ОНО ТОГО СТОИЛО…

ОНО ТОГО СТОИЛО…  

повесть  

посвящается О…   

Люди всегда ищут короткие пути к счастью. Таких путей нет.  

Эрнест Хемингуэй  

Предисловие  

Когда я услышал эту историю, то мысль написать маленький рассказик пришла почти сразу. Через годы я очень сильно захотел воплотить это в реальность, но беда заключалась в том, что я осознал, что не умею сочинять. Не умею придумывать сюжет в мелочах, простраивать главную линию повествования. И сколько я ни мучился, все выходило сухо, нелепо, тускло и банально. Было предпринято несколько попыток написать малюсенькую повесть, но все безрезультатно. И вот, спустя годы, мне пришла в голову замечательная мысль, а что если взять истории из жизни реальных людей, и с разной степенью достоверности просто интегрировать их истории жизни в главную линию повести. Достаточно вспомнить что-то из своей жизни, жизни близких людей, друзей, приятелей, их коллег и знакомых, «причесать», и выходит иногда очень интересно (опять же на мой вкус). Судьбы людей зачастую складываются в такие замысловатые сюжеты, что самый изощренный вымысел блекнет по сравнению с правдой…  

Так дело сдвинулось с мертвой точки…  

Надо отметить, что действие происходит те непростые годы, когда все вокруг стремительно менялось от политического строя до «гаджетов», окружающих нас. Не всегда рядом с нами были мобильные телефоны, GPS-навигаторы, но всегда были настоящие люди, без которых немыслима Россия.  

Исповедь следователю  

Сергея завели в кабинет. Следователя еще не было. На столе, лежали какие-то бумаги, стояла пепельница, забитая окурками, которые застыли в виде причудливой пантомимы. Пахло табачным дымом и старой мебелью. Ни чего не изменилось с предыдущего визита сюда. Здесь вообще ни чего не менялось. С момента первого допроса прошло достаточно времени, и Сергей перестал волноваться, входя в это помещение. Он уже смирился с действительностью, и ощущение какого-то благостного равнодушия уверенно поселилось в его душе. Если бы кто-нибудь ему сказал года так три назад, что он окажется здесь, и что с ним, простым клерком с весьма ровной биографией произойдут такие "крутые" события – он бы рассмеялся в лицо этому человеку, и не поверил. Но, увы. Это произошло, и время теперь не повернуть вспять.  

В семье Сергей был тихим, послушным ребенком. Учился неплохо. Друзья? Он был коммуникабельным, и приятелей хватало всегда. Но что такое настоящие друзья дети еще не знают... Да и в зрелом возрасте мало кто может похвастаться наличием настоящих друзей... Потом институт. И здесь все вовремя и по плану. Лишь первая любовь немного встряхнула ровный ход его жизни, и ушла в призрачный туман, уступив место размеренному течению жизни. После института Сергей удачно устроился на работу, если так можно сказать. Не по специальности, но с хорошей зарплатой. Времена были нестабильные, и сверстники откровенно завидовали ему. Офисный клерк потихоньку продвигался по службе, и достиг должности руководителя проекта. Женщины в жизни Сергея, конечно, были, но они занимали четко отведенное им для этого место. А в последние пять лет Сергей встречался только с одной женщиной, Еленой. И хотя они проводили много времени вместе, встречались в выходные, совместно обедали почти ежедневно, они по-прежнему жили порознь. С ее стороны были постоянные намеки, со временем приобретавшие все в более настойчивую форму, что пора бы Сергею определиться и сделать ей предложение. Сергей все понимал, и, в общем-то, решение было принято. Но он оттягивал тот момент, когда озвучит это решение Елене, пытаясь как можно дольше сохранить свою личную свободу. Он уже смирился с мыслью, что скоро в доме появится полноправная хозяйка. Ведь, Ему было хорошо с ней. Этому способствовали спокойный характер, рассудительность, умение вести домашнее хозяйство этой женщины. Лучшей жены, пожалуй, не сыскать. Так он думал...  

С чего начались отношения с Еленой? Обыкновенно. Первая встреча, конфетно-цветочный период, несколько походов в кино и театр, и все... Дальше регулярные встречи у него дома. Минимум хлопот. Все по плану. Иногда он задавался вопросом: – Любит ли он ее по-настоящему? – Тогда он считал, что да. Их отношения совсем не походили на ту давнюю страсть, которая, поставила под угрозу его обучение в институте, которая загнала его в глубочайшую депрессию, и оставила глубокие рубцы на его сердце. С того момента Сергей стал по иному относиться к женщинам, перестал им доверять. Доверять самые сокровенные мысли, он стал взвешивать слова, перед тем как произнести в их присутствии знакомых женщин. Он стал замечать в себе нотки цинизма и потребительское отношение, общаясь с представительницами прекрасной половины человечества. Уже позже, просыпаясь утром раньше обычного, он смотрел сквозь тюль на первые всполохи рассвета, и боялся повернуть голову к спящей рядом Елене. Он боялся, что повернув голову и взглянув на нее, он не почувствует того, что чувствует человек, глядя на родное, близкое и любимое существо. Он боялся, что увидит просто красивую женщину, каких не мало. Красивую, и абсолютно чужую....  

Сергей считал, что все это, по большому счету, нормально. Живут же без любви тысячи, сотни тысяч, миллионы людей, и ни чего. И все-таки, ему недоставало в их отношениях, толики тех чувств, которые он испытал когда-то в юности, недоставало той безудержной безрассудности, всепоглощающей страсти, парализующей мозг, заставляющей думать только об одном – о любимой женщине. Он списывал это на то, что он уже взрослый мужчина, а она взрослая женщина, и их отношения – отношения взрослых людей. Тогда ему казалось, что взрослые люди именно так должны испытывать взаимное чувство, спокойно, ровно, без потрясений. Брак ему казался, чем-то вроде деловых партнерских отношений между мужчиной и женщиной. Так он думал еще год назад...  

* * *  

Толстая черная муха тяжело проследовала мимо лица Сергея к окну с мутными и пыльными стеклами. В тот момент, когда она опустилась на подоконник, вошел следователь. Сергей успел на мгновение поймать себя на мысли, что он немного завидует той мухе в том, что проявив некоторую смекалку и настойчивость, она могла бы найти щель в неплотно закрытой форточке, и вырваться наружу из этой мрачной комнаты в мир полный цвета, звуков, запахов и впечатлений. А он нет.  

– Добрый день Смирнов, – поприветствовал усталым голосом следователь.  

– Добрый, – ответил Сергей.  

– Наши встречи подходят к своему логическому финалу.  

– А дальше?  

– Дальше суд, а там, – следователь замялся, – там, как суд решит...  

– Да, я все понимаю.  

Гнетущая тишина повисла в воздухе.  

Следователь с нарочитым видом поправил папки на столе, и присел на стул. Он так и не поднял глаз, и не взглянул на Сергея.  

Владимир Иванович повернул лицо к окну, когда муха предприняла шумную и безуспешную попытку вырваться из стеклянного плена.  

Сергей тихо заговорил, – Я много раз возвращался мыслями в то время, когда это все завертелось, и мне и в голову не приходило, что возможен другой вариант. Но скажите Владимир Иванович, разве мог я, как мужик поступить иначе???  

– Мог. – негромко сказал следователь. -Ты все запутал сам. Пришел бы сразу в органы, и все было бы по-другому.  

Голос следователя стал жестче, – Я все понимаю: "оборотни в погонах", равнодушие... и т. д. Но может, стоило приложить все ваше упорство на ниве борьбы с этими факторами, а не искать оружие и палить в людей? – следователь на миг запнулся – Если их так можно назвать, – сквозь зубы добавил он.  

– Теперь, Владимир Иванович, я все это понимаю, но только поезд ушел.  

– Да, ушел, – проговорил следователь.  

Он долго смотрел на свои руки, потом повернул голову в сторону окна, как бы пытаясь что-то разглядеть вдали, что-то очень важное, и тихо проговорил, -  

– Главное, чтобы оно того стоило. Точнее она. – и как-то тепло посмотрел на Сергея с улыбкой.  

Сергей, подавив комок в горле, посмотрел в окно, за которым колыхалась листва, играя на мутном стекле солнечными зайчиками. Он успел отметить тот факт, что мухи уже не было, – Она теперь на свободе, – подумал он.  

* * *  

Память снова унесла Сергея в то время, когда он получил задание отбыть в командировку, для проведения переговоров, и подписания контракта по его проекту.  

Рабочий день давно закончился. Был уже поздний вечер. Моросил дождь, и в лужах отражались тусклые огни фонарей. Дул осенний холодный ветерок. Сегодня Елена гостила у родителей, и вечер был свободен. Сергей брел по бульвару, засунув руки в карманы и подняв воротник. Машина осталась на стоянке возле офиса. У него было плохое настроение, и он решил пройтись пешком по вечерней столице, заглянуть в маленький бар и посидеть наедине с кружкой пива. Ему казалось, что таким способом он время от времени побеждает беспорядок мыслей в своей голове. Так ему казалось…  

В последнее время он стал часто задумываться о своей жизни. В его душе все чаще возникало чувство неудовлетворенности. Сначала он не понимал истинные причины этого чувства, но со временем, словно проявившееся отражение в запотевшем зеркале, до него стало доходить истинная причина этого беспокойства.  

Он себя убеждал, "Да, он преуспевающий работник коммерческой фирмы, у него шикарная четырехкомнатная квартира в одном из красивейших мест Москвы, дорогой автомобиль. Вот-вот он обзаведется семьей. Наверное, вскоре появятся дети. И это должно было бы радовать... ". Но, чем больше он об этом думал, те больше маленьких неприятных аспектов и нюансов он видел в своей жизни.  

