В августе 1991: Поход на Москву

-60-  

(на следующий день)  

Алиса: Нас вообще кормить собираются? Понятно что путч и всё такое но это же Конотоп, насколько я помню историю эти события его вообще никак не затронули. (дверь открывается) Ну наконец-то.  

Полковник: (хмуро) Выходите...  

Люба: И тебе здравствовать, чего смурной?  

Полковник: А ты не догадываешься? Балет с утра смотрел! Оказывается, я его терпеть не могу в таком контексте.  

Люба: (хохотнув) И не ты один. Ещё долгие годы Лебединое озеро так и будут воспринимать, как фон к перевороту. Значит отпускаешь нас?  

Полковник: Я слово дал. И вообще я в отставку подал. Пенсионер я с утра. Мой последний приказ амнистировать вас всех за недостаточностью улик. Собирайтесь.  

Алиса: Куда это?!  

Полковник: Вам вроде в Москву надо было, я и ещё несколько человек туда едем, защищать законную власть.  

Люба: Ого, эка тебя. Не ожидала...  

Полковник: Я боевой офицер, я Афган прошёл. Я за эту страну кровь проливал и не дам шайке самозванцев угробить то что наши деды десятилетиями строили! Какой бы сволочью не был Горбачев, он наш законно избранный президент!  

Люба: Уважаю. Честно. Правда спустя годы все вы защитнички хуевы сто раз пожалеете что встали не на ту сторону, но в данный момент ты прав. В стране государственный переворот и каждый сам определят для себя, на чьей он стороне.  

Полковник: А вы на чьей, Любовь?  

Люба: Полковник, лично для меня вся ваша мышиная возня это дела давно минувших дней, преданья старины, так сказать. Не думаешь же ты что я встану на чью либо сторону?  

Полковник: У меня были такие мысли. Но у вас столетний опыт и знания будущего...  

Люба: Нет, полковник, нет у меня на это ни морального, ни какого другого права. Это не наша война.  

Полковник: Я понял вас. Но всё равно сделаю что обещал... Жду на улице.  

Люба: Кремень полкан. И так в нашей стране всегда. Настоящий характер проявляется только в смутные дни, а в остальное время только бы хуи пинать. Ну что, команда молодости нашей, кажется, мы, наконец, сможем покинуть этот город контрастов.  

Фима: Только сомневаюсь что в столице будет легче.  

Люба: А мы туда и не едем.  

Фима+Алиса: Как?!  

Люба: Прежде я должна увидеть мать, пусть она и альтернативная, но тем не менее....Теперь по вам, два голубца... Сначала ты дед... Ты, кажется, что-то хотел сказать Вихоткину?  

Можайкин: Э-э, Юрий, извините, что я вчера... осерчал и назвал вас... всяко... инако... Это был необдуманный поступок с моей стороны и просто бесчеловечно. Я раскаиваюсь и приношу свои искренние извинения.  

Вихоткин: Да ладно, как меня только не называли ещё с армии. Я не в обиде, проф.  

Люба: Теперь ты...  

Вихоткин: А что я? Ай, за что?  

Люба: За то что, падла, сдриснул без разрешения! Из-за тебя мы потеряли двое суток и угодили за решетку, где с нами могли сделать всё что угодно!  

Вихоткин: Так ведь не сделали!  

Люба: И поэтому ты отделался только лещом, а не прострелянной башкой. В следующий раз используй голову по назначению, а не только ешь в неё. Это, кстати, всех вас касается, невзирая на пол, социальное происхождение и сексуальную ориентацию. Мы одна команда, тить вашу, хотите вы этого или нет, и за косяки одного, пизды получат все! Это понятно?  

Можайкин: Более чем... Вы, Любовь Ефимовна в будущем наверно большой начальник?  

Люба: Прав ты дед. До пенсии весь областной морг был на мне. Можешь считать меня повелительницей мертвых. Хель, тить её! Так меня мой третий муж и звал в честь богини мертвых у викингов... падла.  

Алиса: В смысле Павел?  

Люба: В смысле падла! Чего рты разинули, Наши цели ясны, задачи определены, марш вперёд труба зовёт!  

* * *  

Люба: Полковник, а кто все эти люди, тоже афганцы?  

Полковник: Не только, учителя, рабочие, пенсионеры... Все те кому неравнодушна будущее страны... Так что извини всё то оружие что ты из отдела вынесла я им раздал.  

Люба: Спасибо что дробовик вернул, он столько лет со мной, почти талисман  

Полковник: Пользуйся. Только большая к вам просьба Любовь Ефимовна, не нужно больше разносить отделение милиции в духе фильма Терминатор, да ещё сопровождая бойню дебильными цитатами, это пошло!  

Люба: Ну вот как знала что не стоило это делать. Ладно даю слово полковник, ментов не трогать, валить только бандитов.  

Полковник: Это сколько угодно, этим вы сделаете одолжение не только настоящему, но и будущему... Кстати, как там в будущем. Хоть не зря это всё?  

Люба: Ничто на земле не проходит бесследно, полковник. Будущее неопределённо. Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами.  

Полковник: Я же просил без чужих цитат!  

Люба: Извини. Она тут как никогда кстати. Слушай зовут то тебя как а то надоело по званию обращаться?  

Полковник: Николай я, по батюшке Степаныч...  

Люба: (задумчиво) Полковник Николай... А фамилия твоя случайно не Зимин?  

Полковник: (усмехнувшись) Что помнят предки обо мне даже спустя столько времени... Это приятно...  

Люба: То-то мне профиль твой знакомым показался... Ты это, Николай Степаныч, извини старую дуру...  

Полковник: Да бог с тобой, ты чего?!  

Люба: И за руку и за слова... всякие... Если хочешь, можешь даже в глаз мне дать, заслужила!  

Полковник: Да будет вам, Любовь Ефимовна, что изменилось то!  

Люба: Да всё, дурень ты старый! Нельзя тебя в Москву ехать!  

Полковник: Это не обсуждается, люди мне доверяют. И, это, Любовь Ефимовна  

Люба: Просто Люба!  

Полковник: Люба, о будущем больше ни слова, тем более о моём будущем! Говоришь возле посёлка писателей вас высадить...  

* * *  

(продолжение следует)