалось, всё обговорили, родители стали расспрашивать его о дальнейших планах:  

–Толя, поступать в институт в этом году будешь?!  

–Буду, но не в институт, а в высшее военно-морское училище подводного плавания в Ленинграде! Простите, что я скрывал от вас это! Как и предполагал, вы в шоке от моего сообщения! Да, я хочу связать свою жизнь с военно-морским флотом, стать морским офицером! А, что здесь плохого?!  

–Ужас! Сынок, что ты говоришь?! Опомнись, это из тебя ещё не выветрилась романтика! -сказала расстроено мать.  

–Может и романтика! Но я понял, без моря мне не жить! Я уже подал документы. Через неделю уезжаю в Ленинград!  

–И сколько лет учиться?! -спросил отец.  

–Пять!  

–Ну, что же, ты человек взрослый и сам выбрал свой путь! Уважаю! -сказал отец, протянув для рукопожатия свою широкую ладонь Анатолию...  

9  

Лето 1986 года выдалось очень жаркое, и не только в смысле погоды. Анатолий поступал в военно-морское училище подводного плавания. С трудностями, но поступил, у него было направление от командования Северного флота. Однажды осенью того же года, будучи в увольнении, Анатолий с «новоиспечённым» другом Сергеем Петровым ходили по залам Эрмитажа и Анатолий всё больше и больше восхищался экспонатами музея. И знать бы Анатолию, что Олеся совсем рядом, в соседнем зале, тоже с восхищением рассматривает шедевры мирового искусства. В период с 1986 по 1989 годы они учились в ленинградских учебных заведениях и судьба –«злодейка»не дала им хоть малейший шанс на встречу...  

Курсанты пятого курса высшего военно-морского училища подводного плавания закончили учёбу. Только что молодые лейтенанты с новенькими парадными погонами, дипломами в руках и кортиками на боку, разошлись по группкам родственников и друзей, приехавших на торжественное мероприятие по случаю окончания училища. Анатолий Данилов со своим другом Сергеем Петровым стояли в окружении родственников и нескольких подружек Сергея, известного в училище ловеласа. Девчонки весело щебетали о каких-то пустяках, не давая родителям их кумира и рта открыть. Чуть в стороне, под раскидистым каштаном стояла стройная красивая брюнетка, скромно поглядывая на Анатолия, видимо, стесняясь его родителей. Отец Анатолия позвал незнакомку:  

–Девушка, что вы там стоите? Не стесняйтесь, подходите к нам! Толя, что ты такой заторможенный?! Приглашай девушку! Опередив сына, подошёл к девушке, и, взяв под локоток, подвёл её к группе.  

-Сын! Ну, что ты за ухажёр? Знакомь нас с девушкой!  

–Милана Задворская! – представил её, слегка покраснев, Анатолий. Милана вся вспыхнула, покраснев ещё больше парня. Резко приблизилась к нему:  

-Толя, поздравляю! – сказала она, чувствуя себя неловко среди незнакомых людей, и поцеловала его, всё же преодолев смущение. Пётр Афанасьевич быстро исправил возникшую неловкость, увлекая Милану в общий разговор с молодыми офицерами.  

– Сергей, а вас куда направляют?!  

– На Балтику, в Кронштадт!  

– О, так это рядом! Можно сказать дома! Повезло! -сказал Пётр Афанасьевич, выразительно глянув на отца Сергея, контр-адмирала.  

– Да, можно сказать, повезло!  

– А нашему тоже «повезло» -снова на Северный флот! Он уже служил там «срочную»! Нет, чтобы это учесть и отправить на Черноморский!  

–Папа, ну что ты! Командованию виднее, куда свои кадры распределять! Тем более, что я уже служил там! Это ведь мой родной Северный флот!  

–Офицеры, вы как, свободны или нет?!-спросил Данилов.  

–Да, двое суток в нашем распоряжении!  

–Товарищи офицеры, в таком случае, мы, родители приглашаем вас в ресторан! – объявил контр-адмирал.  

Приглашение было радостно встречено молодёжью...  

В самый разгар веселья в ресторане, мужчины вышли в холл «покурить». Говорили о будущей службе молодых офицеров. В основном адмирал. Улучив минуту, отец отвёл Анатолия в сторону и спросил сына:  

– А эта девушка, Милана?! Ты её давно знаешь?!Дружишь с ней давно?!  

– Да, нет! Знакомы три с половиной, почти четыре месяца!  

– Мне кажется, она девушка хорошая! Ты её не обижай! Разберись насчет неё, тебе уже пора присматривать невесту. Ты же теперь офицер! Должен быть обязательно женат, чтобы тебя кто-то любил и ждал на берегу. Да, и насчет карьеры будет легче, к семейному человеку относятся более благожелательно. Тебе придется принимать серьезные решения! Ты её любишь?!  

– Папа, честно скажу- не знаю! Мы еще мало знакомы, а главное, у меня, кажется, нет к ней никакого чувства любви!  

– Что, ты всё ещё не можешь забыть свою Олесю?!  

– Да, папа! Не могу никак забыть её! Видно я однолюб!  

– Забудь её! Твоя Олеся может уже давно замужем и у неё куча детей! Ты не обижай Милану. Если у тебя нет чувства к ней, то отступись и не ломай девчонке жизнь!  

– Да я ничего, это она за мной бегает!  

– Тогда оборви эту связь и не вводи в заблуждение влюбившуюся в тебя молоденькую девчонку.  

–Хорошо, отец! Я сегодня же с ней поговорю, ведь послезавтра мне отбывать на службу в Северодвинск…  

К концу вечеринки родители распрощались с молодежью и ушли. Молодые люди, уже изрядно выпившие, вскоре тоже засобирались уходить из ресторана. Сергей отозвал своего друга и шепнул:- Я забронировал нам по отдельному номерку в гостинице. Думаю по – полной надо насладиться жизнью, пока мы ещё относительно свободны!  

Анатолий с досадой произнес:  

– Как всё это противно! Я её не люблю, и ты это прекрасно знаешь! Мне не хочется хорошую, честную девушку обманывать!  

– Да тебя никто и не заставляет с ней спать! Это твоё и её личное дело! Это только вас двоих касается! А я умываю руки...  

Через полчаса офицеры с подружками уединились в отдельных номерах...  

Анатолий открыл бар, достал бутылку шампанского. Они с Миланой выпили по глотку... Офицер все никак не мог начать трудный разговор и оттягивал время. Она, слегка побледневшая, совершенно трезвая, чувствовала, что сегодня должно произойти что-то очень важное...  

Оба молчали. Чтобы прервать возникшую в общении паузу, она предложила тост: – Толя, давай выпьем за тебя! За твои первые офицерские звёздочки! Пусть со временем они превратятся в большие звёзды! Поздравляю! – Милана пригубила фужер и поцеловала Анатолия. И вдруг, видимо неожиданно и для самой себя, она нежно прижалась к его щеке и поцеловала в губы. Он возбужденный неожиданной девичьей лаской, давно не чувствовавший женской нежности, в один момент «потерял голову». Некоторое время спустя, они даже не поняли, как очутились в постели...  

Анатолий проснулся рано. Вспомнил, что было этой ночью, и его бросило в жар. Парня поразило то, что Милана, не раздумывая, ради него лишилась невинности! И теперь его стали мучить угрызения совести. О том разговоре, который хотел завести Анатолий, не могло быть и речи. Он лежал рядом с Миланой, боясь даже чуть-чуть шевельнуться, чтобы не разбудить девушку. Сколько так пролежал в раздумьях, он не знает. Его отвлекла от дум Мила. Открыв глаза, она улыбнулась той милой улыбкой, которую дарит мужчине любящая женщина и прильнула к его груди. От удовольствия, что он здесь рядом, девушка положила голову ему на грудь, ощущая тепло, и вновь успокоено закрыла глаза. Анатолий подумал:  

– Какой разговор! Я не могу теперь ей ничего того сказать, что задумывал на досуге. Этим я очень обижу и навеки разочарую её, дав повод не верить во взаимную любовь!  

С Сергеем Данилов встретился только в училище. Мелкие бытовые хлопоты в связи с отъездом захватили ребят. На вокзале Анатолия провожали Сергей и Милана. За несколько минут до отъезда поезда Сергей дал молодым людям поговорить наедине, отойдя в сторонку и уже успев познакомиться с какой-то девчонкой.  

Анатолий и Милана в основном молчали. Он иногда бросал какую-то малозначительную, пустую фразу. Она грустно отвечала, тоскливо, как забитая собачонка, заглядывая в его глаза. Он слушал и отвечал ей в ответ, как-то виновато отводя смущенный взгляд. Они не давали друг – другу никаких обещаний, верно ждать и любить до гроба. Она, потому, что почувствовала его неискренность и смущение. Он по причине своей не любви, а просто дружеского отношения к девушке.  

–Толя, я буду писать тебе письма! Не возражаешь?!  

– Конечно, не буду возражать! Пиши! Только хочу предупредить, что письма к нам приходят очень редко, особенно когда мы в дальнем плавании по полгода. Приходим домой, и сразу целую кучу писем, нам дадут. Некоторым жёны, девушки, мамы пишут почти каждый день!  

За пять минут до отхода поезда Сергей подвёл к вагону уже свою новую знакомую:  

–Познакомься Светочка, это мои лучшие друзья Милана и Анатолий!  

Заиграл марш «Прощание славянки» и вагоны очень медленно покатились, постепенно набирая скорость, всё больше отдаляя Анатолия от друзей. В его памяти остались крупные, красивые глаза Миланы со слезинками в уголках и бегущий за поездом Сергей, что-то кричащий на бегу. Вскоре он остановился в конце перрона и, медленно помахав поезду вслед, опустив голову, уныло повернул назад.  

10  

Олеся проснулась с каким-то смешанным чувством и радости, и вместе с тем, тревоги. Через минуту она вспомнила:  

– Ах, да! Ведь я теперь военврач! Имею высшее военно-медицинское образование, лейтенант медицинской службы! Как говорится, пошла по стопам своих предков: прабабушки и прадедушки по материнской линии, военных врачей! Теперь на мне будет лежать ответственность, вместе с коллегами-медиками, за медико-санитарное состояние частей гарнизона. И сегодня выезжаю в отдалённый гарнизон Архангельской области, «Ильинский» или «Ильичёвский». Нужно посмотреть в документах, всё путаю! – подумала Олеся.  

–Хватит валяться, нежиться! Подъём, лейтенант медицинской службы! -сказала она сама себе.  

После необходимых утренних процедур, короткой пятнадцатиминутной пробежки и душа, Олеся не выдержала и заглянула в шкаф, где висела её парадная форма. Она с каким-то детским восхищением смотрела на китель. Особенно ей нравились погоны и эмблемы медицинской службы – змея над чашей. Она не выдержала и быстро надела форму. Стала придирчиво разглядывать себя в большом, почти во весь рост, зеркале, строя различные гримасы и позы, как фотомодель. За этим занятием её и застала однокашница Марина, а теперь и попутчица на целую половину пути до своего гарнизона.  

Попав в такую ситуацию, Олеся смутилась. Но Марина, как ни в чём ни бывало, сказала:  

– Ты уже так рано одеваешься? Рано, ещё целых пять часов до отхода поезда!  

– Маринка, посмотри, юбка нормально смотрится?  

– Нормально. Олеся, ты такая красавица, такая! Будь я на месте парня, сразу же влюбилась бы в тебя!  

Девушки подъехали к вокзалу за полчаса до отхода поезда. Заняв свои места в купе, они стали, от нечего делать, глазеть на перрон, по которому сновали деловые пассажиры, отыскивая свой вагон или с волнением поглядывая на часы. Вероятно, они волновались за своих опаздывающих пассажиров. До отправления оставалось пять минут, а в купе ещё два места были свободны.  

– Вот не подсели бы к нам пассажиры, было бы очень хорошо, ехали бы себе спокойно вдвоём! А то подсядут кормящая мать с ребёнком, который будет всё время плакать. Или старые бабки, которые всю жизнь боятся сквозняков! Так и будем ехать с закрытыми окнами, в духоте! – предположила Марина. Олеся согласилась с ней.  

Наконец поезд тихонько вздрогнул и чуть слышно потянул состав. В открытых дверях своих вагонов стояли проводники, с улыбкой выставив жёлтые флажки. Вдруг девушки увидели, как два молодых лейтенанта, неслись вдогонку их вагону. Марина не выдержав, решила «подколоть» молодых офицеров:  

– Эй, лейтенанты! Видимо, у вас были тройки по физподготовке?!  

– Марина, ну, что ты так! Прекрати сейчас же! Это, наверное, наши соседи по купе?!  

Действительно, это оказались их попутчики. Один ехал в гарнизон, куда направлялась для прохождения службы Марина. Другой, в гарнизон «Ильичёвский», куда направлялась Олеся. Молодые люди быстро, без всяких церемоний познакомились. Девушки смущенно извинились за свою насмешку.  

Владимир Иванов оказался попутчиком Олеси, другой -Андрей Высотин, попутчиком Марины. Оба офицера были командирами взводов в мотострелковых ротах. Через несколько минут, когда проводница забрала билеты офицеров, они заказали ей чай. Вскоре стол был заставлен стаканами с чаем, снедью всевозможной. Офицеры-мужчины вытащили бутылку армянского коньяка, предложили девушкам, те отказались. В свою очередь, девушки предложили мужчинам сухого вина, которые тоже от вина отказались. В итоге каждая пара осталась при своих интересах. Полчаса спустя, молодые люди весело, непринуждённо вели разговоры...  

На следующий день, утром, Марина и Андрей вышли на своей станции. Вечером вышли и Олеся с Владимиром на своей конечной. От конечной станции им ещё нужно было добираться до гарнизона автотранспортом, но проблем никаких не было. Офицеров встречал на «УАЗике» щеголеватый прапорщик, фельдшер медсанчасти Нэзовыбатько. По внешнему виду, это был настоящий запорожец, скопированный с картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»: среднего роста коренастый мужчина, с лысой, побритой опасной бритвой головой и лихо закрученными и опущенными вниз усами. Пока добирались до гарнизона, по асфальтированной когда-то, лет двадцать тому назад, дороге, а теперь обыкновенной гравийке, всю сплошь в ямах и ухабах, прапорщик рассказал о местном гарнизоне. Да перешёл на такие подробности об офицерах и их жёнах, что хоть уши затыкай! Прапорщик рассказывал – о какой-то Киселёвой, руководителе кружка хореографии и сценического искусства, в гарнизонном клубе, как о легкодоступной женщине. Ей не хватило любовников – офицеров и она связалась с одним из солдатиков. А бывший любовник, командир роты, в которой служит этот солдатик, теперь «гоняет» его в открытую, и пообещал ему «дембель» в конце декабря, на тридцать первое число. И так далее и тому подобное...  

Прапорщик не учёл, что новичков эти сплетни совсем не интересуют, к тому же, они не знают этих людей. Ему сказали, но «запорожец» и слушать не хотел и старался как можно больше рассказать о жизни затерянного в тайге гарнизона. Молодые офицеры чувствовали себя неловко. Всё-таки, какая разница была между ними, совсем недавно покинувшими столичный город, офицерами и прапорщиком провинциального гарнизона...  

Встретили Олесю в гарнизоне очень хорошо. Красивая, новенькая, да к тому же и незамужняя, лейтенант медицинской службы, военврач – она сразу привлекла к себе внимание офицеров и прапорщиков. А так же в первое время настроила против себя почти всё женское население городка. Но, вскоре, убедившись в недоступности девушки, которая до сих пор любила своего Анатолия, стали относиться к ней очень уважительно. Конечно же, офицеры при виде лейтенанта Емельяновой, за много шагов до девушки подтягивались, принимали бравый вид. В разговорах обращались только по воинскому званию, на «Вы» или «Доктор». Когда навстречу лейтенанту Емельяновой попадался шагающий по дорожке взвод, старшина командовал равнение в ту сторону, где находилась Олеся, и солдаты чеканили строевой шаг, как при встрече с генералом. Военврач, с лёгкой улыбочкой прикладывала правую руку к пилотке, отдавая воинское приветствие...  

Некоторое время спустя, Олеся стала замечать, что лейтенант Иванов оказывает ей знаки внимания: то предлагает посмотреть интересный фильм в гарнизонном клубе, то приглашает её в местное кафе, недавно открывшееся в гарнизонном городке. Девушка не отказывалась от приглашений, но и не давала никаких намёков на свою симпатию к нему.  

И вот как-то, ровно через месяц их знакомства в поезде, Володя приглашает Олесю в кафе. Встречает её после дежурства в медсанчасти с букетом лесных цветов. Достать в то время благородные: розы, гладиолусы, хризантемы- была нелёгкая задача. К тому же, Володя знал, что она больше любит лесные и полевые цветы. По дороге в кафе Олеся догадалась, что Владимир будет вести серьёзный разговор о них двоих, и решила его упредить.  

– Володя, я знаю, о чём ты хочешь сегодня со мной говорить! Я очень ценю твоё дружеское отношение ко мне и конечно же догадываюсь, что ты мне скажешь! Ты меня прости, если я своим поведением дала повод к более близким между нами отношениям. Скажу честно, ты мне нравишься как брат! А я уже много лет люблю и жду одного человека, который официально числится, как пропавший без вести! Я, наперекор всем нашим друзьям и родным, и даже его родителям, верю, что он жив! И он вернётся! Я буду искать, и ждать его! – вздохнув, она замолчала на некоторое время. Затем продолжила:  

-Давай будем просто хорошими друзьями, товарищами! Ты согласен?!  

– Конечно, я согласен!  

– Вот и хорошо! Надеюсь, ты меня поймёшь! Давай сегодня в кафе не пойдём! Я устала! Сегодня, прибывшие недавно к вам новобранцы, шли с потёртостями целыми отделениями. Я уже передала старшинам рот, заместителям командиров взводов, что солдат плохо научили наматывать портянки и, как результат, в первый же марш-бросок столько пострадавших. А ведь казалось бы, что тут такого, натёр ноги, а на самом деле, это может серьёзно подорвать боеспособность воинского подразделения! Командир, подумай и сделай выводы!  

– Спасибо, Олеся! Уже доложили, и мы приняли меры! Спасибо доктор!  

Олеся с головой окунулась в армейские будни. Очень скоро ей пришлось лечить не только военнослужащих – солдат, сержантов и офицеров, но и офицерских жён и детей. У Олеси в течение рабочего дня не закрывались двери медсанчасти. Зачастую ей приходилось и среди ночи идти к больному солдату или офицерскому ребёнку. Рабочий день военврача ненормированный, в любое время дня и ночи её могли пригласить к пострадавшему или заболевшему человеку.  

Прошло несколько непростых лет...  

Перестройка. Горбачёвский «сухой» закон, борьба с алкоголизмом. Под конец перестройки пустые прилавки магазинов. По талонам сахар, мыло, алкоголь, табак. Изрядно надоевшие разговоры Горбачёва о перестройке. Сокращение ракет средней дальности. Сердце кровью обливается у многих военных, да и не только военных, видевших, как на полигонах взрывают наши ракеты, не распиливая их и не вынимая драгоценные материалы, заложенные в них. Американцы поражались нашей расточительности, видя весь этот бардак. Они даже подарили несколько тысяч болгарок для распиливания ракет, вскоре их все растащили. Армия, так же как и весь государственный организм, медленно агонизировала...  

И вот уже август девяносто первого года. ГКЧП – Государственный комитет по чрезвычайному положению делает слабую попытку государственного переворота, пытаясь предотвратить дальнейший развал Советского Союза. Ельцын «спасает» Горбачева. Конец девяносто первого года. Горбачёв слагает с себя полномочия Президента СССР. Распад Советского Союза. В одночасье, проснувшись утром, узнали, что мы теперь граждане СНГ- Союза Независимых Государств. Вскоре все республики стали действительно независимыми и «разошлись по своим квартирам», они стали «ближним зарубежьем». Официально Россия объявила себя преемницей СССР. Трудные времена и в Вооружённых Силах. Профессия военного теряет свой престиж... В некоторых военных училищах нет набора курсантов, и они закрываются или объединяются...  

В 1994 году, как только началась первая чеченская война, многие офицеры написали рапорты вышестоящему командованию об откомандировании их в Чечню. Был среди них и рапорт старшего лейтенанта медицинской службы Емельяновой Олеси Сергеевны.  

И вот, полтора месяца спустя, Олеся уже была на войне. Первое время было очень трудно, но человек привыкает ко всему.  

Так же и Емельянова быстро адаптировалась к обстановке, и не пожалела, что сделала такой выбор. Своё участие обосновала тем, что она нужнее здесь, а не там, в медсанчасти, где лечила порезы у солдат – срочников, да два раза за всю службу в гарнизоне вырезала аппендиксы у молодых солдат...  

Здесь, на войне, она была востребована как никогда. Особенно когда велось наступление. Тогда раненые шли сплошным потоком. Военные врачи работали по шестнадцать-восемнадцать часов в сутки. Операции шли одна за другой, без перерыва. И это всё превратилось в какой-то кошмарный кровавый конвейер, где приходилось спасать совсем молоденьких солдат и офицеров, горько сожалея о том, чтобы спасти жизнь, приходилось жертвовать их рукой или ногой. И некоторые воины в полу бредовом состоянии, но что-то ещё осознавая, просили:  

– Доктор, оставьте мне ногу! Уж если не получается, то не спасайте меня, лучше умереть, чем быть таким! Кому я буду нужен, двадцатилетний инвалид?!  

Некоторых, у кого характер ранения был редкий, необычный, Олеся Сергеевна запомнила. Особенно с негодованием она воспринимала коварное, бесчеловечное оружие, точнее, пулю к автомату АКМ калибром 5, 45 мм. Разрушительное действие её видно при ранении в брюшную полость. При осмотре раненого видно только маленькое входное отверстие. При вскрытии хирург поражался – внутри «винегрет» из внутренних органов: желудок, печень, почки, кишечник – всё смешалось в один кровавый комок. Такой раненый жил очень мало – большая потеря крови, атрофия внутренних органов...  

Полевой госпиталь, в котором служила Олеся Сергеевна, состоял из большой брезентовой палатки, разделенной на три операционных и большого помещения для послеоперационных раненых, которые ожидали отправки на «Большую землю». В каждом из отделений госпиталя находилась печка-буржуйка, а за стенкой госпиталя тарахтели круглые сутки генераторы, подающие бесперебойно электричество в операционные и другие помещения.  

Несколько раз в день полевой госпиталь обстреливался из миномётов и стрелкового оружия, большого урона обстрелы не наносили, но всё же потери иногда случались. Так произошло однажды вечером, когда уже темнело. Санитар выскочил по нужде. Вдруг откуда-то со свистом прилетела шальная мина и разорвалась недалеко от солдата, осколком разорвав ему колено. Он молча упал и лежал беззвучно, видимо в шоковом состоянии. Не кричал, никого не звал. Так прошло минут 15-20, пока его не заметил в сгущающихся сумерках один офицер.  

–Ты что тут лежишь?!  

– Ранен я! – ответил ему солдат.  

– Чёрт подери! Что ж ты никого не зовёшь?!  

Солдат уже молчал в состоянии шока. А время было упущено. Много крови потерял солдатик. Нашли бы его раньше на пять минут, и он выжил бы, а так...  

Начались бои в Грозном, и пошёл поток раненых. Олеся вспоминает один случай: привезли раненого старшину-пехотинца, он в шоковом состоянии, не отдаёт свой АКМ, ругается, матерится. Под правой рукой у него ранение. Вскрыли, пуля пробила лёгкое и остановилась в нескольких миллиметрах от сердца. Хирурги не поняли, почему пуля не прошла дальше. Позже узнали подробности. Пуля отрикошетила от стены и попала в старшину. Он ещё сутки был на позиции, пока не потерял сознание.  

Олеся в своей практике помнит много случаев, когда пуля не прошла навылет, она как – бы прожигает входное отверстие и крови снаружи не видно. В основном же пули проходят в тело, как в масло нож. Бронежилет спасает редко. Стальные пластины помогают мало, и осколки вгрызаются в тело...  

Заканчивался очередной день войны. С затиханием наступления войск, заканчивается и поток раненых. Когда внесли очередного раненого, Олеся Сергеевна вздрогнула и замерла на месте. Несмотря на его грязное лицо, ей показалось оно очень знакомым.  

У неё похолодело в груди, сердце ёкнуло и бешено заколотилось.  

– Олеся Сергеевна, что с вами?! Вы совсем бледная. Может вас заменить?! Давайте я вас заменю, ведь целый день на ногах!  

Она быстро взяла себя в руки и сказала вдруг охрипшим голосом:  

– Ничего, не беспокойтесь, я ещё выдержу, товарищ капитан!  

Капитан медицинской службы Касымов приказал санитарам готовить раненого к операции. Они быстро, доведёнными почти до автоматизма движениями, стали готовить раненого офицера к операции, разрезали и сняли камуфляж.  

– Ребятки, срочно на стол его! – скомандовал капитан, увидев входное отверстие.  

Олеся окончательно убедилась, что это он. Тихо прошептала, а ей показалось, что громко:  

– Лейтенант Иванов!!! Володя!!!  

– Вижу, ваш знакомый?! – спросил капитан Касымов.  

– Да, мой хороший знакомый! – едва выговорив эти слова из-за кома в горле, сказала Олеся.  

Касымов спросил помощников:  

– Наркоз! Готов?!  

– Подо... жди... те... Под... ож... дите... Внезапно пришёл в себя тяжелораненый Иванов.  

Тяжело дыша, с остановками, чувствуя, что умирает, он всё же постарался сказать Олесе главные для него слова.  

–Я зна... л, что встре... чу те... бя зде... сь! И хо... тел... ска... зать... Я... люб... лю те... бя! Люб... лю... И счастливый, он судорожно схватил её за руку своими холодеющими пальцами. Она почувствовала, как уходит жизнь из его обречённого тела.  

– Володя, ты будешь жить! Сейчас сделаем операцию, и ты ещё будешь жить не один десяток лет! – говорила она, конечно понимая, что он обречён.  

Он слабо улыбнулся и его, устремлённый на Олесю взгляд, какой – то слишком прямой и пронзительный, доходящий до глубины её души, стал быстро затухать. Через минуту, мучительно, в последний раз с большим усилием он втянул воздух и застыл навеки с остекленевшими глазами...  

Олеся впервые за всё время войны беззвучно заплакала возле операционного стола...  

Многие солдаты и офицеры помнят добрым словом военных врачей-хирургов, спасших их и ещё не одну сотню военнослужащих, воевавших в Чечне. Среди них и старший лейтенант медицинской службы Емельянова Олеся Сергеевна.  

Судьба её и коллег-медиков показывает пример самоотверженности, самопожертвования и не побоюсь сказать, даже героизма. За отличную службу Емельянова была награждена орденом «За боевые заслуги».  

Дважды она попадала в серьёзные переделки, и дважды ей везло. Первый раз их машина была подорвана миной заложенной на дороге. Водитель и старший офицер, едущий впереди в кабине, погибли на месте. Олеся Сергеевна была контужена. Подлечившись, она снова встала в строй. Второй раз, в Грозном, в неё выстрелил снайпер, пуля попала в ключицу, и её отбросило за бетонный блок, который и спас женщину. После ранения её уже выносил санитар их медсанбата. Во время спасения офицера Емельяновой, санитар был тяжело ранен, но смог дотащить Олесю до медсанбата и сам потерял сознание. Через пятнадцать минут их уже оперировали коллеги-хирурги...  

11  

Лейтенант Данилов Анатолий Петрович получил назначение на дизель-электрическую подводную лодку Б-402 «Вологда» заместителем командира электро – механической боевой части. Данилов нашел лодку, пришвартованную у стенки номер четыре. Кругом на борту лодки суетились матросики, готовились к выходу в море. Здесь же находился и командир, капитан П ранга Поплавский Виктор Степанович, наблюдая за погрузкой учебных торпед.  

Лейтенант Данилов строевым шагом пройдя некоторое расстояние до командира лодки, лихо щёлкнув каблуками ботинок, остановился в двух шагах от него:  

– Товарищ капитан П ранга, лейтенант Данилов Анатолий Петрович! Представляюсь по случаю назначения на подводную лодку «Вологда» заместителем командира электро-механической боевой части!  

– Здравствуйте, товарищ лейтенант!  

– Здравия желаю, товарищ капитан П ранга! -  

– Андрей Иванович, принимай пополнение! – сказал командир старшему помощнику, стоявшему здесь же рядом...  

Прошёл год...  

Средиземное море. Подводная лодка Б-402 скрытно идёт в нейтральных водах вблизи берегов Португалии. Командир получил задание: тайно пройти пролив Гибралтар, войти в Средиземное море, проникнуть в район маневрирования авианосца 6 флота США «Кити Хок», определить состав кораблей его охранения и после успешного выполнения задания, вернуться на базу в заливе Влера, в Албании.  

До Гибралтара дошли нормально, прошли его тоже спокойно. Вскоре акустик засёк район маневрирования авианосца. Повернули назад, в район маневрирования лодки, согласно заданию. На 15 сутки получили радиограмму:  

–Навстречу вам идёт эскадра 6-го флота во главе с флагманом, тяжёлым ракетным крейсером «Омойн», будьте готовы! Желаем успеха!  

В центральном посту Б-402 оживились специалисты. По расчётам штурмана уклониться от встречи никак нельзя. Командир лодки капитан П ранга Попов Сергей Иванович, недавно сменивший прежнего командира Поплавского, опытный капитан решил, насколько будет возможно, приблизиться и записать фоновые шумы крейсера. На деле всё получилось не совсем так, как предполагалось: удачно маневрируя между кораблями эскадры, подводная лодка по акустическим данным вышла на дистанцию торпедной атаки. Ещё минута и торпедный залп потопит двацати тысячетонный крейсер...  

Минуту спустя командир вытер со лба холодный пот. Крейсер удалялся своим курсом...  

