Валидол Петрович меняет ориентацию

Валидол Петрович явился домой к вечеру, утомлённый и напуганный. В прихожей его встретил пожилой ротвейлер Валера и по вредной привычке унёс сандалии Валидола Петровича на кухню.  

– Эх, стерва, – пробубнил еле громко он. – Что ж за собака такая ужасная, а.  

Затем он посмотрел на свои ноги: большой палец выглядывал из носка на левой ноге. У правой был протез по колено.  

– И сандалии ужасные… – покачал головой мужчина, наглаживая свою шелковистую черную бороду.  

– Муж пришёл! – закричала с кухни Тамара, жена Валидола Петровича. По габаритам слегка уступавшая мужу.  

Встретившись у туалета, супруги поцеловались.  

– Валидоня, милый мой… Опять от тебя палёным несёт.  

– Так работа ж, работа. А где Валера? Сын! Валера!  

На зов вернулась собака. Мальчика и собаку звали одинаково.  

– Он по закладки ушёл, с Константином, – ответила Тамара добродушно.  

– Да? Просто его участковый спрашивает. К чему бы это?  

– Да опять наверно в школе амфетамины кому-нибудь продал. Всё балуется.  

– Эх, молодежь! Я в его возрасте уже крокодилом баловался.  

– Помню, помню. Приходишь такой на урок Физики, а у тебя нога отвалилась.  

– Да, да, да! Ахахаха! Было время! – Валидол и Тамара засмеялись. Но по физиономии мужчины было заметно, что он грустнее некуда.  

– Ну-с, дорогая, я в душ и ужинать! – неуверенно сказал Валидол Петрович и отправился в ванную. Даже сквозь дверь было слышно, как он кряхтит снимая рубашку. Вес, да и возраст не позволяли быть активным как раньше. Всё-таки юбилей, скоро 60 лет.  

Пока жена разогревала голубцы, мужчина стоял под душем и немного плакал. Его сопли сливались с теплой водой душа. В какой-то момент в ванной раздался грохот и стон. Чуть позже оттуда вышел хромой муж с виноватым видом.  

– Я там ванну опять поцарапал, пока падал, – сказал он потирая искусственную ногу.  

Поужинав, Валидол Петрович отправился в свою комнату-кабинет, чтобы обновить прейскурант для своей зубной клиники «Бегемот». А так же увеличить штат сотрудников. Когда за окном совсем стемнело вернулся с гулянки Валера-сын и доел все голубцы. Перед этим наблевав мимо унитаза. Валидол Петрович позевал, закрыл ноутбук и пришёл в гостиную. Тамара лицезрела индийский сериал по ТВ.  

– Тома, – муж был словно убитый горем. – Мне нужно кое-что тебе сказать…  

В этот момент затрещал ключ во входной двери и в квартиру зашла Элиза, старшенькая. Она была одета в искусственную коричневую шубу, рваные чулки в клетку и ботфорты с протёртыми коленями.  

– Всем салют! – белокурая дочка была тоже расстроенная.  

– Как корпоратив, дорогая? – поинтересовалась мать.  

– Хуже некуда! – пыхтела Элиза стаскивая неудобные сапоги. – Долбаная диаспора. Пять армян за час. Ух, как устала. Да ещё среди них один калмык затерялся. Очки напялил и непонятно. Только потом, когда они слетели, смотрю – китаец… Ан-нет! Калмык оказалось. А я принципиально с калмыками ни-ни. Зато стонал как сучка. Надо отдать должное...  

– Ну и умничка, – погладила Тамара дочь по плечу. – Иди на кухню, там голубцы.  

– Уже нет! – вскрикнул сын из своей комнаты, рыгая на подушку.  

Валидол улыбался, но головой покачал.  

– Ой, да и наплевать, – махнула Элиза рукой. – Я столько белка наглоталась. На неделю вперёд.  

Когда все разошлись по комнатам Валидол присел на кухне и уставился в окно, на фонарь, освещающий кроны деревьев во дворе. Вдруг раздался звук пердежа со стороны комнат.  

– Это кто там такой шумный? – возмутился Валидол Петрович.  

– Это Валера, – ответила сонная жена.  

– Какой именно? – переспросил мужчина.  