Но тут же в голове стучалась другая мысль, – Работа уже не казалась интересной и перспективной. При той организации работ и иерархической структуре управления фирмой – в карьерном смысле он достиг потолка. Таких, руководителей проектов, каковым был он, насчитывалось более десятка. Переход на новый уровень требовал от Сергея либо каких-то сверхчеловеческих усилий, либо особого дарования, как руководителя, либо банального блата. К тому же, он не умел, как многие сослуживцы "подлизнуть", "смазать", "прогнуться" в нужный момент, "задобрить", "отблагодарить". Более того, он видел, как людям, занимающим более высокие посты, приходится часто перешагивать через свою гордость, терпеть унижения и оскорбления от более высоких руководителей. И его задор в достижении новых высот карьеры становился все слабее. Но и это была не главная проблема, вставшая перед Сергеем в последнее время. Главная беда заключалась в том, что с института Сергей привык жить мечтой. Карабкаться как альпинист. Он не представлял, что придет момент, когда он упрется в потолок. Теперь все чаще возникало ощущение, какой-то безысходности и бессмысленности проживаемой им жизни. Он задавался вопросом -"Для чего все это: ежедневная круговерть, деловые встречи, бесконечные вечеринки с фальшивыми приятелями для укрепления полезных связей. И вот опять, в который раз Сергей задавал себе вопрос: в чем смысл его существования на этом свете. И снова, не найдя на этот вопрос ответа, он ощущал жуткое чувство одиночества…  

* * *  

Сергей обратил внимание, что следователь заполнял какие-то бумаги, и был полностью погружен этим процессом. Постепенно память вновь унесла его в прошлое. И перед ним, как наяву, встали события из своей недавней жизни. Так, например ему запомнился праздничный вечер, когда он еще не был начальником. Это было время, когда в конторе происходили большие перемены. Фирма получила очень серьезный заказ, и под это дело была запланирована большая реорганизация. Люди были в приподнятом настроении. Ждали нового поворота в своей жизни, карьерного роста, повышения зарплат. На время притупились противоречия и угасли споры между антагонистами, еще больше сблизились единомышленники. Это было время замечательных иллюзий.  

Незадолго до этих событий в их подразделение тогда пришла новая сотрудница, шустрая, молодая, и очень обаятельная. Постепенно между Сергеем и ей возникли теплые дружеские отношения. Сергею нравилось, когда она, входя в помещение, приветливо здоровалась со всеми. И только с ним она здоровалась особым способом. Она быстро произносила его имя два раза подряд. И это у нее получалось как-то естественно и просто. Сергей отвечал ей таким же способом, поддерживая шуточный тон. Как часто бывает, в разгар реорганизации затеяли ремонт. Вышло так, что отметить приближение Нового Года попросту было негде. И тогда руководству пришла идея собрать всех людей со всего этажа в еще неотремонтированное помещение. К тому же было принято решение бороться с банальной пьянкой, для чего, устроить некоторую культурную программу. Каждый департамент приготовил либо песню, либо антрепризу, или конкурс. Это было замечательно. Каждое выступление встречалось дружным смехом и овациями. Потом шумное застолье с некоторыми излишествами. Потом все братались, делились мечтами. Эх, знали бы они в тот момент, что в последствии они окажутся в непримиримых лагерях.... И Сергей веселился от души. Были сдвинуты в угол столы, играла музыка и шли танцы. Одна, уже не молодая сотрудница танцевала с юным менеджером, это было забавно. Она была маленького роста, и в вихре танца, подвыпивший партнер периодически легко отрывал ее от пола. Принятый на работу в недавнем времени тезка Сергея танцевал с работницей службы внутренней безопасности. На ней было платье со смелым глубоким вырезом и ее дамские прелести так и пытались выскочить наружу. Ее партнера это, вероятно, вдохновляло, и он не мог сдержать своих шаловливых рук. Это потом она будет жалеть о том, что ради него она бросит мужа, и о том, что ей будет стыдно за ее кавалера, который окажется ленивым и бездарным работником, но великолепно владеющим ораторским искусством. А под завершение вечеринки, пойдут разговоры между мужчинами на чистоту, станет нехорошо перебравшей пожилой сотруднице из департамента Сергея, и произойдут прочие типичные моменты, которые бывают, когда все подходит к своему финалу. Но это будет потом, а пока, Сергей танцевал со своей подружкой. Ах! Как же было хорошо…  

Каждый из нас знает, что покидать такие мероприятия нужно в тот момент, пока чувство торжественности события, желание повеселиться еще не до конца удовлетворено. Пусть лучше в памяти останется сожаление о раннем уходе с праздника, чем пьяные заунывные разговоры за жизнь, излишне выпивших людей. Он шепнул ей, – Не пора ли нам удалиться, – она утвердительно кивнула. Они пробрались в угол зала, где были сложена верхняя одежда. Выходя, услышали, как зазвучала медленная и красивая мелодия. Сергей прижал ее к себе, и повел в танец. Он чувствовал отклик в ее душе и теле, он чувствовал взаимное притяжение. Танец закончился, они вышли, и побрели к метро. Шли не спеша. Бесшумно падал снег. Было скользко, и она держала его за руку. Говорили обо всем подряд. Им было легко, и просто общаться друг с другом. Сергей ощущал родственную в ней душу. Он не умел ухаживать за женщинами. И хотя он выглядел как уверенный в себе взрослый мужчина, но при общении с женским полом всегда терялся. С ней было все иначе. И уже на станции метро, на которой им предстояло расстаться, он неумело намекнул на желание продолжить этот прекрасный вечер вместе. Она со свойственной ей прямотой сказала, что он нравится ей, но есть непреодолимое препятствие – он не свободен. Она знала, про Елену, и разбивать намечающуюся семью не хотела. Она поцеловала его в щеку, и пошла на поезд. Он проводил ее взглядом до того момента, как двери скрыли ее складную фигурку, еще немного постоял в оцепенении, и сел на поезд, идущий в другую сторону. С этого дня Серей и она стали постепенно отдаляться друг от друга... И этому было несколько причин. Кроме прочих, одной из них, стало то, что она выросла она в очень бедной семье, и знала, что такое гостевой брак. Отец уже очень пожилой учитель московской школы, мать медсестра, проработавшая большую часть жизни в здравнице на Кавказе. Родители большую часть времени жили порознь. Соответственно, детство ее прошло в нужде. И уже повзрослев, она поставила перед собой цель, стать обеспеченным и, главное, независимым человеком. В эту концепцию гипотетический роман с Сергеем однозначно не вписывался. Осознав это, Сергей больше не предпринимал ни каких попыток на сближение. Тем временем она получила второе высшее образование, и занялась поиском работы. О том, что скоро она покинет фирму, знал только Сергей. Но изредка, как и раньше своими сокровенными мыслями она делилась только с ним. Как-то раз он спросил ее, как же он дальше будет работать здесь без нее. Она улыбнулась, дала понять, что такова жизнь. Сергей загрустил. А когда она уволилась, он совсем замкнулся. Дома с Еленой было все ровно, как всегда. Жизнь продолжилась.  

Еще некоторое время с этой девушкой Сергей созванивался по телефону. Они поздравляли друг друга с праздниками, и как прежде болтали про жизнь. Потом она вышла замуж, и когда Сергей почувствовал, что их общение стало ей в тягость, он пресек ero. ^j  

1  

Время шло. Сергей рос по карьере, и все меньше оставалось времени на личные ■ увлечения, чтение книг, и раздумья на извечные темы.  

1  

Но иногда, нанего вдругнакатывало жуткоечувство бессмысленности происходящего. ^  

Эти кризисные моменты длились^ жизни Сергея несколько дней, и он вновь обретал себя. Но с каждым разомэти периодыстановилисьвсе более тяжелыми, и главное, то что он не могпонять, отчего именно ему такгрустно, одиноко и больно. Казалось, что окружающие жили размеренной жизнью, радовались, каждому дню, стр оилипланы. [  

1  

А может быть, ни каких проблем и нет? Просто я очень устал за последнее время, – задавал себе вопрос Сергей. Ц  

– Ну-что-то же -должно быть -впереди светлое, радостное, то, ради -чего стоит жить – успокаивал он-себя. -Ц  

Так было и в этот раз. Но обнадеживал тот факт, что завтра ему предстояла дальняя командировка. Он надеялся переключить свое сознание, -и -по -возможности отдохнуть, -на- худой конец, хотя бы выспаться в гостинице. Так рассуждая с самим собою, и пытаясь раствориться в свои ощущениях, Сергей добрался до своего дома. Очутившись в своей квартире, он принял душ, проглотил таблетку от головной боли, запив ее недопитым утренним чаем, завел будильник на шесть часов и лег спать…  

Провалившись в сон, он услышал как пришла Елена. Она тихо сняла обувь, сбросила верхнюю одежду. Проверила собранную накануне походную сумку, и ушла в ванную. Тихий шум воды помог окончательно Сергею отключить мозг, который пытался фиксировать все происходящее.  

Во сне Сергей видел лес, холодный, мокрый от дождя. Он как будто бы продирался сквозь чащу, раздвигая руками колючие ветки густого кустарника. С каждым шагом продвигаться вперед становилось все тяжелее и тяжелее. Настоящий животный страх завладел душой Сергея. Ситуация становилась с каждой минутой все более безысходной. Теперь, Сергей, уже не знал в какую сторону необходимо продолжать движение. Сердце колотилось с такой силой, что казалось, будто оно увеличилось в размерах до таких масштабов, что стало сдавливать пульсацией горло. В этот момент Сергей сквозь сон почувствовал, как Елена забралась под одеяло, и тихо прижалась к нему. Он снова провалился в сон.  

* * *  

Звонок… Настольный будильник резко вырвал Сергея из топкой трясины сна.  

Пора. Легкий завтрак. Извечный вопрос бриться, или не бриться. Одевшись, он подошел к спящей Елене, и поцеловал ее.  

Она открыла глаза, притянула его к себе и поцеловала еще раз.  

– Я хотела с тобой поговорить, на одну тему. А сейчас как раз подходящий момент.  

– Может не стоит сейчас, мне надо собираться.  

– Лучше сейчас, чтобы ты не спеша все обдумал сам, не стесняясь меня.  

– Ну давай Ленок, что там у тебя.  

– Понимаешь, мы давно живем почти, как семья вместе.  

– Понятно...  

– Подожди, не перебивай. Я уже взрослая женщина. Я понимаю, что мужчины совсем не так мыслят, как мы бабы. Но мне нужна определенность в жизни. Я хочу, чтобы все было официально, чтобы я по утрам отводила детей в детский садик, а вечером забирала их, вдоволь наболтавшись с другими мамашками. Понимаешь?  

– Да, конечно. Я приеду и все обсудим. Давай не сейчас. – Сергей почувствовал, что он больше не может, и не хочет вести этот разговор. Мысленно он был уже в поезде.  

– Знаешь, может ты еще ждешь еще какой-то особенной любви, какой-то необыкновенной. Сколько ты будешь ее ждать?! Мы взрослые люди. Я не знаю, что такое настоящая любовь, но мне с тобой хорошо, надеюсь и тебе со мной тоже. Ты прекрасно понимаешь, что со мною ты будешь, как за каменной стеной, как сыр в масле: накормлен, одет, приласкан. Неужели, та, твоя гипотетическая любовь так же, как я будет бегать за тобой, готовить, стирать, гладить, слушать твои излияния на всевозможные темы, и в конце концов даст тебе в постели хоть часть того, что выделываю я.  