Американцы почувствовали что-то неладное через пятнадцать минут. Срочно бросили на поиск лодки свои эсминцы, которые и засекли лодку. Началась утомительная, изнуряющая, многочасовая погоня. Б-402 уступал по скорости эсминцам и те, обнаружив нежданного гостя, стали заваливать его взрывпакетами и гидролокационными импульсами, заставляя подлодку всплыть на поверхность. Только на третьи сутки, наконец, удалось оторваться от преследователей...  

Когда вернулись домой на базу, то полчаса не могли отдраить верхний рубочный люк, так он сильно просолился за месяц в морской воде. Позже стало известно, что причиной такой гонки явилось пребывание на крейсере самого президента США Джорджа Буша.  

Как всегда на причале моряков подлодки встречали матери, отцы, жёны и дети. Анатолий, зная, что его никто не встречает, особо не спешил. Вдруг его сердце дрогнуло: на причале, чуть в сторонке от всех встречающих, стояла Милана.  

– Милана, ты?!  

– Как видишь! – ответила девушка. – Не ждал?!  

– Честно говоря, не ждал! – ответил несколько смущённо Анатолий.  

– Тогда может мне уехать?!  

– Нет, не нужно! Оставайся!  

Она, зардевшись кумачом, припала к его губам...  

– Ну, что, пошли домой! – сказал Анатолий.  

– Пойдём! – ответила Милана.  

Анатолий жил в офицерском общежитии. Ему досталась большая квадратная комната, он перегородил её, и получилась небольшая кухонька с крохотной прихожей, в которой помещался шкаф для одежды.  

Дежурная вахтёрша баба Валя радостно приветствовала Анатолия:  

– С прибытием на родную землю, Толя! А я вот несколько дней как познакомилась с твоей невестой. Приехала поздно вечером. Стоит замёрзшая, вся дрожит! Говорит, приехала к лейтенанту Данилову Анатолию Петровичу! Кто такая?!-спрашиваю строго! Отвечает:  

– Невеста его, Милана Задворская!  

-Ну, Толя, ты знаешь, у меня железная дисциплина, через пост, если нельзя, то и мышь у меня не пробежит! Проверила паспорт – правда, не врёт! Ну, я ей запасной ключ от твоей комнаты дала, чаем её напоила! Познакомились. Сказала, ей, что ты в походе. Неизвестно сколько будете в плавании! А она девка решительная, говорит, что будет ждать. Отпуск у неё только начался. А ты, как чувствовал, через десять деньков и тут уже!  

–Спасибо, баба Валя!  

– Да не за што! Чё мы, не люди?! Понимаем!  

В комнате был идеальный порядок. Сразу чувствовалась женская рука. На кухоньке слышался запах наваристого украинского борща и ещё какого-то мясного блюда. Милана постаралась на славу. Анатолий, молча, удивлялся её способностям.  

Только молодые люди пообедали, как раздался стук в дверь. На пороге появился друг Анатолия, лейтенант Сергей Петренко.  

– Толя, что не знакомишь меня и Полину со своей невестой?!  

–Да мы только пришли с базы, и баба Валя ещё разговорилась с нами, поэтому не успел! Знакомьтесь, Милана Задворская! А это мой друг Сергей Петренко!  

– Очень приятно!  

– Очень приятно!  

– Приходите вечером к девятнадцати часам, у нас будет ещё одна пара – Семёновы. Отметим прибытие на «Большую землю». Милана познакомится с нашими друзьями и их жёнами.  

– Кушать хочешь? – спросил друга Анатолий. Меню: украинский борщ, тушёное мясо с гарниром, чай, компот и  

красное вино к нему!  

– Тортик забыл! – вставила своё слово Милана.  

– Ого, тортик, весом килограмма два-два с половиной! – поправил Анатолий.  

–Хоть я и сытно пообедал час назад, от последнего пункта не откажусь! – смеясь, сказал Сергей.  

–Пожалуйста, мясо с красным вином!  

– Я тоже тебя поддержу! – сказал Анатолий другу. – Ты с нами не будешь?! -спросил Толя Милану.  

– Нет, мне уже достаточно!  

Друзья выпили и закусили. Сергей дипломатично расхваливал Милану за прекрасно приготовленное мясо. Вскоре, тяжело дыша и всё время, поглаживая живот, Сергей поблагодарил хозяйку за обед и пошёл домой, ещё раз напомнив, чтобы Толя и Милана не опаздывали.  

Вечером в комнате семьи Петренко небольшая компания друзей и их боевых подруг отмечала прибытие подводной лодки с похода в Средиземноморье. Анатолий представил Милану компании. В свою очередь Сергей представил своих жену и друзей:  

– Полина, моя супруга! А это Пётр Серебров и его жена Наталья!  

Вскоре компания после нескольких стопок алкоголя стала петь и танцевать. Так, незаметно пролетел этот вечер. Уже за полночь пары разошлись по домам. Анатолию и Сергею завтра, перед отпуском, нужно привести все дела в порядок, чтобы моряки второго экипажа смогли подготовить лодку к после походному ремонту.  

По дороге домой Анатолий и Милана говорили о разных пустяках, умалчивая о главном -останется Милана у Анатолия или вернётся к себе в Питер, «не солоно хлебавши», как в народе говорят.  

– Мила, я смотрю, ты понравилась моим друзьям! То Серёга танцует с тобой, то Петька! Особенно Петька так на тебя смотрел, что его Наташа сегодня устроит ему дома взбучку! Она может! Женщина очень ревнивая! Сереброву уже не доверяет, не единожды ловила его у жены какого-нибудь моряка, пока муж в походе! Да, не удивляйся, есть у нас и такие жёны! И к ним относятся по-разному: кто осуждает, а кто и оправдывает, ведь бывает, мужей по полгода и более нет дома! А жизнь берёт своё, и некоторые не выдерживают и срываются, пускаясь во все тяжкие! Некоторые моряки не прощают, другие, наоборот, так как сильно любят своих неверных жён. Свою ревность гасят водкой или мстят, начиная крутить любовь с какой-нибудь вдовушкой или одинокой, холостой морячкой. Не удивляйся, у нас таких женщин тоже немало. Так, что смотри у меня! Чуть, что замечу за тобой... и – он показал ребром ладони себе по горлу – кердык! Как – бы шутя, сказал Анатолий, но его глаза холодно взглянули на девушку.  

– Так, что давай договоримся сразу «на берегу», как говорится у моряков. Если будем жить вместе, то всё чтобы было честно, уважали и любили друг друга! -наконец высказался Анатолий.  

– А ты у меня, оказывается, очень ревнивый! Дурачок! Не волнуйся и не обращай внимания на всяких там ловеласов. Я люблю тебя очень – очень сильно и только тебя одного! И буду тебе всегда верна!  

–Толя, ты ещё не знаком с моими родителями. Они уже спрашивали о тебе, кто да что. Я им сказала, что вскоре вас познакомлю!  

–Конечно, Мила! Обязательно познакомимся! Вот я послезавтра ухожу в отпуск, мы и поедем: сначала к моим в районный центр Григорьевка, а после к твоим в Питер, чтобы потом сразу оттуда и в Североморск, на службу.  

Милана вытащила из чемоданчика свои документы и фотографию родителей.  

–Вот сейчас познакомлю тебя с ними заочно, по фото!  

Анатолий с интересом взял фотографию. На снимке были родители Миланы, с обеих сторон обнимавшие дочь. Анатолию они сразу очень понравились. Отец среднего роста и телосложения, симпатичный брюнет. Выглядит очень молодо для своих пятидесяти лет. Милана поясняет:  

– Папу зовут Карл Оттович, он из немцев, попавших в российский плен ещё в Первую мировую. Его дед женился здесь на полурусской, полуполячке Задворской. Мама оставила эту фамилию, по своим причинам, вполне понятным в те неспокойные времена. Её зовут Анна Эдуардовна.  

Анатолий отметил про себя красоту этой женщины. Милана удивительно походила на свою мать, как позже убедился он. Мягкий тембр голоса, отличительная плавная поступь, жестикуляция и улыбка, всё это было передано матерью дочери. Голоса женщин по телефону так походили один на другой, что даже Карл Оттович путал их.  

Через несколько дней семья Даниловых встречала молодых людей у себя в особняке. Родителям Анатолия Милана окончательно «пришлась ко двору», как только они узнали, что ко всем её достоинствам, отец Миланы дирекор крупного домостроительного комбината в Ленинградской области, брат отца девушки Фридрих, является владельцем крупной строительной фирмы и у него несколько филиалов не только в Германии и Австрии, но и в Скандинавии.  

–Когда свадебку гулять будем?! -спросил отец Анатолия.  

–Папа, погоди, не торопись, успеется! -отрезал сын.  

– Постой-ка парень! Что значит «успеется»?!  

– А то значит, что успеем расписаться! Пока поживём так, гражданским браком!  

– Это что, мы и внуков будем ждать десяток лет? – спросил отец.  

– А как Бог даст! Поживём-увидим, когда внуки появятся! Ты видишь, какая у меня служба! По полгода можем ходить под водой, не выходя наружу!  

– Ладно, живите, как хотите! Видимо, сейчас такая новая жизнь наступает...  

Молодую пару встречали родители Миланы на четырёх чёрных служебных «Волгах»  

Вечером, за праздничным ужином, Анатолий замечал, что родители Милы внимательно присматриваются к нему.  

Позже он узнал от Миланы, что первую проверку он прошёл успешно. Родителям он понравился. Правда, отца девушки не радовала служба Анатолия. Милана, воспользовавшись моментом, когда они с отцом оказались одни, сказала:  

– Папа, у тебя хорошие связи! Помоги Толе перебраться сюда на Балтику, в штаб флота!  

–Я уже подумал. Надо будет поговорить с нужными людьми, поднять старые связи. Человек он молодой, энергичный, думаю, постепенно, по мере ухода старых адмиралов и других передвижек, можно будет продвинуть его, и довольно высоко. А подготавливать надо его в Академию Генерального штаба! Вот поучится и пойдёт вверх по карьерной лестнице, только успевай обмывать его звёзды!  

12  

Приехав в родной дом в очередной отпуск с молодой женой Миланой, Анатолий и не предполагал, что видит свою бабушку Марию Ивановну в последний раз. Бабушка болела болезнью Альцгеймера. Проявления этой болезни были уже заметны. Она могла часами подробно рассказывать, что было с ней двадцать-сорок лет назад, а что сегодня, она не помнила. Но в некоторые моменты жизни её память восстанавливалась и бабушка могла вспоминать час и более, интересные случаи из истории своей жизни. Последние два года Мария Ивановна стала очень набожной. Она приняла православное крещение, регулярно посещала церковь, исповедовалась и причащалась.  

С тех пор, когда они с дочерью Галиной совершили большой грех, отдав ребёнка Олеси другой женщине, к тому же своего внука, воспользовавшись тяжёлым состоянием матери, Марию Ивановну стала мучить совесть. Ох, ещё как мучить! Не стало ей покоя ни днём, ни ночью! Днём она вспоминала об этом ежечасно. Ночами ей снилась Олеся, тянущая к ней руки со словами:  

– Где мой сын?! Отдайте моего ребёнка!  

А бывало, снился мальчик двух-трёх лет. Со слезами на глазёнках он жалобно говорил:  

– Мама... Ма-а-мочка! Мама!  

Как он неожиданно появлялся, также внезапно исчезал. Мария Ивановна просыпалась в холодном поту и до утра молилась перед иконами. И так почти каждый день и каждую ночь. Она была на грани сумасшествия.  

На счастье появилась у неё новая знакомая Софья Родионовна, такая же, как и Мария Ивановна, пенсионерка. Софья Родионовна посоветовала обратиться к батюшке, рассказать всё без утайки и попросить совета, как быть.  

Но Мария Васильевна не успела это сделать. Внезапно в эту же ночь ей стало плохо. Скорая помощь не успела вовремя подъехать. Когда врачи приехали, её сердце уже остановилось. Анатолий не был на похоронах, как раз в это время их лодка была в автономном плавании. Приехала Милана с родителями. Похороны прошли довольно скромно. Были бывшие коллеги из прокуратуры и других силовых структур, дальние родственники и знакомые. Короткие прощальные речи, и вот уже застучала земля по крышке гроба, заиграл духовой оркестр, заголосили родственницы старушки...  

13  

Витя Гладков с двоюродным братом Колей Гладковым со второго класса каждый год приезжают на время каникул к бабушке Валентине Петровне и дедушке Семёну Николаевичу. Старики проживают в большом селе Подмосковья Васильевское.  

За время, проведённое в селе, ребята хорошо отдыхают, загорают, помогают старшим по хозяйству. У «предков», как их называют ребята, всегда что-нибудь находится для занятия: то нужно с утра полить или прополоть грядки с овощами, или картошку, несколько раз в день покормить кроликов, помочь предкам косить сено для коровы по имени Бурёнка. Находится время и для любимой ребятами рыбалки. Особенно нравится мальчишкам ночная или утренняя рыбалка. Семён Николаевич сам с детства очень большой любитель порыбачить. Знает все «рыбные» места. Да и ребята, за то время, что приезжают в село, давно всё изучили и чувствуют себя на речке, как дома. Поэтому частенько приходят с хорошим уловом.  

В очередной раз, когда, как обычно ребята приехали к старикам на каникулы после седьмого класса, произошёл непредвиденный случай.  

Однажды ребята пошли на рыбалку с утра пораньше, чтобы вернуться к обеду с уловом. Отмечался день Военно-Морского флота. Дедушка Семён Николаевич служил на флоте. Вот мальчишки и решили сделать ему подарок, поймать рыбёшку на праздничный обед. Парнишки облюбовали себе одно укромное место на низком берегу с зарослями камыша.  

Просидели час на зорьке, клюнуло несколько небольших рыбёшек и всё, клёв закончился. Ребята расстроенные сидели на берегу. Бросили в воду немного подкормки. К десяти утра начался клёв. Мальчишки поймали с десяток рыбин граммов по пятьсот-семьсот. В это время подошли соседские мальчишки, братья-близнецы Васька и Вовка, примерно такого же возраста как Витька с Колькой.  

– А вы чего наше место заняли?! -спросил Васька.  

– Так прямо и ваше! Может и речка вся ваша? --огрызнулся Колька.  

– Может и наша! Понаехали тут разные!  

– Кто понаехал?! Мы?! Да мы тут давно уже свои и предки наши тут всю жизнь живут! – сказал Витька.  

– Кто бы говорил, да ты молчал – подкидыш! -воскликнул Вовка.  

– Это кто подкидыш?! Ты чо болтаешь! – возмутился Колька. – Чо сплетни разводишь!  

– Какие сплетни! Ему эти дед с бабкой неродные! Его мать в роддоме от него отказалась, а дочь стариков тётка Аня с мужем взяли его к себе и усыновили! Я слышал, как ваша баба Петровна рассказывала моей бабе Зое!  

Какая-то горячая волна ударила в голову Витьки. От такого внезапно появившегося обстоятельства, мир в голове у мальчишки перевернулся. Всё стало в сером цвете. Почему-то на первый план вышло возмущение, что его бросили, бросили как какого-то никому ненужного щенка! А мать с отцом тоже «хороши»! Да, теперь уже и не мать с отцом! Почему они молчат и не рассказывают мне всю правду? В его голове стал твориться хаос. От обиды, застилавшей глаза, никак не мог понять эту всю ситуацию. И был готов обвинять всех, кого угодно, кто так или иначе был связан с этим делом. Если посмотреть с другой стороны, то он должен быть благодарен, что его взяли и усыновили. Ни одного укора не прозвучало в его адрес, к нему относились, как к родному.  

– Сворачивай удочки! -сказал Витька каким-то сдавленным голосом.  

– Как видишь, уже сворачиваю! – проворчал Колька.  

Кое-как смотав удочки и собрав свой небогатый улов, мальчишки пошли домой. Витька шёл домой, а ноги его никак не несли, хотелось уйти, куда глаза глядят и больше ничего не слышать и не видеть.  

«Подкидыш! », что-то унизительное и презрительное было в этом слове у Витьки и раньше, а теперь в этом звучании появились и новые нюансы: горькая обида на чужих людей, ставших за годы совместного проживания родными, за то, что всё это время от него скрывали, что он им не родной. И, особенно на мать, отказавшуюся от него. У мальчишки возникло сильное желание встретиться с той женщиной, посмотреть ей в глаза и сказать: -  

–Мама, за что ты меня бросила?! Что я плохого для тебя сделал?! Если я был тебе не нужен, надо было меня не рожать на белый свет! А теперь узнав такое, я буду страдать всю оставшуюся жизнь! Мама, за что мне такая участь?!  

Витя представил, как он найдёт свою мать, возможно пьяницу, падшую женщину, посмотрит ей в глаза и она упадёт перед ним на колени и будет просить прощение. А он великодушно подымет её с колен и гордо уйдёт, простив и пожелав ей счастья. Надо поехать домой, в Москву, спросить у родителей, может они знают, где проживает моя биологическая мать?! – подумал мальчишка. Коля, как бы читая его мысли сказал:  

– Витя, ты хочешь ехать домой! Поехали вместе, вдвоём будет легче, да и от минтов, может, придётся отрываться! Я с тобой!  

Пацаны принесли улов, поздравили дедушку с праздником и объявили, что уезжают на несколько дней в город.  

Старики стали удивлённо расспрашивать, в чём дело. Но мальчишки сказали, что расскажут всё позже...  

Вечером, к приходу родителей с работы, мальчишки уже были дома. Колька пошёл к себе домой, чтобы не мешать серьёзному разговору Витька с предками.  

Анна по выражению лица сына заметила, что случилось что-то серьёзное, да и этот неожиданный приезд домой порождал вопросы!  

– Что же случилось?! – стал мучить вопрос Анну. Но она не подала виду, что неизвестность встревожила её.  

– Сынок, что-то случилось, что ты так рано приехал домой? Обычно мы вас с Колей забрать домой в августе не можем, а теперь вы уже нагостились и приехали домой!  

Неожиданно в горле у Витьки что-то сдавило, как удавкой и пересохло во рту. Он сипло проговорил, собрав всю силу воли, чтобы не заплакать:  

– Мама, это правда, что я вам не родной?!  

От неожиданности Анна побледнела и чуть не потеряла сознание. Мелькнула мысль:  

– Я же говорила Серёже, что пора сказать всю правду, а то кто-нибудь за нас это сделает! Так и случилось! – с запоздалым сожалением подумала женщина.  

– Да, Витя! Это правда! А не говорили мы тебе, потому, что ты был ещё маленьким мальчиком и не смог бы всё это правильно понять! В ближайшее время, когда бы ты приехал из деревни, мы бы тебе всё рассказали!  

Анна не выдержала и тихо заплакала.  

–Ты, сынок, на нас не обижайся, пойми правильно!  

– Я уже не обижаюсь! Вы ко мне все эти годы относились, как к родному сыну и я очень вам благодарен! Вот у меня желание найти биологическую мать и спросить, почему она меня бросила?! А вы не родные мне, взяли и усыновили! Хочу ей посмотреть в глаза! Как она все эти годы себя чувствовала?! Вспоминала ли своего брошенного сыночка и может даже изредка меня оплакивала, представляя, что может я бомж и мне приходится жить в теплотрассе, и собирать объедки и пустые бутылки, чтобы как-то существовать!  

– Витя, не нужно осуждать, не зная ничего конкретно! Всякое в жизни бывает! Она тогда была молодой, и может по ошибке совершила такой необдуманный поступок, написав «отказную»?! Всякое в жизни бывает! Не осуждай её! Вот найдёшь, всё узнаешь подробно, тогда можешь делать конкретные выводы! А пока не делай скоропалительных решений!  

Анна рассказала сыну, что врачи сказали ей – детей у неё не будет.  

–Тогда бабушка обратилась к своей подруге, врачу, и подруга узнала, что тебя родила одна молоденькая девушка и отказывается от ребёнка. Вот мы посоветовались всей семьёй и взяли тебя! – откровенно призналась Анна Петровна.  

Как раз в это время пришёл с работы отец Сергей Иванович и подтвердил слова жены.  

– Витя, сведения о биологических родителях хранятся в строжайшей тайне органами опеки и медицины. Найти мать будет трудно, но, думаю не безнадёжно! – ответил в заключение отец.  

С того времени Виктор твёрдо решил искать мать, несмотря на трудности и другие дела...  

Со всеми местными мальчишками и девчонками наши ребята давно уже перезнакомились. Вечерами, подростки до шестнадцати лет, с улицы Октябрьская, собираются на окраине, где оборудованы: волейбольная площадка, футбольное поле и большие качели, которые днём постоянно заняты ребятнёй. Вечером здесь уже командуют старшие ребята.  

Чуть в стороне от спортивных сооружений – асфальтированная танцплощадка, огороженная красивым металлическим забором. Здесь летом, по выходным и в среду, организуются танцы под радиолу через динамики – усилители. На танцах уже верховодят ребята и девчата постарше, мелюзгу не увидишь.  

После восьмого класса у ребят появились подружки: у Витьки -шустрая, весёлая Светка, у Кольки, наоборот- тихая, спокойная Наташка.  

Пацаны приходили вдвоём на танцы. Здесь они встречали девчонок и танцевали с ними танго, неумело топчась почти на одном месте, и прижимаясь головами друг к другу. Когда танцы заканчивались, пары уходили каждый в свою сторону, на заранее облюбованное место. У Витьки со Светкой было местечко на задах огорода девчонки, где лежали несколько лет большие лиственные брёвна, неизвестно зачем привезённые. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, почти до самого рассвета и говорили-говорили, в основном, конечно Светка. Она щебетала об их будущем, когда они поженятся, и у них будет трое детей: два мальчика и девочка. Витька только мог поддакивать, соглашаясь во всём с ней, лишь бы не перечить, а то она начнёт спорить, доказывая, что всегда права.  

Светка долгое время для Витьки оставалась недотрогой. Впервые Витька обнял её только через два месяца их дружбы, а неумело поцеловал свою подружку, да и то в щёчку, только после восьмого класса, когда они с братом, к тому лету сильно вытянувшиеся в рост, повзрослевшие, появились у своих подружек на танцах. И девчонки за этот год тоже преобразились, превратились в прекрасных, с хорошими женскими формами девушек, готовых любить и рожать.  

Здесь на брёвнах, за огородом, Витька с трепетом, боясь получить оплеуху от любимой, ещё неумело прикоснулся губами к нежной щечке Светланы, и она, вздрогнув, не отвернулась от поцелуя, а наоборот, крепче прижалась к его, ещё ни разу не бритой щеке. С каждой встречей Витька становился всё смелее и смелее. Очень скоро Света допустила его к своей девичьей гордости – небольшой девственной груди, давая ему возможность изучать её, потихоньку тискать и ощупывать тугие, набухшие, как спелые ягодки, соски, возбуждённые от его прикосновений. Несмотря на сильное желание юноши, он даже и не думал получить большее. Давая такую вольность Виктору, Светлана в то же время не допускала сексуальной близости, оставаясь девственницей.  

А в это время уже отгремела сексуальная революция в нашей стране. Теперь появилось новое понимание и поведение молодёжи. Юноши и девушки считали обычным делом множественные сексуальные контакты. В тоже время Виктор и Светлана оставались девственниками до последнего. Хотя, казалось на первый взгляд, они уж «оторвутся по полной». Светка, бойкая, находчивая, весёлая, «палец в рот не клади», шустрая девчонка. Да и Виктор не из робкого десятка. Близкие друзья считали, что у них «всё уже было».  

Первая любовь, она всегда есть первая: здесь всё впервые – первое касание божественного локона на груди, первый «сладкий» поцелуй на рассвете. И кажется – это навсегда! Но судьба заготовила иной вариант. И вот уже остались далеко позади нежные лобзания, клятвы и обещания любить и ждать вечно, до скончания века. Почему-то, почти всегда, первая любовь быстро проходит. Может от того, что мы становимся взрослее, а там всё было в детстве? И «божество», от которого мы теряли разум и волю, больше не является для нас «божеством». Ты удивлённо спрашиваешь себя, увидев эту невзрачную, небрежно одетую, без макияжа, женщину, с усталым лицом, большими грудью и животом, в придачу, с тремя детьми, мал – мала меньше:  

– И я её когда-то любил, и не представлял жизни без неё?! Ущипните меня, неужели я не сплю?!  

А впереди ребят ждали другие девушки, другая любовь, другая жизнь...  

Со своей будущей профессией парни определились довольно поздно, только в восьмом классе.  

До этого они с Колькой мечтали быть то моряками, то космонавтами, то лётчиками, то пожарными. Твёрдое решение они приняли тогда, когда на 23 февраля учительница пригласила выступить перед классом морского пехотинца, выпускника их школы Валерия Позднякова, который как раз в это время был в очередном краткосрочном отпуске после ранения. За свою ратную службу Валерий был награждён орденом «За боевые заслуги». «Морпех» говорил складно, интересно, живо, подробно вспоминая службу в морской пехоте. Ему задали вопрос, за что получил орден. Валерий рассказал, как их рота на большом десантном корабле несла службу близи берегов Сомали.  

Здесь, при нападении пиратов на нефтеналивное судно, наши моряки подоспели вовремя. Случилась между пиратами и морскими пехотинцами перестрелка и Валерий был ранен...  

Сразу же после встречи ребята остались в классе, и задавали вопросы, касающиеся поступления в высшее военно-морское училище, где обучают этой профессии. Ребята никак не отпускали Валерия, даже проводили его до дома, почерпнув все необходимые сведения для поступления в училище. Они составили план подготовки и стали его скрупулёзно выполнять...  

14  

Был июль 2001 года... Два года назад, назначенный на должность штурмана атомной субмарины К-162, капитан-лейтенант Данилов «отметил про себя» своеобразную дату – восемнадцать лет службы в подводном флоте, с учётом срочной службы и учёбы в военно-морском училище. А так же два года на скоростном подводном «киллере» проекта 661 «Анчар», прозванном моряками «Золотой рыбкой». Он был немало удивлён, когда в обед командир поздравил его с этими датами и весь экипаж был очень доволен, вдруг нежданно свалившимся, как снег на голову, праздничным обедом...  

Подводная лодка находилась в просторах Северной Атлантики. В это время американский авианосец «Стратега» в окружении эсминцев и противолодочных кораблей, шёл прямо по курсу К-162. Командир АПЛ запросил штурмана о местонахождении. Данилов доложил координаты и что с учётом более слабого хода эскадры американцев, они их догонят через двадцать две минуты. Точно в назначенное время субмарина «под шумок» пристроилась к отряду американских кораблей. Почуяв что – то неладное, они засуетились и через минуту с эскадры посыпались доклады.  

Старший помощник командира авианосца первым докладывает:  

–Шэф, обнаружена подводная лодка русских. Пеленг 130, дистанция 57.  

Через несколько минут новый доклад с фрегата:  

–Контакт с первой лодкой русских потерян!  

– Ещё одна субмарина! Пеленг 140, дистанция 62.  

Через минуту доклад:  

–Контакт с русской субмариной утерян!  

– Шэф, третья субмарина! Контакт утерян!  

Тогда по всем кораблям звучит приказ:  

– Всем кораблям соединения! Увеличить ход до «полного»! Фрегату «Хочкоус» пеленг на шум винтов! Полный вперёд!  

Противолодочный фрегат нарушает строй и пытается «отогнать» наглого русского, но тот, как надоедливая муха, кружит вокруг эскадры. Бесполезно! Куда фрегату с его 28 узлами хода против «Золотой рыбки»! Она идёт на 40 узлах и в один миг уже оказывается с другого борта авианосца и его охранения...  

–Сэр, появилась ещё одна субмарина! – в испуге докладывают подчиненные. Американцы запутались! – Так сколько русских субмарин крутится вокруг нас?! – спрашивает адмирал Джонсон. Ему докладывают: Сэр, три лодки! Через три минуты докладывают : – Появилась ещё одна субмарина!  

Наша подводная лодка продолжает дразнить американцев до самого вечера. Те совсем запутались и считали, что целый отряд подводных кораблей окружает их. К концу дня, видя бесполезность своей попытки оторваться от русских, авианосная группа поворачивает на прежний курс. АПЛ ещё немного покрутилась вокруг группы кораблей США и бесследно исчезла в глубинах океана. Наша подводная лодка – мировой рекордсмен по скорости в подводном положении- более 44 узлов – почти 83 км/час. Вооружение этой «рыбки»-10 сверхзвуковых противокорабельных ракет «Аметист» и четыре торпедных аппарата.  

Американцам было невдомёк, что их преследовала единственная в мире атомная подводная лодка К-162 с такими тактико-техническими данными. Они думали, что это несколько лодок снуют вокруг их кораблей. Жизнь авианосца висела бы на волоске, если бы командир российской субмарины получил приказ на уничтожение этой группы кораблей во главе с авианосцем. Подводная лодка справилась бы со своей задачей в 2-3 минуты и ушла на скорости 42 узла своего полного хода...  

15  

Быстро прошло время учёбы в школе. Виктор и Владимир успешно сдали выпускные экзамены на аттестат зрелости. Впереди ещё одна проверка, не только знаний, но и физической подготовки и силы духа, готовности служить Родине, надёжно защищать её морские рубежи. Конкурс в единственное в стране дальневосточное высшее командное училище морской пехоты был огромный, но братья успешно сдали вступительные экзамены и поступили. Об этом они с радостью сообщили своим родителям и рассказали кратко, что представляет собой морская пехота. Они пояснили, что морская пехота это особый род береговых войск военно-морского флота, предназначенный и специально подготовленный для ведения береговых боевых действий, для обороны военно-морских баз, важных участков побережья и береговых объектов.  

Морские пехотинцы – единственный род войск, способный десантироваться и с моря и с воздуха. И обмундирование морпеха отличное от другого рода войск – чёрные береты с тёмно-синими кителями.  