– Мы оба, – ответил сын.  

Валидол вернулся назад к своим мыслям и, что-то порепетировав шёпотом, продолжил наблюдать как шпана тырит колёса с соседской Газели.  

2.  

На следующий день, когда Валидол явился с работы Тамара разговаривала по телефону с подругой. Речь шла о предстоящем дне рождения Валидола Петровича. Муж невольно подслушал, погрустил, но прервал кашлем диалог. Тамара попрощалась с подругой и положила трубку.  

– Муж пришёл! – закричала Тома и рванула к нему. Вместе с женщиной вскочил и пёс Валера. Ротвейлер поднялся на задние лапы, но переусердствовал и пустил струю прямо на брюки Валидола Петровича.  

– Ох, собака ужасная… – стеснительно разгневался муж. – Ты ещё насри здесь!  

Не успел Валидол Петрович и договорить, как Валера насрал прямо на снятые сандалии хозяина.  

– Какой умный Валера, – сказал с сарказмом Валидол Петрович. – Команды научился выполнять под старую задницу. Ты посмотри- ка.  

– Так! – закричала Тамара. – Ты что делаешь паразит? Совсем недержание что ли? Плохая собака!  

Ротвейлер обиженно ушёл в комнату, понюхивая у себя под хвостом.  

– И в чём я завтра на совещание поеду? – вздохнул Валидол Петрович. – И чего ему присрались мои сандалии?  

– Успокойся, Валидоня! – Тамара погладила мужа по расстроенным плечам.  

– Тома, – собрался с духом мужчина, – я вчера так тебе и не открылся… Дело вот в чём… Понимаешь…  

– Опять убил кого-то? – схватилась за сердце жена.  

– Нет, что ты. Теперь-то уж точно метадон с заморозкой я не спутаю. Дело в другом. Присядь.  

Тамара присела на корточки.  

– Нет, не в прямом смысле, – поднял жену врач. – Пойдем на кухню.  

Тамара уселась на край кухонного уголка.  

– Дорогая, – Валидол Петрович поправил свои очки с круглыми линзами, – я люблю другого.  

Тома замерла, как манекен и лишь чайник оживил её свистом.  

– В смысле? – жена выключила конфорку. – Может другую?  

Валидол Петрович увидел реакцию шокированной жены и сам со слезами продолжил:  

– Нет. Именно другого… Я полюбил мужчину. Он мой пациент…  

Тамара рухнула, снеся со стола своим телом приготовленные чашки под чай и печенье.  

На шум приполз из своей комнаты Валера-сын с красными глазами и застыл, безэмоционально глядя на мать. Сзади прихромал ротвейлер Валера и так же молча встал. Валидол Петрович еле заметно рыдал, уперевшись в угол с полотенцем.  

Сын достал телефон и набрав кому-то произнес:  

– Элиз. Не можешь говорить? Батя мать убил. Приезжай. Мне одному с ним не справиться. Он походу под наркотой... Да, суп сварила. Не знаю какой…  

В этот момент Тамара поднялась с пола и спокойно пошла за метлой, чтоб подмести осколки. На ее затылке выпирала шишка и джем от раздавленного пряника. Оба Валеры так же безэмоционально разошлись по комнатам.  

Через некоторое время Валидол Петрович и Тамара сидели на кухне и серьезно разговаривали, попивая чай из гранёных стаканов.  

– Мы с ним познакомились у меня в клинике, – рассказывал Валидол Петрович. – Он тогда пришёл с похмелья, в рабочей одежде и синяком на лбу. Токарь. Ну, по началу он вызывал у меня только отвращение. Эти пошлые частушки, эта нецензурная брань, которой он, кстати, виртуозно владел... Это напомнило мне тебя, при нашем первом свидании. Прям родное тепло в душе… Он ходил тогда ко мне на приём всего три раза. Ты бы видела эти глаза.  

Тамара наигранно улыбнулась, морщась от горячего чая.  

– И давно вы вместе? – отвернувшись спросила жена.  

– Месяц, – ответил Валидол Петрович. – А у тебя есть кто-нибудь?  

– Да никого у меня нет, и не было. Я же не работаю. Откуда у меня любовники, да?  

