Милое топливо

1.  

Никогда я не был так счастлив. Наверное, впервые в жизни мне пришлось быть довольным абсолютно всем. Я сидел в удобном кожаном кресле и любовался великолепным видом из окна небоскреба. Панорама необъятного города радовала глаз. Он был настолько прекрасен, что завораживал: залитый светом бесчисленного количества светящихся неоновых экранов, которые переливались всеми цветами радуги и беспрерывно генерировали новые и новые изображения. Высокие небоскребы гладили белоснежные облака и, казалось, хотели дотянуться до самого солнца. Внизу виднелись многоуровневые улицы, что делили город на множество ровных прямоугольников – кварталов. Маленькие фигурки полукруглых машин, похожие на жуков, плыли по светло-кремовым дорогам, а меньшие фигурки – люди – подобно муравьям, спешили по своим делам. Казалось, что всё здесь двигалось в четком ритме, превращая весь этот огромный мегаполис в гигантский муравейник…  

Могу поклясться всем – это лучший город на свете. Мне трудно было усидеть на месте, хотелось спуститься вниз и погулять по городу, но я, к сожалению, не мог этого сделать. Нужно было ожидать сотрудников, так называемой «Всемирной Коллегии». Как мне сообщили, требовалось пройти важное тестирование. Не знаю зачем, но нужно. Впрочем, я и сам был вовсе не против этой процедуры.  

Вот уже несколько дней меня не отпускает чувство восторга от случившегося. В памяти постоянно всплывает тот день, когда я впервые пришел в себя. Я осознал себя, лежащим на операционном столе. Вокруг меня ходили люди в белых халатах и, похоже, они меня обследовали. Какое-то время я находился в жутко-странном состоянии: голова была слегка затуманена, а в легких при каждом вздохе чувствовалась некая тяжесть и жжение. Казалось, я до этого никогда не дышал. Да и тело не хотело меня слушаться. Впечатление было такое, будто я проспал несколько веков подряд, ни разу не просыпаясь! Каково же было мое удивление, когда я узнал, что именно так и случилось: когда я окончательно пришёл в себя, доктора стали интересоваться моим состоянием и самочувствием, заодно рассказав, что последние 800 лет я провел во сне, в экспериментальной капсуле. Для меня же самое странное оказалось то, что я совершенно, не мог вспомнить, как попал в эксперимент с капсулами! Но доктора успокаивали меня: «Провалиться в яму амнезии за такой долгий сон – это нормально, так и должно быть. Ничего страшного: через несколько дней память восстановится…» Мне нечего было им ответить, хотя остальную часть своей прошлой жизни я помнил прекрасно, не считая, конечно, раннего детства и других незначительных пробелов. 800 лет – это не шутки! Родители, сестра, брат, друзья и знакомые – все поглощено безжалостным потоком времени. Но я нисколечко не жалел об этом и был твердо уверен, что заслужил жить в этом новом и грандиозном мире…  

Дверь за моей спиной открылась, издав тихое жужжание, Я встал и пошёл навстречу входящим. Это были два доктора в серых матерчатых масках. В руке одного из них был кейс немного странного размера и формы. Следом за ними вошел ещё один человек, одежда которого стала причиной моего удивления: деловой костюм, камуфлированный, как военная форма. Так бы я описал данное одеяние.  

– Утро доброе, гражданин, – Проговорил военный. Моё внимание привлекли его пышные, широкие усы странного коричневого цвета, – Я полковник Род.  

– Приветствую, – Я подошел к делегации и хотел обменяться с ними рукопожатиями, но вопросительное выражение лица Рода, заставило меня неловко убрать руку.  

– Как вы себя чувствуете? Вас покормили? – Поинтересовались доктора, а мне сразу вспомнилось, как несколько часов назад, двое из обслуживающего персонала, принесли мне поднос с необычным блюдом. По вкусу оно напоминало курицу, а по внешнему виду – странный брикет серого цвета, похожий на кирпич. Но спросить, что это такое, я, честно говоря, не решился...  

– Ну, я себя прекрасно чувствую. Я довольно-таки сытно поел... Вот, никак не могу налюбоваться городом. Думаю, не сон ли это? Одним словом – потрясающе!  

– Приятно слышать гражданин!  

– Меня вообще-то зовут Максим!  