Это был удар ниже пояса. Елена еще ни разу не позволяла себе так давить на него, и никогда не касалась деликатных тем из его прошлой жизни. Сергею очень не хотелось именно сейчас принимать ответственные решения, продолжая непростой разговор. Он почувствовал, что к горлу подступил комок, и он потерял дар речи. Сергей уже не очень понимал о чем говорит Елена, но вспомнил, что как-то поделился с ней некоторыми интимными подробностями из прошлой жизни. Получалось, что Елена все эти годы хранила в памяти эту информацию. И теперь подлые козырные карты были брошены на стол.  

Она поняла, что слишком завелась, и перегнула палку. Но слово не воробей... Широко раскрыв глаза она смотрела на Сергея.  

Он встал с дивана.  

– Мне пора. Я подумаю – произнес он. В этот момент он испытывал такое чувство, как будто его обдали с ног до головы нечистотами. Ему хотелось скорей выбраться на улицу.  

– Прости меня, – пролепетала Елена.  

– Все нормально, я просто немного задолбался, -сказал он, и захлопнул за собой дверь.  

* * *  

Аэропорт напоминал гигантский муравейник. Он шумел, постоянно находясь в движении. Обоняние улавливало сложные сочетания запахов: начиная с свежеиспеченного хлеба из кафе, продукции парфюмерных лавок, заканчивая запахом сгоревшего керосина.  

Он любил эту предполетную сутолоку, любил затеряться в одном из гигантских залов ожидания, сесть напротив большого панорамного окна, и смотреть, как самолеты подобно круизным лайнерам прибывают сюда, обслуживаются, и отправляются снова в неизвестном направлении. Путешествие вызывало у Сергея странные, как ему казалось, чувства. В дороге, Сергей всегда начинал испытывать чувство отрешенности, как будто бы ему удалось остановить бег суетливой жизни, что успел – то успел, а что не успел, то уже теперь не так важно. Потом сутолока терминала, свежий и резкий ветер на трапе, энергичный разбег, и отрыв от земли. Но сам полет Сергей не любил. Не любил бесконечно длинных и однообразных минут, которые текли в небе особенно медленно. Не любил то, что мысли в голове мешали расслабиться, и не возможно было переключить свое внимание на что-то другое. Именно в эти моменты у него всегда начинала болеть голова. И он ждал каждую минуту, когда лайнер пойдет на снижение. В этот раз полет проходил в вечерние часы, когда солнце уже прижалось к земле, а далекие облака стали багровыми и более рельефными. Глядя на догорающий закат, Сергей вдруг ощутил странное ощущение. Оно исходило от той мысли, которая давно билась в подсознании, наполняя душу тихой, щемящей болью; – жизнь осталась ему, Сергею, что-то должна. Где-то там, за горизонтом обозреваемых холодным рассудком событий, должен быть крутой поворот, за которым все обретет новый смысл. Воображение живо нарисовало дальнюю дорогу, какое-то залитое ярким солнечным светом место, где он еще ни разу не бывал, и что-то еще, как ему казалось, самое главное, что-то на уровне подсознания, то, ради чего он живет... Постепенно пьянящее чувство какого-то детского восторга угасло. Сергей вспомнил, что не успел позвонить матери до отъезда. В последнее время он слишком часто забывал о ней. Невидимый груз тяжестью придавил его грудь, и стало неловко дышать. Сергей представил свою мать, стоящей рядом с подъездом своего старого дома.. «Закончу дела в командировке и возьму недельку от отпуска, съежу к родным» – подумал Сергей.  

В салоне постепенно стало темнее. Потолочное освещение не давало и половины того, что мог дать солнечны свет. Сергей только сейчас почувствовал, как в лицо струились холодные струйки свежего воздуха из потолочной системы вентиляции. За стеклом ничего не просматривалось. Лишь изредка, одинокие яркие огни проплывали под лайнером. Сон постепенно овладел его сознанием и поглотил весь мир до последней песчинки.  

Проснувшись, он осознал, что ничего не изменилось. Тусклый свет салона, однообразный гул турбин. Но он тут же обрадовался, что смог сократить время полета сном. Обида на Елену стихла. Он даже смог убедить себя, что сам не прав, что он внес в их взаимоотношениях такую неопределенность, чем довел бедную женщину до нервного срыва. Но с каждым прожитым мгновением Сергей все отчетливей начинал ощущать, что-то сломалось внутри него после этого события, и он понимал, что теперь уже не будет, в их отношениях того что было раньше.  

Только сейчас, он заметил, что небо уже не абсолютно черное. Оно стало темно фиолетовым, и обозначился край земли бардовым свечением.  

Наконец, Звук моторов ослабел, и через мгновение, покачнувшись лайнер пошел на снижение. Еще через двадцать минут Сергей стоял на трапе. и в лицо ему дул упругий свежий незнакомый ветер. Так начался новый день в жизни Сергея, так началась новая жизнь.  

И все вновь по заранее известному плану: аэровокзал, такси и стандартная гостиница со стандартным номером, в котором были стандартные шторы, стандартная кровать, стандартный шкаф и стандартный телевизор.  

Приняв душ, и переодевшись в свежую одежду, Сергей отправился на поиски местечка, где бы можно было расправиться с голодом, который после скудной дорожной трапезы превратился в страшного зверя, поедающего его изнутри. По мере того, как Сергей углублялся в город, он все больше увлекался созерцанием красоты старинных улиц: живописностью скверов, гармоничностью немного обшарпанных фасадов и обилием тропинок. На набережной были установлены беседки, повсюду встречались аккуратные скамеечки. Этот город ему нравился с каждой минутой все больше и больше. Он свернул на более просторную улочку, где почти в каждом доме на первом этаже находились различные заведения. Отыскав скромно, но со вкусом отделанную вывеску одного из ресторанов, он нырнул туда... Сергей считал, что любое важное дело, коим конечно являлась командировка, всегда надо начинать на сытый желудок.  

* * *  

Расправившись с голодом, Сергей отправился на фирму, познакомиться с теми людьми, с которыми следовало провести ближайшую неделю.  

Но сейчас, находясь в кабинете у следователя, Сергею не хотелось воскрешать в памяти образы людей, которые, по большому счету, ему теперь были абсолютно безразличны. Их лица быстро пронеслись в памяти Сергея, не вызвав ни каких эмоций. Все в прошлом. Но он хорошо запомнил, что неделя прошла в суете и беготне. Переговоры шли не просто. Поставщики выторговывали все более выгодные условия для себя, каждый раз затягивая момент подписания договоров, Сергей четко отстаивал интересы своей фирмы. Он в первый раз решал задачи такого высокого уровня, и ему нравился этот процесс. Наконец настал финал его мытарств, и на подписании контракта, их гендиректор сказал Сергею, как бы между прочим, что в долгу не останется, и что Сергея ждет приятный сюрприз. Сергей тогда не придал большого значения словам этого человека. Если бы он знал... Если бы он только знал, чем обернется в будущем этот маленький сюрприз.  

Вечером был фуршет. Под это мероприятие был снят один из самых дорогих ресторанов города. Сергей сидел за длинным столом напротив Александра Александровича, того самого гендиректора фирмы-подрядчика. Его маленькие крысиные глазки плохо сочетались с крупными чертами лица, с которого не сходила плотоядная улыбка. Редеющий волосяной покров на голове не добавлял внешности гендиректора привлекательности.  

Рядом с Александром Александровичем сидел его заместитель Коля. Дальше по обеим сторонам сидели женщины, которых сначала Сергей посчитал их женами. Но позже, приглядевшись повнимательнее к их поведению, понял, что они не состоят в родстве ни с кем из присутствующих. Да и в офисе их он не видел ранее. Тогда он еще не понимал, что эти женщины были приглашены на банкет не случайно. Празднество постепенно набирало силу. Все чаще звучали тосты, спиртное разогревало кровь, и дурманило ум присутствующим. Постепенно праздник вошел в активную фазу. зашумели голоса, раскатисто покатился смех по залу. Какие-то сотрудники стояли в уголке, пританцовывая. Другие вели шумные беседы за столиками в другой части зала. Сергей понимал, что уже более чем достаточно выпил, но Александр Александрович не отставлял его в покое, подливая спиртное в стакан Сергею, не забывая при этом про себя. Казалось, что сам он не пьянел. Женщины напротив довольно громко хохотали, поглощали спиртное, и активно старались поддерживать незамысловатую беседу. Когда Александр Александрович произносил очередной тост, они дружно кричали Ура! И только сейчас Сергей обратил внимание еще на одну женщину, ту, что сидела крайней в этой компании, и была не так весела, как остальные. Рядом с ней сидел какой то сотрудник, который несколько раз успел подлить вино в ее бокал, но она почти не пила, и не реагировала на проявления внимания с его стороны Теперь Сергей украдкой поглядывал на нее. Она выделялась из этого необузданного первобытного общества своей степенностью, и чувством собственного достоинства. Ее платье было не столь откровенно, как у других, и макияж был строг и уместен. Сергей несколько раз поймал ее взгляд на себе. В какой-то момент он попытался улыбнуться в ответ на ее быстрый взгляд, но она тут же отвела глаза, резко повернув в голову, приведя в движение пышные золотистые кудри. Интерес Сергея к незнакомке был замечен Александром Александровичем, что послужило причиной его сальной улыбочки.  

Неожиданно он поинтересовался, на предмет того, в какой гостинице Сергей проживает, и тот назвал отель.  

– У нас остался еще один этап фуршета, который, Сергей, мы продолжим уже в номере сегодня вечером. Вам это не будет стоить ничего, – и он снова сально улыбнулся. Женщины по сторонам Александра Александровича и Коли громко взвизгнули, и нервно засмеялись.  

Сергей из за опьянения не понял этот намек, но испытал странное беспокойство в этот момент...  

Это мероприятие в последующем в памяти Сергея поблекнет, уступая место другим событиям, яркость и неповторимость которых затмит все предшествующие им в этот день.  

Она.  

Когда праздник стал затухать, перекинувшись лестными словами с Александром Александровичем, Сергей вызвав такси отправился в гостиницу. Попав в номер на подкашивающихся ногах и с больной головой, он принял душ, заварил кипятком растворимый кофе, и присел рядом с телефоном. За все время командировки он так и не удосужился позвонить Елене. Но теперь, когда были куплены билеты на обратный поезд, это следовало сделать просто из уважения к ней. Он сидел придвинув телефон к себе и не мог побороть стыдливого чувства обиды в себе. Он все еще злился на Елену, как никогда ранее. Алкогольное опьянение прошло, голова стала ясной. Он расположился а кресле в углу номера. Сергей отодвинул тяжелую штору, и теперь просто разглядывал мирно спящую улицу. Практически все окна были темными, лишь несколько еще освещались изнутри желтым светом люстр. Спать не хотелось. Одинокая фигура, бредущая по улице на мгновение привлекла внимание Сергея, и исчезла за поворотом. Время шло. В голове Сергея образовался своеобразный вакуум, ни о чем не хотелось думать. Он обратил внимание, что улица плавно стала расплываться в белесой пелене, с еле заметным звуком мокрый снег стал биться о подоконник, оставляя после себя маленькие лужицы воды.  

