Медальон на серебряной цепочке

МЕДАЛЬОН НА СЕРЕБРЯНОЙ ЦЕПОЧКЕ  

Часть третья Судьба-шутница  

Глава 2. Вызов на ковёр.  

Жизнь продолжалась. Никита уже успел подзабыть, что три месяца назад был в отпуске и плескался в море, загорал под южным солнцем, так как загар успел смыться, да и не очень, чтобы очень он там и загорал. Никита больше стремился познакомиться не только с достопримечательностями Крыма, но и с природой. Он собрал там богатый гербарий, высушил и теперь с гордостью демонстрировал своим студентам. Успел он съездит и в лабораторию, чтобы сдать материал на анализ. Однако ответа пока не было. Его там предупредили, что они очень загружены и такие заказы выполняются во вторую очередь.  

Никита махнул рукой и ответил:  

– Я жил в неведении 12 лет, поживу ещё, уплатил круглую сумму и уехал.  

А вскоре ему позвонила секретарша тестя и таинственным голосом сообщила, что заместитель ректора ждёт его тотчас же в своём кабинете.  

Павлов отложил свои бумаги всторону и нехотя поднялся к начальству.  

– Машенька, а что могло случится? Что за срочность такая? – спросил он у юной девушки, которая занимала место Регины Константиновны, которая неделю, как ушла в отпуск.  

– Простите, но я не могу знать причины, по которой начальство вызывает своих подчинённых на ковёр, – жеманно поджав накрашенные губки сказала девушка, и сделала вид, что очень занята своими секретарскими делами.  

Интуиция подсказывала Никите Петровичу, что разговор с его начальником, а по совместительству и тестем будет не простым. Никакой вины за собой он не чувствовал: на работе всё шло своим чередом, студенты его уважали и любили интересные лекции, на которых доцент рассказывал о своих поездках, о приключениях, которые иногда случались во время таких поездок. В семье тоже всё ладилось.  

Мужчина постучал и, получив разрешение, твёрдым шагом вошел в кабинет, который действительно, был устлан огромным красивым ковром.  

– Здравствуйте, Егор Сергеевич! Вызывали? – Никита направился прямо к столу, чтобы подать руку тестю. Но его рука так и повисла в воздухе. Егор Сергеевич сидел хмурый и весь надутый, как будто чем-то сильно обиженный, и не обратил внимание на протянутую руку. Он даже не пригласил зятя присесть, а сразу открыл стол и достал оттуда большой конверт, немного покопался в нём и бросил на стол перед зятем одну фотографию.  

– Ну, теперь расскажи, что за кордебалет ты устраивал в санатории в то время, как моя дочь, а твоя жена Ниночка ждала тебя и ежедневно звонила, спрашивая о самочувствии? Отправила больного мужа на лечение, называется! – не мог никак успокоиться начальник.  

Ничего не понимая, Никита взял в руки фотографию и начал вглядываться. На фото были зафиксированы мужчина и женщина, исполняющие страстный танец. Лица мужчины видно не было, но лицо Киры было схвачено отлично. Никита на секунду залюбовался ею. Она, действительно, была прекрасна, охваченная эмоциями. Мужчина вспомнил, как все присутствующие любовались тогда этой парой, исполняющей аргентинское танго.  

Павлов положил фотографию на стол своему начальнику и уверенно сказал:  

– К этой фотографии я не имею никакого отношения. Для чего вы мне её показали, уважаемый Егор Сергеевич?  

– Как не имеешь?!! – повысил голос тесть и швырнул перед Никитой вторую фотографию, где он поднял на руки Киру и сам смотрит влюбленными глазами снизу – вверх.  

Никита внимательно рассмотрел фотографию, и моментально спина покрылась потом.  

–Что за ерунда такая? Кто шпионил за мною в санатории?  

– И что ты на это скажешь, зятёк дорогой? – говорил Егор Сергеевич и швырнул на стол ещё одно фото, где Никита стоя под фонарём, целовал женщину. Лица её не было видно, но можно было узнать по одежде ту же женщину, что была изображена на предыдущих фотографиях.  

Сердце предательски защемило в груди, хотя после санатория почти и не беспокоило.  

– Эх, а я не взял с собой таблетки, – подумал Никита и коснулся груди рукой.  

– Что? Как только хвост тебе прижали, так ты сразу за сердце хватаешься? – ехидно спросил тесть. Так говори открыто, что за кралю отхватил на курорте? Это серьёзно или так… Решил молодость вспомнить?  

– Егор Сергеевич, признаюсь, что на вот этих двух фотографиях изображён я и моя бывшая одноклассница.  