Для братьев началась трудная, но интересная учёба. Как известно, морскими пехотинцами не рождаются, ими становятся в ходе службы и процессе подготовки. Для морского пехотинца подготовка – одна из суровых школ жизни. Морпех должен быть профессионалом своего дела. Он должен преодолевать самые суровые испытания, те, которые обычный человек, без специальной подготовки никак не сможет одолеть. Поэтому проводятся ежедневные многочасовые тренировки, физические упражнения. Ребят обучают большому количеству приёмов рукопашного боя, позволяющих быстро нейтрализовать противника в ходе боя. Так же проводятся стрельбы из автоматического оружия, пистолетов. Бойцов учат прекрасному владению холодным оружием. В ходе подготовки у моряков проходит страх перед противником, и они идут в бой, готовые к встрече с любым врагом.  

Во время подготовки морпехов, высадка с моря является главным и самым сложным элементом, поэтому он доводится до совершенства на полигонах, где моряки десятки раз отрабатывают высадку с десантных кораблей и ведение боя в прибрежной полосе. Обучение морского пехотинца – сложный и трудоёмкий процесс, связанный с большими трудностями и лишениями, но только таким способом можно подготовить закалённого бойца, способного на всё. В ходе службы, морские пехотинцы становятся практически братьями друг для друга. Это сильно заметно среди морских пехотинцев, прошедших войну – Афганистан, Чечня, Ингушетия, Дагестан и другие... Любой боец не забудет, через что ему пришлось пройти и что пережить. И никогда не забудет того кто был рядом с ним в те смертельные, трудные дни...  

Только смелый и решительный человек может стать морским пехотинцем. Именно характер – главная отличительная черта морского пехотинца. Он никогда не оставит позицию и не сдастся численно превосходящему противнику, он будет стоять до последнего, стоять насмерть!  

Наступил 2008 год. Виктор и Николай окончили училище и были откомандированы для дальнейшего прохождения службы в известном орденоносном полку морской пехоты Северного флота, командирами взводов, только в разные батальоны. Виктор в десантно-штурмовой, Николай – разведывательный.  

Через год они почти день в день получили очередные отпуска и поехали к родителям в родную Москву...  

16  

Старший помощник командира атомной подводной лодки проекта «Дельфин» с баллистическими ракетами на борту капитан Ш ранга Данилов Анатолий Петрович отстоял трудную вахту, но отдыхать не торопился. Он прошёл по отсекам подлодки. Всё было нормально, дружный экипаж слаженно нёс трудную морскую вахту. АПЛ шла домой в Североморск полным ходом, возвращаясь из Атлантического похода, в этот раз длившегося чуть более полутора месяцев. Моряки очень заскучали по своим матерям, жёнам и детям и с нетерпением ждут, когда же закончится этот поход. Вот и старпом напоследок перед сном решил зайти к штурману, узнать, когда они придут в свою родную гавань...  

Наконец, Анатолий Петрович пришёл к себе в каюту и лёг, в расчёте, что сразу же уснёт. Но он лежал и сон никак не шёл. Он уже было начал намечать на следующие сутки план работы, прекрасно понимая, что никогда по плану ничего не складывается. Неожиданно возникают какие-то проблемы, которые нужно сейчас же, моментально решать. Но он всё-таки планировал. Затем его мысли как-то перешли на другое.  

Он вспомнил 2003 год...  

В середине октября пришла срочная радиограмма на имя старпома Данилова, в которой говорилось о тяжёлом состоянии здоровья его матери. Телеграфировал отец, у которого здоровье тоже было слабое. Анатолий Петрович сразу же написал рапорт и ему руководство предоставило краткосрочный отпуск. С помощью штаба, проблема с билетом была сразу же решена за счёт брони. Уже через несколько часов Анатолий был в родных пенатах. Он сразу же поехал с отцом в больницу, где в отдельной одноместной палате лежала его мать. По дороге отец шепнул несколько фраз сыну. После чего, у Анатолия моментально посерело и вытянулось лицо:  

– Неужели всё так серьёзно и ничего уже сделать нельзя?! Я договорюсь показать её лучшим врачам в Германии или Израиле?! – решительно сказал сын.  

–Ты думаешь, я ничего не предпринимал?! -спросил отец. -Её осматривал целый консилиум врачей-знаменитостей, мировых светил в онкологии! Ей осталось совсем немного, может месяц, а может два!  

Галина Васильевна встретила их сильно похудевшая, с почерневшим лицом и тёмными кругами под глазами, в платочке, под которым угадывался голый череп, совсем без каких – либо волос. Волосы выпали после облучения. Увидев сына, она облегчённо вздохнула и бросилась его целовать, заливая своими обильными слезами.  

– Толик, приехал! Всё-таки успел приехать, родной! – твердила она, всхлипывая.  

– Мама, что ты говоришь!  

Ты ещё будешь долго жить и нас радовать! – сказал Анатолий. Но в его высказыванииугадывалась явная ложь. И мать тоже это почувствовала. Она замахала на него руками:  

–Что ты, что ты! Не надо ничего от меня скрывать, я же врач и то, что вы от меня всё скрываете делает мне больно! Давайте говорить прямо! Мне осталось совсем немного, месяц-полтора, может чуть больше! Перед тем, как лечь в больницу, я сходила в церковь, покаялась и причастилась Великих таинств. Я готова покаяться в том, что меня мучит уже почти двадцать лет! Петя, оставь меня один на один с сыном! Мне очень нужно с ним поговорить!  

Пётр Афанасьевич безропотно встал и вышел в коридор.  

–Толя, я тебе сейчас хочу раскрыть страшную тайну, смертный грех, за который мне нет прощения ни от Бога, ни от тебя и Олеси, ни от того человека, которому бездумно изменила его судьбу!  

– Мама, что ты говоришь! Успокойся! Ты бредишь! Я сейчас позову медсестру, пусть она поставит тебе укол!  

– Нет, я в трезвом уме и памяти! Послушай Толя меня! Дай мне покаяться перед тобой! Послушай, что я натворила, думая, что делаю это всё правильно, на ваше с Олесей благо и благо того ребёнка, которого она родила!  

Анатолий при этих словах вздрогнул, его сердце встревожено заколотилось, тревожно набирая обороты и отстукивая в висках, в ожидании, о чём же таком тайном расскажет мать.  

– Мама, говори!  

– Сынок, прости! – обливаясь слезами позднего раскаивания, пробормотала Галина Васильевна. Она упала перед сыном на колени:  

– Толя, прости за всё, что я натворила!  

В этот момент Анатолий поднимал мать с колен. Она отчаянно пыталась сопротивляться, но бесполезно. Всхлипывая, мать стала рассказывать сыну обо всём, что они с бабушкой и другими сообщницами сотворили. Как они обманули Олесю, Анатолия, как своими руками отдали внука чужим людям. Анатолий был поражён: это же какую ненависть нужно было иметь к Олесе, чтобы им всем троим так перекроить всю жизнь?!  

Выслушав до конца сбивчивый рассказ-покаяние от матери, Анатолий в первый момент был в шоке. Такого морального удара от родной матери он никак не ожидал. Несколько минут сын молчал, приходя в себя. Галина Васильевна тихо рыдала.  

Наконец Анатолий более-менее пришёл в себя. У него выстроилась ясная картина произошедшего.  

– Мама, где сейчас они, что с ними?!- вдруг охрипшим голосом спросил сын.  

– Не знаю Толя! Олеся сразу же уехала на учёбу в Ленинград, а вскоре за ней и родители в Москву. Больше мы её не видели и с ней не связывались. Я думала, что Олеся вышла замуж, у неё семья, дети, другая фамилия. Так её след и потерялся. А сынок твой был усыновлён хорошими людьми, дочерью и зятем моей студенческой подруги. Она умерла в позапрошлом году. Фамилия её дочери Гладкова Анна, муж Сергей. Несколько лет тому назад я видела вашего мальчика, точнее, нашего юношу, поправилась Галина Васильевна. Приезжала к ним под видом двоюродной тётки Анны. Витя тогда учился в военно-морском училище, на морского пехотинца, приехал как раз на каникулы. Такой видный парень, немного похож на тебя. Видимо, весь пошёл в родного отца, гены берут своё!  

– Анна сказала, что он знает про усыновление. Они с Сергеем вынуждены были всё ему рассказать. Чья-то «добрая душа» поделилась с ним. Витя сейчас уже наверное офицер. Тебе будет нетрудно его разыскать в вашем ведомстве!  

– Да, мама, так поступить! Сама, по-своему разумению, распорядилась нашими судьбами!  

– Сын, прости! Я не могу уйти на тот свет без твоего прощения с таким тяжёлым грехом!  

– Мама, я тебя прощаю! Бог тебе судья!  

Через полтора месяца Галина Васильевна умерла...  

По приезду на службу Анатолий Петрович сразу же сделал запрос в Управление кадров Министерства обороны и скоро пришёл ответ. Оказывается, его сын тоже служит на Северном флоте, лейтенант, командир взвода морской пехоты. Это значительно облегчало встречу, но как ему объяснить всё, что так произошло?! И Олесю он пока не нашёл. Как ему удалось выяснить, несколько лет тому назад её родители погибли в авиакатастрофе, возвращаясь из туристической поездки в Израиль и Сирию. Самолёт был сбит, как утверждали, палестинской ракетой, но палестинская сторона отказалась взять на себя вину за гибель людей, отрицая свою причастность. Тогда погибло восемьдесят человек и экипаж...  

17  

Через трое суток подводная лодка прибыла на родную базу. Как всегда экипаж встречало командование, уже традиционно с поросёнком на подносе. Чуть в стороне стояли родственники, с нетерпением ожидая окончания официальной встречи. Наконец, была подана команда и экипаж отпустили по домам, кроме несущих вахту. Старпом прошёл по всем отсекам подводной лодки и сам убедился, что всё в порядке. Теперь можно спокойно идти домой. Анатолий Петрович зашёл в каюту командира лодки Сергея Ивановича Петрова.  

– Ну, что? На лодке всё в порядке?!  

–Всё в порядке, Сергей Иванович!  

–Тогда иди отдыхай, жена поди заждалась?!  

– Ничего, подождёт ещё немного! Ждала почти два месяца!  

– Да, нашим жёнам приходится подолгу ждать! Но, что поделаешь, такова участь всех жён моряков, здесь уж ничего не поделаешь!  

Когда нас выбирали в мужья, знали, на какие испытания их бросает судьба! А может  

любовь? Как ты думаешь, Анатолий Петрович?!  

– Да, скорее всего большая любовь, в первую очередь!  

– Ну, давай «краба»! – сказал, протягивая руку, командир.  

– Иди отдыхай! Назавтра свободен, я здесь побуду завтра! Всё равно спешить некуда, жена уехала в отпуск к своим родителям, вернётся только через неделю! Поживу ещё несколько дней на родном корабле!  

Пожелав друг другу всего хорошего, офицеры расстались. Подойдя к своему дому, Анатолий Петрович по привычке взглянул на окна квартиры и от непривычной неожиданности вздрогнул. Окна, впервые за несколько лет, были тёмными и неприветливыми, по сравнению с соседними, которые радостно светились, встретив своих хозяев из трудного морского похода.  

– Странно, чтобы это значило?! – подумал Анатолий Петрович, открывая своим ключом квартиру. Он разулся, снял верхнюю одежду, фуражку, заглянул в комнаты, в квартире было как-то пусто и неуютно. Миланы нигде не было. Он прошёл в ванную и принял душ, всё думая, что же случилось и случилось для него как-то даже неожиданно.  

Почувствовав сильный голод, он прошёл на кухню, и здесь на столе заметил записку.  

« Толя, здравствуй! Ты пришёл, как всегда, голодный! В холодильнике найдёшь, что поесть. Разогреешь!  

Извини, что я впервые за нашу совместную жизнь тебя не встретила! Я сейчас в это время от тебя далеко. Еду в Питер к родителям. Прости, я ухожу от тебя! Больше так не могу! Не могу больше терпеть это унижение! Обнимая и целуя меня, ты видишь ту, любимую, Олесю! А во сне ты часто разговариваешь с ней! Всё, прощай! Не береди мне душу! Я хочу оборвать всё сразу и навсегда! Бывшая, твоя Милана».  

–Вот так бывает в жизни, ошибёшься один раз, и себе и другому близкому тебе человеку испортишь всю оставшуюся жизнь! А чего я хотел? Я её не любил и она об этом знала, а всё же верила долгие восемнадцать лет, что я когда-нибудь её полюблю. Надеялась, как говорится в поговорке – «Стерпится – слюбится! ». Поэтому она и не рожала детей, не надеясь на меня! – думал Анатолий. Ему стало тоскливо и холодно.  

– Без бутылки здесь не разобраться! -подумал старпом. Одному, как-то не хотелось пить. Анатолий взглянул на часы – без четверти двадцать четыре часа.  

– Ого, настучало сколько! Неудобно так поздно звонить Сергею! Видно придётся сидеть одному и пить всю ночь «горькую» – подумал Данилов.  

Прошло всего минут пять, как зазвонил телефон. Анатолий поднял трубку и услышал голос друга:  

– Товарищ капитан Ш ранга, приглашаю вас завтра с супругой к нам на небольшое торжество по случаю моего назначения на должность командира эсминца «Дерзкий»! Будет только узкий круг друзей, слишком большой банкет устраивать не буду, ты же знаешь, наше начальство не любит! Звоню так поздно, зная, ложитесь спать поздно! Утром, ни свет, ни заря можете умотать с Миланой куда – нибудь «фотать» природу.  

– Есть, товарищ капитан П ранга! Обязательно буду! Серёжа, ты мне сейчас очень нужен! Подойдёшь?  

– Какой разговор, сейчас буду! Только Полинке доложу и пошёл!  

– Хорошо, жду тебя!  

Пока Анатолий готовил закуску, открывал консервы, вытащил из холодильника «застоявшуюся» водку, пришёл Сергей. Хозяин налил почти по полному стаканчику. Молча выпили и захрустели солёными огурчиками. Почти сразу же, также молча, выпили по-второй. Сергей ни о чём не спрашивал, давая Анатолию снять стресс, дойти до определённого состояния, чтобы потом излить всю душу другу.  

Наконец, друзья дошли до определённого момента, когда остро возникло желание поделиться с близким другом о том, что долго скрывалось в тайниках загадочной человеческой души. Анатолий рассказал всё другу с того момента, когда его мать отдала ребёнка своим знакомым.  

Сергей был поражён, тем, что такое бывает в жизни.  

– Что я могу сказать?! Дело прошлое! «Не суди, да не судим будешь! » – сказано в Писании. Их уже и на свете нет! Бог им судья! А Милана, я считаю, права! Она только мучилась с тобой, да и ты страдал. Может сейчас у вас всё сложится и вы найдёте ваши вторые половинки! Сына ты уже нашёл, осталось найти Олесю! Скорее встречайся с ним и вдвоём вам будет легче отыскать Олесю.  

Незаметно, с выпивкой и разговорами прошла ночь. Друзья заметили это, когда за окнами забрезжил рассвет и Анатолий разлил по стаканчикам остатки водки.  

Сергей взглянул на часы.  

– Ты смотри, всю ночь проговорили! Ну, я потопаю домой! Хоть посплю часа два, пока Полинка не запряжёт меня с делами! Ты не забыл? Сегодня торжество по случаю моего нового назначения! Ну, пока!  

–Пока Серёжа! Вечером подойду!  

18  

В кабинете командира роты морской пехоты, капитана Сидорова затрезвонил телефон. Звонил дежурный по штабу Северного флота:  

–Товарищ капитан, у вас есть такой лейтенант Гладков Виктор Сергеевич?  

– Так точно, есть! – ответил капитан Сидоров.  

– Срочно пришлите его в управление кадров флота! Дежурный по штабу капитан Иванченко.  

– Есть, срочно прислать лейтенанта Гладкова в управление кадров флота, товарищ капитан!  

Всю дорогу до управления Виктор гадал, почему его вызывают в кадры. Командир роты тоже ничего не знал.  

– Товарищ капитан П ранга, лейтенант Гладков по вашему приказанию прибыл! – доложил Виктор начальнику управления.  

– Вижу, что прибыл. И, обращаясь к сидящему за приставкой стола, капитану П ранга, сказал, улыбнувшись:  

– Морпехи, и здесь от всех отличаются, пулей прилетел!  

Незнакомый капитан П ранга тоже слегка улыбнулся.  

– Лейтенант, поступаешь в распоряжение капитана П ранга товарища Данилова.  

Офицеры молча вышли из управления кадров. На стоянке автотранспорта они сели в один из стоявших поблизости чёрных «Фордов» и поехали в сторону базы. Подъехав к причальной стенке, где была пришвартована атомная подводная лодка с баллистическими ракетами К-410 «Новолипецк» они вышли из машины. Всё также, молча, офицеры поднялись по трапу на борт лодки. Дежурный офицер доложил:  

–Товарищ командир, за время вашего отсутствия, чрезвычайных происшествий не случилось! Дежурный по кораблю капитан-лейтенант Сейфуллин!  

Офицеры прошли в каюту командира.  

– Присаживайся, лейтенант! Можно я буду на «ты», по возрасту, ты мне годишься в сыновья!  

– Конечно, товарищ капитан П ранга!  

– Давай будем знакомиться! Зовут меня Анатолий Петрович, фамилия тебе уже известна! Разговор будет у нас очень серьёзный! Приготовься к любым для тебя неожиданностям! Но, думаю, ты офицер, морпех, поймёшь, уже взрослый человек. Анатолий Петрович вытащил из кармана брюк портсигар, открыл его и достал папиросу. Заметно было, как слегка подрагивали от волнения его пальцы.  

– Будешь? -спросил он Виктора.  

– Нет! Спасибо, не курю!  

– А я вот, в трудные моменты жизни закуриваю. Никак не могу окончательно бросить!  

– Анатолий Петрович, не томите, скажите сразу без долгого вступления, зачем меня вызвали и что хотите сказать?! Я пойму!  

– Оказывается, мы с тобой родственники! – внимательно, как бы изучая, взглянув ему в глаза, сказал Анатолий Петрович. И я знаю твоих родителей! Ведь ты в курсе, что у тебя неродные, приёмные родители?!  

– В курсе! Вы мой дядя?!  

Возникла непродолжительная пауза. Анатолий Петрович, несколько смутившись, продолжил:  

– Ближе! Я твой отец!  

– Как, отец?! – недоверчиво спросил Виктор.  

– Вот так, твой биологический отец!  

– А мать? Где она? – спросил Виктор.  

–Послушай, Виктор, сейчас я всё тебе расскажу по порядку!  

И Анатолий Петрович рассказал всё о том, что произошло с ними. По мере того, что открывалось в этой детективной истории, Виктор менял своё мнение о матери. Он уже не видел её падшей женщиной, злодейкой, бросившей малыша на произвол судьбы. Он увидел в ней обманутую страдалицу, по чужой злой воле потерявшую самое дорогое для женщины- ребёнка...  

– Вот Виктор твоя мать! – указал Анатолий Петрович на небольшую фотографию в хромированной металлической рамке, на которой были изображены Анатолий и Олеся, стоящие с мотоциклом. Он придерживал за ручки мотоцикл, она обняла Анатолия. Оба беззаботно смотрели в объектив, улыбаясь фотографу.  

– Оказывается, ты очень похож на мать! – заметил Анатолий Петрович.  

– Вот Виктор, теперь ты почти всё знаешь. Будем искать Олесю теперь вдвоём!  

– Будем, будем искать! – решительно сказал Виктор...  

19  

Олеся Сергеевна после ранения и контузии в чеченской кампании, долго, почти целый год, лечилась в военных госпиталях. После этого ещё два раза восстанавливалась в реабилитационных учреждениях.  

Неожиданно для Олеси Сергеевны, её пригласили на работу, учитывая большой хирургический опыт, приобретённый во время чеченской войны, в Военный клинический госпиталь ВМФ, Центр травматологии и ортопедии. Пообещали хорошую зарплату и квартиру. Госпиталь находится в Санкт-Петербурге. Долго не раздумывая, она согласилась.  

Прошло несколько лет. Профессор, доктор медицинских наук Олеся Сергеевна Емельянова, ведущий хирург Центра травматологии возглавила этот коллектив. Наряду с научной работой, она не прекращала хирургическую практику, совершенствуя методику операций, применяя современную медицинскую аппаратуру. Выпустила более пятидесяти научных трудов, оценённых не только российскими коллегами, но и за рубежом, удостоена множества международных и отечественных наград и почётных званий...  

Она по-прежнему жила одна в скромной двухкомнатной квартире старинного дома, построенного ещё при «царе-Горохе». Детей так у неё и не было. Не было и спутника жизни. Она оказалась однолюбкой. Как полюбила Анатолия, так и осталась ему верна. Она верила, что Толя жив и возможно у него есть семья, дети. Поэтому не стоит его искать и бередить себе старую рану.  

Как -то, случай занёс её в райцентр...  

В их стареньком домике проживала незнакомая ей семья. На лай собаки вышла беременная, средних лет женщина. Пригласила Олесю в дом. Навстречу гостье вышел из другой комнаты муж этой женщины. За ним следом выглянули две девочки, одна, старшая, лет четырнадцати, другая – десяти, поздоровались и сразу же снова ушли к себе.  

Хозяева оказались приветливыми, общительными. Познакомились: Наталья и Василий. Пригласили Олесю за стол, накрыли угощение. Жили они здесь совсем недавно, почти никого не знали. На расспросы Олеси о родителях Анатолия они ответили, что слышали о таких. Но, к тому времени, когда их семья сюда переехала, умерла Галина Васильевна, а через два года и её муж Пётр Афанасьевич. О сыне совсем ничего не знали, слышали, что он служил во флоте, да где-то пропал без вести. Олеся только больше расстроилась, вспомнив о тех давно прошедших годах...  

Тепло распрощавшись, как с родными, Натальей и Василием, Олеся Сергеевна навсегда рассталась с этими краями...  

20  

2009 год. Атомная подводная лодка с баллистическими ракетами К-410 «Новолипецк» под командованием капитана П ранга Данилова несла боевое дежурство в Атлантике. Из штаба ВМФ пришли данные, что в районе курсирования АПЛ появилась американская авианосная группа кораблей, во главе с авианосцем «Интерпрайз». Приказ командования: наибольшее приближение к авианосцу, для нанесения точного удара по флагману.  

Годы Холодной войны миновали, но конкуренция на море осталась. Каждая из сторон старалась показать свою высшую профессиональную выучку, своё преимущество в количественном составе, в качестве, в лучших тактико-технических данных своей боевой техники. Не были в стороне от этого и Военно-Морские силы обеих сторон.  

Выполнение задания осложнилось отсутствием точного целеуказания: данные о координатах цели, переданные на подлодку, уже безнадёжно устарели. Над Атлантическим океаном бушевал сильнейший шторм, его принёс тропический тайфун с красивым именем «Диана». Так же у субмарины были проблемы в турбинном отсеке, поэтому лодка не могла поддерживать полный ход больше 36 часов.  

За добрую сотню миль до предполагаемой точки встречи с американской группой во главе с «Интерпрайзом», системы радиотехнической разведки субмарины засекли тревожные переговоры американских командиров крейсеров и эсминцев. Они регулярно докладывали на флагман о том, что десятиметровые волны рвут, калечат корабли эскадры. Всем поступил приказ: снизить скорость до 6 узлов.  

Даже на лодке ощущалось мощное дыхание океана. Командир решил воспользоваться этим единственным шансом. АПЛ – 115-метровая стальная махина объёмом 28 тыс. т. рванулась к цели, ориентируясь на звуки гидролокаторов американских кораблей. Субмарина тоже снижает скорость до 6 узлов. Теперь не придётся развивать высокую скорость, а значит, уменьшится её шумность. Двигаясь на скорости, равной американским кораблям, подводная лодка будет почти не обнаружима для средств противолодочной обороны. Противолодочной авиации можно тоже не бояться. Ни один самолёт не может сейчас подняться с палубы авианосца в такую плохую погоду.  

Наконец появляется супер авианосец со своими сателлитами, крейсерами и эсминцами. Показывая высочайшее мастерство судовождения, наша субмарина подныривает под «брюхо» «Интерпрайза» и идёт более 12 часов, явно издеваясь над американцами. Наши моряки с честью выполнили задание. Если бы был приказ: -Расстрелять авианосец и его эскорт! Подлодка в 2 минуты смогла бы выполнить приказ командования и исчезла в глубинах океана на четырёхсот метровой глубине так же тихо и незаметно, как и появилась.  

21  

В тихое, сонное утро рота морской пехоты была поднята по тревоге. В считанные минуты, уложившись в норматив, морские пехотинцы в полной боеготовности выстроились на плацу. Поступило несколько общих указаний и моряков отпустили в казарму. Офицеры, командиры взводов, ушли на совещание. На совещании они были предупреждены командиром роты, что ожидается приказ «Ч+2», то есть, с момента поступления приказа, он должен быть выполнен через два часа.  

Вскоре такой приказ поступил, и рота отбыла на одном из больших десантных кораблей, входящих в эскадру по борьбе с пиратством в Аравийское море.  

Пираты не заставили себя долго ждать...  

Капитан танкера «Комсомолец», гружённого ста тысячами тонн нефти и шедшего своим курсом к Аденскому заливу, сообщил владельцу судна и представителям Военно-Морского флота России, что к танкеру приближаются три большие лодки с вооружёнными людьми. Капитан не мешкая, дал сигнал SOS. После этого сообщения связь с танкером прервалась. Танкер в это время находился в 350 милях от берега к востоку от Аденского залива. Капитан танкера «Комсомолец» своей команде приказал заглушить двигатели, уйти в дрейф и укрыться в машинном помещении и румпельной. В ней работают рулевые, которые приводят в движение гидравлические прессы, управляющие главным рулём.  

Командование ВМФ сразу же отправило к танкеру Большой десантный корабль «Маршал Василевский» и он к полуночи догнал танкер «Комсомолец», который тихо дрейфовал по слабому течению. На десантном корабле было два вертолёта. Они сразу же, когда БДК приблизился к танкеру, произвели разведку. Лётчики были опытные, с пиратами встречались уже в третий раз. Схема была хорошо отработана и в этот раз также не подвела. Первый вертолёт зашел в «лоб» танкеру и сделал несколько предупредительных очередей из ручного пулемёта. С левого и правого бортов находились стрелки с ручными пулемётами. Вертолёты действовали парой, барражируя над судном, притупив бдительность пиратов, с которыми моряки начали переговоры. Проведя, таким образом, разведку, что происходило на борту танкера, лётчики обратили внимание, на палубе нет ни одного нашего матроса. А захватчики грозились, что убьют заложников, если танкер не отгонят туда, куда они скажут.  

– Если начнёте штурм, то мы убьём всех заложников! – грозились пираты.  

Командир БДК догадался, что наши моряки забаррикадировались в специальном помещении и пираты до них не доберутся. Так оно и оказалось, моряки закрылись в рулевой рубке с двух замковой дверью и могли продержаться двое-трое суток. А у пиратов не было ни «болгарок», ни автогена. Взорвать дверь они не могли так, как она была ударо – прочной и не поддавалась гранатам. Командир БДК принял решение, что нужно штурмовать судно. Решено было действовать двумя группами. Через пять минут после принятия решения, морские пехотинцы с обоих бортов начали штурм. Они забросили крюки на борта и по ним быстро поднялись на палубу танкера. Впереди одной из групп шёл лейтенант Гладков – командир десантно-штурмового взвода. Поднявшись на борт, морпехи встретили сопротивление, возникла непродолжительная перестрелка. Через пятнадцать минут всё было закончено. Одним из первых, короткую автоматную очередь встретил Виктор. Бронежилет не защитил и три пули, пробив грудь, застряли в опасной близости от сердца, в каких-то трёх – четырёх мм. Истекающему кровью лейтенанту здесь же на палубе сделали перевязку и вкололи антидот. Затем на моторке доставили на десантный корабль. Пираты сдались сразу же после того, как увидели свои потери – восемь убитых, пятеро раненых. С нашей стороны потерь нет – один тяжелораненый, трое легкораненых. За Виктором прилетел через два часа самолёт и его доставили в Санкт-Петербург, в Клинический госпиталь Военно – Морского флота, в Центр травматологии и ортопедии...  

Ночной звонок разбудил Олесю Сергеевну.  

– Слушаю вас! – сонным голосом, ещё не совсем проснувшаяся Олеся сказала в трубку, одновременно глянув на часы. Было без четверти четыре.  

–Олеся Сергеевна, вы велели докладывать лично вам, когда встречаются слишком сложные ранения! – доложил дежурный хирург. Вот сегодня такой случай!  

– Готовьте третью операционную, буду через двадцать минут, высылайте машину!  

– Мы уже подготовили вторую операционную!  

– Хорошо, ждите, выезжаю!  

Точно в назначенное время Емельянова была на месте и стала готовиться к операции. Вошла в операционную. Ей стали докладывать о состоянии раненого и проведённых мероприятиях: хирург, старшая операционная сестра, анестезиолог, кардиохирург.  

–Товарищи, по местам, приступаем! – объявила Олеся Сергеевна...  

Операция шла третий час. Всё шло хорошо. Олеся Сергеевна извлекла пули, и дала команду помощникам зашивать разрез и заканчивать. Вдруг кардиохирург тревожно произнёс:  

– Остановка сердца!  

Быстро, в течение нескольких секунд, медики приготовили дефибриллятор. Кардиохирург объявил:  

– Разряд!  

Разряд в несколько тысяч вольт встряхнул раненого. Бесполезно!  

– Разряд! Сердце слегка вздрогнуло и вновь замерло! Третий разряд. Не запускается!  

– Коллеги, пустите меня! Прямой массаж сердца!  