– Это мы посмотрим. Имя нужно еще определить. – Довольно холодно проговорил Род. Я с удивлением глянул на военного. Говорил обладатель коричневых усов монотонно и равнодушно, не проявляя никаких эмоций. Странно конечно, но раз новый мир требует выполнения таких правил, значит, нужно!  

– Мы принесли оборудование из «Всемирной коллегии». – Сказал один из докторов и вытащил из кейса аппарат похожий на ноутбук, – Обычно этот тест проводится в специальных учреждениях, для вас, как объекта из прошлого, мы сделали исключение. – Он поставил прибор на столик, приподнял верхнюю крышку и на включившемся экране появился черный круг.  

Я подошел и стал рассматривать изображение, пытаясь понять его назначение. Ученый предложил мне сесть и положить руку на этот черный значок:  

– Процедура займет несколько минут…  

– А это обязательно?  

– Абсолютно! – Произнёс военный за моей спиной, заставив меня слегка вздрогнуть: я не заметил, когда он успел пройти мне за спину. – Мы определим ваши физические данные, степень активности мозга, уровень интеллекта и, конечно, самое важное – вашу основную профессию.  

– Могу обрадовать вас. – Я слегка привстал, не в силах сдержать улыбки, – В прошлой жизни я был писателем!  

Да, это было действительно так. 800 лет назад, я был начинающим писателем и подавал большие надежды. Мои работы стремительно набирали популярность и в интернете, и за его пределами. Родители верили в меня, предрекая мне прекрасное будущее. Особенно отец, который всю жизнь прослужил на таможне и был очень строгим и требовательным человеком. Литература из-под моего пера выходила весьма значащей и актуальной, особенно в социальном плане…  

Тест прошел довольно быстро и без проблем, не считая постоянного покалывания руки лёгкими разрядами электрического тока. Как только все закончилось доктор, собирая аппарат, обратился ко мне:  

– Спасибо за прохождение тестирования! Мы уведомим вас, когда придут результаты и озвучим вам список ваших новых обязанностей.  

– Очень рад вступить в ваше сообщество! – Покивал я головой, так и не в силах стереть дурацкую ребяческую улыбку с лица.  

– Пока еще нет. До вступления ещё далеко… – Проговорил Род, стоя в дверях и поглаживая пальцами свои усы.  

Ей богу, этот полковник смотрел на меня так, словно перед ним стоял не порядочный двадцатилетний молодой человек, а какой-то жалкий оборванец, который всю свою жизнь только и делал, что промышлял попрошайничеством, а то и кражами... Пересилив раздражение, я небрежно спросил у одного из докторов:  

– Теперь я могу погулять по городу?  

Доктора удивлённо переглянулись и дружно уставились на военного. После недолгой паузы, он кивнул им и один из них ответил:  

– Да, можете. Надеемся, с вами не случится никаких происшествий!  

– Будьте уверены, не случится!  

Я хотел, чтобы меня воспринимали полноценным членом нового общества…  

Как только посетители ушли, я надел свою куртку. Вообще-то, я был в своём костюме, в том, в котором мне пришлось проснуться еще в капсуле: в потертых джинсах, черной футболке и старой кожаной куртке. Перед выходом из номера-комнаты я осмотрел себя в зеркале: в старом мире, я не особо был озабочен своей внешностью. Длинные, до плеч, волосы не были расчесаны, да и побриться не помешало бы... Но я наделся, что на меня не будут обращать внимания, хотя бы на внешность.  

Через несколько минут, я проследовал по пустому коридору, спустился на лифте и оказался в широком и уютном холле первого этажа. В центре зала стоял большой мраморный фонтан с необычными статуями, изображающими солдат и докторов. Он был окружён клумбами и огромными вазами, в которых росли пышные пальмы. (Начальник данного заведения явно имел страсть к экзотике! ) У стен, где с потолка свисали не знакомые мне флаги, располагались скамейки. Были еще и кожаные кресла (такие же как у меня в комнате). Они, казалось, хаотично заполняли помещение, но присмотревшись я увидел определённый порядок в их расположении. В каждом из них сидел человек. Скорее всего, это были жители этого здания. Некоторые из них были заняты общением, кто- то читал, кто-то слушал музыку в наушниках, некоторые просто смотрели по сторонам.  