В дверь номера тихо постучали.  

Обычно Сергей был всегда осторожен в гостиницах, и запирал дверь, но в этот раз он забыл это сделать. Ни чего не оставалось сделать, как произнести – "Открыто! ".  

Она появилась. Взгляд цепкий, немного колючий. Длинные ресницы. Пышные яркие волосы неопределенного, но красивого цвета. Она была не то шатенкой, не то блондинкой, покрашенной в яркий тон. Еще на празднике Сергей охарактеризовал для себя цвет ее волос, как золотой.  

– Добрый вечер, – произнесла она низким, но приятным голосом.  

Польто элегантно подчеркивало ее фигуру. Она не была худенькой, и полной тоже не казалась. Правильнее ее следовало назвать ее женственной. В ее движениях была особая стать и грациозность.  

– Добрый, – неуверенно произнес он.  

Он снова встретил на себе взгляд карих глаз, и почувствовал свою незащищенность перед этой женщиной.  

– Вы не будете возражать, если я присяду, – не дожидаясь ответа она присела на кресло у входа, и грациозно положила ногу на ногу.  

Что за хрень?! – пронеслось в голове Сергея.  

Что за игры??? Ну что ж, поиграем..., подумал он.  

– Меня зовут Сергей, а Вас.  

– А меня...., обычно я представляюсь именем Элеонора. Но, если честно, меня зовут Антонина. Такое, вот русское имя Тоня, и она засмеялась. Смех был по-детски звонким.  

– Почему же сегодня вы не назвались именем Элеонора?  

– Сама не знаю. Возможно, мне захотелось, чтобы меня назвали по имени, хотя оно мне не очень нравится.  

Она пристально посмотрела на Сергея, и тут же опустила пышные, густо накрашенные ресницы.  

У Сергея защемило сердце. Эта женщина была очень красива, и с каждым мигом он все больше ощущал болезненное влечение к ней. Как же она прекрасна. Что она делает здесь... И тут в его голове мозаика сложилась воедино. Сергей вспомнил сальную улыбочку Александра Александровича, его странные намеки, смешки тех двух женщин, напротив, за столом.  

"Так вот оно что! Это и есть продолжение банкета! " Странно. Сергей никогда не пользовался услугами представительниц данной профессии, но представлял их грубыми женщинами, безвкусно накрашенными, с деловой хваткой, и непременно с сигаретой во рту. Антонина не была похожа на них. Голова шла кругом.  

Только сейчас он понял, насколько сильно он вымотался в этом месяце. Эти дурацки переговоры, эта подковерная возня на работе, эта размолвка с Еленой. И вот теперь эта женщина в его номере. Нужно выставить ее за дверь и лечь спать. Нужно, но его совсем раздавило чувство одиночества в этом огромном и чужом городе. А в родном его ждал новый вал проблем и забот.  

С другой стороны, сейчас происходит то, что хоть как-то спасет его от мрачных раздумий. Он подумал, что нужно скинуть с этой особы эту маску эффектной дамы из общества. Пусть сделает, то за что ей заплатили, и уйдет. А он, спокойно распрощавшись с ней, уснет.  

– Курите? – спросил он. – Что будем делать?  

Она покраснела, он прочитал в ее взгляде откровенную обиду.  

– Мне сегодня немного не по себе, ты не возражаешь, если я приму душ, переоденусь, ну а там поглядим, негромко проговорила она.  

Она снова пристально посмотрела на него. В этот момент в ее взгляде была какая-то растерянность.  

– Да, конечно, как Вам, тебе будет угодно, пробормотал Сергей.  

Сергей тоже был в полном замешательстве. Он проводил ее взглядом, когда она тихо юркнула в ванную комнату, и задумался.  

Ему было впервые так неловко в общении с женщиной. Почему в его душе разбушевалась буря. Он пытался успокоить себя и погасить бурю в самом ее начале. Это просто не хорошо, и невозможно, нельзя допустить того, чтобы потерять голову при встрече с шлюхой. Но он ничего не мог с собой поделать.  

Она вышла из душа, свежая и молодая. На ней был полупрозрачный пеньюар.  

– Какие у тебя будут пожелания Сережа. Я в твоем распоряжении до утра.  

И тут вдруг неожиданно даже для самого себя он жестко сказал, – Тогда укройся потеплей, а я закажу вина, и закуски. – он уже взял себя в руки. Дрожь в теле прошла. Он решил, что не будет животным в последнюю ночь перед отъездом. Но ее визит, это возможность убежать от одиночества и проблем, которые постепенно загнали его в угол. Сначала побеседуем, а потом посмотрим...  

Сергей почувствовал вдруг, что она переменилась в лице. Уверенность опять покинула ее, и в ее глазах застыл испуг. В какой-то момент он испытал жалость к этой женщине. Ему стало интересно, что ее толкнуло на тот путь, который, в конечном счете привел ее сюда. Ему очень захотелось разузнать побольше, и понять ее. Но для этого нужен диалог. А диалог лучше всего стимулируется алкоголем. Так он думал. Но разговор не клеился, и Тоня бродила по комнате, укрывшись его свитером, делая вид, что изучала обстановку.  

Принесли Вино и закуски. Сергей отблагодарил служащего гостиницы чаевыми и вернулся в комнату.  

Тоня за это время нашла в шкафчике плед, завернулась в него, и уселась на краешек дивана. Теперь она выглядела просто и по-домашнему. Она как-то грустно взглянула на него. Сергею показалось, что он уловил легкий блеск зарождающихся слез, но она отвела свой взгляд.  

Ты не такой, как все... – тихо произнесла она, я еще на фуршете это поняла.  

А какой? – неуверенно он ответил вопросом.  

У тебя в глазах есть что-то особенное, что-то человечное.  

Она робко улыбнулась.  

И ты не такая, как все.  

Какая? У тебя были до меня женщины «на ночь»?  

Нет.  

Тогда, как ты можешь судить об этом...  

– Могу, я уже не маленький, попробовал перевести все в шутку Сергей.  

– А я еще маленькая, сказала Тоня, глубже завернулась в плед и как по-детски повернула на бок голову и зарылась носом в плед.  

– Ты???, спросил Сергей.  

– Не веришь. Я....  

Он присел рядом, и робко вместе с пледом прижал ее к себе. Она отвернулась от него, но высвобождаться не стала, и долго смотрела в одну точку.  

– Ну, расскажи тогда о себе Маленький. Я буду так называть тебя, – сказал Сергей.  

– Это не интересная история.  

– Ну, это мне судить.  

– Я же не за этим здесь.  

– Не надо. Давай пока поговорим, просто поговорим.  

Ее золотистые волосы щекотали Сергею нос, и щеку. Они приятно пахли шампунем, и были невесомы. Он подумал, что они похожи на облака на закатном небе. Медленно он прижал ее к себе сильней. Она, подобно покорившемуся зверьку затихла.  

– Я родилась в деревне. Наш дом был на холме. С задворки открывался вид на реку. Летом мы с подружками часто купались, играли и бродили по берегу. Все, как у всех. Домашние животные. Каждый день: выведи корову, накорми кур. Потом сходи напои, заведи обратно. Все лето заготовка сена. Мужчины скосили утром, а дальше мы – дети и бабы. Сушить, ворошить. Работа по дому: принести воды, полить, прополоть грядки. Но это были лучшие годы моей жизни...  

– Потом папа нашел работу в поселке, мы переехали в квартиру. Новые друзья, новая обстановка.... Я хорошо училась. Мечтала выбиться в люди. Конечно скучала по деревне, но в городе мне было интересней. Пролетели годы, и я окончила школу, и отправилась поступать в институт. Поступила. Можно мне еще вина?  

– Да конечно, – Сергей слушал Тоню очень внимательно, и сейчас почувствовал, что она начала волноваться.  

– Все было хорошо. Я училась на педагога, и жила в общежитии. Родители посылали мне денег. Я не была транжирой, и мне хватало на жизнь. Еще тогда я заметила, что некоторые девочки из общежития по вечерам принаряжались и уходили. Сначала я думала, что они уходят на свидание.... Но потом мне подружка рассказала, что они подрабатывают в отеле, который находится в двух кварталах отсюда. Отель очень пафосный, с большим рестораном на первом этаже и сауной. Я спросила, кем же они там подрабатывают. Подружка сказала, что прислуживают при ресторане и сауне. При этом она скривила рот, давая понять, что хотела сказать больше, чем сказала. "Серьезно? " – переспросила я. " Некоторые точно" – подтвердила подружка. Все было хорошо, жизнь текла весело и размеренно пока не случилась трагедия. Я ведь всего этого не должна тебе рассказывать. Я пришла скрасить твой вечер, а получается иначе....  

– Продолжай, мне надо это знать, – Сергей хотел сказать это как можно мягче, а получилось сухо.  

– Отец погиб при непонятных обстоятельствах. Мама очень тяжело это переживала. Я взяла академический и к ней. Но через пару месяцев она заболела простудой, совсем слегла, и..... Через неделю.... Так как-то. Денег нет, сестра маленькая. Какое-то время я искала работу. Подрабатывала уборщицей, сиделкой. Попыталась продолжить учебу. Сил не было. Я вспомнила о рассказе подружки. Подумала, что могла бы убирать и мыть посуду в ресторане. Так и получилось в начале. Но потом.... Потом я доросла до официантки, и тогда все изменилось. Клиенты обращали на меня свои взгляды. Они считали, что все могут себе позволить за свои поганые деньги.... Но еще несколько месяцев все продолжалось весьма благовидно. Денег мне с сестренкой хватало впритык. Дальше, как в тумане. Нет, я не была девственницей или недотрогой....  

Тоня попыталась встать, но Сергей удержал ее  

– Я бы не хотела продолжать разговор на эту тему.....  

– И не надо. Сергей подлил вина в бокалы.  

Молча они чокнулись, и выпили по несколько глотков.  

Он опять прижал Тоню к себе, и почувствовал, как по его груди покатились ее слезы, холодные, неотвратимые... как молчание.  

Сергей поцеловал Тоню в голову, зарылся в ее пышные золотистые волосы. Вдруг она обернулась, и какое-то время смотрела прямо глаза в глаза. Большие крупные слезы, как жемчужины блестели в темноте. Сергей обнял ее, и поцеловал...  

 * * *  

Ночь прошла. За окном забрезжил рассвет неверным и незнакомым цветом.  