– В первый раз он пришёл ко мне с жалобой на боль, – продолжал муж, будто не слыша Тамару. – Говорил, что очень больно жевать сухари. Зубы ноют. Я взглянул ему в рот, а он абсолютно беззубый! Ну там один клык дрягался гнилой. Притом все дёсны изцарапаны и покалечены. Я говорю: «как же вы зубы чистите, если их нету? », а он в ответ: «а я и не чищу».  

Здесь Валидол рассмеялся, пытаясь разбавить напряжённую обстановку. Но жена была агрессивно настроена.  

– Завтра приведёшь мне этого кобеля! – вырвалось у Тамары со слюной. Поставив горячий стакан на руку мужа, она ушла в комнату.  

Валидол Петрович долго был в себе, пока не пришла с работы дочь Элиза. Она была в кожаном костюме и в сопровождении двух нерусских амбалов.  

– Где он? – заорала Элиза на всю квартиру. – Где отец?  

В прихожую вбежал седой пёс Валера, а за ним следом заплаканная Тамара. Элиза увидев живую мать, упала в обморок, прямо в руки одному из кавказцев. Валидол решил не выходить с кухни и спрятался в тени.  

– Каво рэзать, женьщина? – спросил самый бородатый, достав травматический нож.  

– Господи! – Тома приложила ладони к щекам. – Никого не надо резать!  

Из комнаты Валеры-сына повалил густой дымок от травы, а затем и голова самого Валеры. Он лояльно наблюдал за происходящим, но особенно пристально разглядывал одного из кавказцев в майке с Путиным.  

– Почём арбуз, братва? – спросил мальчик без эмоций.  

Путинофил скорчил неодобрительную физиономию и, казалось, потянулся в карман. Мать успокоила гостей и закрыла сына в комнате.  

Элиза, придя в себя, спровадила кавалеров, извинившись перед ними интимными обещаниями и после обнаружила отца, который сидел на кухне в самом углу и нервничал.  

– Ушли? – спросил обеспокоенно он.  

Дочь кивнула и достала с холодильника кастрюлю с супом.  

– Фу-у! – вскрикнула Элиза. – Блин, а чё с супом? Он красный!  

– Это борщ! – ответила мать из комнаты. – Ешь.  

– Борщ? – крикнул Валера и поспешил на кухню утолять голод.  

Валидол зашёл в комнату, где сидела жена и присел рядом на диван.  

– Тома, дорогая, – начал с грустной ноты он, – прости меня пожалуйста. Это ужасно, я тебя понимаю. Такая ситуация…  

– Чтобы завтра этот кобель был здесь! – Тамара грозно свела брови.  

Валидол отчаянно вздохнул.  

3.  

Настало утро следующего дня. Сегодня ответственная дата – юбилей главного дантиста города и хозяина стоматологической клиники «Бегемот». Валидол Петрович явился домой без особого настроения и своих любимых сандалий. Они, как известно, были в стирке. Зато в руках он нёс подарки от своих сотрудников: букет шикарных цветов и пакет с алкоголем. Никто встречать мужа не подошёл. Даже ротвейлер Валера. В квартире стоял аромат вкусной еды. И тишина. Только тихий голосок жены с дальней комнаты доносился. Валидол Петрович прошел к месту и аккуратно встал у двери.  

– … вот такая ситуация, – Тамара разговаривала по телефону. – Даже не знаю, что делать. Да и не силён он уже. И хрен не стоит. Без дела болтается. Только сикает. Был моложе так соседку, суку, трахал. А сейчас уже не подвижный. Да и ещё тут что вытворил под старую-то жопу…  

– Никого я не трахал! – воскликнул Валидол Петрович, зайдя в комнату. – Тамара! Всё у меня хорошо с хреном! Ты что ж про меня какие ужасы-то говоришь?  

– До свиданья, Владлена Дмитриевна! – попрощалась жена с собеседником. – Валидол, что с тобой? Я с ветеринаром вообще-то договаривалась, а ты про свой хрен кричишь.  

Валидол Петрович засмущался и положил руку на плечо жене.  

– Томочка, милая, – начал он, – ты уж прости. А что случилось?  

– Валеру усыплять надо.  

– Собаку?  

– Ну естественно.  