– Аааа! Так у тебя всё было схвачено с первого дня поездки! – кричал во весь голос начальник, совсем не контролируя себя.  

– Успокойтесь, Егор Сергеевич! Я встретил эту девушку совершенно случайно. Я был с экскурсией в парке, и заметил девчушку лет 12, которая приблизилась к скульптуре черепахи и не заметила, что на неё собралась напасть ядовитая змея. К счастью я успел предотвратить беду. Когда я вынес на дорожку девочку, на скамейке сидела её мать, в которой я узнал свою одноклассницу, которую не видел с 9 класса. Вот и вся история.  

– Вся говоришь? А поцелуи под фонарём, страстные танцы-обниманцы – это что? – никак не мог успокоится мужчина. – Ты думаешь, что у тебя на работе всё получается благодаря твоим заслугам? Ты ошибаешься, дорогой. У тебя всё идёт, как по маслу благодаря моему креслу. Неужели ты до сих пор не понял этого?  

– Егор Сергеевич, не на шутку вскипел Никита, – Вы в своём кресле делаете свою карьеру, а я своей головой, своими ногами и руками делаю её. Чем вы мне помогли? Вы, что ли аспирантуру за меня оканчивали или сдавали минимум на доцента?  

– Да я тебя…Я…. Я размажу …Докторской тебе не видать!  

– А это мы посмотрим, уважаемый Егор Сергеевич. Чтобы потом вам не было стыдно за сказанное, лучше успокойтесь и выслушайте меня, чтобы ваша дочь не пострадала от рук этого негодяя, который подло подсунул вам эти фотографии.  

Немного атмосфера остыла, и Никита рассказал, как можно спокойнее о фото, на котором Кира танцевала с совершенно другим мужчиной. Он это легко доказал. Теперь и тесть увидел то, чего сразу не разглядел. Гнев затмил ему глаза. А поцелуй? Смотрите, как девушка стоит, опустив руки по швам.  

– Да…Согласен с тобой, – виноватым голосом сказал тесть.  

– Девушку я поднял на руки, чтобы хоть чем-то напомнить школу. Мальчишеская выходка, так сказать…  

А вот о том, что Кира открыла ему тайну рождения своей дочери, Никита не стал рассказывать старику, решил, что и этого достаточно для отца, у которого единственная дочь и внуков ему никогда не видать.  

– Прости, Никита, что я немного погорячился, – виновато сказал тесть.  

– Я вас понимаю. Но надо понять и мотив того, кто это сделал? Зачем? Я ведь дорогу никому не переходил. Сам, своими мозгами пробиваюсь.  

– Ничего, пройдёт время и всё встанет на свои места. Иди, работай. Не обижай Нину, – попросил Егор Сергеевич, – и протянул руку зятю. Тот крепко её пожал и выходя из кабинета чуть не зашиб Машеньку. Она стояла, приложив к двери ухо, и не успела вовремя отскочить.  

– Больно, Маша? – с участием спросил Никита Петрович. – Скажи своему протеже, чтобы срочно лёд приложил к голове, которая не соображает, что делает. За такие вещи, Маша, по головке не гладят, а получают, что и сделано.  

– Я… я..я.. я… лепетала девушка, обхватив голову руками, но Никита не стал вникать в её проблемы, а направился домой. Там в слезах встретила жена, и ему пришлось снова начинать всё с самого начала. Каждую фотографию он брал в руки, заставлял смотреть Нину и просил самой ответить на вопрос, изменял он ей с Кирой или нет. Женщина пришла сама к выводу, что измены не было. Так закончилась история с фотографиями.  

– Не пойму для чего и кому это понадобилось? Я мог бы прижать отцову секретаршу, и она бы раскололась, но мне было противно. Если бы я начал такое расследование, то и ты, и отец подумали бы, что я действительно виновен, что я изменник проклятый.  

– А я догадываюсь, чьих это рук дело, – сказала Нина.  

– Ну и кто этот враг?  

– Думаю, что Степан Довыденко.  

– Твой бывший жених столько лет не может успокоиться? – удивился Никита.  

– Видишь ли… Не получается у него с карьерой. Видимо думал, что я, узнав о твоей измене, выгоню тебя, а к нему кинусь в объятия. Вся надежда на моего отца была, что на радостях поможет ему во всём.  

– Никогда не думал, что такие подлецы уживаются рядом с порядочными людьми. Кстати, что-то долго нет ответа из лаборатории. Когда придёт ты уж, пожалуйста, сильно не нервничай. Мы же с тобой всё обговорили заранее. Знай, что ты у меня одна единственная женщина, с которой я и в горе, и в радости…  

–Спасибо, дорогой.  

(продолжение следует)