Олеся Сергеевна взяла обеими руками сердце и слегка стала его массировать, всё больше и больше прилагая усилий. Оно, ещё совсем молодое, не изношенное лихими годами и невзгодами, подчиняясь рукам доктора, встрепенулось и чётко заработало, как новый мотор. Хирургическая бригада облегчённо вздохнула.  

– Слава Богу! Запустили! Да, заработало! – почти в один голос, радостно заговорили медики...  

– Да, парень будет жить! Молодцы, спасли! Коллеги, всех благодарю за успешно проведённую операцию! – поблагодарила Олеся Сергеевна медиков Центра и вышла из операционной, на ходу снимая перчатки.  

22  

Доктор Емельянова шла по коридору в свой кабинет. Подойдя к двери, она вся в своих мыслях, сразу и не обратила внимания на капитана первого ранга, сидевшего на банкетке, возле её кабинета в наброшенной на широкие плечи белой больничной накидке. В руках он держал три крупных цветка алых роз. Здесь таких офицеров ВМФ было множество, ведь госпиталь военно-морского флота. Потому эта не внимательность капитана П ранга медицинской службы была простительна. Тем более, не спавшую полночи. Увидев Олесю Сергеевну, он быстро вскочил перед нею, вытянувшись в струнку, словно перед старшим по званию. От неожиданной встречи, у неё кольнуло сердце... Она сразу же узнала его. Она узнала бы его хоть через сто, хоть через тысячу лет!  

– Анатолий! Толя! – после некоторой паузы воскликнула она. И они оба застыли на месте, не зная, что сказать...  

Наконец, через мгновение, взяв себя в руки, Олеся Сергеевна предложила Анатолию Петровичу пройти к ней в кабинет.  

–Проходи, Анатолий Петрович! Он впервые слышал от неё официальное обращение по имени – отчеству, но ничего ей не сказал, раз так она решила, пусть будет так!  

–Жив! Я верила, что ты жив! – сказала Олеся Сергеевна, пристально, и даже с некоторым любопытством вглядываясь в его глаза своими глазами, излучающими любовь и доброту. Сколько лет ей снились эти глаза, глаза любимого человека! Сколько бессонных ночей она вспоминала любимого и ждала, несмотря ни на что!  

–Пусть он женат и есть дети, мешать его счастью я не буду! Лишь бы мне хоть изредка видеть его мужественное лицо, обветренное морскими ветрами, слышать его приятный голос! – думала Олеся. Он тоже, изучающе, вглядывался в её, по-прежнему красивое лицо, и вспомнил ту девчонку, которую почти тридцать лет назад любил и не представлял без неё жизни. За годы разлуки они, конечно, внешне чуточку изменились. На висках появилась седина, на лице едва заметные морщинки. У неё проглядывалась небольшая полнота, которая не портила фигуру, а наоборот, придавала ей обаятельность зрелой женщины. Она первой решила прервать продолжительную паузу и спросила Анатолия:  

– Ты женат? Есть дети?!  

– Не женат. Есть один ребёнок!  

– Большой, сколько ему?!  

– Большой! Двадцать семь лет. Тоже морской офицер.  

– По стопам отца пошёл? Похож на тебя?  

– Да, есть такое, чуточку похож и на отца и на мать! Да  

ты его знаешь! Он твой пациент!  

– Кто это такой? Что-то я пациента Данилова не знаю!  

–Это Гладков Виктор, морской пехотинец! Ты ему сегодня  

делала операцию. Спасибо большое за сына!  

– Не стоит, это мой врачебный долг спасать людей! Да,  

сегодня я и моя бригада пережили стресс. Была остановка  

сердца! Пришлось делать прямой массаж! Но теперь  

уже всё позади! Скоро пойдёт на поправку!  

– Олеся, давай будем без фамильярностей, по-простому, без  

отчества, как когда-то!  

–Как-то неудобно, ты капитан первого ранга, поди большой  

чин?  

– Не такой уж большой, командир атомной подводной лодки  

с баллистическими ракетами!  

– Ответственность большая, можете даже поставить мир  

на грань катастрофы!  

– Да, ответственность огромная, но на то мы и стоим на  

страже мира!  

– А у тебя тоже, судя по званию начальственная должность!  

– Да, как видишь, капитан второго ранга медицинской  

службы. По должности начальник Центра травматологии.  

– Да, уже видел на табличке твоего кабинета.  

– Мы тоже стоим на страже, только здоровья человека!  

– Олеся, я хочу тебе о многом рассказать, что произошло за  

эти годы. И всё никак не спрошу у тебя, муж, дети есть?!  

– Нет и никогда не было! – по-простому ответила Олеся.  

– Поехали куда-нибудь, в кафе или ресторан! – предложил  

Анатолий.  

– Поехали! – согласилась она. – Только предупрежу своего зама!  

Некоторое время спустя, они подъехали к небольшому уютному кафе « Морской узел». Народу было мало в этот предобеденный час. Они заняли самый крайний столик, заказали кофе, ей ещё и пирожное. Он вспомнил, что Олеся очень любила сладости. Услышав про пирожное, она улыбнулась, утвердительно кивнув Анатолию, порадовавшись тому, что он ещё помнит её вкусы.  

Выпить кофе до конца им не удалось. Анатолий Петрович рассказал во всех подробностях их историю и признался, что Виктор Гладков их сын. Через минуту она быстро шла к выходу, вытирая слёзы.  

Вскоре они уже были в Центре, в реанимационной палате возле сына. Виктор уже отошёл от наркоза и слабо улыбался, целуя руки матери...  

Александр Пономаренко  

М О Р С К О Й У З Е Л – 2  

(Продолжение романа «Морской узел»)  

1  

В малом зале ресторана «Чайка» веселилась небольшая компания старшего командного состава Северного флота во главе с первым заместителем командующего флота вице-адмиралом Тюленевым Сергеем Петровичем (командующий флотом в это время находился на лечении в Центральном военном клиническом госпитале).  

Слово взял вице-адмирал Тюленев:  

-Товарищи адмиралы! Капитаны Первого ранга! Сегодня в наши ряды вливается бывший «каперанг» (капитан первого ранга), а ныне контр-адмирал, заместитель командующего флотом Данилов Анатолий Петрович! По старой офицерской традиции, мы обмываем его адмиральские звёзды, а заодно и новую должность, которую, ввиду сложившихся обстоятельств, сами знаете, флот подняли по тревоге и отряд кораблей вышел в море на учения. Он так и не «обмыл» до сих пор новую должность. А есть ещё и третий повод! – как-то загадочно окинув вокруг себя взглядом адмиралов, повторился – Есть третий повод! Несколько дней тому назад, наш тихоня окончил с «красным» дипломом Академию Генерального штаба! Ну, что сказать? Ясное дело, тихушник! Ну, что пожелать адмиралу? По морской традиции, семь футов под килем! Исполнения всех планов и задумок, карьерного роста и семейного благополучия! Давайте выпьем, а то уже водка в стакане от горячей ладони стала испаряться!  

Данилов аккуратно опустил две адмиральские звезды на дно стакана. Медленно, небольшими глотками, словно он пил вино, а не водку, под крики гостей:  

–Пей до дна!.. Пей до дна!.. Пей до дна! – Анатолий Петрович осилил стакан жгучей жидкости.  

Раздались аплодисменты и голоса:  

–Вот это по-нашему, по – адмиральски! Молодец, Анатолий Петрович!  

Позже, часа через два, когда уже все мужчины порядком захмелели, пошли многочисленные тосты, которые никто из адмиралов не пропускал. Их жёны, присутствующие здесь, попытались было ограничить адмиралов в употреблении алкоголя. Но куда там, всё было бесполезно. Результат оказался плачевный. Только пять пар танцевали танго. Остальные мужчины, человек двадцать – двадцать пять, не вылезали из-за стола, залпом опорожняя стопки.  

В двадцать один час появился вокально-инструментальный ансамбль, несколько молодых музыкантов и двое красивых солистов, юноша и девушка. Репертуар исполнителей был разнообразный, на все вкусы, от русских народных песен и до современной «попсы». Так же обстояло и с танцевальной музыкой, от вальса и до рок –н – ролла. Ровно в полночь заместитель командующего с супругой подошли к виновнику торжества и вице – адмирал, когда Анатолий Петрович с Олесей Сергеевной пошли проводить начальника с супругой до выхода, ещё раз поздравил контр-адмирала и долго пожимал его крепкую руку. Затем поцеловал руку Олесе Сергеевне.  

После ухода старшего начальника, адмиралы, как по невидимой команде, засобирались домой. Анатолий Петрович, на правах виновника празднества налил всем мужчинам по последней стопке водки « на посошок». Даже самые пьяные, поддерживаемые супругами, вылезли из-за стола, пытаясь сохранить равновесие, и браво зашагали, чуть ли не строевым шагом к выходу. Многих из них ожидали служебные машины. Через несколько минут кавалькада автомобилей выехала от здания ресторана и ещё минуту спустя весь кортеж разъехался по затихающим ночным улицам города.  

Старая, но всё ещё «бегающая», «Волга», благодаря водителю Николаю и механику гаража, бодро подкатила к дому начальника штаба флотилии «каперанга»  

Сухачёва Аркадия Павловича, который на заднем сидении «Волги» досматривал, уже наверное, десятый сон. Николай и ещё один водитель вывели потихоньку его под руки  

из ресторана и усадили в служебную машину адмирала Данилова. Его машина была в ремонте, и Анатолий Петрович пригласил капитана первого ранга в свою машину.  

Аркадий Павлович сегодня был «не в своей тарелке», как говорится. Тяжело заболела его жена. Врач сказал, что у неё онкология, предстоит химиотерапия, а дальше операция, пока это ещё возможно. Конечно, его жене ничего не сказали в больнице. Аркадия Павловича предупредили, чтобы крепился, всё возможно. Вот сегодня на банкете он чуть и «расслабился». Вначале алкоголь его не брал, но под конец вечеринки он всё-таки был на некоторое время сражён «зелёным змием».  

Услышав своё имя, Аркадий Павлович вскочил, как по команде, ещё покачиваясь на нетвёрдых ногах. Извинился перед супружеской парой и попрощался, пожелав всем спокойной ночи.  

Когда Анатолий Петрович закрыл за собой двери квартиры, он посетовал:  

-Олеся, как я сегодня устал! Вот сейчас готов упасть хоть на пол! Посмотрю, в холодильнике есть хотя бы одна бутылка холодного пива?! Пересохло во рту, языком тяжело ворочать! А мне ещё хоккей смотреть сейчас, через полчаса.  

Он открыл холодильник и радостно вытащил две бутылки, сразу запотевшего пива  

«Балтика». Он налил себе полный стакан до краёв и с жадностью сделал несколько больших глотков пива.  

-Олеся, тебе налить стаканчик?  

-Оставь мне немножко. После душа выпью холодненького. Пойду приму душ, тоже сильно устала, нужно расслабиться.  

Через несколько минут она сидела с Анатолием на кухне, кутаясь в банный халат, с чалмой из полотенца на мокрой голове, но уже взбодрённая контрастным душем. Анатолий тоже решил освежиться под душем. В это время, пока он был в ванной комнате, Олеся нашла в холодильнике ещё две бутылки пива, которые муж не заметил. Когда он выскочил из ванны, торопясь смотреть хоккей, Олеся его очень обрадовала.  

-Вот, радуйся, нашла ещё две!  

-Спасибо, дорогая!  

-Толя, не мучай себя, иди спать! В записи посмотришь!  

-Да, хоть несколько минут посмотрю! Завтра выходной день, высплюсь!  

-Ну, как знаешь! – ответила Олеся.  

-Толя, я всё хочу спросить, да забываю. Почему ты не носишь звезду Героя России?  

-Тебе честно?!  

–Честно!  

–Я стесняюсь! Скажут: «Выпячивается! »  

–Вот тебе раз! Ты её честно заслужил! И Родина тебя наградила!  

–Олеся, я не люблю выделяться среди других таких же командиров АПЛ, которые не меньше меня заслужили такое почётное звание. Но я понимаю, всех не наградишь! Они для меня все герои, все достойны быть!  

–Толя, но ты значит, достойнее! Ты был отмечен самым достойным из командиров, заслуживающих эту награду!  

–Олесечка, давай закончим этот разговор, хоккей уже начинается! Иди, отдыхай, родная! Я посмотрю ещё некоторое время, как будет разворачиваться  

игра. А она обещает быть очень напряжённой. Играют наши с чехами.  

-Тогда я пошла спать, я не болельщица! Не понимаю, что мужчины в этой игре находят интересного?!  

-А ты посмотри со мной хоть одну игру и тогда поймёшь, чем эта игра захватывает!  

-О, нет! Ты уж уволь меня! Я пошла отдыхать! Спокойной ночи дорогой!  

-Спокойной ночи, любимая!  

Утром Олеся Сергеевна увидела сладко спящего под шум шипящего телевизора Анатолия Петровича. Стоило ей потихоньку, чтобы не разбудить мужа, выключить телевизор, как он резво вскочил с кресла.  

-Я же тебе говорила, посмотришь в записи. Так, нет, не послушал меня! Какой счёт, ты хоть помнишь?!  

-Конечно, помню! Ничья, два – два.  

-Горе ты моё! Иди, поспи хоть часа два. Ещё очень рано.  

-Олеся, ну прости меня! – сказал, зевая Анатолий Петрович. –Ты у меня всегда права!  

-Толя, марш в спальню и спать два- три часа, не меньше! Это я тебе говорю, как военврач!  

-Есть, товарищ капитан первого ранга!  

Но выспаться в это утро Анатолию Петровичу не удалось.  

Ровно в 8 утра по местному времени на Северном флоте, в отдельных соединениях Западного военного округа и в некоторых частях Воздушно-десантных войск прозвучал сигнал тревоги. Северный флот и соединения Западного округа, Арктическая бригада и Центр радиоэлектронной борьбы были приведены в состояние полной боевой готовности.  

Две – три минуты спустя, в квартире Анатолия Петровича раздался звонок. Звонил дежурный по штабу Северного флота. Он сообщил, что по флоту объявлена тревога. Данилов быстро привёл себя в порядок, схватил «тревожный чемоданчик», поцеловал Олесю Сергеевну и выбежал из дому. Перед подъездом стояла служебная машина Анатолия Петровича. Ещё две машины, подобрав нескольких офицеров, выезжали со двора пятиэтажки. Уже когда прилично проехали по улице, Данилов увидел двух бегущих по проезжей части мичманов.  

–Коля, притормози! Возьмём этих двоих!  

–Товарищи мичмана, садитесь, довезём!  

–Здравия желаем, товарищ контр-адмирал! – поздоровались, ещё не отдышавшиеся моряки, шумно усаживаясь на заднем сидении.  

–Здравия желаю! – ответил адмирал. – Ребята, мы вас довезём до штаба флота, а дальше, вы уж не обессудьте, самим придётся добираться!  

–Спасибо, товарищ контр-адмирал, там от штаба нам совсем рядом, добежим!  

Через несколько минут благополучно доехали до штаба флота…  

Главнокомандующему Северным флотом Президент, Главнокомандующий Вооружёнными Силами Российской Федерации поставил боевую задачу в рамках проводимых внезапных учений, начавшихся в этот день. Так же намечалась проверка боеготовности Центра Радиоэлектронной Борьбы (Центра РЭБ) и Арктической бригады.  

Некоторое время спустя, отряд боевых кораблей Северного флота вышел в море. Экстренный выход стал частью внезапных учений, начавшихся в тот день на флоте.  

2  

С-Петербург. Военный клинический госпиталь Военно-морского флота.  

Центр травматологии и ортопедии. Отделение травматологии. Палата 8.  

Старший лейтенант Виктор Гладков проснулся от того, что в соседнюю палату медсестра Лера пришла ставить уколы. Её громкий голос было слышно, наверное, в половине палат отделения:  

–Товарищи офицеры, выполняем режим! Подъём! Шесть утра. Через пять минут она зашла в восьмую палату. К этому времени Виктор уже занимался лёгкой разминкой, пока слишком не напрягаясь. Он выполнял рекомендацию лечащего врача Остапчук Марины Павловны. Лера, выполнив свои обязанности, ушла. Вскоре её заменила медсестра Ольга. Не успела Ольга ступить на порог, как возмущённо воскликнула:  

-Господа офицеры, почему нарушаем режим?! Быстренько подъём. Ходячие – получаем таблеточки! Не ходячие – тоже получаем!  

Обращаясь к Гладкову, она улыбнулась:  

-Виктор, сегодня будем потихоньку вставать и ходить! Марина Сергеевна поручила мне вам первое время помогать.  

-Оля, я в курсе! Спасибо, мне не нужно помогать, я сам справлюсь!  

-Марина Павловна поручила, значит, я буду беспрекословно исполнять её указание!  

Ольга, раздав все таблетки, согласно предписания, с чувством исполненного долга, величественно удалилась. Она наивно полагала, что за пять минут навела порядок в восьмой палате.  

В палате было четверо раненых. Самым старшим по званию и по возрасту был майор Курников Николай Петрович. По имени никто из раненых его не называл. Почему-то только по фамилии. Но он не возмущался и не огорчался, потому, что был человеком добродушным, с чувством юмора. Целыми днями он сыпал анекдотами и всяческими шуточками. Вероятно, всё это позволяло ему переносить всю тяжесть двух ранений. Вечерами и ночами, иногда соседи по палате замечали, как ему больно. От этого у него была бессонница. Тогда он потихоньку выходил из палаты и на запасной, на случай пожара, лестнице, курил сигарету за сигаретой с таким же «мучеником», как он, из десятой палаты. Сна ему не хватало. Он навёрстывал нехватку сна тем, что днём успевал несколько раз уснуть, да так крепко, что храпел во всю силу своих лёгких и горла. Его мощный храп был слышен даже в самом конце коридора отделения.  

Так называемым, «лежачим» раненым был лейтенант Валера Федотов. В палате все так просто по имени или только по фамилии его звали. Потому, что у него был вид простого деревенского крестьянина. Круглое лицо, русые волосы, веснушки по всему лицу, среднего роста. Характерная окающая речь выдавала в нём волжанина. Действительно, он был родом из Костромы. У него было два ранения: в ногу и руку. Два дня назад ему сделали вторую сложную операцию.  

Вторым «лежачим» раненым был капитан Моргачев Апполон Григорьевич. На Апполона, конечно, он не был похож, ни лицом, ни фигурой, но был достаточно красив и нравился женщинам, вдобавок был отличным гармонистом и баянистом, а так же прекрасно пел баритоном. Любил только одну в своей жизни женщину и был верен ей. Это свою жену Тамару. У него была оторвана взрывом левая ступня ноги и ранение правой ноги выше колена. Он был очень молчалив. Мог, молча лежать часами, уставившись не моргающим взглядом в потолок, о чём-то сосредоточенно думая.  

Однажды, когда в палате не оставалось ни одного «лежачего» раненого. А двое «ходячих» раненых были, один на процедурах, а другой на перевязке, капитан Моргачёв, ни с того, ни с сего разоткровенничался и рассказал Виктору, почему его гнетут и гложут угрызения совести.  

–После окончания военного училища по специальности «Общевойсковая разведка», я с новенькими погонами лейтенанта, с дипломом военного специалиста был на «седьмом небе», когда меня отправили в Калининград, проходить дальнейшую службу. Воинская служба проходила нормально. Дали мне взвод общевойсковой разведки. Солдаты и сержанты попались мне хорошие, никаких козней мне не строили, хоть я мало чем отличался от своих сержантов, разница в возрасте у нас была не велика. Только, что форма у меня была офицерская новенькая, да ремни с сапогами хрустящие. Замкомвзвода старший сержант Иваненко даже стал моим другом. И вот однажды мы с сержантом пошли в ближайший Дом культуры, там по выходным всё время для молодёжи устраивали танцы, и можно было «подцепить» какую-нибудь симпатичную девушку. Пройдя в зал, мы огляделись, и нам сразу же бросилась в глаза пара симпатичных девушек. Одна из них была рыженькая, а другая чёрненькая, которая сразу мне понравилась. Девчонки шли нарасхват. Как было видно, они не скучали, их всё время приглашали многочисленные кавалеры. Мы с сержантом, конечно же «глазели» на девчонок, а они, мне кажется, нас и не замечали вовсе. И вот я, всё-таки, поймал момент, когда возле чёрненькой никого не оказалось, видимо, парни пошли покурить. Я сразу взял «быка за рога», пригласил Тамару, так её звали, а мой сержант пригласил её подружку Соню. Танцуем. Я чувствую, вот-вот кончатся танцы и надо развивать отношения, но как? Тамара сама вдруг проявила инициативу.  

–Ребята, проводите нас домой, мы хотим убежать от надоедливых местных поклонников!  

–Конечно, проводим, какой разговор! – ответили мы.  

–Давайте тогда так договоримся. Мы выходим в фойе, там смешаемся с толпой парней и девчат и незаметно шмыгнем на улицу, спрятавшись за кустами цветущей сирени у Летнего театра. Будем вас там ждать!  

–Хорошо, давайте так и поступим. – согласились мы с сержантом Николаем Иваненко.  

– Всё шло по плану, как девушки и сказали. Они вышли в фойе, где толпились парни и девушки. Входные двери в ДК почти не закрывались. Кто-нибудь входил, кто-нибудь выходил. Тамара с Соней тоже мигом выскочили из Дома Культуры. Мы вышли через минуту, и пошли по слабо освещённой аллее к Летнему театру. Возле театра благоухали своим неповторимым запахом заросли сирени. Вдруг мы услышали голоса наших девушек:  

–Убери руки! Сейчас же убери свои поганые, грязные руки!  

–Что, твой офицерик струсил и убежал?!  

–Ребята, Апполон, помогите!  

–Ха, Апполон Бельведерский нашёлся! Кричи громче, а то они уже далеко учесали! А второго как зовут –Геракл?  

В этот момент позади нас послышался топот бегущих ещё двух верзил. В руках у них было что-то похожее на бейсбольные биты.  

-Апполон, беги к девчонкам, а я разберусь с этими! – крикнул Николай.  

-Я побежал на выручку к девушкам…  

Двое верзил были вооружены битами. Увидев меня, они ощетинились битами и бросились в атаку. Пришлось применить к ним приёмы боевого самбо. Всё произошло в считанные секунды. Обидчики были нейтрализованы и обезоружены. У второго парня был нож. Он его вытащил, но применить не смог. Не теряя драгоценного времени, я с девушками побежал на выручку к Николаю. Там уже стоял милицейский УАЗик с моргалкой на крыше. Было трое милиционеров и они уже надевали на Николая наручники. Он был спокоен и не сопротивлялся.  

Очень быстро подъехал автомобиль «Скорой помощи» и забрал едва стоящих на ногах, стонущих двух парней. Бит при них не было. Двое моих «клиентов» куда-то сбежали, «не оставив номера телефонов правоохранительным органам».  

Между тем, события развивались стремительно. Николая задержали до выяснения обстоятельств. Были соблюдены все формальности по составлению документов. И после снятия побоев с «пострадавших», нападавшие бандиты превратились в пострадавших мирных граждан. По их утверждению, Николай сам напал на бедных «овечек», применив к ним приёмы самбо и бейсбольные биты. Мои и девушек показания не учитывались. До самого утра мы просидели в отделении милиции.  

В считанные дни было проведено расследование данного случая, и материалы были отправлены в суд. И вот помню, как сегодня, этот несправедливый суд. Один из «пострадавших» был сынок заместителя начальника районного отделения милиции, а другой – сынок заместителя председателя Городской думы. Здесь всё было поставлено на «уши», чтобы не осудить сынков высокопоставленных папашей. Были подобраны хорошие, опытные адвокаты, свидетели, которые якобы всё это нападение видели и подтвердили. В итоге, суд «припаял» Николаю семь лет строгого режима. Как раз к этой осени Иваненко должен выйти на свободу.  

–Все эти годы я сильно переживал, а теперь и подавно. Меня терзают угрызения совести. Я считаю, что виноват в том, что он сидит, а я, как бы, нахожусь в стороне. Мне надо было бороться за Николая и выиграть процесс, наняв хороших адвокатов. Но откуда хорошие адвокаты, какие у лейтенанта деньги?! Вот в последние годы стало лучше с денежным довольствием офицеров. Мне кажется, он меня презирает и поэтому отказался от встречи со мной два года назад…  

Виктор стал его успокаивать, уверяя, что капитан не прав. Никакого зла на Моргачёва Николай не держит. Хотя он и сам не верил в то, что Николай на Апполона не обижается. Но его уверенный тон, убеждённость, несколько успокоили капитана Моргачёва…  

В девять часов с немецкой аккуратностью и точностью вошла лечащий врач Остапчук Марина Павловна. Начала она осмотр с майора. Такой был порядок у этой молодой женщины начинать осмотр с более высоких по званию военнослужащих. Поэтому Виктор спокойно читал детектив Чейза, пока подойдёт его очередь.  

С каких – то пор, офицеры стали замечать, что молодая, симпатичная докторша стала больше уделять внимания раненому Гладкову. Во время осмотра молодого человека, когда Марина Павловна касалась его груди во время замера артериального давления, девушка почему – то краснела, пальцы её рук слегка подрагивали, порой она несвязно что-нибудь говорила, а затем, как бы опомнившись, поправлялась, извиняясь. Вскоре такое поведение молоденькой врачихи не осталось без внимания офицеров палаты восемь. Казалось, один только Виктор не замечал знаков внимания со стороны красавицы. На его месте другой уже давно бы занялся девушкой, а он всё никаких усилий не прилагал, чтобы воспользоваться её благосклонностью.  

После «тихого часа» медсестра Ольга напомнила, что нужно начинать ходить. Она помогла Виктору подняться с кровати и ступить на пол, что он неплохо сделал бы и сам, без чужой помощи.  

-Виктор, какой вы молодец! Я завтра доложу Марине Павловне, как у нас прошла первая ваша тренировочная ходьба.  

-А, что вы здесь видите такое особенное?  

-Как, вы не видите здесь для себя радостное событие?! То, что вы сегодня впервые за время лечения сделали самостоятельные шаги?! Как так, не видеть для себя такое радостное событие! Я никак не пойму вас, мужчин! То вы радуетесь каждому пустяку, к примеру, что на вас внимательно поглядела своими огромными, накрашенными до синевы глазами и с наклеенными ресницами, какая-то незнакомая девушка. То не видите хороший знак, что вы уже перешли на следующий этап лечения ваших ранений.  

-А мужчины и женщины совершенно разные люди, с различным пониманием жизненной философии, взглядами и так далее. Это всё неправда, когда говорят:  

–Вот прожили много лет, и теперь они понимают друг друга с полуслова, с полу взгляда. Всё это враньё! Так, иногда интуитивно они могут угадывать, что хочет она от него, или он от неё, а так, чтобы всю оставшуюся жизнь читать мысли друг друга, это всё неправда! Тогда бы было огромное количество разоблачений любовников и любовниц, разводов, скандалов, убийств и прочего нехорошего поведения человеческих особей –философствовал Виктор.  

Медсестра Ольга смотрела на него, то ли с испугом, то ли даже с ужасом: «Что такое крамольное он говорит! Но он прав, какие мы разные люди, мужчины и женщины! Никогда мы не поймём друг друга! »  

Виктор Гладков быстро шёл на поправку. Это замечали не только медработники, но и соседи по палате. Он уже несколько дней гулял по аллеям парка, окружавшего военный госпиталь. Всё чаще он замечал, что во время его прогулок навстречу ему всё чаще и чаще попадалась его лечащий врач Марина Павловна.  

Обычно она спрашивала, как его самочувствие, а он, как обычно, отвечал ей, что всё нормально и его уже можно выписывать хоть сейчас. На это врач реагировала довольно бурно, авторитетно утверждая, что ещё рано. Нужно ещё подлечиться.  

Марина сгорала от любви, а он, казалось, не замечал этого. На самом деле он был в замешательстве, как сказать Марине, что у него нет к ней любовного чувства, и ей не стоит на этот счёт обманываться. А время пребывания в госпитале подходило к концу. Скоро ему предстояла выписка. Марина Павловна всячески оттягивала срок, но есть сроки, позже которых, пребывание в госпитале сверх нормы предполагает по этому поводу решение ВКК, которая вправе продлить срок ещё на определённо ограниченное время. Марине Павловне пришлось выписать Виктора Гладкова.  

Марина ехала на своей вишнёвой иномарке в глубокой задумчивости. Она думала про них с Виктором Гладковым и уже второй раз грубо нарушала Правила дорожного движения, проехав на красный свет. Даже один пожилой водитель по этому случаю, покрутил у виска пальцем, обозвав её «Дурой». А ей было не до того. Она вспоминала, как сухо попрощалась с Виктором, в ординаторской было полно народу. И, вот теперь, чуть не плакала! Она потеряла любимого человека и потеряла навсегда!  

Она стала укорять себя, почему такая нерешительная. Другие девушки становятся смелыми и решительными, когда идёт нешуточная борьба за любимого. А она, наоборот, становится несмелой и нерешительной, очень стеснительной. Только она успела об этом подумать, как вдруг, вздрогнула. Может ей показалось, а может и в действительности, он только сейчас перешёл проезжую часть по «зебре». И девушка круто свернула свернула с первой полосы вправо, куда пошёл Виктор. Вот он! Я угадала! Резко притормозив у кафе, она выскочила из автомобиля и крикнула:  

-Виктор! Виктор Петрович!  

Он резко обернулся, видимо не ожидая, что здесь, в этом городе его могут знать и окликнуть по имени. И… остановился. Марина уже бежала к нему с распростёртыми руками, как у птицы крылья. Запыхавшаяся от быстрого бега, она, не скрывая своей радости, со словами:  

-Сама судьба послала тебя! – прижалась щекой к его груди, на которой блистал «Орден Мужества».  

–Виктор Петрович, так с хорошими друзьями не прощаются, тем более, не бегут от них!  