В этот момент Валидол Петрович увидел, выглядывающего из кладовки ротвейлера, который дрожал от страха и вроде как ссал одновременно.  

– Эх, жалко пса, а за что его? – спросил муж, гладя Валеру, который смешно рычал.  

– Старенький он, – ответила Тамара, примеряя кружевное бархатное платье у зеркала. – А где твой любовник, интересно мне?  

– Эх, Тома, – покачал головой Валидол Петрович. – Как пошло звучит… Он в пробке на проспекте. У него троллейбус встал. Скоро будет.  

Спустя час раздался звонок в дверь.  

– Входи! – приглашал Валидол Петрович гостя за порог. – Вхо-ди-те! Не стесняйтесь!  

В квартиру вошёл мужчина маленького роста, худощавый. В серых брюках с кривыми стрелками и спортивной куртке «Race», с расположившейся поверх неё зелёной жилетке с карманами. Внешностью, кроме лица, он напоминал Луи де Финеса. Волосы были пепельного цвета с чёлкой налево. Синяк был на месте, а так же у рта процветала рыжая щетина.  

– Знакомься, дорогая, – представил Валидол Петрович своего друга, – Иннокентий Кокольевич.  

– Бонжур, Фрау Татьяна, – поклонился слегка мужчина и протянул коробку конфет «Птичье молоко», судя по состоянию подарка – птичью простоквашу.  

– Тамара, – поправил того Валидол Петрович.  

– Ой, Тамара, – извинился тот. – Пардон.  

– Взаимно, – кивнула женщина, – Импотентий Какашкович.  

Мужчина засмущался, а Валидол Петрович указал рукой в комнату. Все трое прошли до гостиной.  

– Хороший ремонт, – похвалил Иннокентий Кокольевич. – Не то, что у меня. И чистота вон какая. А у меня вокруг одни носки, да тараканы. А-а-а! Отстань, фу!  

Гость истерично задёргался, когда ротвейлер Валера пытался снять с его ног обувь.  

– Валера! – закричал Валидол Петрович. – Завтра точно к ветеринару отвезём! Плохая собака! Привычка у него такая, вредная.  

Когда все трое сидели на кухне за накрытым столом явился сын Валера с девушкой.  

– Приветствую! А есть чё похавать? – пожал он руку гостю.  

– Аппетит отменный, – улыбнулся Иннокентий Кокольевич. – Значит здоровье на уровне.  

– Грешно смеяться над больными, – ответил Валера и прихватив тарелку с пирогами исчез с девушкой в комнате.  

– Тинейджеры… – подмигнул гость супругам. – Что с них взять!? Может по рюмочке, за знакомство?  

Валидол Петрович распечатал пузырь хорошего коньяка и разлил всем по тридцать грамм.  

– Неа, мне водки, – уточнила Тамара. – Коль такое событие: мужа сватаю с каким-то придурком, извините...  

Валидол Петрович утешительно погладил друга по коленке и ответил:  

– Тома, прекращай. Мне уже стыдно за тебя. Ты для этого Иннокентия Кокольевича пригласила? Чтобы оскорблять?  

– Я надеюсь, что вы просто алкаши. А этот спектакль для виду, чтобы в любой момент я отпустила Валидола бухать, Господи прости…  

– Я же говорил, – опустил голову Иннокентий Кокольевич. – Давайте вам частушку, что ли, расскажу:  

Ехал вдоль деревни  

Тракторист бухой!  

И с улыбкой пел мне:  

"Я сегодня голубой! "  

На этом моменте гость засмеялся шепелявым хохотом. Валидол поддержал друга фальшивой улыбкой.  

– Ну и чем же вы понравились моему мужу, Импотентий? – ехидно поинтересовалась Тамара, согнув пальцами вилку.  

– Ну что же вы так грубо? – заметно обиделся Иннокентий Кокольевич. – Разве вам Валидол Петрович не рассказывал?  

– Ну как же, – Тамара налила себе целую чашку водки. – Рассказывал. Про ваш алкоголизм, беззубую челюсть, связи сексуального характеры с бродячими животными, развратные действия с несовершеннолетними…  

Оба мужчины подавились. А собака спряталась в кладовку. У Иннокентия даже вылетел кусок ватрушки изо рта.  