Сергей смотрел на Тоню. В этот момент она была так близко, совсем рядом к нему. Свет, мягко обрисовывал ее силуэт. Лицо еле угадывалось. Сергей прикоснулся к локонам ее волос, раскинувшимся на подушке. Тоня открыла глаза и спокойный и внимательный взгляд остановился на нем. Сергей прижал ее к себе поближе. Она расположила свою голову у него на плече, и нежно уткнувшись носом в шею. Сергей ощутил ее тихое и легкое дыхание.  

– Вот и все... – произнесла девушка каким-то упавшим голосом.  

– Вот и все, повторил он. – И все будет, как раньше.  

– Нет, не будет, сказала Тоня.  

– Что не будет?  

– Ничего не будет.  

Тоня тихо отстранилась от Серея, и начала собираться.  

Он смотрел на нее, и пытался запомнить этот стан, изгиб шеи, непослушные пряди волос. Хотел запечатлеть навсегда ее неспешную грацию, и взгляд, который перевернет его дальнейшую жизнь.  

– Мне пора уходить, – сказала Тоня. – Прощай.  

– Ты знаешь, Сергей замялся, тебе не надо этим заниматься.... Извини... Не мое дело конечно. Нужно что-то придумать.  

– Это моя жизнь, и в ней я должна разобраться сама.  

– Да конечно. Прости за то, что я лезу к тебе в душу.  

– Прощай, мне было хорошо с тобой, Тоня тихо прошла по коридору, открыла дверь, вышла, и также тихо захлопнула ее за собой.  

Комната опустела. Вся обстановка ее теперь представлялась Сергею скучной и убогой. Неубранная постель еще хранила тепло Тони. Сергей провел рукой по простыне.  

Странная ночь, – думал он. Он ни когда не пользовался услугами проституток, и считал это унизительным для нормального мужчины. Но это вышло как-то по – другому. Грубо говоря, Тоню подложили ему в постель за то, то, что он при проведении переговоров с пониманием отнесся к интересам второй стороны. Был фуршет, и выпито было не мало. Сейчас он уже понимал, что это все сложная многоходовая комбинация, для достижения своих целей в бизнесе. Теперь он замазан, и уже насажен на крючок заброшенный Александром Александровичем. Но, вполне вероятно, что все произошедшее этой ночью, изначально предполагалось как приятный бонус для Сергея, и только. Но уже сейчас он понимал, что увезет с собой не приятное воспоминание, а тяжелый груз на сердце.  

* * *  

И снова, вокзал, поезд, самолет. Он не заснул в эту ночь не на миг. Мысли, тяжелые и вязкие временами сменялись приятными, которые сменялись мучительными. Ее золотистые волосы, внимательные, и слишком по-взрослому серьезные глаза. Этот взгляд... Он его преследовал всю ночь. Затем долгий полет. И все вновь по кругу. Уже в такси, Сергею стало совсем невыносимо. Видимо, сказывалась усталость. Он уже не спал второй день. Таксист-кавказец, видя, что клиент совсем загрустил, попытался завести непринужденный разговор, но Сергей отвечал невпопад. Обычное для него дорожное остроумие покинуло его. А на душе у него скребли кошки.  

Наконец настал тот момент, когда он оказался перед дверью своего дома. Если бы кто спросил, как он проделал весь путь, то вряд ли он вспомнил все его детали.  

Подойдя к подъезду, он открыл дверь, которая издала знакомый жуткий скрип. Но в этот раз это приветствие родного дома не порадовало его. Поднялся на лифте, подошел к двери квартиры. Постоял некоторое время, пытаясь собраться, и натянуть на себя маску уставшего бродяги, наконец вернувшегося домой. Но все усилия были тщетны. Он открыл замок, повернул ручку, и открыл дверь. В квартире было сумрачно. Напротив в дверном проеме застыл силуэт Елены.  

– Привет тихо произнесла она.  

– Привет.  

Силуэт исчез, на кухне включился верхний свет, включились водопровод и плита. Елена приступила к приготовлению еды. Сергей быстро скинул куртку и проскользнул в комнату.  

Переодеваясь, он чувствовал, как сердце рвалось наружу. Елена не была первой и единственной женщиной в жизни Сергея, но он никогда ей не изменял. Потом он прошел в ванную, и долго стоял под водой в отупевшем состоянии. Если бы только можно было смыть мысли?!!... Он вышел, из кухни доносился приятный аромат жареного мяса, но аппетит покинул его.  

– Иди есть, тихо позвала его Елена.  

Сергей прошел на кухню, и принялся за еду.  

– Устал?  

– Да, очень. Голова разболелась. – соврал Сергей.  

Примирительный тон Елены был непонятен Сергею. То ли она выжидала того, что он в поездке принял решение, или просто не хотела обострения ситуации.  

Ночью они занимались любовью, как раньше, за тем исключением, что перед глазами Серея постоянно вставал образ Тони. Его преследовало такое чувство, будто, он в этот момент изменяет Елене, и тут же он понимал, что скорее изменяет Антонине с Еленой. Голова шла кругом, и Сергей боялся, что не выдержит, и все расскажет Елене. А утором, проснувшись один в кровати, он обнаружил записку на столе, в которой Елена написала, что им надо пожить некоторое время порознь, и что ей это нужно было, чтобы разобраться в своих чувствах к нему. Он несколько раз порывался позвонить ей, но что-то его останавливало. Через две недели к Сергею домой заехал брат Елены, и забрал ее вещи. Больше Елену он не видел. Так Сергей снова стал холостым............................................  

Дни сменялись новыми днями, недели – неделями. Все по-прежнему, но уже иначе. С уходом Елены Сергей совсем скис. Он не жалел об ее уходе, нет. Его преследовали мысли о другой женщине. Тоня, она стала его навязчивой идеей.  

Судьба нанесла еще один удар. Его прокатили с назначением в должности. Повышение получил его коллега, который был более активен, удачлив, и к тому же умел грамотно «прогнуться»...  

Но не это угнетало более всего Сергея. Самым мучительным было, ощущение одиночества. Елена ушла, и устоявшийся годами образ жизни был нарушен. Он все чаще думал об Антонине. Он гнал от себя эти мысли. Кто она, и что он был способен сделать в этой ситуации. Он культивировал в себе мысли о Тони, как о проститутке. Пусть умной, разборчивой, но проститутке. Приходя с работы, он включал телевизор, доставал бутылку спиртного из холодильника, и пил, закусывая не хитрой снедью из ближайшего магазина. Со временем Сергей стал нервным, часто конфликтовал с коллегами. К тем людям, к которым он раньше испытывал неприязнь, он начал испытывать открытую ненависть.  

Пожалуй, я еще одну закурю, – сказал следователь.  

– Знаешь, тогда я не стал на тебя давить, когда разбирался с тем, где ты взял пистолет. Я понимал, что ты кого-то выгораживаешь, я убедил себя что, тот человек в принципе не плохой, и если я надавлю на тебя, то он пострадает – не спеша говорил следователь. Он немного щурился, как будто от солнца, и все время косился на окно, словно там происходило что-то интересное.  

– Да нет, уже и не выгораживаю – проговорил Сергей.  

– Ну так расскажи не для протокола. просто мне очень интересно, да и профессиональная гордость тут задета.  

– Хорошо, история простая, и она не прольет света на вопрос откуда, в конечном счете, пистолет.  

И Сергей начал рассказывать следователю тот период жизни, когда все завертелось в его жизни кувырком.  

После ухода Елены, он постарался переключиться на родителей, людей преклонного возраста с хрупким здоровьем. Сергей стал часто заглядывать к ним, иногда оставался на ночь. Отец совсем здал. Он плохо выглядел, часто был без настроения. Он мечтал, чтобы единственный сын, наконец, обзавелся семьей, и порадовал его с матерью внуками.  

А когда он узнал об разладе в отношениях Сергея с Еленой, то замкнулся, и свел к минимуму отношения с сыном. Мама Сергея, аккуратно пыталась расспросить о причинах этой размолвки, но безуспешно. Она выражала Сергею свое беспокойство о состоянии здоровья отца. И Сергей, все больше осознавал с каждым днем, что он слишком много в последнее время был занят своей карьерой и личной жизнью, не замечая, как родители состарились, и единственное чем они жили теперь, это взаимная забота друг о друге и беспокойство за сына.  

– Как быстро летит жизнь, думал Сергей, и большая ее часть была уже потрачена на что-то фальшивое, и второстепенное. Он задавался вопросом, что в его жизни действительно было правильным и настоящим. и не находил ответа. На память как разрозненные кадры из немого фильма вставали сюжеты из детства и юности. Вот он еще маленький радуется обновке, новому пальтишко с красивой цветастой подкладкой. Легкий весенний ветерок продувает его, но он бежит по лугу, покрытому молодой салатовой травой, и низко наклонив голову, одновременно любуется тканью подкладки. А вот он уже старше. Он выходит из дома, где жили дедушка и бабушка, и перед ним раскинулось огромное поле. Небо безумно чистое и по нему плывут облака, большие, кучевые, подобно горам. Он завороженно смотрит на них. Они такие же по форме, как в книжечке для раскрашивания, которую ему недавно подарили. Он помнит, что ему безумно нравилась, потому, что будоражила воображение. Его переполняли наполняли чувства, точнее, предвкушения чего-то большого, очень важного, красивого, то что непременно должно произойти с ним. Теперь он уже знал, что это и называется счастьем. А вот они с отцом отправились в лес за малиной на велосипедах. Он тогда при переправе через грязную обволовочную канаву упал, и весь перемазался. И теперь, когда они добрались до чистейшего лесного ручья, присели отдохнуть. Сначала Сергей отмылся, А затем, оседлав велосипед, рассекал ручей вдоль и поперек. Вода вылетала из под колес веселыми звонкими брызгами, которые искрились на солнце. И это тоже счастье, настоящее, неподдельное. А что он имеет сейчас? Пара приятелей, на которых пожалуй можно положиться. Обеденное чаепитие с Машенькой из соседнего офиса, которая вечно смеется, и строит ему глазки, не смотря на мужа и двоих детей. Или редкие походы с Виктором в бар, сопровождающиеся разговорами за жизнь. Нет. Это все не то, это фальшь. Да и жизнь с Еленой была какой-то синтетической. Он понимал, что дошел до той точки в романе под названием жизнь, после которой должен был идти совсем другой сюжет.  

А какой?  

Все чаще он возвращался к воспоминаниям о той девушке, о Тоне. Все, что тогда произошло с ним было ярким, волнующим и истинным, по крайней мере, с его стороны. И эту картинку из своей жизни, он уже мысленно приобщил к альбому счастливых моментов судьбы.  

Он, сам не замечая того, как пришел к пониманию, что ему просто необходимо было встретиться с Тоней еще раз. И этот раз мог сделать его по-настоящему счастливым, или окончательно уничтожить, как личность. Но Сергей ждал, и не предпринимал никаких действий для осуществления задуманного. Слишком много случилось за последнее время с ним, он морально выдохся.  