Её слова смутили Виктора. Чтобы скрыть своё смущение, он тихо проговорил:  

– А никто и не сбегал! Это вы так посчитали! Морская пехота не бежит, а наступает, уважаемая Марина Павловна! Зайдёмте в кафе! Действительно, что это мы так «на сухую» прощаемся?!  

–На «мокрую» не получится, я ведь за рулём! ПДД у нас ещё никто не отменял! Немного задумавшись, она махнула рукой:  

–А, поехали ко мне! Конечно, если вас не смущает, что приглашает к себе домой одинокая, незамужняя женщина!  

-Нет, не смущает!  

–Тогда поехали! Вот моя машина! – она показала рукой на стоянку машин возле кафе. Вон та, вишнёвая!  

Через полчаса, предварительно заскочив в супермаркет и купив необходимые  

продукты для застолья, молодые люди подъехали к пятиэтажке, где живёт Марина.  

Через несколько минут стол был готов. В двух высоких фужерах  

заискрились пузырьки, тоненькими цепочками поднимающиеся кверху…  

Раздался хрустальный звон чешских фужеров…  

Чуть позже – горячий долгожданный поцелуй, который слаще шампанского…  

… В очередной раз, едва пригубив шипучего вина, Марина прижалась к Виктору и тихо сказала:  

-Я тебя люблю, мой морпех!  

В этот момент Марина была «пьяна», не столько от вина, сколько от любви. Не сдержав своих эмоций, она, всё-таки, первой призналась в любви.  

Будучи умной девушкой, она не стала уподобляться большинству молодых девчонок и выпрашивать у любимого заветное слово «люблю». Она ждала, что Виктор сам, без нажима со стороны, скажет ей об этом. Но он пока молчал.  

Марина понимала, что их любовная связь ещё очень слаба, призрачна. И любое неприятное слово, жест, да просто обыкновенная грубость, могут в одночасье прервать эту связь.  

Их любовь пока ещё была подобна хрупкой, тоненькой паутинке в тёплый, солнечный день «бабьего лета». До поры, до времени, всё хорошо, пока в лесу царит покой и тишина, и слабая паутинка не трепещет от малейшего дуновения ветерка. Но, вот, задул холодный северный ветер с крупными каплями дождя и испуганно затрепыхала, словно бабочка крылышками, паутинка на злом ветру. Не удержавшись, она оторвалась от родного дерева… и нет уже паутинки, будто её и не было!  

Так и хрупкое женское счастье. Вот оно есть! Рядом! Ты только протяни ему руку!  

Но вскоре задули холодные житейские будни, и затрепыхало счастье, как тонкая паутинка на северном ветру! И нет уже его! Улетело! Будто не было вовсе…  

Незаметно прошли вечер, а затем и ночь. Только под утро, стомлённые любовными усладами, крепко обнявшись, Виктор и Марина забылись в чутком сне.  

Начинался августовский рассвет нового дня. Впереди начиналась новая жизнь, полная неясностей и неопределённостей, по крайней мере, для Виктора. Его направляли для дальнейшей реабилитации в Подмосковье, в Звенигородский военный санаторий. После санатория он не знал, куда теперь его забросит военная судьба.  

Так, что для молодых людей предстояла скорая разлука. Виктор спал очень чутко. Стоило Марине чуть пошевельнуться, как он уже мгновенно просыпался. Девушка хотела вставать, чтобы приготовить бутерброды и сварить чёрный кофе.  

Но Виктор удержал её в своих руках. Она, счастливая, ещё крепче прижалась к нему, чувствуя себя маленькой девочкой в его объятиях. В любовном порыве она, наконец, услышала от него слова признания:  

-Ты мне очень нравишься!  

Конечно, скупое признание, но девушка и этому была рада…  

3  

Олеся Сергеевна в этот раз была в очередном отпуске. Когда отдыхать оставалось двенадцать дней, по тревоге были подняты Северный флот, некоторые части мотострелковых войск и части ВДВ Западного округа, а также Центр Радиоэлектронной Борьбы и Арктическая бригада.  

Олесю Сергеевну, как военврача – хирурга и руководителя Центра травматологии и ортопедии могли вызвать из отпуска, но не отозвали.  

-Молодцы, сами без меня справляются! – подумала Олеся Сергеевна. Это её сильно порадовало.  

-Ну, умнички какие! Научились теперь без меня справляться!  

Уже не один десяток её учеников, получивших передовые, современные знания, приёмы и методы проведения хирургических операций, сейчас трудятся в разных концах страны. Начавшиеся учения на особом контроле у Президента, Главнокомандующего Вооружёнными Силами РФ и Министра Обороны РФ.  

С самого раннего утра Олеся Сергеевна почувствовала неясную, ещё непонятную для неё тревогу.  

-Почему я волнуюсь?! – спрашивала она себя, и не находила ответа.  

Тогда она решила позвонить сыну. Может он, что знает об учениях. Как они проходят? Что знает об отце. Ведь Анатолий Петрович отключил свой мобильный  

с первого дня начала учений.  

Олеся Сергеевна позвонила по мобильному телефону сыну, который уже в этот день выписывался из госпиталя. Он ответил, что ничего подробнее сообщения по радио и телевидению не знает. Флагман флота – ракетный крейсер «Пётр Великий». Командует учениями первый заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Тюленев С. П. Отец в этой группе адмиралов, группа руководит учениями. Контроль осуществляют офицеры и адмиралы из Главного штаба ВМФ. Вот, пожалуй, и всё, о чём можно открыто говорить. Остальное всё секретное, которое всё, равно, он не знает.  

Так, ничего нового не узнав от сына, Олеся Сергеевна, поговорив ещё несколько минут, окончила разговор.  

Олеся Сергеевна Емельянова по-прежнему проживала в С-Петербурге, в старинной двухкомнатной квартирке, на Мойке. Всё также трудилась в Центре травматологии и ортопедии. Работа ей очень нравилась, и специалист она была хороший. Делала сложнейшие операции. И люди каждый раз, по прошествии нескольких лет, приходили её благодарить за сохраненную руку или ногу, за спасённую жизнь.  

Доктор медицинских наук, профессор, она была далеко известна и за границей. Её методиками широко пользовались и пользуются передовые хирурги нашего времени. У неё много последователей её хирургических методов, особенно, среди молодых, азартных хирургов, не боящихся брать на себя полную ответственность. За десяток с небольшим лет, Емельянова создала действительно настоящий медицинский центр, Центр, в котором сосредоточилась передовая хирургическая мысль современности, в котором средоточие современных передовых научных разработок и методик, известных в нашей стране и за рубежом под названием «методики по-Емельяновой» («методика а ля Емельянов»)  

Муж Олеси Сергеевны, Анатолий Петрович, звал её переехать в Североморск.  

Но Олеся Сергеевна не хотела бросать свою ответственную работу, которую очень любила и прекрасно понимала, что приносит людям большую пользу, а часто и жизнь.  

Анатолий Петрович писал рапорты своему командованию, с просьбой о переводе его на Балтийский флот. Но конкретного решения важной, семейной проблемы так и не было. Всё застряло на стадии бюрократических переписок между ведомствами. Олеся Сергеевна проводила вместе с мужем ежегодные отпуска в Североморске, а муж в свою очередь в С-Петербурге у жены. Так они прожили пять лет. И только в последний год, хоть что-то да сдвинулось в сторону положительного решения вопроса.  

Командующий флотом во время командировки в Главный штаб военно-морского флота РФ зашёл в Управление кадров ВМФ и узнал, как решается вопрос с переводом капитана 1 ранга Данилова Анатолия Петровича на Балтику. Ему ответили, что решается вопрос об очередном присвоении адмиральского звания капитану первого ранга и переводе его на Черноморский флот.  

Всё это сообщили кадровики, предупредив командующего о конфиденциальности, то  

есть, «секретности» этих сведений.  

А дело, оказывается, сдвинулось совсем не по причине какой-то справедливости. Нет, вопрос решался проще, как у нас это бывает.  

Месяц назад, с грандиозной проверкой приезжала комиссия из Главного штаба ВМФ РФ. Руководителем комиссии был контр-адмирал Сергей Иванович Петров. Когда-то в молодости они были курсантами-однокашниками по военно-морскому училищу подводного плавания и закадычными друзьями. У Сергея Петрова отец в то время был адмиралом и служил в Главном морском штабе Флота. Благодаря отцу, его большим связям, Сергей был переведён в Отдел Главного военно-политического управления Вооружённых Сил СССР и быстро пошёл по служебной лестнице. После 1991 года Главное военно-политическое управление Вооружённых Сил СССР – (ГВПУ СССР) было преобразовано в Главное управление воспитательной работы Министерства Обороны Российской Федерации.  

Контр – адмирал С. И. Петров теперь заместитель Начальника Главного Управления военно-морского флота РФ по воспитательной работе.  

В двухтысячных годах друзья встретились в Академии Генерального штаба РФ.  

Судьба распорядилась так, что они одновременно поступили в Академию и закончили учёбу в одно время, только разные факультеты.  

И, вот, теперь вновь они встретились, когда Петров приехал с проверкой во главе комиссии. В верха поступила жалоба от Комитета офицерских жён Северного флота на неустроенность быта и другие недостатки, особенно с квартирным обеспечением офицерских семей.  

Комиссия из Центра долго разбиралась с жалобой и признала правоту комитета.  

Перед отъездом руководство флота и члены комиссии собрались в одном из лучших ресторанов города «Чайка» на застолье по случаю окончания работы комиссии. Друзья только здесь смогли поговорить с глазу на глаз, в сторонке от остальных офицеров и адмиралов. Анатолий посетовал на неустроенность их семейной жизни с Олесей, рассказал Сергею, что они живут так, на две квартиры, уже пять лет.  

Сергей с интересом выслушал рассказ друга, как он с Олесей встретился. А особенно Петров был приятно удивлён, когда Анатолий рассказал, что их сын Виктор, оказывается, жив, он офицер – «морпех», командует взводом, уходил на боевое задание в Аденском заливе, проявил мужество и героизм. Совсем недавно награждён орденом «Мужества».  

–А как была рада Олеся, его родная мама! Да здесь целая история их необычной встречи! – воскликнул Анатолий Петрович.  

–Толя, расскажи! – попросил Сергей.  

–Виктор получил тяжёлое ранение в грудь, когда его взвод атаковал группу морских пиратов. Его авиатранспортом вывезли к нам в Россию. Доставили в Центр травматологии и ортопедии, в Петербурге. Ранение было сложное, одна пуля стояла в нескольких миллиметрах от сердца, другая, чуть дальше. Так вышло, что пришлось пригласить Олесю, как хорошего специалиста – хирурга. Она не знала, что это её сын. Успешно провела операцию –извлекла пули. Когда уже стали зашивать место разреза, вдруг остановилось сердце! Дефибриллятор положительного результата не дал. Тогда Олеся взяла его сердце себе в ладони и стала массировать, и оно заработало! Уже только после операции я рассказал Олесе, что это наш сын Виктор. Вот так мы все и встретились. От счастья мы были готовы петь и плясать. Готовы были обнять весь мир! Мы не замечали, что жизнь так же идёт своим чередом. Мы были безумно счастливы и думали все вокруг тоже счастливы.  

–Интересно, как себя повели те, приёмные родители, когда узнали, что настоящие родители нашлись?!  

Анатолий начал с того, что у его мамы была подруга – москвичка:  

–Они дружили ещё с той поры, когда учились в медицинском институте. Дружба у них, действительно, была очень крепкая и продолжалась у них всю жизнь.  

В то время мы с Олесей очень любили друг друга и я собирался на ней жениться. Бабушка и мама предложили мне познакомить их с невестой. Несмотря на красоту, невинность, правдивость моей невесты, моя семья «забраковала» Олесю. Им не понравилась Олесина бедная семья- отец простой рабочий, мать – воспитательница детсада. А тут ещё девушка сообщила, что беременна и отказалась от аборта, который требовали от неё мама и бабушка. Моя мать решилась на преступный шаг; избавить меня и Олесю от нашего ребёнка. Она вспомнила, что у подруги-москвички дочь Анна бесплодна. Тогда у неё возникла идея провернуть следующую «операцию»: когда Олеся рожает ребёнка, моя мать и её подруга, главврач роддома, сообщают, что он умер и Олесе в полубессознательном состоянии подсовывают бумагу, в которой молодая мама отказывается от ребёнка. Ей же говорят, что это бумаги, утверждающие факт смерти нашего сына.  

Далее, всё пошло, как и задумала мать. Олесе сделали кесарево сечение, она, не вчитываясь в мелкий текст бумаги, в полубессознательном состоянии, с температурой под сорок, подписывает бумагу.  

Эту же легенду врач-«москвичка» рассказывает своей дочери и её мужу Сергею, что одна молоденькая девушка восемнадцати лет родила хорошего, здорового сынишку и отказалась от него. Посовещавшись на семейном совете, где гарантом выступила будущая бабушка, дочь и зять решились на усыновление мальчика. Они оказались людьми очень порядочными и растили сына, как родного, пока случайно он не узнал, что они приёмные родители.  

Перед самой смертью мать покаялась, и рассказала всё, как это было.  

Когда я нашёл Виктора, то позже познакомился и с приёмными родителями. И сейчас у нас хорошие, даже можно сказать «родственные» отношения.  

–А как вы расписались?! Что-то ты заикался, что и здесь вам пришлось преодолевать какие – то препоны.  

–Да, Серёжа! – пришлось! Прожили мы год. Как прожили! А так, она в Питере, я здесь, в Североморске. Олеся, что-то стала заговаривать о том, что непонятно, кто она мне, жена, невеста или кто?!  

–Живём уже год, а не расписаны! – укоризненно высказала она мне. Поэтому твои рапорты не действительны, ведь я тебе официально не жена!  

В это время мы прогуливались недалеко от ЗАГСа.  

-Олеся, у тебя паспорт с собой?!  

-А, как же! С собой! Ведь здесь закрытая зона и в любой момент может встретиться патруль.  

-Тогда пойдём! – схватил её за руку и повёл к ЗАГСу. Когда мы вошли внутрь здания, я попросил Олесю немного меня подождать. А сам ринулся к заведующей ЗАГСа. Постучал негромко в двери кабинета, секретарши в это время не было на месте. Приятный голос сказал:  

-Войдите!  

В глубине большого кабинета, за старинным двух тумбовым столом восседала красивая женщина лет пятидесяти, заведующая этого заведения.  

-Присаживайтесь, товарищ капитан Первого ранга! Слушаю вас!  

-Я, слегка волнуясь, рассказал всё, как у нас вышло.  

–Тогда начальница, улыбнувшись, сказала:  

-А невеста где?! Пригласите её сюда! Как без невесты?!  

-Я выскочил из кабинета и пригласил Олесю.  

–Ну. Всё ясно. Какая красивая пара! Документы, удостоверяющие ваши -личности, имеются?!  

–Мы в один голос подтвердили, показав их заведующей.  

–Говорите, любите друг друга, жизни не представляете друг без друга?! Тогда счастья вам на долгие годы! Совет да любовь!  

-А теперь, ищите двух свидетелей от жениха и невесты, чтобы у свидетелей тоже были документы при себе. Только, давайте поживее! У нас сегодня не приёмный день!  

-Мы бегом выскочили на улицу. Несколько минут простояли безрезультатно. Уже начали было волноваться. Три пары молодых людей отказались быть свидетелями, куда-то спешили. Но вскоре, на наше счастье, подвернулась парочка –курсант военно-морского училища с девушкой. Метров за двадцать парень перешёл на строевой шаг, увидев капитана первого ранга, и поприветствовал меня. Я тоже ему ответил и подозвал к себе. Он, взволнованный подошёл ко мне и доложил, курсант четвёртого курса военно-морского училища такой-то. Мы с Олесей объяснили ситуацию. Ребята с удовольствием согласились быть у нас свидетелями. Документы у них с собой были и через несколько минут мы зарегистрировались. На улице, возле ЗАГСа, три продавщицы продавали цветы. Я купил два букета: один Олесе, другой – девушке Маше. По пути нам попалось кафе-мороженое.  

–Ну, что молодёжь, приглашаем вас это очень важное и радостное для нас событие «обмыть» в кафе – мороженое. Коктейлями и пирожными мы с Олесей и Геннадий с Машей отметили нашу регистрацию брака. С этой симпатичной парой, расставались, совсем, как с родными, ещё раз тепло поблагодарив их. Вот так мы и стали официально мужем и женой. Затем, через три дня, в выходные, мы собрались небольшой компанией, были только самые близкие наши друзья, родители Олеси и приёмные родители нашего сына Виктора.  

–Вот, теперь ты знаешь нашу ситуацию. Я отправил по инстанции уже три рапорта. А воз и ныне там! Никакой реакции со стороны командования.!  

–Теперь реакция будет! Приеду в Москву, сразу возьмусь за это дело. Свяжусь с управлением кадров, у меня там свои люди имеются. Не переживай, помогу вам с Олесей. Приеду домой, жди моего звонка! Договорились?!  

–Договорились! Спасибо, Серёжа!  

–Пока ещё рано благодарить. А такие кадры нельзя забывать. Тем более, что ты ещё и Герой России, а Олеся Заслуженный врач России, доктор медицинских наук, профессор.  

Командующего Северным флотом кадровики не обманули. Через полтора месяца пришёл приказ Министра обороны, где было сказано: контр – адмирал Данилов Анатолий Петрович переводится на Черноморский флот на должность заместителя Командующего флотом.  

Ещё через месяц приказом Министра Обороны РФ, в связи с отставкой по состоянию здоровья, Заслуженного врача РФ, доктора медицинских наук, профессора Крючкова В. Е. начальника Военно – морского клинического госпиталя Черноморского флота РФ назначить на эту должность начальника Центра травматологии и ортопедии Балтийского флота, Заслуженного врача РФ, доктора медицинских наук, профессора Емельянову Олесю Сергеевну.  

4  

Светлана Филимонова каждый год в летние школьные каникулы уезжала в деревню Васильково, где уже много лет жили её бабушка и дедушка. Здесь она прекрасно отдыхала и набиралась сил перед новым учебным годом. У стариков была своя коровушка, дающая по десять литров молока ежедневно и другая живность: гуси, утки, индюки, поросята и даже две козы. Вдобавок к живности, у них был ещё огромный огород, в котором росли всевозможные овощи. Девушка много сил и времени отдавала этому огороду: поливала его, полола, пасынковала. Все труды окупались сторицей. Гордость и краса был прекрасный большой сад, которым очень гордился дед. Он тщательно ухаживал за ним: делал прививки, обрезку деревьев, обрызгивал химикатами, спасая деревья от вредителей. Благодаря хорошему уходу и частому поливу, к осени фруктовые деревья благодарили деда своими огромными фруктами – яблоками, грушами, сливой, персиками, абрикосом, ягодой. Когда в августе родители приезжали за дочерью на стареньком «жигулёнке», то загружались по – полной, набивая оставшееся мизерное пространство в салоне.  

Осенью старики сдавали овощи и фрукты в пищевой комбинат. Хотя это обходилось намного дешевле, чем продавать на рынке. Но зато освобождало их от больших затрат времени на продажу своей продукции.  

Родители были очень довольны посвежевшим, здоровым цветом лица Светки, любовались её загорелым телом. Они привозили старикам из города подарки. И безустанно благодарили их за Светку. Старики, в свою очередь, благодарили родителей Светы, за такую трудолюбивую дочку. А Светка, тоже мысленно благодарила и тех и других, что она бывала здесь каждое лето. Потому, что у неё появился парнишка. Она впервые начала дружить с мальчиком.  

Может, будет громко сказано. Наверное, это не была ещё первая любовь. Света не страдала бессонницей, не бледнела и не краснела при виде его, не заикалась, как бывает у других. И, вообще, не теряла разум при случайном касании его руки. Вот, только её тёмно-карие глаза при виде юноши сразу светились каким-то внутренним светом, как два светящихся в темноте огонька. Этим дружком был Витя Гладков, тоже приезжавший со своим двоюродным братом Колькой Гладковым к дедушке и бабушке, жившие у них почти всё лето. Ребята тоже не чурались никакой домашней работы и с удовольствием помогали старикам по хозяйству. Но у них ещё оставалось время для отдыха. Днём мальчишки часто бывали на речке, купались, загорали и рыбачили. Здесь, на речке они и познакомились с девчонками Светкой и её подружкой Наташей, жившей по соседству со Светиными предками.  

Света с восьмилетнего возраста стала задумываться, кем она будет. Вначале она хотела стать женщиной – космонавтом. Потом она стала мечтать, что будет лётчицей – испытателем. С возрастом, ей хотелось иметь профессию уже более приземлённую – врача, учителя и даже повара.  

Когда Свете было десять лет, к ним в гости приехала из Киева мамина родная сестра Полина с дочуркой Машенькой. С ответным визитом они с мамой и киевлянами поехали теперь к ним в гости. Путешествие ей очень понравилось. Особенно ей понравились проводницы пассажирского поезда. Красивые девушки в синей форме и с пилотками набекрень. Света живо представила себя на их месте. Тёмно-синяя форма, изящная синяя пилотка и такого же цвета туфельки. Из-под пилотки выбиваются белоснежные пряди волос. Ей очень захотелось стать проводником в поезде дальнего следования. Она стала мечтать, как будет проезжать большие и малые города и сёла. Встречать незнакомый город рано утром, а вечером быть уже за много километров в другом городе и познавать что-то для себя новое. Это и разнообразие природно-климатических зон и старинные города и современные довольно молодые города и посёлки. Равнины и горы, большие и малые реки, сибирская тайга и ковыльные степи…  

Когда она станет проводником поезда дальнего следования, то перед ней откроются все красоты нашей огромной Родины.  

Эта мечта у неё «прожила» четыре года. Пока Света не полетела с родителями отдыхать на Чёрном море, в Сочи. Девочке показалось, что она попала в сказку. Море, белые, крикливые чайки, тёплая чистая морская вода, пальмы, кипарисы. Ласковый прибой качает на волнах рыбачьи баркасы. Но девочка большее впечатление получила от первого полёта на самолёте. Поначалу она очень боялась лететь. Как она будет себя чувствовать на высоте в девять – десять тысяч метров. Страшно! Такая большая высота! Но когда самолёт быстро и плавно оторвался от земли, Света изумлённо спросила:  

– Мама, мы уже летим?!  

–Да, Светочка, мы уже в воздухе и быстро набираем высоту!  

Когда девочка, всё ещё побаиваясь, посмотрела в иллюминатор, то самолёт был уже выше облаков. Казалось, он завис над ними и совсем не движется, но это только так казалось. На самом деле ТУ-154 летел со скоростью почти девятьсот километров в час! Так сказала стюардесса Ирина, объяснявшая перед полётом, как пользоваться спасательным жилетом. Светлане от радостного возбуждения и гордости, что она нисколько не боится высоты, захотелось петь. И второе, что её поразило, это девушки стюардессы. Света была очарована красотой стюардесс. Прекрасно сидящая синяя униформа, красный газовый шарфик, изящная пилотка с эмблемой «Аэрофлота», из – под которой выбиваются белые локоны. Красивым, словно точёным ножкам девушек, придавали ещё большую женственность колготки, цвета летнего загара, и изящные синие туфельки-лодочки. Светлана не могла оторвать взгляд от этих «воздушных» красавиц. Ничуть не хуже смотрелись брюнетки и шатенки. Светлана решила для себя окончательно – буду стюардессой! Когда она стала учиться в старших классах, её пыл несколько приутих. Светка узнала, какие предстоит преодолеть трудности, чтобы полететь на большом авиалайнере. Это, прежде всего, нужно хорошее здоровье и сносно объясняться на двух, а то и четырёх иностранных языках. После некоторых сомнений, Светлана всё – таки решила попытать для себя счастья.  

–Буду стюардессой! Что я, хуже других, что ли?! –сказала она сама себе.  

И отправила письмо в «Аэрофлот» с тремя фотографиями в анфас, профиль и в полный рост. В ответ пришли разъяснения, как и что нужно сделать, чтобы поступить к ним стюардессой.  

Света сказала об этом подруге Наташке. Подруга её не поддержала:  

-Света, опустись на землю, не витай в облаках! Зачем тебе нужны такие мытарства! Каждые полгода сдавать анализы, проверять здоровье. Учить иностранные языки, сдавать разные тесты, знать правила пользования спасательными средствами и ещё много всяких проверок, про которые мы и не знаем. Я пойду учиться на повара. Мама говорит, что всегда буду сыта и семья голодной не будет.  

Света услышав такие речи подружки, только сцепила зубы и ничего больше не стала говорить, только подумала:  

-Всё равно буду стюардессой и никто меня не переубедит!  

После разговора с Наташкой, она Виктору ничего не говорила, чтобы и он её не просмеял. А родителям, тем более, не сказала. Мама мечтала, что дочь будет зубным врачом и её поддерживали обе бабушки. А папа хотел, чтобы она стала юристом. Как же все они разочаровались, когда узнали, что их Светочка прошла тестирование и медкомиссию и поступает на службу в «Аэрофлот» – будет, как скептически назвал отец, «бортпроводницей». Он категорически отвергал иностранное слово «стюардесса».  

Постепенно встречи ребят с подружками становились всё реже и реже. Парни серьёзно готовились к поступлению в военное училище. Света тоже ходила на курсы иностранного языка и готовилась к выпускным экзаменам в школе. Сразу после экзаменов ей исполняется восемнадцать лет и через несколько дней Свете приходит вызов из « Аэрофлота», что она зачислена на трехмесячные курсы обучения. Медицинский центр «Аэрофлота»регулярно проводит медицинские осмотры один раз в полгода. Перед поступлением будущих стюардесс на службу, их обучают оказанию первой помощи, родовспоможению, распознаванию инфекционных заболеваний. Девушек учат, как тушить мелкие пожары на борту, плавать и успокаивать толпу, направлять её к аварийному выходу в случае аварийной посадки. Пользоваться всем арсеналом спасательных средств: плотом, надувными трапами, радио – буем.  

После трёхмесячного дополнительного обучения девушки сносно могут объясняться с иностранцами на трёх-четырёх языках. (Подтверждается один раз в год экзаменом). Ребята уехали в военное училище и поступили на первый курс. Виктор звонил редко по мобильному телефону, потому, что у них в училище старшина сразу забрал телефоны и выдавал их три раза в неделю во вне учебное время.  

Светлана прошла трёхмесячные курсы стюардесс и теперь летала рейсом Москва – С-Петербург компании «Аэрофлот». Наконец исполнилась мечта девушки. Она перекрасилась в блондинку, надела синюю униформу компании «Аэрофлот» и стала даже чем-то похожа на Мерлин Монро.  

Постепенно молодые люди перестали звонить друг другу. У каждого были свои заботы, проблемы. Виктор учился в единственном на всю страну военном училище, выпускающем офицеров морских пехотинцев. Он был загружен учёбой практически весь день. И, даже ночью, иногда приходилось подниматься по тревоге и в марш-броске пробегать с полной выкладкой десять, а то и больше километров.  

Прошло пять лет, как Светлана Филимонова начала летать стюардессой «Аэрофлота». За эти пять лет она побывала, чуть ли не во всех столицах и больших городах Европы. Осло, Берн, Лондон, Будапешт, Париж, Копенгаген, Барселона, Прага. Вот не полный перечень городов, в которых побывала Светлана.  

Постепенно стал забываться образ Вити Гладкова, симпатичного мальчишки. И, наверное, он всё-таки, был её первой любовью. Потому, что прошло более пяти лет, а Света нет-нет, да вспомнит его улыбку, голос, какие – то присущие только ему жесты, манеру держаться. Замуж она до сих пор не вышла, хотя недостатка в поклонниках девушка не испытывала. Была она всё также хороша собою, как эталон красоты, представительница отряда стюардесс компании «Аэрофлот».  

Если к этой красоте прибавить ещё и униформу компании, разработку дизайна которой проводила фирма под руководством дизайнера – модельера Вячеслава Зайцева. То простому обывателю здесь делать нечего, как среди мужчин говорят.  

Однажды Света, в свободную от полётов трёх дневку, неожиданно проснулась в три часа ночи. Почему-то, нисколечко не хотелось спать. Она вспомнила, что ей снился Витя Гладков, они о чём-то спорили, она уже не помнит. Сон был цветной, что редко у неё бывает. Светлане приснилось, что они с Виктором страстно целуются, не замечая и не стесняясь её экипажа. Но вот командир корабля громко засмеялся:  

–Экипаж, слушай мою команду! Раз. два, три! «Горь – ко! » «Горь – ко! » «Горь- ко! » И её горячие губы прижались к горячим губам Виктора. Почему-то на невесте была обыкновенная домашняя одежда, и не было фаты. Светлана вопрошала:  

–Витя, я невеста или нет?!  

–Конечно, ты невеста!  

–А почему на мне нет фаты?!  

–Фату одолжила твоя подруга Наташка!  

–А, как же я?!  

–А тебе сойдёт и без фаты! Будем считать, что ты уже замужем. Ты уже бросала через голову букет невесты. Его поймала Наталья. Вот она и заняла у тебя фату, замуж выходит.  

–А я за кем замужем?! Кто мой муж?!  

–Я, Виктор Гладков.  

– Футы – нуты, какая глупость! – с раздражением сказала Светлана…и проснулась. Никогда такой глупый сон ей не снился, тем более с Виктором.  

–К чему бы это?! – подумала она, окончательно просыпаясь. – И, что это означает?!  

Света тут же забыла этот сон, увлечённая повседневными делами и суетой большого города.  

Через два дня у Светланы Филимоновой начинались рейсы из Питера в Москву и обратно…  

В понедельник – день вылета из Питера назад в Москву начинался неудачно. Светлана где – то зацепилась и порвала колготки. На такой случай у неё всегда в запасе две пары. Девушка в сердцах чертыхнулась:  

-Одних колготок не наберёшься! Как я так?! Уже вторая пара!  

Посадка пассажиров проходила хорошо. Видимо подгонял мелкий сентябрьский холодный дождь.  