Улыбаясь сидящим, я прошел по залу и увидел стеклянные двери. И сразу же за ними – улица, наполненная утренним солнцем. И тут я поймал на себе странные взгляды людей: они смотрели на меня, как на монстра, вырвавшегося из клетки! Меня покоробило такое восприятие моей персоны, но я постарался не подать вида, что обеспокоен этим, а стал разглядывать пол под ногами. И тут меня настигло легкое замешательство и удивление. Казалось, что я шёл по травянистому газону. Пол был прозрачным, сделанным из сплошной стеклянной плиты, а под ним расположился живой травяной ковер. А из фонтана под полом вытекала даже целая речушка.  

Нетерпение толкало меня поскорее выйти наружу, но, не знаю почему, только я не поддался порыву, а решился сначала поговорить с кем-нибудь из обитателей холла. Вернувшись к фонтану, я выбрал двух молодых людей, парня и девушку моих лет, что мило беседовали, сдвинув свои кресла.  

– Приветствую вас, друзья!  

– Привет, – улыбнулась девушка, подняв на меня свои глаза. В руках у неё была странная книга с пустой белой обложкой. С её другом я хотел обменяться рукопожатием, но, как и в случае с военным, натолкнулся на непонимание и холод в глазах, и мне снова пришлось убрать руку. Во второй раз! Меня это начало раздражать… Возникшее напряжение сняла девушка. Она оглядела меня с головы до ног и спросила:  

– На тебе странный наряд… Ты кто?  

– Я совсем недавно в вашем мире. Был извлечён из капсулы… Возможно вы слышали об этом?.. Знаете, ваш мир прекрасен. Мне тут нравится…  

– А иначе и быть не может!  

– Вы не против если я задам вам несколько вопросов?  

– Конечно, спрашивайте! Приносить пользу это лучшее что можно придумать… – Она говорила так, словно репетировала свою речь перед каким-то важным мероприятием…  

– Приносить пользу?  

– Да, именно так.  

В этот момент мне показалось, что все находившиеся рядом вот-вот встанут и подойдут, дабы получше расслышать наш разговор, а парень рядом повесил на лицо маску полнейшего равнодушия и отречённости.  

– А что вы читаете? – ткнул я пальцем на книгу в руках девушки.  

– То, что нужно. То, что приносит пользу. – Она передала книгу мне. – Возьмите, дарю!  

Я принял ее скромный подарок: книга как книга, только без названия, без глав и автора. Тут я краем глаза заметил (вот всегда со мной так: всю картину охватить сразу не получается), что и у всех других в руках были точно такие же книги. И ещё я заметил: почти одинаковые возраста, почти одинаковые комбинезоны, почти одинаковые прически: короткие и у юношей, и у девушек. Уверен, что и музыку они слушали тоже почти одинаковую.  

Меня охватило чувство неуверенности, что ли, какой-то растерянности… Стараясь не показать своего состояния, я стал расспрашивать их о спорте, о быте, о праздниках, короче обо всем, что интересовало двадцатилетнего человека в моём времени, но все ответы сводились к одному: хорошо только то, что приносит пользу!  

И тут включилась память: в голове оживал, до селе спящий, поток воспоминаний. Меня вдруг постигло странное чувство дежавю. Я осмотрелся по сторонам более внимательно: все без исключения, кто находились в холле, смотрели на меня. Я тихо проговорил:  

– Я где-то всё это видел… Где-то совсем недавно, рядом… Не может быть!..  

Я вспомнил! Вспомнил всё! К счастью, этого никто не услышал и не почувствовал!.. В этот момент из коридора послышался странный шум, возгласы и в холле началось оживление. Все повскакали со своих мест и направились к коридору. Я встал на пустое кресло и увидел, что толпа окружила несколько человек в камуфлированных костюмах, во главе с полковником Родом, и докторов. Они сопровождали (скорее – конвоировали) небольшую группу людей в наручниках. Некоторые из скованных отупело смотрели в пол, а некоторые наоборот, оживленно, словно ища поддержки у окружающих, метались взглядом от человека к человеку.  

– Мы не виноваты! Мы не виноваты!!! – Кричал какой-то парень с подбитым глазом в середине строя. Все они были очень грязными и потрепанными.  