И вот уже жизнь повернулась другим боком, и возникла необходимость решать неотложные проблемы, для чего требовалось командировать сотрудника в город, где жила Тоня.  

Сергей понял, это тот самый момент.  

В такси он был чрезчур возбужден. Спорил с шофером, много шутил. Потом задумчиво бродил по аэропорту. Время от времени останавливался напротив огромных окон, и смотрел то на суету аэродромного персонала, то в даль, где величавые птицы отрывались от земли. В голове был сумбур. Нужен был план.  

Первое, что решил Сергей сделать, так это разыскать Тоню. "И что потом? "-задавал он себе вопрос. "давай в кроватку". Что за пошлость. Но ведь я хочу ее видеть. На данном этапе в этом заключен несложный смысл моей жизни – подумал Сергей. Я должен забрать ее в Москву. Скажу – собирайся – едем. А она? Бред. Полный бред. Допустим согласится, как я объясню появление этой женщины в моей жизни???? Знакомтесь, эту женщину мне подложили на сделке..... А пусть! Плевать я хотел на все это. Пусть подавятся в желчи суки! Родители, они поймут, не одобрят, но поймут. Они у меня классные.  

Он задремал. За иллюминатором взошла луна. Она как прожектор нещадно посылала свой свет в салон самолета. Сергей проснулся. Ему показалось, что из за дымки в небе, будто луна ниже горизонта, но он уже ни чему не удивлялся. Нервы приходили в норму.  

Оказавшись в гостиничном номере Сергей достал ту самую визитку, которую нашел в проходе номера на полу, после ухода Тони, и нервными пальцами набрал номер. Очень быстро ответил неприятный скрипучий голос.  

– Алло.  

– Добрый день.  

– Добрый, коль не шутите  

– Мне нежна Тоня.  

– Кто это? Вы куда звоните? Не знаю таких.  

– Ну пусть будет Элеонора. Не знаю, как там у вас ее называют.  

– Кто вам ее рекомендовал?  

– Александр Александрович, – не давая себе отчет сразу выговорил Сергей.  

– Вы знаете, она сегодня немного занята, завтра устроит?  

– Кем занята?  

– Не поняла – злобно прошипела женщина в трубку.  

– Да устроит, запишите мой адрес.  

Весь следующий день Сергей был сам не свой. Он носился как угорелый, умудрился все уладить и подписать за день. Теперь он ждал только вечера.  

В дверь тихо постучали.  

– Это она, – подумал Сергей. – Открыто!  

Дверь открылась, и вошла Тоня, вся запорошенная снегом. Она была в пуховике с меховым воротником. Тоня скинула капюшон, и поправила прическу. На этот раз прическа была другая – волосы как-то по-простому но при этом изящно были стянуты на затылке. Непокорная челка сползала на глаза.  

– Здравствуй, – наконец сказала она  

– Здравствуй, тихо произнес Сергей сидя в кресле, – Ты прямо как Снегурочка, дай я повешу твою шубку.  

Сергей вновь испытал приступ нерешительности и волнения. – Как она хороша, думал он.  

Она сняла верхнюю одежду, и предстала перед ним в простом платье. Ее образ разительно отличался от того, в котором их свела вместе судьба. Но Сергей чувствовал, что так она ему нравится значительно больше, она казалась такой близкой и родной в этом сереньком платьице и с простой прической. Тоня заметила, что Сергей внимательно смотрит на нее, – Что не нравлюсь? – спросила она.  

– Нет, наоборот. Присаживайся, я так давно тебя не видел.  

В этот раз в ее облике было что-то другое, будто она устала, или пережила потрясение. В движениях не было уверенности, слова звучали очень тихо или робко.  

– Времени прошло совсем не много.  

– Наверное, мне показалось, очень многое произошло в моей жизни за это время. Многое поменялось во мне. И.... И мне очень не хватало тебя.  

– Это меня и пугает. Я тоже думала о тебе. И..., – она не договорила, фраза была подавлена комком в горле.  

– Что ты хотела сказать Тоня?  

– Я пришла сегодня в последний раз. Так нельзя. Я больше не могу. Я очень долго приходила в себя после первой нашей встречи. Понимаешь?  

– Пока не очень, но я все пойму, ты говори.  

– Ты для меня не просто так, ты для меня много значишь. Просто сам подумай, у нас нет общего будущего. Я не выдержу следующего раза. Не мучай меня. С прошлой встречи все изменилось. Я много думала о себе. Я противна самой себе, я запуталась. Ты хороший человек, и ты должен создать семью, и ты должен быть счастлив, а не заниматься всякой дрянью мотаясь по командировкам.... Она сидела в кресле и говорила не поднимая глаз на Сергея. Руки безвольно были сложены и теребили какой-то предмет. Ее маленькие аккуратные ножки ели доставали до пола. Сейчас она показалась Сергею настолько хрупкой и беззащитной, что сердце его сжалось.  

– Не говори так. Я приехал за тобой.  

– Зачем это тебе?  

– Я, наконец, понял, только ты можешь придать моей нынешней жизни смысл.  

– Допустим. Но я не свободна. Я пленница. Я пленница своего образа жизни, своих хозяев. Как это не мерзко звучит. Ты и представить не можешь, кто за всем этим стоит. Они и тебя и меня погубят. Ладно, меня... А ты, умный, красивый, успешный человек из столицы.... включи ум! Зачем это тебе?! Уезжай, прошу тебя! Не мучь меня.  

Тоня беззвучно заплакала. Сергей не так представлял себе эту встречу.  

Неожиданно она распрямилась, встала и направилась к двери. Он догнал ее, обнял, развернул к себе и поцеловал. Для него все было как в тумане: золотые волосы, огромные бездонные глаза и соленые от слез губы.  

Утро пробивалось потоком сочетанием розового и золотого света через неаккуратно задернутые шторы. Очертания мебели становились отчетливей с каждой минутой. Сергей открыл глаза, и сразу поймал на себе внимательный насмешливый взгляд.  

– Ты такой смешной, когда просыпаешься, – сказала Тоня.  

– Почему?  

– Потому, что я тебя люблю уже, наверное. Нет, точно, люблю.  

– Ты мне нужна, очень. Что я должен сделать, чтобы увезти тебя с собой?  

– Это очень просто. Раздобыть денег. Много денег. Потом, ты должен встретиться с Царьком и Репой. Они могут все решить. Они всем заправляют здесь. Видишь, как просто. Но у тебя нет таких денег, а Царек и Репа просто могут тебя убить… А так, все просто.  

– Так от куда у тебя пистолет?, – вопрос следователя вырвал Сергея из плена воспоминаний.  

Сергей начал свой рассказ, глядя в пол.  

– Долгая история. Был у нас на фирме начальник службы безопасности. Сейчас модно иметь такую службу даже в самой захолустной конторе. По началу он мне не нравился. Замкнутый, угрюмый. Взгляд, как рентген. Как-то был у нас корпоратив. Я там малость перебрал. Весело было. Почему-то тогда нас всех вместе собрали, с руководством. И мы сидели рядом. «Безопасников» тоже позвали. Я поначалу его побаивался, но застолье и алкоголь творят чудеса. Он сначала был мрачнее тучи, и мне показалось, что у него что-то стряслось в жизни. Да в общем так и было. Набрались мы тогда хорошо. Слово за слово, и так душевно я ему свою историю излил, он мне свою.  

– А у него, что за история?  

– Жена гуляла, потом к другому ушла. А он не мог жить без нее. Кто бы мог подумать, с виду человек – кремень.  

– Старо, как мир.  

– Я ему и рассказал про Тоню, и сказал, что дело принимает тухлый оборот, похоже деньгами не обойтись, все слишком серьезно. Он пригласил к себе, сказал, что есть у него средство.  

Сергей отчетливо вспомнил, как они ехали на машине на дачу к Андрею. Он еще тогда подумал, что это такое счастье жить в таком глухом зеленом уголке, где нет почти ни души.  

Они подъехали к невзрачному забору, Андрей вышел, и открыл ворота. И перед Сергеем открылся вид на аккуратный неброский маленький домик.  

– Какая красота! – произнес Сергей.  

– Мы сюда летом часто с детьми приезжали. Иногда даже Новый год встречали. Но все в прошлом. Все в прошлом. Такие дела... – Проходи.  

Внутри было все очень ненавязчиво, но уютно. Простая мебель, на стенах фотографии и картинки, небольшая печь, светлая гостиная.  

– Я сейчас, мне надо в сарай сходить, – Андрей вышел из домика.  

Через минут пять он пришел со свертком и коробкой. Он развернул сверток, и достал ПМ.  

– Пользоваться то умеешь?  

– Теоретически. Вообще стрелял когда-то, но из другого и давно.  

Андрей протянул сверток Сергею.  

Сергей взял его в руки, сразу почувствовал тяжесть и холод оружия. Легкий озноб пробежал по его телу, где то на подсознании он осознал роль, которая отведена в его жизни этому предмету в промасленной бумаге.  

– Хочешь, я покажу, как с ним обращаться? – спросил А.  

– Лучше на словах, я бы не хотел сейчас этим заниматься.  

– Бери коробки, там патроны и обоймы. Ты не маленький, сам понимаешь, если что ты же ведь не никому не скажешь откуда это у тебя, хотя....  

Только теперь Сергей понял, что означало тогда это "хотя". Он еще тогда заметил в глазах Андрея какую-то тоску, что-то еле уловимое, что можно заметить у безнадежно больных и обреченных людей.  

– Давай по маленькой? – вдруг предложил Андрей.  

– Тебе же еще за руль.  

– Сил нет, давай. Мы потихоньку доедем.....  

– Ну хорошо, только совсем по маленькой.  

Андрей быстро встал, открыл какой-то шкафчик, достал начатую бутылку водки. Потом, там же нашел два маленьких стаканчика, и кусок сыра. Из кармана достал складной навороченный нож, и ловко настрогал на газетке, лежавшей на холодильнике, ломтиками сыр.  

– Ты понимаешь Серега, не могу я больше так.  

– Что не можешь?  

– Жить. Я не живу, просто хожу на работу, ем, пью, вас всех на фирме дрючу, и все....  

– Прости, я не очень сейчас понимаю тебя.  

Андрей разлил водку по стаканам, и жестом предложил выпить.  

Сергей подчинился. Напиток обжог горло, и теплом начал разливаться по груди согревая и расслабляя тело.  

– Закусывай. Все было ведь хорошо. Как мы жили... Ну конечно всякое бывало, и ругались, и мирились. А когда Сашенька родилась, я сам не свой был. И гулял с ней, и в зоопарк и дельфинарий … Дачу эту купили. Я все привел здесь в порядок. Качельки для Сашеньки приделал, комнатку устроил. Аля цветочки разводила. Ну чего ей не хватало.  

