папа,не пугай меня

Я не хотел этого. Честно, я не хотел, слышите? Почему меня никто не слышит?! Куда они везут Дениса? Дэн, подожди! Но они везут его в операционную. Инна плачет. Успокойся, Инна, с нашим сыном всё будет хорошо. С Дэном всё буде хорошо, честно. Я не хотел этого, слышишь?  

Мысли в голове как битое стекло. Пытаюсь собрать всё воедино, но не выходит. Как всё это произошло?!  

Мы были на Дне Рождения Илюшки – одноклассника и друга Дэна. Дети праздновали отдельно от взрослых. Или взрослые отдельно от детей? Мы выпили немного. Я выпил. Хоть и знал, что за рулём. Нам предложили остаться на ночь и я подумал:"А почему бы и нет? " И выпил. Никогда себе этого не прощу!  

Потом Дэну стало плохо и он стал проситься домой. Очень просился. Бедный Дэн...  

Была летняя ночь. Хорошая летняя ночь. Мы ехали по згородной трассе. Всё было чудесно. Я не ожидал, что на перекрёстке нас снесёт уснувший дальнобойщик... Несколько мгновений я не мог осознать, что происходит. Наша машина несколько раз перевернулась. Инна кричала. Дэн тоже. Хотя нет. Дэн молчал. Потом я сильно ударился головой и отключился. Когда очнулся – вокруг уже были машины полицейских и скорой помощи. КамАЗ был завален на бок. Рядом лежал мёртвый водитель, накрытый простынью. Всюду ходят люди. Кто-то что-то говорит. Один из врачей, увидев, что я очнулся, кинулся ко мне и стал расспрашивать – как я себя чувствую. Я ничего толком не мог сказать. Я лишь вертел головой, чтоб найти инну и Дэна. Врач это понял и сказал, что они в машине скорой помощи. Что они живы. Дальше всё как в тумане. Следующее, что я помню – это как Дэна везли в операционную. Дэн, маленький мой...  

Мы сидели в коридоре и ждали. Ждали молча. Я всё ещё ничего не мог сказать. Инна ничего говрить не хотела. Она уже не плакала. Нечем было. Лишь иногда тихоньк всхлипывала. А ведь всего пару часов назад она была счастлива. Она что-то хотела тогда сказать. Или сказала? Что же?  

Вышел врач. Мы кинулись к нему.  

– Он жив. Но ноги пришлось ампутировать – переломанные кости сильно повредили ткань. Пошло заражение. Мне очень жаль.  

Инна пыталась что-то сказать, но лишь хватала ртом воздух. Потом потеряла сознание и осела на пол. Я вовремя успел подхватить. Врач помог. Медсестра принесла нашатырь.  

Эту ночь нам разрешили провести у Дэна в палате. Мы с Инной всё так же молча сидели. Потом она вышла – позвонили её родители.  

Дэн пошевелился. Впервые, после наркоза.  

– Дэн, – шепчу.  

Опять пошевелился. Или показалось?  

– Дэн...  

– Папа..  

Моё сердце опять застучало в бешенном ритме.  

– Папа, мне холодно...  

– Сейчас, Дэн, сейчас я что-нибудь найду и укрою.  

Я направился к соседней кушетке, чтоб взять лежащее на ней одеяло.  

– Папа, зачем ты меня пугаешь? – слышу за спиной.  

Я замираю. Не знаю, что сказать. Боюсь повернуться.  

– Пап, Мне палец судорога свела. Большой. На левой ноге. Мне больно, пап.  

Дэн.. Дэн, сынок, этого не может быть. У тебя нет ног...  

– Пап...  

Я боюсь развернуться.  

– Пап...  

Я знаю, что там, сзади, кто-то есть. И что мне лучше не разворачиваться.  

– Пап...  

Я с трудом открываю глаза. Тёмная палата. Я лежу на кушетке. Холодно. Свет выключен. Лишь немного попадает через дверное окно в коридор. В окно видна Инна и врач. Она плачет. Они о чём-то говорят. О чём? Я пытаюсь напрячь слух.  

– Он жив. Но ноги пришлось ампутировать – переломанные кости повредили ткань. Пошло заражение. Мне очень жаль.  

Зачем он всё это повторяет? Инна пытается что-то сказать, но опять теряет сознание. Врач её подхватывает и начинает звать медсестру.  

Мне становится всё холоднее. К тому же – ногу сильно схватила судорога. Мне чертовски больно.  

– Пап..  

Дэн? Что Здесь происходит?  

– Пап..  

Я кажется начинаю понимать.  

– Пап...  

Видимо мне придётся всё-таки развернуться. Я знаю, что увижу то, что и тогда. Тогда, за мгновенье до аварии.  

– Пап, зачем ты меня пугаешь?