– Не нужные людишки, не нужные! Мусор! – Прозвучал в толпе чей-то визгливый, жутко неприятный голос, и эту фразу подхватили остальные:  

– Не нужные люди! Мусор! Никчёмные людишки! Не нужные! – Возгласы и крики быстро приобрели определённый ритм, и становилось ясно, что подобное люди кричали уже не первую сотню раз.  

– А в чем эти люди виновны? – Я проговорил это на ухо девушке, что кричала вместе со всеми (Ох, как она надрывала горло, как все они надрывались) – Эти люди преступники?  

Девушка вздрогнула и повернулась ко мне. Её лицо исказила гримаса явного страха, почти мгновенно сменившаяся маской равнодушия, и я понял, что она боится проявить открыто свои чувства и эмоции!  

– Абсолютно! – Голос девушки сорвался на визг. – Они больше не приносят пользы! Хуже не бывает… И заслуживают они только одного – уничтожения!  

И тут я окончательно вспомнил всё. Меня кинуло в жар: эти слова, и город, и все люди… Они были, до боли, знакомы… Они были моими!.. Теперь я точно вспомнил! Этот мир, весь этот мир… Он был мой! Выдуман и описан мной! Да, звучит невероятно странно и удивительно, но это так! восемьсот лет назад, я написал о нем целую книгу. Мир, в котором нет ничего, что приносит вред, что не приносит пользы! Просто нет ничего лишнего!  

– Ненужные людишки! Ненужные! Мусор! – Стал кричать и я, наравне с толпой, пытаясь слиться с ней, не пропуская ни единого слова. Мне захотелось стать единым целым с этим миром, стать его полноправной частью! И великое чувство гордости наполнило меня: это я! Я придумал этот мир! И он осуществился через восемьсот лет!  

Это был знак судьбы! Я вспомнил, все детали из прошлой жизни. Мой роман вышел в свет маленьким тиражом, помню, как отец хвалил меня за него, а издатель говорил, что книга интересна и даже оригинальна, но чересчур жестока, и многие его могут не понять. Но кто же мог знать, кто мог подумать, что роман станет оплотом в этом новом мире. Станет десницей, оком, библией всем этим людям! Грандиозный клуб необъятной гордости, как бомба взорвался в моей душе. Казалось, у меня вот-вот вырастут крылья, и я улечу в небо, где мне самое место! Да, я – бог этого нового мира!  

Преступников проводили до самой двери, после чего, люди в зале сразу успокоились и, как ни в чем не бывало, разошлись по своим креслам. Я смотрел на них с чувством радости, и великой важности, собственной значимости, если хотите. Мне захотелось выкрикнуть во всё горло:  

– Дети мои, идите ко мне. Вы существуете благодаря мне!  

Но я сдержался, я был скромным человеком…  

Полный волнения и едва сдерживаемой гордости, я направился к дверям, но едва я приблизился к ним, как правый бок пронзило жуткой болью. Я заорал и стал терять сознание. Последнее, что я успел увидеть и услышать, это окружающую меня толпу, да чей-то визгливый выкрик: «Ещё один! » – После чего провалился в бездну беспамятства…  

2.  

Приходил в сознание я долго и болезненно. Трудно было пошевелиться: каждое движение причиняло сильную боль. Меня и раньше «прикладывали» электрошокером (один раз это была даже моя девушка – без разрешения полез целоваться…), но подобного ощущения никогда не было! Сейчас же состояние было такое, словно заново учишься двигать всеми частями тела. С трудом удалось поднять голову и осмотреться. Оказалось, что я был связан и помещён на какое-то ложе, закреплённый со всех сторон металлическими пластинами – фиксаторами. Ложе было поставлено вертикально, и я, сколько позволяли фиксаторы, постарался рассмотреть помещение. Мы находились в мрачном зале с коричневыми стенами, высоким потолком и металлическим полом. Этот зал напоминал мне стадион и помещение суда одновременно. Сходство со стадионом дополняли расположенные вдоль стен многоярусные трибуны, заполненные зрителями. Прямо перед нами находилось возвышение – подиум с трибуной, длинным столом и несколькими резными креслами с высокой спинкой. Рядом со мной, на таких же приспособлениях – ложах находилась довольно-таки большая группа людей, некоторых из них я видел в холле.  