– Ты про жену?  

– Да, про бывшую. Не сразу понял. Думал на работе что.... Все спрашивал, А она – "Все нормально". Иногда застану ее на кухне врасплох, а у ней в глазах боль. Тут я и стал догадываться. Но спросить на прямую не решался. Она очень дорога мне. Понимаешь? Вдруг уйдет. Так и жили какое-то время.  

– И ты терпел?  

– А что делать. Вы меня все железным человеком считаете, а я живой. Сам, знаешь, что я не так прост: связи, интересное прошлое. В общем, а решил навести справки. Есть у меня друг по службе, были в горячей точке. Сейчас он в органах работает. Я его и попросил все выяснить. Давай еще по одной?  

– Нет, кто-то должен машину вести. Сам, если хочешь, то пей.  

Андрей наполнил до краев стакан, и залпом выпил содержимое. В этот момент Сергей испытывал к нему сострадание.  

– И этот друг аккуратно все выяснил. Он сказал, что у Али есть любовник. А главное, Он был еще до меня. Они когда-то учились и дружили. Потом пути разошлись. Она вышла за меня, а он уехал куда-то. И судьба их вновь соединила... Что – то там по работе их свело. Он не женат, и ни когда не был. И похоже, что все серьезно. Понимаешь Сергей. Это серьезно!  

– И ты решил сразу все выяснить у жены?  

– Нет. Я долго мучился. Но Я люблю ее. И одним неверным словом я мог бы спугнуть ее... И мне стало казаться, что она все поняла. Поняла, что я все знаю. И она точно так же не решалась заговорить первой. Это было мучительно. Мы взаимно избегали близости. Мы общались очень деликатно, и вежливо. Но я видел, что она сохнет, как не политый цветок. Я заметил, что юбка, которая раньше подчеркивала ее формы, теперь висит на ней мешком... Под ее глазами теперь вечно мешки. Косметикой она стала пользоваться небрежно. С дочерью у нее стали происходить какие-то нелепые конфликты. -  

Андрей замолчал. Он что-то долго искал глазами на стене...  

– Мне пришлось начать этот разговор первому. Я просто спросил: Ты его любишь, или....  

И она ответила – Да. Очень.  

Я просто ей сказал: Решай сама, дальше становится слишком тяжело. Она разрыдалась. Это было похоже на какой-то приступ. Она все время твердила: Прости!  

– И...  

– И я сказал, что всегда и все ей прощу. Прощу потому, что люблю ее.  

– Несколько дней мы ходили, как воды набрав в рот. Потом обсудили детали. И разъехались. Вот и все.  

Обратно машину вел Сергей. Андрей спал рядом тяжелым беспокойным сном...  

Кто бы мог подумать, что судьба сведет таких разных странных людей.  

На следующий день Сергей отправился на машине на дачу.  

Тяжелый сверток он положил на пол позади пассажирского сиденья. Все дорогу егоне покидало чувство, что этот объект не просто кусок безжизненного металла, а предмет вполне одухотворенный. Он ощущал незримое присутствие еще кого-то в салоне машины.  

Добравшись до дачи, он припарковал машину, достал сверток, и обойдя часть домов дачного поселка, нашел дорожку в лес. На душе у него было неспокойно, но еще с детства Сергей привык доводить до конца поставленную перед собой задачу. «Не слишком ли высокая цена за счастье», спрашивал он себя. И у него не было ответа на этот вопрос. Чтобы прогнать сомнения, Сергей пытался заставить себя думать о Тони, но это не помогало. Тогда он старался сконцентрировать свое внимание на красоте весенней природы. Но и эта уловка не срабатывала.  

– А где сейчас этот Андрей? Он по прежнему работает в вашей фирме?, прозвучал вопрос следователя.  

Андрей поднял глаза на следователя, и нервно сказал, – Он мертв.  

Следователь сделал гримасу удивления, и подал еле уловимый жест, предлагая продолжить рассказ.  

– Да все очень просто, до омерзения… В последнее время Андрей и так был сам не свой. Все переживал из за распада семьи. Даже видели его не совсем трезвым на работе пару раз. А тут, его еще и в своем департаменте каким то образом подставили. Там произошла какая то ссора между коллегами. Когда я его видел в последний раз, он говорил, что произошла утечка какой то информации, типа коммерческой тайны… Ну и его подставили, чтобы выгородить кого-то более значительного в их структуре.  

Потом он не появлялся несколько дней. И уже через неделю, мне одна сотрудница сказала, что он покончил с собой.  

– Слабак, тихо произнес, Владимир Иванович.  

Андрея это слово задело, – Наоборот, парировал он.  

– Он снял люкс в дорогой гостинице, появился там очень хорошо одетым, заказал в номер изысканный ужин. А потом забрался в ванную, и пустил пулю в висок.  

Следователь очень внимательно смотрел на Сергея. Он что-то промычал, но Сергей не понял, что тот пытался сказать. Тема была закрыта…  

 * * *  

Если бы кто спросил Сергея, как прошел суд, он бы толком ничего не смог рассказать.  

Он перестал следить за происходящим на этапе выступления обвинителя. Когда он его слушал, то у него возникало ощущение, что речь шла не о нем, не о добром и заботливом сыне, не об переживающим за дело работнике, не о среднестатистическом горожанине, реч шла об выродке, о каком то чудовище!  

Сам Сергей тот страшный день помнил в мелочах. Он не раз возвращался в памяти туда. И снова, и снова проживал его. Это причиняло ему муку, но он вновь переживал каждый миг в своем сознании вновь, и вновь… Подсознательно ему казалось, что через эту муку он достигнет искупления… Нет, он не был чудовищем. Он был загнанным зверем, солдатом, вышедшим на тропу войны во имя святой цели. А война занятие грязное, которое не принесет покоя никому.  

Как сейчас он помнил, как наступил тот решающий день. Тогда Сергей убеждал себя, что иначе поступить нельзя. Он еще и еще раз спрашивал себя – Может, все таки, обратиться в «органы»? Но потом понимал, что нет гарантии безопасности – что он в такой ситуации не может обеспечить безопасность Тони, и ее сестры.  

– Сначала дело, а потом поглядим. Хотя чего глядеть. Если идти в милицию, то Сергей остается чист перед законом и Богом. Вот только непонятно, как милиция обеспечит безопасность Тони, ведь этих бандитов могут и не сразу поймать. А если они будут мстить?  

– Если он убирает этих мерзавцев, то скорее всего, Тоня будет в безопасности. Шумиха вокруг этого дела подтолкнет милицию заняться всей преступной группировкой. Скорее всего, оставшиеся преступники не свяжут смерти их подельников с личностью Сергея, и он сможет спокойно дальше жить.  

Так думал Сергей в тот момент. Он понимал, что спокойно жить, это жить не опасаясь расправы, но с тяжелым грузом содеянного. А если станет совсем невмоготу???  

В прошлый раз, когда они расставались с Тоней, та беспрестанно плакала, и просила его одуматься. Она рассказала, что те деньги, которые Сергей смог собрать, передала Репе в обмен на то, что ее больше не побеспокоят. Но уже через месяц, когда Антонина шла по раскисшей осенней дороге, и любовалась цветом листвы, подлетела машина, из нее вышел Репа, и глядя немигающим бычьим взглядом на женщину, сказал, что этих денег мало, нужно еще столько же. Потом он взял Тоню за пуговицу пальто, опустил глаза, как бы разглядывая эту пугоицу, и сказал, что судьба Сергея в ее руках, и пока он собирает необходимую сумму, она должна отрабатывать «простой». Все оборвалось в ее груди в этот момент.  

Она по телефону рассказада Сергею, утаивая самые страшные моменьы диалога.. Сергей вынудил рассказать ее все, что она знала, а знала, как выяснилось она не мало. Выяснилось, Тоня была на крючке не у одного человека. Это была организация. В грязных делишках были замешаны и некоторые чиновники маленького городка. Оставалось неясным, пустила ли свои корни организация в правоохранительные структуры. Непосредственно Антонине угрожали только два человека Косой и Репа. Антонина пообещала свести Сергея с одним человеком, который мог бы дать больше информации о бандитах. И встреча эта произошла, где Сергей узнал адреса, некоторые из привычек и традиций бандитов. Так план созрел окончательно.  

Он завел двигатель машины. Рядом на пассажирское сидение положил темный полиэтиленовый пакет с пистолетом. Только сейчас он заметил, что город снова находился во власти зимы. Заморозки были на столько сильными, что лед на улицах сохранялся и днем. Улица казалась мрачной и пустынной. Он должен был преодолеть две трети города до того, как начнутся утренние пробки. Сергею для реализации задуманного необходимо было застать Косого до того, как тот сядет в машину...  

Сергей прикрутил глушитель, взвел спусковой механизм пистолета, и снова убрал оружие в пакет.  

Он вышел из машины и не спеша пошел к подъезду дома Косого. И только сейчас он заметил дорогую иномарку напротив выхода из дома. Это была машина Косого. План Сергея был нарушен. Косой сидел в заведенной машине рядом с домом. Но убрать бандитов нужно было в один день, иначе другой бы, узнав об убийстве коллеги, поменял свой график.. А встреча с Репой была назначена через два часа.  

Дальше события для Сергея потекти, как в каком то нездоровом полуобморочном состоянии. Он обошел машину, и остановился рядом с водительским окном. Стекло было не сильно затонированным, и Сергей мог разглядеть фигуру Косого. Очевидно, что он ждал кого-то, и пилкой подтачивал ногди. Главное не думать, просто нужно выполнять, то, что запланировал – думал Сергей. Он развернулся к Косому, из пакета достал пистолет, быстро нацелил на живого человека. и нажал. Но курок не поддался, и выстрела не прозвучало. Сергей был в замешательстве, и заметил, что Косой смотрит на Сергея, находясь в оцепенении. Миг, и Косой потянулся куда-то вниз под торпеду.  

За пистолетом тянется, успел подумать Сергей, одновременно вспомнив про предохранитель. Он передвинул рычаг, и надавил на курок. Стекло рассыпалось в мелкую крошку, и повисло на тонировочной пленке. Сергей нажал еще раз, и еще один острый хлопок отозвался эхом на маленькой улице. Он продолжал стоять возле двери автомобиля. Из машины не прозвучало в ответ выстрелов. Все, надо уходить, -подумал Сергей.  

Он только сейчас заметил молодую девушку, одетую в изящное пальтишко, которая медленно оседала на ступеньки подъезда. Она смотрела на Сергея. В ее глазах застыл ужас, и немой вопрос. Похоже, она ждала, что сейчас Сергей выстрелит и в нее. Но он уже убирал нервно в пакет пистолет. Девушка рванулась к двери машины. Сергей развернулся и кинулся бежать прочь. Где то за спиной он услышал не то крик, не то стон или плачь девушки.  