– Так, хватит! – Валидол Петрович ударил кулаком по столу. – Закончили этот фарс! Ну что за шуточки в конце концов?  

Каким-то образом от этого удара заболталась люстра прямо над столом.  

– Люстру-то когда сделаешь? – отчаянно произнесла Тамара, наливая уже вторую чашку.  

– А давайте я посмотрю что с ней, – решился Иннокентий Кокольевич. – Она вообще-то должна висеть на крючке.  

Тамара пустила слёзы, но старалась скрыть это ладонью. Естественно она не могла поверить, что её муж правда отдал предпочтение этому ханурику. Она махнула рукой:  

– Делайте, что хотите…  

Иннокентий Кокольевич снял башмаки и раздвинув перед собой тарелки, встал прямо на стол. На левом носке через дырку просачивались два пальца.  

– О, кто-то в моих носочках пришёл, – подметил Валидол Петрович. Мужчины улыбнулись друг другу.  

Запах Иннокентия Какольевича перебил аромат салатов и прочих закусок. Тамара прикрыла рот и мигом поспешила в туалет. Звук её рвоты разнёсся на всю квартиру. Токарь слез со стола и отметил, что всё в порядке – крючок крепкий. Открылась дверь комнаты сына и выглянула сама его голова с испуганными глазами.  

– Чё, пироги испорченные? – спросил он, услышав шум из туалета. В этот момент из его комнаты вышла полностью обнажённая девушка с румяной жопой и пакетиком из-под спайса, прилипшем на лопатке. Она зашла в ванную.  

Чуть позже трое сидели уже довольно хмельные. Иннокентий Кокольевич уже перешёл на водку и даже пару раз ходил курить с Тамарой на балкон. По ходу разговора токарь признался, что он является полноприводным, т. е. бисексуалом. Осознал он это в молодости, когда между женой и другом он выбрал обоих. Тамара ещё не раз бегала блевать, узнавая всё новые подробности об отношениях её мужа и Иннокентия Кокольевича.  

Когда гость ушёл, оставив за собой противоречивые ощущения и запах носков на столе, Тамара устроила разбор полётов.  

– Ну и что этот токарь тебе принесёт? Эротические палки тебе будет вытачивать или резьбу где-нибудь нарежет? А что сын скажет? А дочь? Ты подумал?  

Тут в разговор вмешался Валера:  

– Да у меня половина друзей таких. Всё норм.  

Валидолу стало совсем стыдно. Он ожидал мгновенного одобрения от супруги.  

– Весело живём! – раскинула руки жена. – Дочь проститутка, сын наркоман, муж педик, собака тупая, одна я, что ли, нормальная?  

На этой минуте Валера, который собака, гавкнул так громко, что не выдержал напор изнутри. Все депрессивно засмеялись.  

На следующий день Валидол Петрович не явился после работы. Ни ответа, ни привета…  

Раздался телефонный звонок.  

– Алло, Валидоня! – воскликнула жена в трубку.  

– Тамара, это Наталья, – ответилось на том конце провода. – Я по поводу Валидола и звоню тебе. Он, что, запил?  

– А что произошло? – навострилась Тома.  

– Да только что видела его на рынке. Он с каким-то бомжом обнимался. Похоже приплыли…  

Тамара бросила трубку. В этот момент по кухонному ТВ крутили рекламу клиники мужа:  

«Стоматологическая клиника "Бегемот" позаботится о вашей голливудской улыбке».  

На экране показался тот самый Иннокентий Кокольевич в розовом платье и светясь от счастья процитировал слоган:  

– Лучше всех живёт тот, кто жуёт, а не сосёт. Бе-Ге-Мот.  

– Это не в твоём случае, паразит... – буркнула Тамара натягивая на люстру верёвку с петлёй. На подоконнике стояла почти пустая бутылка перцовки и шмат надкусанного сала. Женщина оттолкнула табуретку и повисла на люстре. Но та рухнула вместе с крючком. Тамара упала на стол, раздолбав телом оставшуюся посуду.  

На шум выполз сын с бледным лицом и бычьими глазами.  

– Мы так скоро на одноразовую посуду перейдем, – произнёс он.  

Но мать лишь перевернулась на бок и упёрлась носом в треснутую тарелку с хлебом…