В лицо ударили яркие лучи включившихся прожекторов, и помещение наполнилось возмущённо-негодующими криками и воплями сидящих на трибунах людей.  

– Всем тихо, или кто-то тоже хочет стать бесполезным! – Прокричал мужчина, стоящий за трибуной. Он был плотного телосложения, с бакенбардами на красном лице и светло-желтыми волосами. На нем была оранжевая мантия. Я сразу вспомнил этого человека: я описал его именно таким в своей книге. Я даже имя его вспомнил – судья Оиб!.. Он, кстати, тут же подтвердил это.  

– Я судья Оиб, и сегодня, без лишних слов и эмоций, как это обычно у нас происходит, мы быстренько подведем итоги очередного отбора! – Говорил (нет, скорее – вещал! ) судья с большим подъёмом и напором, совсем как рефери на ринге, в момент объявления победителя.  

Мне захотелось возразить ему: наверное, меня в грязном и старом одеянии приняли за этих, так называемых, преступников! Произошла ужасная ошибка, которую надо срочно исправлять!.. Но тут я заметил, что рот у меня, как и у других обитателей лож, заклеен липкой лентой… И тут меня осенило: ведь этого я не писал!.. Ни про ленты, ни про ложи!.. Основное, конечно же, было таким, как я придумал, но детали, детали…  

Между тем, Оиб продолжал:  

– Сегодня мы прощаемся с нашими доблестными шахтерами. Со вчерашнего дня во всех рудниках и шахтах работают роботы, и шахтёры оказались не у дел, стали не нужны. А что мы делаем с теми, кто нам не нужен?  

– Пускаем на биотопливо! Пускаем на биотопливо! – Стала кричать и бесноваться толпа на трибунах. Судья Оиб успокаивающе поднял руку, и едва зал притих, продолжил:  

– Простите вы нас или не простите, уважаемые шахтеры, но в данный момент это не имеет никакого значения! Прямо сейчас подобные приговоры выносятся всем бывшим шахтёрам. Одновременно во всём мире! Что-то около четырёхсот миллионов человек. Но зато наши запасы биотоплива увеличатся многократно! Вы, уважаемые, послужите великой цели: увеличению наших топливных запасов! Толпа на трибунах взревела от восторга, а судья, благосклонно улыбаясь, стал раскланиваться направо и налево!  

Я слушал все эти словеса и рёв трибун и покрывался холодным потом: это же я сам придумал! Я сам описал в своей книге! Тогда для меня это было лишь плодом фантазии, богатого воображения, безобидной детской шалостью!.. А сейчас я видел лица приговоренных, их остекленевшие глаза, гримасы полной безысходности на лицах! Страх пополам с животным ужасом возник в моём сознании: это что же? Меня сейчас не станет!?. Но я не хочу умирать! Я ещё слишком молод и ещё не жил по-настоящему!! Мне нельзя умирать!!! Нужно было что-то делать, ну не поддаваться же обстоятельствам и стоять привязанным к какому-то дурацкому ложу! Нет, надо бороться за свою жизнь!  

Я попытался вырвать руку, и к моему удивлению, это получилось! Ещё одним усилием я разогнул металлическую пластину, ограничивающую свободу движения рук, и сорвал со рта липкую ленту. Судья заметил мои действия и хотел что-то сказать, но я не дал ему такой возможности:  

– Судья Оиб, Я протестую! – Слова давались мне с трудом: тело еще не оправилось от удара электрошокером. – Во-первых, я не шахтёр! А во-вторых… Да вы знаете, кто я?  

– Конечно знаем! Вы – Максим. Житель старого мира. Нам придётся вас немного огорчить, но вы нам тоже не нужны...  

– Как это я не нужен?!. Что значит – не нужен?!. Да я в прошлом был писателем! Это я написал книгу про этот мир, уж это-то вы должны знать!  

– Мы это знаем. Мы даже благодарны вам за этот мир, но мы следуем его правилам! Кстати, придуманным вами, как вы правильно изволили это заметить… Тест, который вы прошли, точно и абсолютно безошибочно указал нам, кто вы такой, и что вы ни на что у нас не годны!  