Вот посадка завершена. Загрузка почти сто процентов. Стюардессы показали аварийно – спасательное оборудование и как им пользоваться.  

-А теперь пристегните ремни! Приятного полёта желает вам экипаж нашего воздушного лайнера!  

Установилась напряжённая тишина, какая бывает перед ответственным, решительным шагом. Светлана взглянула на стрелки своих светящихся в темноте часов, подарок отца на восьмое марта. Приближался час ночи. Задержка вылета! Пока, на полчаса. Ничего, не страшно. Ещё можно наверстать.  

Постепенно росло раздражение не только экипажа, но и большинства пассажиров. Вот вновь командир корабля попросил пристегнуть ремни и пожелал приятного полёта. Наконец дали разрешение на взлёт. Самолёт стал выруливать на ВПП ( взлётно – посадочную полосу). Задержка вылета была вызвана ненастной погодой.  

И вот уже знакомое чувство отрыва от родной земли. Нос самолёта задрался кверху, «тушка» быстро стал набирать высоту. Небольшой крен влево. Постепенно пол самолёта принял горизонтальное положение. Рёв двигателей стал тише. Самолёт занял свой эшелон…  

Через несколько минут стало сильно трясти, как – будто телегу на разбитой дороге – попали в зону турбулентности. Казалось, тряске не будет конца, и лайнер развалится в воздухе. Но как это началось, так и постепенно закончилось. Светлана посмотрела на часы, прошло всего пять минут… А казалось, целая вечность!  

Бортпроводницы быстро разнесли напитки. Выдалось несколько свободных минут и Светлана села в бизнес – классе в свободное кресло, и расслабилась полностью, вытянув усталые ноги и закрыв глаза. Она подумала:  

-Через два дня буду отдыхать, надо заехать в медицинский центр и включиться в межквалификационную кампанию с зачётами и экзаменами, которые уже начались. Да, ещё небольшая проблема с налётом часов. Никак мне не удаётся достигнуть восьмидесяти часов налёта, а хотелось бы больше зарабатывать.  

К Светлане с испуганным видом подошла старшая стюардесса их смены Татьяна.  

–Света, пассажир в бизнес-классе просил разбудить его за час до посадки, чтобы он успел поесть. Мы с Еленой его будили, а он не просыпается! Я уже давала ему пощёчины, но никакой реакции! Что делать, может он умер?! А может в коме?!  

Светлана живо вскочила, будто и не было никакой расслабленности, и она активно работала. Света не могла припомнить, чтобы за пять лет работы в Аэрофлоте у неё встречался такой случай. Пассажиры, случалось, теряли сознание, но кратковременно. Девушки подошли, теперь уже втроём. Света проверила пульс. Есть! Правда, медленный, но не смертельно – пятьдесят пять – шестьдесят. Жить можно.  

– Девочки, кто-нибудь принесите нашатырный спирт! Да, чуть не забыла! Кусочек сахару возьмите или в крайнем случае конфету! Может у него диабет и сахар сильно упал. И чистую тряпочку возьмите, на всякий случай!  

Елена сбегала за нашатырём. Накапали на ватку, дали понюхать. По-прежнему никакой реакции. Только с четвёртого разу он встрепенулся, дёрнулся, открыл глаза и испуганно уставился на Светлану. Тут же, молча, полез к багажной полке, вытащил свою сумку и побежал по проходу к дверям. Видимо собрался выходить!  

У него на пути встала старшая стюардесса Татьяна. Её прикрывала Елена и на подмогу заспешила Света. Так, они втроём и сдерживали этого странного пассажира, пока не приземлился самолёт. Только открыли дверь и подъехал трап, этот чудак побежал к выходу. После всего случившегося, девушки облегчённо вздохнули. Света спросила:  

-Девчонки, а что же мы не догадались спросить у пассажиров, есть на борту врач или нет! Сами полезли «воскрешать его»!  

– Да, так растерялись, так напугались, что все наставления «коту под хвост»! – смущённо промолвила Татьяна, чувствуя, что здесь она, как старшая смены, сильно сплоховала.  

Несколько дней спустя, Светлана снова летела из Питера в Москву. Всё шло как и положено было идти. Посадка прошла нормально. Все заняли свои места, согласно купленных билетов. Взлетели. Стюардессы стали готовиться разносить пассажирам соки и напитки. Света обслуживала бизнес – класс. Оставалось четыре ряда и тут закончился любимый русскими пассажирами томатный сок. Двое пассажиров –мужчина и женщина возмутились:  

-А нам нужен томатный сок!  

-Извините, так получилось, что сегодня его быстро разобрали! Давайте я вам принесу другой – яблочный или персиковый!  

-Нет, другой мы не хотим! Безобразие! Мы напишем жалобу!  

У Светы едва не вырвалось:  

– Напишете жалобу! Да чёрт с вами! Пишите!  

Но она сдержалась и сказала:  

– Ваше право! Пишите!  

И едва не выронила из рук поднос с пустыми чашечками. Сразу за скандальными пассажирами сидел Виктор Гладков. Он уже поднялся со своего места и стал просить соседей пропустить его скорее к девушке.  

Света остолбенело застыла на месте, как будто её ноги вросли в пол. Через несколько секунд она пришла в себя, и, улыбнувшись Виктору, который уже подошёл к ней, сказала взволновано:  

-Витя, здравствуй! Подожди минутку! Я сейчас! Я быстро!  

Виктор не успел ничего ей сказать, даже «здравствуй». Так он был растерян. Он не ожидал её увидеть на этом самолёте, в этом рейсе. До него доходили слухи, что Светлана стала работать стюардессой и летает, чуть ли не во все столицы европейских стран.  

Виктор, конечно, помнил, что Света хотела стать стюардессой, но стала она ей или нет, он не знал, так, как мобильная связь между ними постепенно оборвалась. Пока он оценивал создавшуюся ситуацию, девушка подошла, почти незаметно поправив пилотку с эмблемой «Аэрофлот».  

В бизнес – классе половина мест была свободна. Они быстро нашли места подальше от любопытных пассажиров. Света предупредила, что им не разрешается садиться с пассажирами и разговаривать подолгу, поэтому в их распоряжении 2-3 минуты, чтобы пообщаться.  

– Света, как давно ты летаешь?!  

–Уже шестой год пошёл с ноября! Как – то незаметно время летит, даже самой не верится, шестой год пошёл, а кажется совсем недавно ещё училась на курсах бортпроводниц, потом училась на курсах английского, немецкого, французского и испанского языков. Довольно тяжело, особенно, когда столько много курсов повышения квалификации.  

–Света, ты замужем?!  

-Нет. Не замужем! А ты женат?  

–Нет! – ответил Виктор. -Ну, вот и разобрались! Как будто это для нас сейчас является самым главным! – как –то криво усмехнулась Светлана. Витя, а как ты?! Где и кем служишь? До какого звания дослужился?  

–Света, ты, наверное, знаешь, что я учился в военном училище, которое единственное в стране готовит морских пехотинцев. Так вот, я его окончил и теперь служу на Северном флоте, командую взводом морской пехоты. Звание старший лейтенант.  

-Поди, награды уже какие имеешь?!  

-Да, орден «Мужества»  

– А какой подвиг ты совершил, что такой орден получил?!  

-За освобождение российского танкера от пиратов в Аденском заливе.  

-Как интересно! – восторженно сказала Света и её тёмно-карие глаза засветились, как когда-то в юности, двумя светлячками. Витя, ты в Москву?!  

-Нет, в Подмосковье! В Звенигородский военный санаторий. Реабилитация после ранения. Целых двадцать четыре дня валять дурака. Скорее бы на службу!  

Безделье, ой как надоело! Порою хочется всё бросить и сбежать в свой батальон морской пехоты. Но служба, дисциплина и порядок превыше всего! Света, я думаю, нам бы встретиться где-нибудь не в такой обстановке. Как ты думаешь?  

-Я с тобой согласна! Давай, встретимся!  

-Сейчас так сделаем:  

обменяемся номерами телефонов, я узнаю, какой порядок в санатории, чтобы мне можно было, не нарушая внутреннего распорядка, приехать в Москву. А ты уточнишь свой график полётов, и тогда созвонимся.  

-Согласна! – ответила с улыбкой Светлана. По её радостному лицу было видно, что девушка рада встрече и будет ждать продолжения.  

Полёт до самого конца проходил нормально. ТУ- 154 благополучно приземлился в аэропорту Шереметьево.  

5  

Рейс, которым прибыл Виктор Гладков в Москву, был для пассажиров не совсем удобным. Даже, честно говоря, совсем неудобным! Он прибывал в Москву поздно ночью. Некоторые ночевали здесь же в аэропорту. Недалеко от здания аэропорта стоял состав из купированных вагонов, где можно было за относительно низкую цену переночевать. Но Виктор решил заехать домой к родителям, теперь уже к «приёмным родителям», это он точно знал. Они не виделись с тех пор, когда его ранили, и он лежал после операции. Отец и мать приезжали проведать его. Переживали, как будет состояние сына после тяжёлого ранения. Вот и сейчас, не предупредив родителей, он решил внезапно, как снег на голову, неожиданно нагрянуть домой.  

В аэропорту он взял такси и доехал до Москвы. Только под утро, наконец, прибыл в родные пенаты. Потихоньку, чтобы не напугать родителей, он стал осторожно, отрывисто нажимать кнопку звонка. Наконец, родители проснулись. Включили свет в прихожей. Отец открыл двери и вот он, «красавчик» на пороге родного дома. Как обычно; объятия, поцелуи, небольшие слёзы радости на глазах у матери. Отец уже командует, после того как Виктор принял душ с дороги:  

-Мать, ну, что там у тебя есть, чтобы накормить проголодавшегося «морского волка»?!  

–Сейчас, сейчас мужчины!  

Через несколько минут с кухни стали доноситься вкусные запахи, и вскоре стол был уставлен тарелками с едой. Отец, по такому случаю, выставил бутылку коньяка.  

После второй стопки пошли вопросы: как самочувствие, куда направят после санатория, есть девушка или так и будешь ходить в холостяках до пятидесяти лет и так далее. Виктор отвечал коротко, по-военному. Самочувствие хорошее, готов хоть сейчас в строй, когда и куда направят – неизвестно.  

– Девушка есть, возможно, скоро свяжу с ней свою судьбу крепким «морским узлом» – улыбнулся Виктор.  

Виктор Гладков добрался до Звенигородского санатория на следующие сутки утром. После оформления у администратора, ему выдали ключ от комнаты 23 на втором этаже. Он быстро отыскал эту комнату. Начал открывать своим ключом, но что-то мешало войти ключу в замочную скважину. Он попытался ещё протолкнуть свой ключ и услышал, как звякнул, а потом стукнул об пол ключ внутри комнаты. За дверью Виктор услышал два приглушённых голоса: мужчины и женщины. Тогда он постучал:  

–Извините, я ваш новый сосед по комнате!  

Мужской глуховатый баритон испуганно ответил:  

–Минуточку подождите, я сейчас!  

Через минуту вышел мужчина лет сорока – сорока двух. Он настороженно обвёл взглядом коридор и вопросительно взглянул на Виктора. :  

-Меня зовут Юрий, только, пожалуйста, никому не говорите, у меня женщина ночует иногда, она из местного персонала, медсестра. У нас любовь! Вот когда она дежурит, то приходит ко мне ночью. Вы уж меня не выдавайте! Понимаю, что нехорошо, что у неё муж, дети. Но, что поделаешь, любовь! – смущённо оправдываясь перед Виктором, говорил тихо Юрий.  

-Будем знакомы, меня зовут Виктор.  

-Очень приятно! Вы уж меня простите!  

В это время открылась дверь их комнаты и мимо них шмыгнула, маленькая, как мышка, сверкнув чёрными глазками, женщина. По выражению лица Виктора, Юрий догадался, что это новому соседу не понравилось…  

Светлана и Виктор встретились у станции метро в точно назначенный час. Девушка подошла чуть позже, буквально на одну минутку. Ещё издалека она заметила Виктора с шикарным букетом роз. Вручая девушке цветы, он её поцеловал. Света поблагодарила и тоже ответила благодарным поцелуем. Виктор, как истинный джентльмен, заранее заказал столик на двоих в ресторане «Сатурн».  

Заказ уже был предварительно оговорён, поэтому Света посмотрела и согласилась с выбором Виктора. Они пили мелкими глоточками благородное французское вино, очень откровенно рассказывали всё о себе, ничего не скрывая. Их можно было понять, они не виделись почти шесть лет. Конечно, в ресторане они не только ели, пили и рассказывали всё о себе, «как на духу», но и танцевали медленную музыку, в основном танго. Вечер в ресторане им очень понравился. Они вышли из ресторана, уже было за полночь. Виктор спросил девушку:  

-Берём такси?  

–Нет, не нужно! Прогуляемся! Погода какая сегодня чудесная! – воскликнула Светлана. Витя, ты куда-то торопишься?!  

-Нет, Света, я никуда не тороплюсь. У меня сейчас санаторно-курортное лечение, реабилитация после ранения! – с улыбкой проговорил Виктор.  

-Витенька, расскажи пожалуйста! Расскажи, я очень прошу тебя! Я, вижу, ты не хочешь говорить о ранении. А оно у тебя было серьёзное, как я догадываюсь!  

Нехотя, Виктор стал рассказывать про ранение: -Во время штурма танкера, захваченного пиратами, я получил две пули в грудь. Несмотря на то, что на мне был бронежилет, он не спас от пуль отечественного автомата АКМ.  

Пули попали в область сердца, одна не доходя до сердца четыре миллиметра, другая чуть дальше от первой. Меня сразу доставили авиатранспортом в Петербург, в Военный госпиталь Военно- Морского Флота РФ. Здесь мне делала операцию очень хорошая бригада врачей под руководством моей матери – опытного хирурга. Что это моя мама, я тогда ещё не знал. Не успели врачи зашить разрез грудной клетки, как остановилось сердце.  

Дефибриллятор не помог. Пропустив через меня несколько электрических разрядов, врачи уже думали всё, конец моряку. И тут Олеся Сергеевна стала делать прямой массаж сердца, и оно послушно стало биться в моей груди. Мама некоторое время не знала, что я её сын. Вскоре пришёл мой биологический отец и всё рассказал.  

-Да, какая трогательная история произошла! Ой, сейчас тушь побежит! – сказала, вытирая мокрые от слёз глаза, Света. – Такую душевную историю рассказал, что я прослезилась! – сказала девушка.  

Когда мы с тобой дружили, ты мне не рассказывал, что у тебя приёмные родители. И вообще о своей семье ты сильно не распространялся!  

– Да я и сам не знал до поры до времени, пока случайно не узнал от других людей.  

-А вот и мой дом! – воскликнула Светлана. –Как быстро дошли!  

Девушка взглянула на свои светящиеся в темноте часы:  

-О-го, уже второй час ночи!  

Они остановились возле двери её подъезда.  

-Ну, что Витя, зайдёшь?! Чайку или кофе попьём! Не могу же я кавалера так без кофе – чая домой спровадить! – засмеялась Света.  

Но её смех, чувствовалось, искусственный, наигранный. Ощущалось волнение и небольшая дрожь в голосе.  

Он несколько поколебавшись, тоже с лёгким волнением в голосе, замаскированным под смех, наигранно сказал:  

-Чаёвничать – так чаёвничать! Какое наше время, всего лишь второй час, детское время!  

Света открыла входную дверь подъезда, как бы боясь взглянуть на него, молча пошла наверх, на третий этаж. Двухкомнатную квартиру она снимала с подругой Оксаной, стюардессой с другой бригады.  

-Раздевайся, проходи, будь как дома, не стесняйся, свои люди! – бодро проговорила Света. Чувствовалась в её голосе бравада, плохо скрывающая волнение.  

-Что пьём чай, кофе или что покрепче? У нас в холодильнике всегда стоит бутылочка коньяку. Так, ничего не подумай, на всякий непредвиденный случай. Вот, как сегодня! Я сейчас пойду на кухню, а ты посмотри телевизор, пока я готовлю.  

-Света, может тебе помочь чем-нибудь?!  

-Нет, я одна справлюсь! Я сейчас, быстро!  

-Всё – таки я тебе помогу! Ну, что мне скучать одному!  

Молодые люди быстро приготовили бутерброды. Заварили свежий чай. Сварили кофе.  

Решили выпить немножко коньяка, а затем кофе – чай. Продолжили разговор,  

который начали ещё по дороге домой к Свете.  

-У тебя кто есть?! – спросил Виктор.  

– Был тут один. Сейчас никого. Я свободна.  

-А у тебя?! – с округлившимися глазами Света ожидала ответа.  

-Есть!  

– Жена?  

-Нет! Подруга.  

Светлана облегчённо вздохнула:  

–Слава Богу! Подруга, это ещё не жена! – подумала она, почти, успокоившись.  

–Ты с ней живёшь?  

–Нет. У нас ещё всё так неопределённо!  

–А ты, Света, была замужем?!  

–Нет! Тоже было всё неопределённо, пока он мне не изменил с моей подругой!  

–Ну, что, буду собираться?!  

–Куда ты пойдёшь так поздно?! Оставайся у меня!  

Виктора долго уговаривать не пришлось. Он очень устал после суетного дня, можно сказать, смертельно устал. Ещё сказывалось тяжёлое ранение в грудь.  

Светлана постелила ему в зале на мягком кожаном диване. И он только коснулся щекой подушки, мгновенно уснул.  

6  

Виктор проснулся от того, что из кухни доносился аппетитный запах жарившейся на сковородке яичницы, нарезаемой полосками буженины. и вот уже все запахи перебивает запах сваренного черного кофе.  

Гладков вскочил с дивана, быстро, по-военному, оделся. И пошёл в санузел. Света как раз собралась идти будить Виктора и столкнулась с ним в дверях.  

-Доброе утро!  

-Доброе утро!  

-Как спалось на новом месте?! – спросила хозяйка.  

-Спасибо, хорошо!  

–Витя, мне нужно будет собираться на работу. Скоро поеду в аэропорт. Сегодня лечу в Будапешт, маршрут Москва – Будапешт, в Венгрии я уже бывала. Маршрут известный, отработанный, никаких ЧП не предвидится. Дай Бог, чтобы так спокойно и продолжалось! Давай, иди куда шёл! Я тебе помешала?! Сейчас будем завтракать!  

После завтрака молодые люди стали собираться, каждый по своим делам. На улице их пути разошлись. Светлана пошла на метро, а Виктор на троллейбус, чтобы доехать до вокзала. А дальше, ему электричкой до Звенигорода…  

Для Виктора потянулись медленной чередой почти однообразные дни. За это время один раз приезжала к нему Света. Она объяснила, что сейчас для неё наступила горячая пора. Сдаёт в медицинском центре анализы, вечерами, если не улетает, ходит на подготовительные курсы для подготовки к сдаче ежегодного экзамена по своей профессии. Да, к тому же их экипаж готовится пересесть на более современный, комфортабельный самолёт аэробус А-330-300.  

Света, взахлёб, радостно рассказывала, какая приятная тенденция сложилась в компании «Аэрофлот»; авиационный парк авиаперевозчика с каждым годом всё молодеет. «Аэрофлот» полностью отказался от стареньких ТУ – 154, и теперь закупает этот аэробус, в трёх вариантах. А-330 – 300 признан современниками как, наилучшая разработка за последнее время. Сегодня аэробусы А-330-300 считаются надёжными и безопасными лайнерами с комфортными отличными показателями,  

а, также с экономичными и мощными двигателями.  

В салоне самолёта большой шаг между посадочными местами, отличные встроенные плазменные мониторы на спинках, впереди расположенных кресел, с огромным выбором кинолент, игр и мультфильмов. Особенно всех поразил своими размерами огромный монитор, который транслировал пейзажи, красующиеся внизу во время взлёта и посадки авиалайнера.  

Прошло две недели. Неожиданно, в один из оставшихся дней до окончания срока нахождения в санатории, к Виктору приехала Марина.  

Оказывается, у военных врачей в Москве проходил пятидневный семинар, на который была вызвана и военврач, старший лейтенант медицинской службы Остапчук Марина Павловна.  

На семинаре затрагивались вопросы оказания качественного обеспечения медицинским обслуживанием, как правительственных войск, воюющих против террористической организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), так и мирного гражданского населения Сирии. В этой стране около трёх лет идёт гражданская война. Военным медикам было разъяснено политическое и военное положение воюющих сторон. От Президента Сирии Башара Асада и правительства может поступить просьба об оказании гуманитарной и военной помощи дружественной стране. Не исключено, что может понадобиться помощь и военных медиков.  

Марина в последний день пребывания на семинаре, выкроила несколько часов свободного времени, чтобы съездить к Виктору в санаторий. Семинар закончился к обеду. Для желающих была организована ознакомительная поездка по столице. Марина Павловна воспользовалась этим обстоятельством и проведала своего любимого. Девушка заметила, что судя по внешнему виду, Виктору санаторий пошел на пользу.  

–Ну вот, тебе отдых пошёл на пользу. Вон какой бравый вид и лицо какое посвежевшее! – улыбаясь, сказала Марина. -- Собирайся, договорилась насчёт тебя с вашим начальством. Едем в местную гостиницу, я забронировала номер на двоих.  

Когда они вошли в номер, то бросились друг другу в объятия. Казалось, они не виделись целую вечность. Счастливая, что рядом с ней любимый мужчина, Марина щебетала без умолку, словно до этой встречи она всё это время молчала и теперь, как какой – то автомат, выстреливала целые группы слов, а то и предложения без знаков пунктуации. Время быстро летело, приближая скорое расставание. Виктор из рассказа девушки сделал вывод, что скоро и морской пехоте найдётся место применения…  

7  

Тем временем, Светлана и её экипаж осваивал новый аэробус А-330.  

Воздушный лайнер всему экипажу очень нравился. Лётному составу автоматика и мощные двигатели, стюардессам – просторный проход и много уголков и мест, где можно было отдохнуть, приготовить еду и напитки для пассажиров.  

Светлана стала собираться в рейс по маршруту Москва – Бангкок. Вдруг звонок по мобильному:  

– Света, привет! Как у тебя дела? Всё нормально?! Вот какое дело, ты вылетаешь рейсом Москва – Пекин!  

Звонила старшая стюардесса их бригады Катя Семёнова.  

-В бригаде А-330, рейс Москва – Пекин, заболела бортпроводница, ты её заменишь! Вылет послезавтра, 18 августа. Счастливо! Удачного полёта, Светочка!  

–Спасибо, Катя! И тебе удачи!  

8  

После лечения и отдыха в военном санатории, старший лейтенант Гладков вернулся к месту службы.  

С каким – то юношеским душевным трепетом он вошёл в КПП. Дежурным по контрольно-пропускному пункту был знакомый старший лейтенант с их роты,  

Василий Горобец. Крепко пожимая руку Виктору, он участливо спросил:  

-Ну, как здоровьишко?! Говоришь нормально? Ну и ладненько, ну и ладненько!  

-Вася, комбат у себя?!  

-А куда ж он денется?! У себя! Вчера до поздней ночи часть офицеров собирал у себя на совещание, а сегодня другую часть на девятнадцать часов собирает. Сейчас и тебя пригласит, только доложишь, что прибыл.  

-Ну, ладно, я пошёл, доложусь, что прибыл.  

-Давай, доложись! – лихо козырнув, сказал Василий.  

-Забыл спросить, у нас всё спокойно?  

-Пока спокойно, но судя по всему, скоро будет неспокойно! – ответил Василий…  

Гладков постучал в дверь кабинета командира батальона.  

-Войдите! – послышалось глухо из кабинета.  

Чётким строевым шагом старший лейтенант прошагал через кабинет комбата и остановился  

в двух шагах от него.  

-Товарищ майор! Старший лейтенант Гладков после лечения прибыл для дальнейшего прохождения службы!  

-Здравствуй, Виктор Сергеевич! Присаживайся! – пригласил комбат.  

-Здравия желаю, товарищ майор!  

-Ну, как? Подлечился?!  

–Так точно! Подлечился, Пётр Васильевич!  

Задав ещё несколько бытовых вопросов, командир батальона перешёл к сугубо военной тематике.  

–Сегодня собираю вторую часть офицерского личного состава, расскажу, по какому принципу мы разделили офицеров на две части. Первая часть уже собиралась вчера, а теперь вторая сегодня. В девятнадцать часов в актовом зале части, Виктор Сергеевич! В девятнадцать часов.  

– Вам тоже необходимо там быть!  

-Есть, товарищ майор!  

Перед тем как Гладкову уйти, комбат задал вопрос:  

-Виктор Сергеевич, ты ещё не собираешься жениться?  

-Никак нет, товарищ майор!  

-Жаль! Скоро для нас может начаться настоящая морпехотная работёнка. Так и останешься неженатым! А пока станешь генералом, то детей рожать – строгать, будет уже поздно! Ты подумай на досуге. Давай, иди, отдыхай до девятнадцати часов!  

9  

Супруги Анатолий Петрович и Олеся Сергеевна получив новые назначения, отбывают к месту службы – в город Севастополь. Сразу по прибытии на Черноморский флот, Данилов с головой погрузился в несколько отличные, чем предыдущие, специфические служебные обязанности. Со времени присоединения к Российской Федерации Крыма, политическая и военная ситуации на флоте сильно изменились. Флот в ближайшие полгода пополнился новыми кораблями. Наш надводный и подводный флот стал курсировать не только в Чёрном море, но и в Средиземноморье. Это вызвало недовольство определённых правительственных и военных кругов США и Турции. В свою очередь, российское политическое и военное руководства стали проявлять обеспокоенность в связи с изменением политической и военной ситуации, с появлением на карте Ближнего Востока террористической организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) в 2014 году.  

Вскоре и Олеся Сергеевна приступила к исполнению обязанностей начальника военно-морского клинического госпиталя. Медицинское учреждение ютилось в двух старинных двухсотлетних корпусах. Олеся Сергеевна активно включилась в «пробивание» финансирования строительства ещё двух корпусов. Ей пришлось несколько раз съездить в Главный штаб военно-морского флота и Министерство Обороны РФ. Она даже «пробилась» до Министра обороны. И добилась своего: при поддержке министра, финансирование было открыто.  

Чувство тревоги не покидало Олесю Сергеевну уже два месяца. И она поняла.  

Это связано с очагом войны, всё больше разгорающимся на Ближнем Востоке. Она, как человек военный, прекрасно понимала, что её сына, морского пехотинца, в любой момент могут перебросить туда, на передний край борьбы со злом. И, она как мать, тревожилась за него.  

Своими тревогами она поделилась с мужем. Он, конечно же, знал об этом больше, чем Олеся Сергеевна. Анатолий Петрович подтвердил её опасения. Он не сказал ей о некоторых секретных мероприятиях, проведённых во флоте. Например, флагман флота, авиа несущий крейсер «Москва», уже стоит «на парах» и готов хоть сейчас с группой кораблей сопровождения отбыть в Средиземное море.  

На территории Сирии уже оборудована авиабаза Хмеймим, предполагающая базирование авиационной дивизии и все для неё вспомогательные и подсобные помещения, а также, ёмкости для горючего и все необходимые для охраны объекта помещения. Предполагалось для охраны базы и других необходимых мероприятий в ближайшее время забросить туда батальон морских пехотинцев.  

В самый разгар этих мероприятий, старший лейтенант Гладков переводится с Балтийского флота на Черноморский флот в качестве командира роты. Конечно, здесь не обошлось без вмешательства «доброго дядюшки» – контр-адмирала Сергея Ивановича Петрова- заместителя начальника Главного управления военно-морского флота РФ по воспитательной работе, но Виктор об этом не знал и не догадывался.  

Только Анатолий Петрович сразу обо всём догадался и позвонил другу:  

–Сергей, здравствуй! Мне кажется, ты в этот раз уже переборщил!  

–Вот тебе раз! Сделай одно хорошее дело, так тебя в ста грехах обвинят!  

Чем ты недоволен, друг мой?! Я вашу семью соединил! Здесь ничего криминального нет! Семейственность даже поощряется! А ты на меня дуешься, нашел криминал!  

–Ты мне ещё «спасибо» должен сказать! Всё! Обвинения не принимаю! Живите и радуйтесь! Вон скоро внуки появятся! После Севера и холодной Балтики этот край раем покажется. Ты ведь можешь выйти в отставку, и, тогда «гуляй Ваня! » Твой Виктор не собирается жениться?! – вдруг резко перешёл Сергей Иванович на Виктора.  

-Да, вроде бы нет!  

– А пора бы задуматься! – сказал очень серьёзно Петров.  

–У него хоть подружка какая есть?! Половина холостяков, шатается к одиноким морячкам, живущим у нас в приморских городах. И короткими ночами летом и длинными ночами зимой, они получают свое очень маленькое женское счастье, может, воруя его у верной жены, ждущей своего моряка.  

–Вот, поэтому, чтобы ваш Виктор окончательно не разбаловался, убедите его жениться. Да и о карьере ему нужно думать. Женатому офицеру, больше доверие, чем холостому…  

А в это время Виктор Гладков был на распутье. Он не знал, кого назвать своей избранницей. Обе хороши по – своему. Светлана – стюардесса, стройная красавица – блондинка, чуть выше среднего роста, с голубыми глазами.  

Марина – брюнетка, тоже хороша собой, примерно такого же роста, с большими карими глазами и выразительными очертаниями груди и фигуры в целом.  

По отношению к Марине, его мучили угрызения совести. Он ей изменил со Светланой.  

Это случилось, когда Виктор остался ночевать у Светы после посещения ресторана.  

Полбутылки коньяка сразу его усыпили, только Виктор лёг на диван. Но спать ему пришлось недолго. Он ощутил на своём лице мягкое прикосновение женских губ.  

-Света, ты не спишь?!  

-Не сплю, Витя! – тихо, едва слышно, прошептала девушка. – Что-то не спится! Ты извини, что разбудила. Я пойду к себе в спальню.  

