Просто не повезло.
Видели вы когда-нибудь в жизни живых поэтов? Я одного часто встречаю в центре города. Он всегда ходит с табличкой на шее, этакий человек приговоренный. Висит себе табличка на веревочке, на табличке написано кто собственно является ее носителем. Фамилию помню, написано большими буквами: «Поэт Белый», а имя – отчество мельче, потому в глаза не бросается и не фиксируется. Он постоянно в капитанской кепке как «товарищ Бендер», идет и предлагает всем, и идущим навстречу, и сидящим за столиками в кафе, купить его стихи. Так и говорит из года в год одно и то же – «Ребята, мои стихи». Почему-то никто не кидается их покупать, кажется со стороны, что все сомневаются, правильно ли они поняли эту фразу. Я тоже принадлежу к тем, кто не покупает его стихи и не верит что он настоящий, смотрю на него иронически, хотя подумываю, а может ему просто не повезло или сейчас не эпоха поэтов? А может он действительно только возомнил себе, что он поэт? Да и собственно, какая мне разница, своих проблем хватает.
Но вот однажды я села в троллейбус и попала в одну очень комичную ситуацию, связанную с этим персонажем. Я добиралась домой из театра музыкальной комедии, где в тот момент в бедных родственниках проживал оперный театр, где я служила, знаменитое здание которого реставрировалось. Троллейбус был неполный, стоячих пассажиров не было, поэтому ситуация просматривалась на все сто. На одной из остановок в наш троллейбус зашел товарищ Белый в своей неизменной кепке, и мое существо напряглось, сразу было понятно, что что-то да будет. Наш знакомый сел на то место, как будто неспроста свободное, что к водителю спиной. Он получался лицом ко всем как на трибуне, а все остальные, кроме соседей, как зрители в зале. И тут произошло то, что я и предполагала. Он с большим пафосом объявил своей случайной аудитории, что он поэт, печатается в журналах, его приглашают даже на телевидение и сейчас он прочтет свои стихи. Троллейбусная публика, в основном пролетарского происхождения, не захлопала в ладоши, не закричала: «Браво! Браво! » Наоборот, эти слова произвели на нее парализующее действие – все резко замерли, как в той игре, где нужно застыть в позе, когда музыка вдруг резко обрывается. Он монотонно начал читать.
Никто не шевелился. Женщина, сидящая рядом с ним у окна с короткой почти мужской стрижкой, чуть не целовала стекло, так плотно она уткнулась в него носом. Пожилой тучный пенсионер на соседнем сиденье, просто перестал видеть. Молодая пара с не очень интеллигентными лицами перестала жевать жвачки и изображала равнодушие. Мне повезло, я сидела очень удачно, была довольно далеко от поэта, но лицом в его сторону. Прикрытая несколькими пассажирами, я могла разглядывать ситуацию как бы со стороны, не участвуя в этой игре. Он читал, а люди рядом с ним сидели истуканами, смотрели вперед, почти не моргая, очень похожие на сурикатов. Он читал и читал свои бесцветные стихи, никто его не слушал, а троллейбус ехал по своему маршруту, и на остановках на удивление почему-то никто не входил. Как будто кто-то предупреждал всех заранее не мешать, и время на немного остановилось, и даже женщина-соседка, как будто боясь испортить мизансцену, не меняла позу, несмотря на то, что ей явно было некомфортно в физическом смысле. После многоминутного этого интеллектуального напряга, а мне показалось, что прошла целая вечность, поэт, державший в руке пачку ксерокопий, вдруг объявил, что мы можем купить его стихи, если они нам понравились, всего за одну гривну. Возникла неприятная пауза. Народ не дышал и на поэта не смотрел и, несмотря на дешевизну, стихи не покупал. Меня в засаде душил смех, но захохотать в этой ситуации было бы чересчур неудобно. Молчание затягивалось. На следующей остановке чудак – поэт просто взял и вышел. Как по команде все расслабились. И стало всем так легко и спокойно. А за моей спиной кто-то виновато произнес: «И стихи…какие-то…не очень». Я похихикала уже вслух и чуть погодя переключилась на свои мысли.
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.