Я буквально захлебывался потоками возмущения, но осознавал (где-то на заднем плане сознания), что это моё возмущение скорее похоже на крик и вопли маленького и жалкого ребенка, чем на продуманный и аргументированный протест... Это осознание породило панику, и я стал нести какую-то чушь:  

– Но есть же писатели, кто пишет бред, о всяких там вампирах или оборотнях, или пошлятину натуральную! Я же всегда писал строго о социальных проблемах! Они всегда важны, в любом обществе!  

В это время на трибунах воцарилась гробовая тишина, и в ней голос судьи Оиба звучал ещё более насмешливо и безапелляционно.  

– В том-то и беда, человечек Максим. Ты писал о социальных проблемах, но в нашем мире их больше нет. Зачем писать о том, чего нет? Чтобы какие-нибудь люди, которые не знают, о том, чего нет, узнали, и кто-то вдруг совершил подобное?.. Ну, уж нет! Нам понадобилось более восьмисот лет для избавления от этой чумы: инакомыслия! И вот он, грандиозный результат: Четыре миллиарда никчёмных людишек, этого генетического мусора, уже пущены на биотопливо! Неужели, Максим, ты не рад этому результату?  

Четыре миллиарда!!! Голова отказывалась переваривать эту необъятную цифру. И потом, такого, именно такого, я не писал и даже представить не мог, что столько людей станет жертвой моего романа! Не мог даже предположить, что мои мысли и рассуждения могут столь широко материализоваться и привести к таким последствиям!.. И ужас наполнил мою душу: ведь это были живые люди! Те же шахтёры, что висят рядом со мной! Сейчас они проклинали все на свете, а главное, они проклинали меня! Меня, зная, кто я, зная, что они все – плод моего разгулявшегося воображения! Где-то в глубине моей души начали пробиваться ростки жалости и сострадания к этим людям. Во мне вдруг заговорила совесть, может быть впервые, с момента моего появления здесь! Убийца, страшнее которого никогда еще не видела история! Все диктаторы, даже вместе взятые, уступят мне в жестокости и человеконенавистничестве! Как же это чудовищно звучит... Но… Но сейчас-то речь идёт о МОЕЙ жизни, сейчас МНЕ угрожает смертельная опасность!.. И я попытался ухватиться хоть за маленькую дощечку, соломинку, чтобы остаться наплаву в разбушевавшемся океане безумия и несправедливости!  

– Я же могу быть и другим писателем, могу придумать что-то новое, полезное для вас!.. Даже если и не останусь писателем, то на другой работе…  

– Нет, нет и еще раз нет!!! Твой тест безошибочен, и нам не нужно ничего менять. Нам не нужно ничего лишнего. От такого балласта лучше сразу избавляться. Ты был хорошим писателем Максим, пока приносил пользу, как и наши шахтёры. Всё, приговор окончательный: на биотопливо! Приговор исполнить немедленно! Пустить на биотопливо!  

– На биотопливо, на биотопливо! – Подхватила толпа последние выкрики Оиба. – Всех пускать, кто не нужен!  

– Употребляющих алкоголь, путан, геймеров, плохих родителей и детей, стариков, рок-музыкантов, так называемых изобретателей и советчиков… – Судья колотил молотком по трибуне, и, чуть ли не с пеной у рта, продолжал перечислять категории людей, их недостатки и заблуждения… Казалось, этому перечислению не будет конца! А толпа вслух повторяла вслед за ним эти сентенции, не щадя голосовых связок.  

Я пытался крикнуть в ответ, но меня не слышали. Шахтеры смотрели на меня с глубочайшим презрением, а в некоторых глазах я ловил искры злорадства: виновник их тяжелой участи, получит свое! Я стал кричать, и не столько толпе зрителей и судье, сколько себе самому. Проклинал тот день и себя, когда взялся писать этот нечеловеческий роман!  

В это время ложи, к которым мы были привязаны, резко дернулись, пол под ними разошёлся, и мы поехали вниз по подвесным рельсам, выстроившись в один ряд.  

Внизу находилось ещё одно огромное помещение, похожее на подвал. И в нём, так же, как и в зале суда, вдоль стен располагались трибуны с беснующимися зрителями, которые выкрикивали одну и ту же фразу:  

– Пустить на биотопливо! Пустить на биотопливо!  