Она собралась уйти, но Виктор взял её за руку, и она, неожиданно для себя, прильнула к нему. Света была в ночной рубашке, через которую он ощутил её молодое, нежное тело, от которого исходил, ещё незнакомый ему запах. Запах женщины, смешанный с тончайшим ароматом дорогих французских духов. Они стали целоваться и время для них остановилось…  

Уже под утро, когда они оба, уставшие от любовных ласк, задремали, Светлана через несколько минут очнулась и потихоньку, чтобы не разбудить Виктора, ушла к себе в спальню…  

Утром, как ни в чём, ни бывало, никто из них даже не проронил слова, о том, что произошло ночью. Каждый ждал, что кто-то первый заикнётся, но так и не дождался. Они позавтракали, вышли из дому. Он поцеловал её.  

–Ну, ты звони! – сказала девушка.  

–И ты звони! – сказал он. – Счастливого пути!  

–И тебе счастливо! Хорошего тебе отдыха!  

На этом они и расстались на несколько дней…  

Когда Светлана приехала к Виктору в санаторий, то первой начала разговор:  

–Витя, прости меня за ту слабость, когда ты ночевал у меня. Я во всём виновата, и только я! А ты, как мужчина, просто поддался моему желанию! Я поняла, что ты любишь Марину! Так оставайся с нею! То, что было между нами, забудь! То, что когда – то в юности мы любили, давно прошло! Первая любовь, и есть первая, ещё не окрепшая, юношеская, и, обычно она не возвращается. У меня к тебе чувство, как у сестры к брату, а не как к любовнику. Не мучайся и не кори себя! Я не встану у вас на пути! Останемся просто старыми добрыми друзьями…  

-И ты прости меня, Света! Я виноват перед тобой! –глухо сказал Виктор.  

-Я прошу тебя ещё раз: -Не мучайся и не кори себя! – вся сама не своя, взволнованно проговорила Света.  

-У нас с тобой только братские отношения и больше ничего!  

-Время подходит, пора ехать домой! – заторопилась девушка.  

– Пока! – сказала Светлана, приподнявшись на носочках и целуя Виктора. Звони в любое время!  

-Хорошо, позвоню! – ответил офицер.  

Наконец, реабилитационный период у Гладкова закончился, и он выехал к себе на Северный флот. Не успел он войти в курс дела, как через два дня, его вызвали в штаб бригады морской пехоты и ознакомили с приказом о направлении старшего лейтенанта Гладкова на Черноморский флот командиром роты морской пехоты.  

Назавтра вечером, старший лейтенант устроил прощальную вечеринку с офицерами батальона морской пехоты, в котором он служил. В батальоне было много молодых офицеров. Большая часть из них была жената, а треть ещё не была обременена узами брака.  

Молодые офицеры погуляли на славу. Перед самым закрытием кафе, где проходила вечеринка, несколько молодых лейтенантов подрались с местными ребятами. Кто-то из них, теперь уже неизвестно, сказал что-то оскорбительное и так, слово за слово, и начавшуюся драку, офицеры уже не смогли остановить. Кто-то из работников кафе вызвал военнослужащих из комендатуры. Подъехал целый автобус солдат и следом за ними два полицейских экипажа. Задержали человек двадцать военнослужащих и гражданских. Пока разбирались, пока заключали «мировую», прошла ночь. Уже на рассвете офицеры вернулись к себе в общежитие.  

Вечером, Виктор выехал в Севастополь. Он рассказал командиру батальона о том, что нужно обязательно встретиться с девушкой в Санкт-Петербурге, и ему дали проездные документы проездом через Питер. Он созвонился с Мариной. Договорились, что она его встретит на вокзале. Стоянка поезда будет целых сорок минут.  

Марина за пять минут до подхода поезда уже была на месте. Сердце её забилось радостно, когда пятый вагон медленно проплыл, потихоньку останавливаясь, как раз, напротив Марины. На площадке стояла симпатичная проводница, вытянув руку с флажком. За ней улыбающийся Виктор. Увидев девушку, он окликнул её.  

Она тоже заметила парня.  

-Витя! – и девушка бросилась к двери вагона.  

Через мгновение Марина уже была в объятиях Виктора.  

–Маринка, поезд опаздывает на целый час. Проводники предупредили, что стоянка будет сокращена. На сколько минут, неизвестно. Собственно, про мою службу ты уже знаешь из телефонного разговора. Как видишь, еду на новое место службы. Приеду – сразу же сообщу что и как. Как у тебя дела?! Ничего нового за тот период времени, что мы разговаривали по телефону, не произошло?!  

-Витя, произошло! Сейчас расскажу! Сегодня вызывает меня к себе начальник госпиталя и говорит:  

-Марина Павловна! В своё время вы писали рапорт направить вас в любую «горячую точку» для оказания медицинской помощи и профилактики заболеваний среди мирного населения. Так, вот, ваш рапорт удовлетворён. Вы направляетесь в Сирию. С завтрашнего дня начинайте передачу дел доктору Герасимову. Сейчас он на операции, освободится, сразу же сообщим ему. Я, думаю, вы передадитесь быстро.  

-Так точно, – говорю – товарищ полковник медицинской службы!  

-Если что будет непонятно, обращайтесь к моему заму, он уже в курсе!  

-Вот так, Витя! Больше года прошло, когда писала рапорт. Я уж и забыла про него. В то время, когда писала, была в таком настроении, что готова была уехать на край света. А теперь жалею, что так бездумно тогда поступила! Годы идут. Пора уже давно подумать о создании семьи, о ребёнке! Вот ты, возьмёшь меня замуж?!- спросила она вполне серьёзно.  

-А, что, и возьму! – полушутя, полусерьёзно ответил Виктор.  

--Да, ладно! Успокойся! Я же шутя! – ответила девушка.  

Но в её голосе Виктор услышал такую тоску и разочарование, что он повторил ещё раз:  

–Я же сказал, возьму тебя в жёны! Я люблю тебя! Выходи за меня!  

–Такими словами не бросаются! Ты серьёзно?  

-Конечно!  

–Я подумаю! – сказала мгновенно порозовевшая лицом Марина.  

–Думай! Только недолго. Может и меня отправят на «горячую» или «холодную» точку.  

Они поговорили ещё несколько минут. Тут проводники засуетились:  

-Товарищи, господа пассажиры! Пройдёмте в вагоны! Поезд отправляется не по расписанию! Идём с опозданием!  

– Молодые люди! – сказала проводница. – А вам особое приглашение нужно?!  

–Товарищ лейтенант, я из-за вас стоп-кран срывать не буду! Нам за это сильно попадает! Я поднимаю площадку и закрываю двери! – «напугала» она Виктора.  

Он, наконец, оторвался от затяжного поцелуя с Мариной и побежал догонять всё ускоряющий ход поезд.  

-Эх, молодёжь, молодёжь! Вы рискуете жизнью, а нам потом расхлёбывайся! -  

начала отчитывать, толи старшего лейтенанта, толи проводницу, бригадирша поезда.  

–Офицер, заходи в вагон! Я закрываю двери!  

Очень быстро поезд проехал город на Неве. С обеих сторон потянулись лесочки и перелески, болота и озера, реки и речушки, холмы и равнины…  

Спустя полтора суток Гладков прибыл в Севастополь. На вокзале его встречали Анатолий Петрович и Олеся Сергеевна.  

10  

18 августа 2013 года аэробус А-330-300, имея на борту триста тридцать пассажиров с багажом, легко оторвался от земли и стал быстро набирать высоту. Светлана летела с этим экипажем третий раз по маршруту Москва – Пекин, она заменяла заболевшую стюардессу. В этот раз девушка очень волновалась, потому, что на рейс опоздало пять человек. Лётчики и стюардессы суеверные люди, особенно лётчики. Например, летчик никогда не спросит у очереди «Кто последний?!». Он спросит «Кто крайний?!» В этот раз взволновался весь экипаж. Пять человек не пришли, это уже много. С волнением и внутренним трепетом экипаж выполнял свои обязанности. Пока полет проходил нормально.  

-Может всё обойдётся! – подумала Светлана.  

Рейс был прямой. Расстояние 5702 км, время в пути без пересадок -8 часов 06 минут. Всё было в порядке. Авиалайнер шёл с крейсерской скоростью восемьсот двадцать километров в час. Обычно скорость более девятисот километров в час, но сейчас мешал сильный встречный ветер. Аэробус шёл на автопилоте. Экипаж совсем успокоился. Света тоже с надеждой подумала:  

-Я считаю, что всё будет нормально! Авиалайнер прошёл в этом году текущий ремонт и вчера предполётную подготовку.  

Несколько минут свободного времени выдалось Светлане. Она вспомнила Виктора Гладкова, свою первую девичью любовь. Нет, всё, что она ему наговорила про первую любовь, это враньё. Судя по собственному примеру, её любовь никуда не пропала, не исчезла. Она все эти годы была с ней рядом! И вновь вернулась к ней уже более взрослой, более серьёзной и ответственной. Света сегодня плохо спала, вспоминая его карие, большие глаза, сильные руки, крепко её обнимающие и мягкий баритон его голоса. Ей даже послышался этот баритон, она даже от такой похожести вздрогнула и …проснулась от голоса старшей стюардессы Анастасии Боярковой:  

-Девочки, не расслабляемся! Пошли готовить напитки для пассажиров!  

Когда разнесли напитки, вновь выдалось несколько минут небольшого отдыха. Света сбросила тесные туфли-лодочки, устало вытянула ноги, закрыла глаза и вспомнила, тихо улыбнувшись самой себе, первый месяц работы стюардессой. Когда многое для тебя в новинку, хоть что-то давалось теоретически на курсах подготовки в стюардессы. Ей казалось, что она скоро сойдёт с ума от сплошного потока информации, от изучения нескольких иностранных языков одновременно, но ничего, постепенно привыкла, втянулась в ритм, появились практические знания и навыки.  

Стюардессы стали развозить напитки по салонам. Когда Светлана подвезла колу, фанту и стала предлагать пассажирам по левому борту, один пожилой мужчина поманил рукой подойти девушку поближе и приложил правый указательный палец к губам, а другой рукой указал на дымящийся левый мотор. К счастью все соседи вокруг этого старичка спали. Поэтому паники пока не было. Быстро раздав воду, Светлана пошла доложить старшей о таком ЧП. За всё время работы в «Аэрофлоте», ей ещё не приходилось лететь с горящим двигателем. Автоматика сигнализировала о пожаре двигателя и приступила к его тушению. Через несколько минут поступил сигнал, что пожар потушен. Полёт продолжался. Прошло десять минут и вновь из двигателя уже появились языки пламени. Это заметили все пассажиры по левому борту самолёта. Началось волнение среди них, через две-три минуты перекинувшееся на другой салон. Стюардессы стали успокаивать людей.  

Паника быстро усилилась, когда авиалайнер попал в зону сильной турбулентности. Командир корабля принял решение, сделать аварийную посадку, и взял ручное управление на себя, потому, что второй двигатель тоже стал работать с перебоями. Второму пилоту дал задание связаться с ближайшими аэропортами. Ближе всех оказался Иркутск. Решено было возвращаться в Иркутск. Запросили об аварийной посадке иркутского диспетчера. Диспетчер дал согласие. Лайнер стал постепенно снижаться, оставалось дотянуть двести тридцать километров. Внезапно, когда до иркутского аэропорта оставалось сто двадцать километров, остановился и второй двигатель. На бреющем полёте лайнер, удерживаемый пилотами в ручном режиме управления, стремительно снижался. Было принято решение садиться на автотрассу, так как вокруг была тайга и горы. Это было единственно правильное решение…  

И вот уже земля совсем близко. Пилоты чётко вывели лайнер на шоссе.  

Осталось уповать на счастливый случай, хватит ли того расстояния шоссе для остановки лайнера. Потому, что совсем близко с обеих сторон от автотрассы, тянулся сплошной полосой лес, по местному названию тайга, и может не хватить ширины леса по бокам от шоссе. Тогда самолёту переломает крылья.  

От удара об лес лайнер может загореться. Скорее всего, так оно и будет! Светлана догадывалась, какая «мягкая» посадка может быть.  

– Это ещё хорошо, если не загорится самолёт! –подумала девушка, пристегнула ремни и плотнее вжалась в своё кресло. В это время лайнер был в пяти метрах от автотрассы. Водители, увидев садящийся на дорогу гигантский самолёт, непривычно тихий, беззвучный и от того, казавшийся зловещим, быстро уступали ему дорогу. Через минуту удар шасси об асфальт дороги ощутили все находящиеся в авиалайнере. Сели! – поняла Света. И через минуту резкие, сильные удары, треск деревьев, падающая ручная кладь с полок на пассажиров. Следом взрыв, даже не взрыв, а хлопок и огонь, дым в салоне, погас свет, сразу же включился аварийный свет и тут же сразу погас, кругом стоны раненых и крики паники…  

–Неужели я жива?! И даже не потеряла сознание! – подумала Светлана.  

–Главное, в эти опасные моменты я не потеряла сознание!  

–Это уже очень хорошо! Скорее нужно отсюда выбираться… Вероятно, горит пластик… Дым выедает глаза, ещё не хватало ослепнуть…  

-Какая тяжелая ручная кладь! Но нужно поскорее выбираться… Что мне заливает глаза? Это оказывается кровь… Знакомый с детства солоноватый вкус… всё-таки, какой едкий дым…На занятиях говорили, что он очень ядовит. Нужно скорее отсюда выбираться! Скорее, пока не задохнулась. Ещё одна опасность, становится жарко. Мы можем сгореть живьём! Сейчас для меня самое главное не потерять ориентировку и сознание…  

Светлана стала быстро пробираться к аварийному трапу, который за несколько секунд должен автоматически накачаться. Открыла с помощью какого-то мужчины аварийный люк. Крикнула пассажирам:  

-Вы почему не прыгаете? …вашу мать! Прыгайте Е..вашу мать! Вот же люк, прыгайте скорее, ведь задерживаете других!! Они же сгорят по вашей милости!!  

Пассажиры в панике столпились около аварийного люка, мешая друг другу. Человек тридцать, благодаря Светлане уже покинуло самолёт.  

-Боже мой, какой жар!!! – подумала Света, прыгая в аварийный люк и скатываясь вниз на землю по жёлобу последней.  

-Кажется, я самая последняя скатилась?! – ещё подумала про себя Света, на несколько секунд теряя сознание…  

-Я, кажется, теряла сознание, это из-за большой потери крови…  

–Скорее бы нас нашли! Далеко ли Иркутск?! Когда нас начнут спасать эмчээсовцы?!  

А в это время помощь уже неслась, сиренами раздирая, бередя и вместе с тем радуя,  

души, что их едут спасать…  

Светлана очнулась в очередной раз уже на носилках. Где-то над головой она услышала:  

-Ребята, она живая!! Давайте, скорее уносите её, грузите в вертолёт!  

–Александр Иванович! Она очнулась!! С трудом Света поняла, что обращаются к ней:  

-Вы помните, как вас зовут?! Если можете, и помните ваше имя, то назовите! Если не можете говорить, то сожмите мой большой палец на правой руке! – сказал мужчина в белом халате, которого называли Александр Иванович…  

Света попыталась назвать своё имя, фамилию, но не могла… Она шептала едва слышно, а ей казалось, что её слышат и понимают… После нескольких безуспешных попыток назвать себя, обессиленная, она вновь потеряла сознание…  

Очнувшись, она обратила внимание, что крепко сжимает большой палец правой руки, этого, сразу ей понравившегося, доброго и внимательного врача службы спасения Александра Ивановича.  

Светлана вспомнила, как она нашла аварийный люк, открыла его с помощью какого-то мужчины, возмутилась вопросу женщины по поводу багажа:  

-Е…вашу мать!!! Какой ещё к чертям багаж!!! Тут спасаться нужно скорее, а она про багаж спрашивает!! Мужчина с ребёнком, скорее прыгайте! Ребёнка головку прижмите к себе покрепче обеими руками!  

-Что с экипажем?! Помню как стюард Володя Осипенко шагнул в огонь и дым… Жалко парня, наверное, он там, в самолёте и остался… А старшая нашей смены? Настя Бояркова…замечательная женщина, мягкая, душевная! Будет очень жаль, если она погибла! Останется двое несовершеннолетних детей- мальчик и девочка-погодки… А первый пилот, командир, да и второй не уступает ему, прекрасные специалисты. Летают давно вместе, дружат семьями. У обоих по двое детей – школьников…  

Некоторые сведения про свой новый экипаж она узнала совсем недавно, ведь летает с ними всего третью неделю.  

Зачем они пишут у меня на руке? Я не собираюсь умирать! Вот вольют кровь, капельницы поставят, и будем жить!! Почему-то стало очень холодно, несмотря на то, что была середина лета. -А, вспомнила! С меня срезали обгорелую форму- вспоминает девушка. И она в очередной раз отключилась от реальности.  

–Сколько, интересно, крови с меня вышло!? Скорее бы влили! А то так кружится голова! Хоть я успела закрыть голову руками, всё-таки, когда падала ручная кладь с полок, мне попало острым каким-то предметом по голове. А сейчас, заливает кровью левый глаз… Скорее бы… Света очнулась, когда ей заканчивали гипсование.  

–Руки такие толстые и в волдырях, потому, что я закрывала голову руками. Зачем они написали на руке имя Лана?! Это же не моё имя! – возмутилась Светлана, не догадываясь, что спасатели из её очень тихого ответа поняли только окончание «лана».  

Тем временем, её понесли на носилках, вместе с другими ранеными пассажирами аэробуса. Светлану тряска не покидала до тех пор, пока девушке не поставили, так называемый, «горячий укол». Через минуту, с ног до головы ударила в голову горячая волна, Стало очень жарко… Трясти перестало. Пока вертолёт загружался, оформляли какие-то бумаги, Светлане поставили капельницу.  

–Интересно, сообщили родственникам пассажиров и экипажа о катастрофе?!  

Знают они, что случилось с нашим аэробусом?! Как болит всё тело! – думает Света.  

–Почему не ставят обезболивающий укол?!  

Наконец, лопасти вертолёта заработали быстрее. И со свистом, опустив остеклённый нос вниз, он круто взмыл вверх. Через двадцать минут вертолёт приземлился на специальную бетонированную площадку круглой формы с белой большой буквой «Р» Здесь уже ожидали несколько машин скорой помощи. Быстро загрузили носилки с ранеными и машины помчались с рёвом сирен в больницу.  

Некоторое время спустя, машины въехали во двор Областной клинической больницы города Иркутска…  

18 августа 2013 года СМИ сообщили, что потерпел авиакатастрофу, в связи с вынужденной жесткой посадкой в районе города Иркутска аэробус А-330-300 авиакомпании «Аэрофлот – 2Б» Из 330 находившихся на борту пассажиров, 125 человек, благодаря умелым действиям экипажа, спасены. Авиалайнер следовал по маршруту Москва – Пекин.  

Виктор об этом не знал. Он выполнял секретное разведывательное задание с группой спецназ…  

Наконец, Светлане влили донорскую кровь, но легче не стало. Всё также у неё болело всё тело, особенно спина…  

Через полмесяца ещё влили кровь. Процедурная сестра сказала, что теперь она быстро пойдёт на поправку.  

А время идёт…  

Уже прошло пять месяцев, когда случилась эта катастрофа. А у Светы третья по счёту больница: первой была Иркутская ОКБ, следующая «Склифосовского» Москва, и вот теперь – Центральная клиническая больница Гражданской авиации.  

Как – то раз лечащий врач сказал:  

-Светлана, теперь всё зависит только от тебя!  

Вначале она не поняла, почему зависит от неё, а потом до неё дошёл смысл этого высказывания врача.  

А вчера приходила психолог. Потихоньку, как показалось Свете, специалист стала настраивать её на оптимистический лад. Говорила, что нельзя себя корить, за то, что она выжила, а другие погибли! А Светлана как подумает, что ей придётся встречаться с родителями и родственниками погибших пассажиров и членов экипажа, так и обливается холодным потом, только при одном упоминании об этом.  

А время идёт… Света лежит в общей палате. Рядом с ней, сильно обгоревшая, пассажирка с её рейса. Она всё время только молчит, поэтому больные даже не знают её имени.  

Девушка спокойно вздохнула:  

– Мне очень повезло! Я в довольно хорошем состоянии! Слава Богу! Хоть лицо не обгоревшее! Правда, меня постоянно тошнит и пульс частый. А как я хочу домой!  

Она вспомнила, что их в экипаже осталось в живых всего трое: Ольга Сухова, Маша Катукова и она –Светлана Филимонова.  

Перед глазами девушки промелькнули лица членов экипажа – командира – первого пилота, второго пилота, штурмана, бортмеханика, стюарда и стюардесс, и она заплакала очень тихо, уткнувшись лицом в подушку. А, чтобы не увидели соседки по палате, Света закрылась с головой простынёй. Через несколько минут ей стало легче на душе. Видимо слёзы помогли!  

Ей вспомнилось, как их троих перевозили в Москву. В аэропорту Иркутска их провожали представители «Аэрофлота – 2Б», МЧС и корреспонденты СМИ.  

Лечащий врач настоятельно просит выдержать перелёт от Иркутска до Москвы. Светлана едва вынесла. её постоянно тошнило… Вот наконец Москва. Аэропорт Жуковский. Толпа журналистов. Вспышки фотоаппаратов, тихое стрекотание видеокамер. Подъехало несколько реанимобилей и пострадавших в авиакатастрофе повезли в «Склифосовский». И там, по новой, все анализы брали повторно.  

Постоянно ставят капельницы, уколы. Врачи удивляются, как девушка такое перенесла? Ранения не совместимы с жизнью. Искололи её так, что вены «крутятся» и не даются, чтобы их кололи. Сам организм восстаёт против многочисленных уколов и капельниц.  

Светлана подумала:  

–Скорее бы они сняли с меня гипс! Теперь снова очередная операция будет под общим наркозом…  

–Когда, наконец, всё это закончится?! –подумала Светлана.  

–Как я устала! Боже, дай мне силы всё преодолеть!  

11  

Старший лейтенант Гладков прибыл в распоряжение Главнокомандующего Черноморским флотом и приступил к исполнению обязанностей командира второй роты первого батальона 801 бригады морской пехоты. Прошла первая неделя службы нового командира роты. Все эти дни командир знакомился с офицерами – командирами взводов, с личным составом роты и боевой техникой. В понедельник начавшейся недели состоялось совещание у командира бригады, на которое были приглашены офицеры от командира взвода и до командира батальона включительно. На совещании было сказано, что один из батальонов бригады будет направлен в ближайшее время в Сирию, для выполнения охранных функций авиабазы Хмеймим.  

Командир бригады представил заместителя Руководителя по воспитательной работе на Черноморском флоте подполковника Сергеева Анатолия Викторовича. Анатолий Викторович прочитал лекцию об «Исламском государстве Ирака и Леванта» – ИГИЛ.  

–Товарищи офицеры! – сказал подполковник – Хочу заметить, что вокруг ИГИЛ выросла целая стена всевозможных слухов и выдумок, можно сказать мифов, благодаря средствам массовой информации. Я постараюсь развенчать несколько мифов об этой террористической организации.  

Террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) – продолжал своим спокойным бархатным баритоном Анатолий Викторович – стала широко известной с этого года. До момента захвата северных районов Ирака об организации знали, как о группе боевиков, которая подчиняется «Аль-Каиде», воюющей против правительственных войск в Сирии.  

…Виктора стало клонить в сон. В эту ночь он был ответственным дежурным по батальону. Удалось подремать в общей сложности часа два. Перед глазами проплывали моменты их последней встречи с Мариной….  

…- Существует мнение, что официально озвученные цели ИГИЛ – это работа на публику, это прикрытие для обычного разбоя – издалека смутно до сознания Виктора доносился голос лектора…  

Виктор был не единственным, кто дремал в зале. Несколько офицеров «клевали носами», мужественно преодолевая сонливость…  

–Товарищи офицеры, вот очередной миф:- продолжал лектор – ИГ хочет установить исламские законы в самой жёсткой форме. Попытаюсь вам доказать, что это не так!  

Всё остальное время Виктор проспал до того момента, когда услышал голос командира бригады:  

-Товарищи офицеры!  

Офицеры встали. Шум от встающих с мест офицеров окончательно разбудил Виктора. Он тоже быстро вскочил со своего места.  

–Вольно! Разойдись!  

12  

После лекции про Исламское государство прошло всего три дня. Батальон морской пехоты был неожиданно поднят по тревоге, оперативно погрузился на десантные корабли и уже через несколько дней был доставлен в Сирию, на авиабазу Хмеймим. Здесь пехотинцы были расквартированы и получили боевую задачу: охранять российскую авиабазу и подступы к ней.  

Виктор Гладков и другие офицеры – «морпехи» знали, что оборудуется авиабаза российских военно-космических сил, но то, что она будет создана в такие кратчайшие сроки и так основательно оборудована, они даже и не догадывались.  

Под базу власти Сирии выделили пустырь рядом с гражданским аэродромом Хмеймим. В пятидесяти километрах от Хмеймима находится пункт технического обеспечения Тартус. Его, при необходимости, можно очень быстро переоборудовать в военно-морскую базу. Благо, размер гавани и глубина позволяют причаливать любым кораблям.  

Поначалу, на площадке хорошо поработали бульдозеры и грейдеры, основательно выравнивая почву. Затем всю площадь закатали в асфальт. Здесь боятся не грязи, а пыльных бурь. Пыль мельчайшая светло-жёлтого цвета. Она, даже при спокойной безветренной погоде, проникает, казалось бы, везде, и доставляет немало хлопот всем, от авиатехников до поваров и обслуживающего персонала. Второй проблемой была вода. Тогда восстановили старую водонапорную башню, заменили фильтры, и теперь можно пить чистую вводу из-под крана. Но почему-то на базу завозят чистую питьевую воду в бутылках в огромных количествах. Можно брать и пить эту воду, сколько душе угодно.  

Личный состав размещается в специальных меблированных модулях, оборудованных кондиционерами. В настоящее время на авиабазе развёрнута система инженерно-аэродромного, аэродромно- технического и других видов обеспечения. В короткие сроки были возведены десятки объектов полевой инфраструктуры, в том числе пункты заправки техники, склады материальных средств, полевые пункты питания.  

Столовая представляет собой огромный белый шатёр, в котором одновременно можно накормить 3 тысячи человек военнослужащих. Стандартный обед: суп «столовский», гречка с варёной курицей, чай. Два пакета с яблочным соком и нарезка свежеиспечённого хлеба. Повара кормят тушёнкой, щами, борщами, курицей, салатами, оладьями и булочками. У местного населения закупаются большие партии овощей и фруктов. Сразу за столовой ревёт больше десятка полевых кухонь, работающих не на дровах, а на солярке. Так же в арсенале тыловой службы есть и новые полевые кухни на базе автомобиля «Урал».  

Работает своя пекарня. До тонны в день выпекает хлеба и плюшек и булочек. Есть пункт розлива по термосам холодной воды и кипятка. Всё новенькое, со складов. Личный состав, стоящий в очереди в столовой, напоминает солдат с западных военных баз. Жёлто-телесного цвета, пятнистая униформа, высокие берцы песочного цвета. Очень непривычна на вид «тропическая униформа».  

На солнце жара среди белых модулей-контейнеров тридцать пять-сорок по Цельсию. Апофеозом хозяйственности стала баня на колёсах, вмонтированная прямо в кузов «Урала». Работает на дровах. Пропускная способность мужской – десять человек в час, женской, нормативы несколько демократичнее. В двух десятках тазиков преют эвкалиптовые веники. Уже всему личному составу давно известно их происхождение – банщики утром нарвали их за забором.  

Совсем рядом, за ограждением, взлётно-посадочная полоса. На ней вряд – СУ-24, СУ-25, СУ-34. Самолёты оснащены современным оборудованием и высокоточным оружием. Авиатехники под лучами пялящего солнца внимательно осматривают сложные агрегаты грозных боевых машин. С оглушительным, кажется, рвущим воздух и барабанные перепонки людей, рёвом, один за другим уходят в небо «Грачи». Полёты не прекращаются ни днём, ни ночью.  

Виктор Гладков и ещё двое офицеров – морпехов, его подчинённых, нашли, наконец, номер своего модуля – контейнера.  

Небольшое помещение, всё компактно, напоминает купе поезда – экспресса. Столик, три кровати, окно с жалюзи, сдерживающие агрессивные солнечные лучи. Включили кондиционер, через несколько минут стало даже холодно в комнатке.  

В восемь вечера развод караула. Вновь прибывшие морпехи сменяют предыдущих пехотинцев и заступают в суточный наряд по базе.  

На следующий день происходит замена отслужившего полгода батальона морской пехоты. В этот же день состоялось торжественное построение, награждение особо отличившихся военнослужащих. Под звуки марша «Прощание славянки», чеканя шаг и ровняясь на Знамя, прошли по плацу морские пехотинцы, прощаясь со ставшей уже родной авиабазой.  

13  

Военный врач – хирург, старший лейтенант медицинской службы Остапчук Марина, прибыла на авиабазу Хмеймим на две недели позже Виктора Гладкова. Вместе с Мариной приехала ещё одна военврач, лейтенант медицинской службы Оксана Петренко. Познакомились они в Москве, в Главном военно-медицинском управлении Министерства обороны РФ, куда были вызваны для получения приказа об откомандировании в российскую группировку войск в Сирии.  

Девушки летели самолётом до Дамаска. Там в аэропорту их встречала машина. Марина была приятно удивлена, когда увидела Виктора с большим букетом цветов.  

-Здравствуй, любимая! Ты удивлена! Не ожидала?!  

-Здравствуй, милый! Честно сказать, не ожидала! Кстати, Виктор, познакомьтесь, моя коллега Оксана!  

-Оксана, это Виктор – мой жених!  