Посреди подвала находилась огромная установка, похожая на печь цилиндрической формы с прямоугольными нишами-окнами, закрытыми толстым стеклом. Ложи с людьми через специальное устройство на крыше этой печи попадали внутрь, а через несколько секунд, уже пустые, выныривали из печи и исчезали где-то под потолком. Через окна было видно, как человек терял сначала одежду, кожу, затем плоть, а оставшиеся кости ссыпались куда-то вниз. Печь, как огромный монстр, выдыхала оранжевый пар, а по прозрачным трубам, что змеились вокруг установки, перемещалась темно-зелёная жижа…  

От отчаяния и творящейся несправедливости, я продолжал кричать и в конец надорвал горло и охрип. Дрожь колотила меня, я обливался потом и слезами, но не столько от жары, хотя в подвале было очень жарко и душно, сколько от страха. Даже не от осознания того, что всего через какие-то минуты мое тело станет этой тёмно-зелёной жидкостью, а от обиды и отчаяния: надо же, встретить новый мир с океаном надежд и планов, и так вот закончить, даже не успев выйти на улицу!  

Я попытался вырваться, но не смог: привязан я оказался крепко! Страх поглотил меня окончательно. Выхода уже никакого не было… Мое ложе стремительно приближалось в очереди к печке… Трое передо мной… Двое… Я слышал их дикие крики, вопли (видимо, плавилась лента, закрывавшая рот), переходящие в предсмертный хрип… Один… Я уже чувствовал жар и смрад установки… Вот она, моя плата, за то, что не думал сразу… Красный огонь плеснул мне в глаза, тело пронзила жуткая боль, словно тело драли горячим рубанком, стесывая слой за слоем… Последней промелькнула мысль: «Всё, я получил по заслугам!.. Конец!.. » И я потерял сознание…  

…………  

Сигнал будильника набатом ударил по ушам, и я, дико вскрикнув, пришел в себя. Всё тело колотила крупная дрожь, даже ноги дергались в судорогах. С великим трудом, напрягая все силы, мне удалось-таки справиться с дрожью. Прерывисто и со всхлипами дыша, весь в поту, я огляделся. Это был мой дом, моя комната, мой стол с включенным компьютером. Я вздохнул и облегчённо опустил голову: так это был сон! Всего лишь только сон! Боже, но какой натуральный и жуткий!.. Все внутри сжалось от страха. Никогда ничего подобного со мной еще не случалось. Прошло, наверное, не менее получаса, пока я окончательно не пришёл в себя…  

Я посмотрел в монитор. В браузере стояла моя страничка в социальных сетях и переписка с неким парнем по имени Август. И тут я вспомнил и тему нашего разговора, и возникшую дискуссию. Последнее, что он мне написал:  

– Ты и вправду думаешь, что лучшим решением будет от всего подряд избавляться?  

– Абсолютно! Пустить всех несогласных на биотопливо и тебя, Август, тоже, за твои тупые размышлизмы! – Именно эта фраза и должна была напечататься ему в ответ. Не знаю, почему я это вспомнил, но мне вдруг стало жутковато, и я напечатал ему совсем другое:  

– Я… я не знаю…  

– Скажу от себя, а не лучше ли приложить максимум усилий к воспитанию человека!?  

Я вдумался в его слова и спустя минуту ответил:  

– Возможно, ты и прав...  

Ответ от Августа пришёл почти мгновенно:  

– Приятно было обменяться с тобой мнением. Вот как может, оказывается, изменить человека гигантская печка…  

До меня не сразу дошёл смысл последнего сообщения, потому что в этот момент я закрыл вкладку социальных сетей. Но, всё-таки дошёл, и сердце снова сжалось от страха. Поспешно включив социальную сеть, я попытался найти переписку с этим парнем, но не нашел. Ни переписки, ни его самого – все исчезло, как по волшебству! Я отвалился на спинку кресла, весь дрожа, и не зная, что и думать... Так что же, все-таки, произошло? Сон ли это был или явь? И кто вообще был этот парень, этот Август, если он, конечно, мне не примерещился вместе со всем остальным…  

Кое-как успокоившись, я снова свернул браузер и зашел в папку своих литературных работ. Найдя файл «Биотопливо», я сначала хотел выбрать параметр «удалить», но, поразмышляв, в том числе над тем, как можно будет переделать работу в дальнейшем, выбрал «Переименовать». Что и сделал. Переименовал на «Это мой выбор». И это действительно стало моим выбором!