-Очень приятно! – ответил Виктор, взглянув в упор оценивающим взглядом, прямо в глаза девушки.  

-И мне приятно! – ответила Оксана, нисколько не смутившись его взгляда.  

-А это водитель нашего «уазика» Андрей! – представил парня девушкам Виктор.  

-Андрей, нам очень приятно с тобой познакомиться! Хором сказали девушки.  

-И мне тоже очень приятно! –восхищённо глядя на девчат, сказал Андрей.  

-Я узнал у начальства, когда ты прилетаешь, и напросился тебя встретить. Ты же моя невеста. А я теперь и в роли жениха, и в роли охранника! Ну, что Андрей, поехали к нам на базу.  

Виктор про себя отметил природную красоту украинки Оксаны Петренко: тонкая осиная талия, большие карие выразительные глаза, аккуратные, словно точёные, ножки, в изящных белых туфельках на высоком каблучке-шпильке. В довершение её всех женских достоинств – длинные каштановые крупные локоны волос, ниспадающих на среднего размера упругую девичью грудь.  

Пока ехали до авиабазы, девушки кое о чём расспросили офицера. Прежде всего, об условиях проживания, о климате, о санчасти, в которой им придётся работать. Кратко ответив девушкам на их вопросы, Виктор предупредил врачей, что игиловцы похищают молодых женщин и девочек, в основном езидок, для сексуального рабства. Кто такие езидки?! Это самоназвание – эзди, курдская этноконфессиальная группа, религиозное меньшинство, составляющее полтора процента от 34 миллионов населения Ирака.  

–Так, что будьте осторожны! Идёт война и всё возможно в этой ситуации!  

Неожиданно впереди перед ними, ещё за несколько километров, стали вырисовываться очертания многоэтажных домов.  

–Что это за город?! – спросила Марина.  

–Это мегаполис Латакия – третий по численности город Сирии! – ответил Гудков. –Важный морской порт. И, несмотря на близость к фронту, жизнь в городе не замирает ни днём, ни ночью! Латакия, хотя война идёт пятый год, всё-таки остаётся курортным городом, а не прифронтовым. Про войну напоминает лишь отдалённый гром пушек, словно раскаты грозы, да иногда проходящие колонны военных грузовых машин, одиночные БМП и БТРы. –объяснил Виктор девушкам. Но прежде всего, как вы видите – Латакия радует тёплой погодой, ласковым морем и умеренными ценами! – продолжает офицер.  

–Обратите внимание! – говорит Гудков:  

–Несмотря на то, что в нескольких десятках километров идут бои, на улицах Латакии не видно вооружённых патрулей, нет комендантского часа. Вооружённые люди появляются лишь в пригороде мегаполиса, при подъезде к российской базе. Здесь много КПП и блок – постов. Да, что я вам рассказываю, сами скоро увидите! – сказал Виктор.  

Вскоре въехали в город. Девушки обратили внимание, что на домах много государственных флагов и портретов Президента Сирии и Президента России. Виктор объяснил, что таким образом многие жители проявляют свою лояльность к существующей власти, что есть люди, искренне уважающие и любящие своего Президента, и есть такие, кто ненавидит его, но вывесив флаг, тем самым он показывает своё полное подчинение существующей власти.  

Девушкам было всё в новинку. Автомобиль ехал по загородному шоссе, ведущему из города в аэропорт. Это очень живописные места. Распаханные поля сменяются мандариновыми садами, небольшие лесочки перемежаются зарослями камыша. Всё это перемешивается остовами недостроенных зданий.  

Раньше Латакия была относительно богатой провинцией. До войны здесь был настоящий строительный бум. Любой гражданин мог получить право на строительство дома, были бы деньги на выкуп земли. Но вот началась война!  

Курс доллара подскочил почти в три раза. Инвестировать в строительство стало невыгодно. Теперь недостроенные дома стоят по всей округе, зияя глазницами неостеклённых окон, как памятники мирной довоенной жизни.  

Всё вокруг располагает к спокойствию и отдыху. Чистейшее голубое, спокойное море, температура на солнце плюс тридцать пять, в тени двадцать пять. Едва слышное дуновение ветерка с моря. Мирная идиллия сменяется очень быстро, напоминая, что идёт война. Не бывает и часа, чтобы постояла тишина. И днём и ночью раздаётся рёв российских военных самолётов, летящих на боевое задание. Слышны отдалённые взрывы. Это, либо наша авиация накрывает цели, либо сирийская артиллерия работает по квадратам…  

Прошло два месяца…  

В Средствах массовой информации в марте 2015 года появилось сообщение, что стюардессы лайнера А-300-330, уцелевшие после авиакатастрофы Ольга Викторовна Сухова, Мария Сергеевна Катукова, Светлана Александровна Филимонова, спасшие сто двадцать пять пассажиров рейса Москва – Пекин, награждены медалью «За спасение погибавших». Сейчас девушки выздоравливают. Их здоровью ничто не угрожает.  

Марина Остапчук уже вполне адаптировалась к жизни на авиабазе. Несколько раз её приглашали, как специалиста-хирурга для оказания помощи местному городскому населению. Так и в этот раз их с Оксаной пригласили на консультацию по поводу тяжелых ранений трёх латакийских мальчишек, пострадавших от взрыва растяжки гранаты Ф-1.  

Возвращались на базу, когда уже стемнело. Сирийский солдат правительственных войск, приданный им в качестве охранника, дремал, опершись на свой АКМ. Оксана и Марина вполголоса говорили о своих медицинских делах. Вдруг мотор автомобиля «зачихал» и заглох. Водитель с досадой чертыхнулся, открыл капот, потянув рычаг, и пошёл смотреть, что там случилось с двигателем. Через минуту, он попросил охранника посветить фонарём, а сам полез копаться в моторе. Сириец, неплохо владеющий русским языком, стал ему подсказывать, что может быть неисправно.  

Несколько минут спустя, яркий свет фар ослепил девушек и грузовой «Урал» с кузовом, покрытым тентом, пшикнув тормозами, остановился возле иномарки. Сразу же из кузова спрыгнули четыре человека с автоматами наготове. Сирийский солдат попытался дотянуться до своего АКМ и тут же был расстрелян в упор. На чистом русском один из четырёх спросил у водителя:  

-В машине кто ещё есть?!  

Водитель молчал.  

–Тебя спрашиваю!  

–Две женщины! –сказал водитель, тут же получив короткую очередь в живот.  

Двое боевиков подошли к задним боковым дверкам автомобиля.  

–А ну, что здесь за бабы?! Сейчас оценим! – сказал всё тот же русский, открывая дверку. Сухо бахнули, почти одновременно, два пистолетных выстрела.  

–Получай, сволочь, от русских баб! –выкрикнула Марина.  

Дальше она ничего не помнит. От сильного удара в голову девушка потеряла сознание.  

Очнулась от того, что она каталась по жестяному полу кузова «Урала». Руки её были связаны верёвкой. Сильно болела голова. Сочившаяся из раны на голове кровь, заливала ей левый глаз. Было ещё темно. Марина приблизительно могла сказать который теперь час…Примерно два ночи…  

Наконец, после часовой болтанки по бездорожью, «Урал» остановился. Хлопнули дверки кабины, затем открылся полог и в начинающемся рассвете девушки разглядели какие-то белые строения. Два боевика залезли в кузов и развязали женщинам руки. Помогли спуститься на землю. Их завели в одно из трёх строений. Провели по длинному коридору в небольшую, слабо освещённую синей лампой ночного света, комнатку. Один из боевиков, говоривший на чистом русском языке, конечно же, русский наёмник, решивший подзаработать на убийствах, сказал:  

–Скоро вы не возрадуетесь жизни! Будете сами просить, чтобы вам отрезали головы!  

–Но вас ещё долго будут мучить друзья наших убитых воинов, потому, что по законам шариата, считается, если женщина лишила жизни воина ислама, то для него ворота в рай навсегда закрыты! – пригрозил русский.  

Начало светать… В комнате, куда их закрыли, оказалась ещё одна девушка. Это была езидка, по имени Надия Урад. Надия попадает в плен уже второй раз. Если кто-нибудь её узнает, то неизвестно, чем для неё закончится эта встреча. И Надия рассказала о своей, казалось, совсем благополучной корреспондентской жизни, а на деле жизни, очень опасной, в которой она разоблачает похищение, насилие и продажу в сексуальное рабство молодых девушек и девочек, коррупцию, кумовство, «телефонное право», и другие негативные стороны жизни Исламского государства.  

Надия рассказала, что она училась в России, окончила журналистский факультет университета Дружбы Народов имени Патриса Лумумбы. Наша страна стала для неё второй Родиной. Она искренне, всей душой, полюбила Россию и её людей.  

Надию похитили из родной иракской деревни, в августе прошлого года, куда она приехала в свой отпуск, проведать престарелых родителей. Молодая женщина (ей 21 год), рассказала следующее:  

–Меня вместе с другими девушками и молодыми женщинами –езидками повезли на автобусах в город Мосул. В дороге всех нас изнасиловали. В Мосуле нас пленниц привели в здание, где находились тысячи женщин – езидок. Были среди них и дети. Изнасилование используется, чтобы морально уничтожить женщину или девочку, чтобы гарантировать, что эти люди не смогли бы вести нормальную жизнь снова.! – сказала Надия. Вскоре меня купил один из боевиков и увёз с собой.  

Девушка рассказала о своём рабстве у террориста.  

–Боевик заставлял меня наряжаться и делать макияж. Потом были страшные ночи. Он заставлял меня отдаваться террористам его военного подразделения, и они всю ночь насиловали меня по очереди. А днём меня подвергал хозяин пыткам и заставлял носить открытую, неприличную одежду. Я попыталась бежать, но меня поймали. В эту ночь он меня жестоко избил. Затем приказал снять с себя всю одежду и отвёл в комнату охранников. Они насиловали меня всю ночь, пока я не потеряла сознание…  

Марина и Оксана слушали Надию и вместе со злостью и ненавистью к боевикам, в их сердцах загоралась месть к этим извергам рода человеческого. Они решили дорого отдать свою жизнь…  

Трудно представить себе и поверить, что в двадцать первом веке ещё существуют невольничьи рынки не только на Ближнем Востоке, но и в Азии, Европе и других регионах. И вот уже появились рынки, торгующие «живым товаром» на территории «Исламского государства», на землях, захваченных у Ирака и Сирии. Боевики радикальной группировки «Исламское государство» в качестве трофеев берут женщин и детей, которых потом обращают в рабов и продают на рынках…  

14  

– Светлана, завтра я вас выписываю! Вы практически здорова! При таких ранениях и ожогах у большинства наших пациентов –летальный исход и никакой надежды на выживание! – сказала лечащий врач Людмила Михайловна. –А вы такая молодец! Выжили! Не забывайте делать лечебную физкультуру. Но вероятно, в гражданскую авиацию вам не придётся вернуться! Хотя, если пройдёте курс реабилитации, сделаете несколько пластических операций на лице и руках, возможно, вас и возьмут на лайнер стюардессой! Впрочем, это как решит ВКК( врачебно-квалификационная комиссия)!  

Светлана вздохнула, вспомнив сегодняшний утренний обход и разговор с лечащим врачом Людмилой Михайловной. А сейчас девушка лежала на койке с закрытыми глазами в глубокой задумчивости, она не спала, а вспоминала Виктора. Его смелый, пристальный взгляд, который как бы просвечивал собеседника насквозь. Человеку казалось, что Виктор читает его мысли.  

–Он давно мне не звонил! Ах, да! Куда же он будет звонить?! Ведь мой телефон сгорел в самолёте вместе со спортивной сумкой! – подумала девушка.  

–Вероятно, он уже забыл меня и совсем не любит! …  

Я вспоминаю, он говорил, что живёт один, а я как-то большого значения этому не придавала.  

Я вспомнила, ведь он говорил, что у него есть девушка! Он её любит! Говорил он мне о том, что любит её?! Нет, кажется, не говорил! А я страдаю от безответной любви, очень страдаю! Но ничего поделать не могу! Такова моя участь однолюбки, всю жизнь любить одного и всю жизнь от этого страдать!  

–Может он улетел в срочную командировку, в «горячую» точку, куда –нибудь, на край земли?! У него такая служба, похожая на мою работу, сегодня здесь, а завтра можешь оказаться на другом краю нашей планеты.  

Она не могла подумать, что Виктор был совсем недалеко от России. Он нёсёт военную службу в Сирии. Слушая сообщения по радио, телевидению, читая в газетах про Сирию, Света поняла, что Виктор находится там, в «горячей» точке Ближнего Востока.  

Её раздумья заставил прервать негромкий стук в дверь палаты. Светлана и Люба, поступившая к ним только вчера, в один голос крикнули:  

–Войдите! Открыто!  

Робко приоткрыв дверь больничной палаты, в комнату, в наброшенной на плечи белой накидке, вошёл второй пилот светланиного экипажа, с которым она летала целых пять лет. Это русоволосый мужчина выше среднего роста, с большими светло-голубыми глазами, с мягко рокочущим, низкого тембра голосом. Всегда аккуратно выбрит, до синевы на щеках. В чистых, отглаженных брюках, казалось, даже стрелки которых, могут порезать. В форменном кителе с нашивками и в ботинках, начищенных до идеального блеска. В одной руке у него был пакет с фруктами, в другой, большой букет цветов.  

-Разрешите?!  

-Входи, Костя! – оживившись, сказала Света.  

-Люба, познакомься, второй пилот моего экипажа, Константин Леонидович!  

-Костя! – смущённо протягивая свою большую руку к руке Любы, которую она слегка жеманно протянула новому посетителю. Костя, покраснев и низко нагнувшись перед маленькой девушкой, поцеловал ей руку.  

-Очень приятно с вами познакомиться! – восхищённо сказала Люба.  

-Мне тоже! – пророкотал Константин.  

Побыв минут пятнадцать у Светланы и поняв, что говорить им практически не о чем, Костя стал собираться:  

-Завтра обязательно приеду за тобой, когда будут тебя выписывать!  

-Приезжай Костя!  

-Обязательно буду!  

-До свидания!  

-До свидания девушки! Выздоравливайте!  

Когда Константин ушёл, Люба спросила у Светланы:  

-Света, он твой жених?!  

-Нет! Ну, какой он мне жених?! Скорее всего друг, старший товарищ!  

-Света, а мне показалось, что он так трепетно к тебе относится! Похоже, что он тебя сильно любит! На много он тебя старше?  

– На десять лет!  

-Это видно! Взрослый, серьёзный человек! А, что ты замуж за него не выходишь?  

-Люба, я его не люблю! А, так без любви, не могу и не хочу! Зачем человека обманывать?! Он мужик хороший.  

-Света, он был женат? Дети есть?  

-Конечно, был. И сын у него десяти лет.  

-Развёлся из-за чего?!  

-Он не развёлся. Тут история трагичная. Его жена работала с ним в одном экипаже. Костя был вторым пилотом, жена Катя- стюардесса. Как-то раз, на отдыхе, Костя сломал ногу. Пришлось уйти на больничный. А через несколько дней авиакатастрофа. Весь экипаж, в том числе и Катя, погибает. Костю переводят к нам вторым пилотом. Как раз появилась вакансия. Наш второй ушёл на пенсию по состоянию здоровья. На днях наш командир экипажа уходит на заслуженный отдых, а Костя на его место. Уже ему сказали после собеседования…  

15  

– А в это время в штабе батальона морской пехоты шло экстренное совещание. Не вернулся автомобиль медсанчасти авиабазы. На шоссе, ведущем из Латакии на базу Хмеймим, обнаружены тела водителя автомобиля и охранника из правительственных войск Сирии. Двух женщин-врачей не обнаружено. Вероятно, боевики увезли их с собой, с целью продажи в сексуальное рабство. Также, был оставлен на дороге автомобиль со следами пуль на задних боковых дверках. Всё ясно: женщины схвачены боевиками. Немедленно командование авиабазы связалось с командованием правительственных войск и через некоторое время, в распоряжение российских представителей спецслужб и морских пехотинцев была выделена группа сирийского спецназа. Специальная группа состояла из пяти человек, плюс от российских спецслужб три человека, в состав группы входил и Виктор. Дорога была каждая минута, каждый час. Неизвестно, где находятся девушки, и что с ними будет утром; оставят их пока где-то поблизости или сразу же увезут из Сирии в Ирак или Арабские Эмираты. Старший офицер сирийской группы взял слово. Он пояснил, что боевики радикальной группировки «Исламское государство» на захваченной территории в качестве трофеев берут женщин и детей, которых затем обращают в рабов и продают на рынке, как скотину, даже дешевле! По данным правозащитных организаций, на рынке в окрестностях Мосула можно купить рабыню, начиная с 10 долларов. Наверное, они повезут пленниц именно туда, чтобы поскорее их продать. Они понимают, что мы попытаемся отбить женщин. Поэтому будут готовиться к нашему появлению у них на территории. Предлагаю:  

Наша группа под видом боевиков проникает через территорию, захваченную ИГИЛ, в то место, где их прячут и мы с боем, если потребуется, освобождаем врачей!  

Только он закончил свой план операции, как раздался звонок мобильного телефона. Звонил один из многочисленных информаторов, сказавший только одно слово: – «Шальф». Старший офицер повторил: -Понял тебя –Шальф»!  

–Господа офицеры, их держат в деревне Шальф, это где-то, около часу езды со средней скоростью шестьдесят –семьдесят километров в час.  

–Ну, что, господа?! Вы согласны с таким планом операции?!  

–Вполне, только не согласны, что с боем освобождаем наших врачей! Нужно как можно меньше поднимать шум, а то они соберут целый батальон и могут сорвать нам освобождение пленниц, придётся отстреливаться от прибыващего, в несколько раз численно превосходящего, подкрепления боевиков. Предлагаем тихо, бесшумно проникнуть в их лагерь, используя только холодное оружие, и, в крайнем случае, гранаты!...  

16  

Пленницы не спали всю ночь, готовились достойно встретить врага…  

Уже когда совсем рассвело, Марина продолжила ночной разговор:  

–Девочки, когда они придут, давайте налетим на них, всеми своими силами. Вот я лично, готова загрызть любого, кто посягнёт на честь и достоинство русской девушки! Если прорвёмся, то пойдём параллельно дорогам, рекам, речушкам и только ночами, а днём будем отсыпаться в тенёчке…  

А в это время их спасители окружали дом, в котором находились женщины. В течение трёх – пяти минут часовые по периметру здания были бесшумно сняты. Спецназовцы действовали только холодным оружием. Ни одного всхлипа, вскрика не было. Вместо боевиков – охранников на их места встали спецназовцы. Теперь нужно было узнать, есть ли внутри здания игиловцы! И здесь спецназ действовал бесшумно и быстро: через несколько минут Виктор и его люди подошли к дверям комнаты, в которой держали девушек. Можно было теперь смело позвать Марину и назваться, кто это такие. Виктор так и сделал:  

–Маринка, любимая! Это я пришёл тебя освободить. Не пугайтесь девочки! Мы сейчас немного погремим! Будем ломать двери.  

Через две минуты Марина, со слезами радости на глазах, бросилась Виктору на шею.  

Он, целуя мокрое от слез лицо девушки тихо говорил:  

–Ну, всё, моя хорошая! Всё прошло! Всё хорошо!  

Освободили девушек довольно легко, без потерь. А вот каким будет обратный путь, никто из спецназовцев не знал. Два «Урала», на которых передвигалась группа, удачно пристроились к колонне автомобилей, состоявшей из десятка полтора бензовозов, гружённых топливом и пяти бортовых «Уралов», крытых тентами защитного цвета. По принадлежности это была колонна автомобилей Исламского государства. В этой колонне, в относительной безопасности, группа проехала большую часть пути, удачно проезжая блок-посты ИГИЛ. Никто не проверял у них документы…  

Но такое везение было недолгим. Вскоре группе пришлось выйти из колонны бензовозов и идти самостоятельно парой автомобилей «Урал». Документы, которые находились у старшего офицера сирийского спецназа, фиктивные и могли быть очень быстро разоблачены. Но все участники операции были в каком–то состоянии эйфории. Уверенные в успехе операции, они с бесшабашной удалью продвигались к своей территории…  

За ближайшим поворотом дороги появился очередной блок-пост. По жесту одного из боевиков, машины остановились.  

Из помещения блок – поста, сложенного, как детские кубики, из бетонных блоков, что никакая бомба, или снаряд его не разворотит, вышел боевик. Спецназовцы догадались – он здесь главный. Его левая рука была в гипсе. Но он справлялся и с одной рукой. Взяв фиктивные документы, боевик подозрительно взглянул на них, и молча, пошёл в помещение. Не успел он пройти и трёх шагов, как был скошен короткой автоматной очередью. Остальные боевики тоже были взяты на мушку и, как по команде, были сражены автоматными очередями.  

Спецназовцам до родных мест оставалось совсем немного. Здесь в группе были выходцы из деревень: Марьямейн, Маалюля, Кафр, Аараф, Шальф, Дувейрака и другие. Но судьба распоряжается по-своему.  

Дотянуть до своей территории оставалось совсем немного, как вдруг машины подверглись миномётному обстрелу со стороны ИГИЛ. Но автомобили удачно проскочили зону обстрела, не получив повреждений, и продолжали движение. Через два километра они подъехали к очередному блок-посту. Со спокойным видом, старший офицер группы сирийского спецназа предъявил документы боевику, остановившему жестом руки автомобили.  

Боевик – видимо, командир на этом блок-посту, оказался уж слишком дотошным. Он прицепился к документам: почему здесь написано так, а нужно вот так! И так далее и тому подобное…Старший боевик пошёл в будку, чтобы позвонить своему начальнику, уточнить, где в документах не подходит та или иная запись. Он не успел набрать номер телефона, как полоснули две автоматные очереди из АКМ. Он не успел всего на две- четыре секунды …  

Тут же взревели двигатели «Уралов» и машины помчались дальше…  

Через два километра показался ещё один блок-пост. Здесь их уже ждали во всеоружии. Наготове был пулемёт, пять автоматчиков, ротный миномёт. Автомобили заранее свернули на просёлочную дорогу. Боевики не растерялись. У них всё было пристрелено по квадратам. И они начали стрелять по машинам. Виктор ехал во второй машине и увидел, как перед первой машиной через минуту взорвалась мина. Машина завиляла из стороны в сторону и остановилась. Остановилась и вторая машина. Гладков выскочил из кабины и под обстрелом миномёта побежал к первой машине. Здесь он увидел нерадостную картину: Марина, тяжелораненая в грудь, истекает кровью. Водитель тоже ранен в грудь, сирийский командир цел и невредим, пятеро сирийских спецназовцев целы. Обстрел прекратился, видимо закончился запас мин у боевиков.  

Сирийский командир пересел во вторую машину, Виктор в первую на место водителя. Оксана перевязала коллегу и вколола ей антидот.  

–Марина, потерпи немного! – просила подруга.  

–Мариночка, родная! Держись! Верь, тебя спасут! Ты же знаешь, какие у нас хорошие хирурги! Ты сама хирург!  

–Вот уже Латакия! До базы совсем ничего. – обнадёживает подругу Оксана.  

-Мы позвонили нашим хирургам. Тебя уже ждут! Последнюю фразу Марина не слышала. Она впала в кому.  

Виктор был в отчаянии. Он гнал машину, как только возможно было гнать авто с тяжело раненным человеком…  

Слёзы заливали глаза, так, что было тяжело ехать. Рядом всхлипывала Оксана. Она держала на руках Марину, словно малое дитя. Яркая кровь пропитала бинты и отпечаталась красным пятном на груди подруги…  

Спустя полчаса, Виктор, словно на деревянных ногах, держа деревянными руками, нёс, не разбирая дороги, бездыханное холодеющее тело девушки…  

Э П И Л О Г  

Прошёл год…  

Аэропорт города Севастополь. По радио объявили, что заканчивается регистрация на рейс 123 по маршруту Севастополь – Москва. Виктор Гладков с волнением ходил взад-вперёд недалеко от центрального входа в аэропорт, нетерпеливо поглядывая на часы.  

Красивая девушка, наблюдавшая за Виктором, напрасно пыталась его успокоить:  

–Витя, не переживай! Без твоих родителей самолёт не полетит! А теперь успокойся, вон они подъезжают!  

Чёрная «Волга» стремительно подлетела ко входу в аэровокзал. Из автомобиля выскочили седой адмирал и следом за ним симпатичная женщина. Матрос-водитель вытащил из багажника два вместительных чемодана и бегом бросился за начальником и его супругой.  

–С вами не соскучишься! Уже объявили, что заканчивается регистрация! – сказал Виктор.  

–Ну, ничего, успели же! – улыбнулся адмирал, шагая к стойке регистрации…  

У трапа авиалайнера их ожидала симпатичная стюардесса:  

-Господа, побыстрее, пожалуйста! Вас одних ждём!  

-Извините нас, девушка! Уважительная причина была! – сказал адмирал. Когда опаздывающие пассажиры заняли свои места, по радио зазвучал рокочущий бас командира экипажа:  

–Уважаемые пассажиры, Вас приветствует на борту авиалайнера, следующего по маршруту Севастополь – Москва, экипаж и его командир, пилот первого класса Константин Леонидович Романов. Полёт будет проходить на высоте девять тысяч пятьсот метров, при температуре наружного воздуха минус пятьдесят три градуса по Цельсию, со скоростью девятьсот восемьдесят километров в час. Расстояние по прямой, от Севастополя до Москвы -1273 километра, время в полёте 2часа две минуты. А теперь попрошу пристегнуть ремни, мы взлетаем! Хорошего вам полёта!  

Через несколько минут лайнер благополучно взлетел и набрал нужную высоту…  

Вскоре стюардессы стали развозить по салонам лайнера прохладительные напитки и соки.  

Контр-адмирал попросил стаканчик минеральной воды, остальные члены его семьи стали просить томатный сок, которого у этой стюардессы не оказалось. Девушка сказала, что сейчас привезёт, и пошла на кухню. В эту минуту подкатила свою тележку с соками другая стюардесса. Олеся Сергеевна обратилась к ней:  

– Девушка, убедительно просим вас, дайте нам томатный сок! Ваша коллега пошла за томатным соком, да только где-то затерялась, в двух соснах не разберётся!  

Вот, возьмите! И Светлана, (оказывается, это была она), протянула руку за чашечкой с томатным соком, да так и застыла с ней... До боли знакомые, любимые глаза доброжелательно смотрели на Светлану… Витя!! – невольно вырвалось у неё…  

– Света, ты?! – ещё не веря своим глазам, спросил Виктор, хотя и так ему было ясно, что это она, Светлана. И оба на секунду замолчали, почувствовав какую-то неловкость…  

Виктор, чтобы, хоть как-то, снять возникшую напряжённость, сказал своим остальным попутчикам:  

-Мама, папа, Оксана – познакомьтесь, это Света, моя подруга юности!  

-Очень приятно! Я мама Виктора, Олеся Сергеевна!  

-А я его отец Анатолий Петрович! Приятно с вами познакомиться!  

-Оксана- невеста Виктора! Очень приятно с вами познакомиться!  

-Виктор, давай поменяемся с тобой местами, здесь будет удобнее вам поговорить! – сказал Анатолий Петрович.  

После того, как Виктор поменялся местами с отцом, он, пытаясь скрыть смущение, откашлялся и спросил:  

-Я смотрю, ты продолжаешь летать?!  

-Да, всё так и летаю!  

-А я слышал или читал, что ваш самолёт попал в авиакатастрофу?! Извини, что напоминаю тебе страшные, тяжёлые моменты твоей жизни!  

-Да, Витя! Как видишь, выжила и снова летаю! Правда, всего вторую неделю, как меня допустили к полётам. Но, постепенно начинаю оживать. Я ведь без неба жизни не представляю!  

-Света, замуж не вышла?!  

-Вышла!  

-Кто он?! Поди, тоже связан с авиацией?!  

-Да, связан. Он командир нашего экипажа. Теперь я уже третий месяц как Светлана Романова.  

-Счастья тебе, здоровья и успехов!  

– Спасибо, и тебе счастья и здоровья, Витя! Извини за нескромный вопрос, вы летите только до Москвы?!  

-Да, до Москвы. Мои приёмные родители отмечают рубиновую свадьбу. Сорок лет, как они вместе! Вот, пригласили на свадьбу!  

–Поздравляю! Свадьба, да ещё рубиновая – это хорошо! Ещё раз мои поздравления!  

–Витя, вижу, у вас скоро будет пополнение!  

– Да, скоро родится сын!  

И, чтобы не услышала Оксана, Светлана почти шёпотом спросила:  

–Это та девушка, о которой ты мне говорил?!  

–Нет, это не та! С Оксаной мы познакомились в «горячей» точке. Она «крымчанка». Родилась в Севастополе. Военный врач, хирург. Как моя мама!  

–Я догадалась, что ты был там, в «горячей» точке!  

–Да, был полгода! Сейчас в отпуске мы вместе с Оксаной.  

–Витя, ты меня извини, мне нужно работать, – взглянув на часы, сказала Светлана…  

Быстро пролетело время в полёте. По радио поступила просьба:  

–Мы приступили к снижению, просьба к пассажирам, пожалуйста, пристегните ремни. Через несколько минут командир авиалайнера объявил:  

–Уважаемые пассажиры, наш авиалайнер приземлился в аэропорту Шереметьево города Москва. Не забывайте ручную кладь! Температура воздуха…  

Раздались аплодисменты. Пассажиры сразу засуетились, расстёгивая ремни, и стали снимать с полок свою ручную кладь.  

Первым из самолёта вышел экипаж. За ним следом потянулись широкой лентой пассажиры. Светлана специально замедлила шаги, чтобы увидеть Виктора. Виктор тоже смотрел во все глаза в толпу. Пока не увидел, обернувшуюся к выходящим из самолёта пассажирам, Светлану. Они встретились взглядами и кивнули друг другу, прощаясь…