Он и не думал, что все так может пойти. Главное не думать. Это война. А война это работа, грязная, поганая работа, и он должен ее сделать. Назад уже пути нет.  

Потом он уже не мог вспомнить, как оказался в машине, как рванул с места, и понесся на предельной скорости по городу. Потом он взял себя в руки, и снизил скорость, подумав, что мчавшаяся по городу машина привлекала к себе слишком много вниманиея.  

– Не хватало еще разбиться, не доделав дело..., – думал он.  

Ну вот, Сергей уже был рядом с той улицей, на которой располагалось кафе. Времени оставалось до назначенной встречи немного. Это радовало Сергея, – сейчас он боялся оставаться на едине с самим собой. Это было бы совсем невыносимо.  

Сердце его стучало сильно и ритмично, дыхание было тяжелым и частым. В таком виде нельзя идти, Репа заподозрит что-то неладное. Он уперся спиной в спинку кресла, откинул голову, и закрыл глаза. Он вспомнил отца. Сейчас как никогда ему был нужен его совет- он на правильном пути, или нет. Но это было не возможно. Он опять вспомнил тусклый свет, идущий из окна гостиничного номера, еще теплую подушку и простынь, и Тонины усталые и внимательные глаза, смотрящими на него с мольбой – Только вернись...  

Потом он вспомнил тот момент, когда она сказала, что ждет от него ребенка, и он не знал, как на это реагировать. Он понимал, что этот момент очень важен для женщины, но не знал, как изобразить радость, потому, что не хотел чтобы фальш вошла в их отношения. Тогда он не видел будущего у них с Тоней. Он крепко обнял ее, и поцеловал, пока она не успела повторить вопрос – Рад ли он этому событию. Но теперь, в этот момент, сидя в машине, он вдруг понял, как безумно рад этому событию. Все не напрасно, даже если он угодит в тюрьму и надолго, или даже если его убьют, все равно на земле останется частичка его, его продолжение, он будет жить в этом ребенке.  

Он почувствовал, что уже успокоился, и готов дальше действовать по намеченному плану. Сергей вышел из машины, перешел улицу, прошел через двор, и вышел на другую улицу в непосредственной близости от кафе. Пакет был в правой руке. Он переложил его в левую, и открыл дверь кафе. Какой-то сотрудник расплылся в деланной улыбке, пытаясь предложить помощь Сергею с выбором места за столиком. Сергей неприветливо буркнул, что его уже ждут.  

Репу он узнал сразу по огромной фигуре, невероятно огромной шее, и очень коротко постриженной голове. Он сидел за столиком у окна спиной к Сергею. И что-то с аппетитом поглощал. Сергей бросил взгляд, но людей похожих на подельников Репы в зале не было. Он обошел столик, и присел.  

Репа оторвался от трапезы и внимательно нацелил маленькие глазки на Сергея. Мимика на лице его пришла в движение. Выражение лица стало одновременно насмешливым, и хищным, и по-детски наивным.  

– Добрый день, сказал Сергей. Он тут же положил пакет таким образом, чтобы достать от туда оружие правой рукой за минимальное время.  

– Добрый, – Репа тихо проговорил, и как-то по детски улыбнулся, но колючие глаза его не выражали доброго отношения к Сергею. – Чем могу быть полезен.  

– Да пожалуй, уже ничем, – спокойно произнес Сергей, выхватил из пакета пистолет, и интуитивно направив его под столом в сторону собеседника, нажал на курок.  

Раздался хлопок. Репа вздрогнул, и вместе со стулом повалился на спину. Для Сергея вдруг время потекло как в замедленном кино. Лицо Репы уже меняло выражение. Оно переставало быть наивным, и начинало кривиться от боли. Хищные глаза превращались в глаза человека, который не понимал, что происходит, в них застыл вопрос, почему, за что, и неужели это все... Сергей отпустил курок, и когда тело Репы скрылось от Сергея за столом, он по наитию выстрелил еще раз. И тут, время возобновило свой бег. Он встал, не глядя на тело, быстро вышел из кафе. Почти бегом прошел через двор, перебежал улицу, сел в машину. Пистолет нервно засунул в пакет, который бросил на пол салона. Руки дрожали. Все тело было охвачено ознобом.  

– За что все мне это. Что я наделал. – он слышал свой голос в голове. Он с трудом завел автомобиль, и сорвался в обратный путь.  

– Я же не убийца, – твердил голос в голове.  

Сергей замечает, что проскочил перекресток на красный свет. Обошлось.  

Вот уже окраина города. Где то рядом парк, и железнодорожная станция. Машинально рука переключала передачи. Ноги сделались ватными.  

– От себя не уйти. Как ты будешь с этим жить? – продолжал звучать в голове голос...  

Вот светофор. Зеленый моргнул, и переключился на желтый. Успеваю, – подумал Сергей. Но Газель нервно дернулась, не дожидаясь зеленого, но ее водитель увидел машину Сергея в последний момент, и нажал на тормоз. Сергей было тоже нажал, на тормоз, но увидев, что помехи нет, перенес ногу на педаль газа. И тут, перед его машиной появляется молодая девушка. Она словно выплыла из за припаркованного возле перехода фургончика. Она не глядя по сторонам начала движение по "зебре". Сергей понял, что она сразу пошла увидев зеленый сигнал пешеходного светофора. Он ударил по тормозам, но асфальт был местами покрыт наледью, местами был влажный. Остановить машину было не возможно. Шины беспомощно то шипели, то визжали. Уйти на встречку? Но и она двигалась в том же направлении... Ударить в припаркованные автомобили, но это не спасет ее. Сергей максимально прижал траекторию машины к стоящим машинам, и попытался максимально снизить скорость, сохранив при этом контроль над ситуацией. Дальше все опять поплыло в замедленном темпе.  

Девушка повернула голову в сторону машины Сергея. На ней были наушники. На лице отобразилась гримаса недоумения. Но при этом она продолжила движение с той же скоростью. Это ее и спасло. Сергей заметил, как ткань пальтишка задевает за левое зеркало.  

– Пронесло, – подумал он, и нажал педаль газа до упора.  

Вот она окраина города. Затяжные повороты. Машина проходит их один за другим с легким сносом всех колес. Сергей любил раньше погонять на пустынных дорогах зимой.  

Рефлекторно, он при срыве сбрасывает газ, делает корректирующее движение рулем, и снова дозированно жмет на газ. Такая езда ему помогла немного забыться. И он стал понемногу приходить в себя. Вот уже последний поворот перед прямой через парк. И тут задняя часть машины предательски пошла по дуге. Сергей попытался предотвратить занос, но безуспешно. Перед ударом он успел лишь слегка скорректировать траекторию, что позволило увести машину на заснеженный пустырь. Лавина снега ударила в лобовое стекло. После чего последовал удар, о какую то постройку. Сознание покинуло Сергея.  

Первое, что он почувствовал, что кто-то его дергает за левую руку. Тело болело. Он попытался открыть глаза. Он увидел, это погнутый руль, лобовое стекло в паутине трещин, кровь на рукаве. Его снова дернули за рукав, и что то сказали. Сергей повернул голову, и увидел сотрудника автоинспекции. Тот склонился к Сергею, и пытался понять в каком он состоянии.  

– Жив? Что болит? Что вы все с ума сегодня посходили? Только с вызова, и вот – ты. Хоть ты живой… Когда же эта смена закончится.  

На Сергея с вниманием смотрел уже немолодой человек, с уставшими глазами. Его лицо выражало неподдельную тревогу за Сергея.  

– Все нормально сказал Сергей, – и в этот самый момент перед ним встала картина сегодняшнего дня. Силы его вмиг покинули, дрожь прошла по всему телу.  

– Ни х..я не нормально проговорил он, – и заплакал, как маленький ребенок. Он ни чего не мог с собой поделать, нервное напряжение дошло до предела, и его эмоции выхлестнули наружу.  

– Похоже у тебя шок, сейчас медики подъедут. – сказал инспектор.  

Сергей вновь взглянул на него. Он успел почему то подумать, что инспектор немолод, и работает на вызовах, значит, начальство его не жалует. Он нормальный человек. Вот и все... Смысла рыпаться нет. Я устал.  

– Я сегодня застрелил двух человек. Арестуй меня.  

– Ты, что, головой ушибся? Что ты такое несешь? Ну да, ушибся…  

– Я не бандит. Так жизнь сложилась. По-другому не вышло. Оружие валяется где-то там, справа на полу. Я сейчас сам попытаюсь выбраться.  

Сергей ожидал, что инспектор позовет сразу других сотрудников, положит на землю, и они осмотрят содержимое его одежды и проверят автомобиль.  

– Не бандит значит. Разберемся.  

Инспектор помог выбраться Сергею из машины. Довел до служебной машины. Своим ребятам дал знак, чтобы последили за ним. Потом его попросили показать содержимое карманов, и усадили на заднее сиденье спецмашины. Через некоторое время из разбитой машины был извлечен пистолет, а еще через минут 15 приехали другие милиционеры. Которые и забрали с собой Сергея...  

– Я понимаю, бесполезно спрашивать тебя откуда твой приятель взял пистолет? – спросил следователь, и внимательно взглянул Сергею в глаза.  

– Совершенно верно, я и сам не знаю, а спросить у него не получится.  

– Почему не получится?  

– Потому, что он мертв.  

– Это как?  

– Просто. Он покончил с собой.  

– Такой респектабельный и обеспеченный человек?  

– Да. После того, как от него ушла жена, он изменился. Сильно изменился. Он как буд то сразу постарел лет на 10, исчез лоск и уверенность в себе. Мы больше почти не общались. Так прошло около месяца. Однажды он снял номер в очень дорогом отеле, заказал ужин к себе. А потом взял и застрелился.  

– Интересно. Проверим, что там по тому делу было.  

– Он был хорошим человеком.  

– А я верю, но служба того требует. И еще...  

Пауза повисла в кабинете. За окном послышались веселые детские крики.  

– Что еще?  

Следователь опять как то с прищуром посмотрел в окно, а затем резко повернул голову, и посмотрел глаза в глаза Сергею, – Ты мне как мужик мужику скажи. Она стоила того? Что в ней такого?  

– Да. – тихо произнес Сергей. Тоня – это новый смысл моей жизни.  

– Ну хорошо, если так, все, прощай. Больше не попадай в наши края. – следователь протянул руку Сергею.  

– Да гражданин начальник, он улыбнулся, – постараюсь. Спасибо за понимание, – и ответил рукопожатием следователю.  

Потом Сергея вывел из кабинета конвой, и в его жизни начался новый этап...  

За спиной с тяжелым стоном закрылась металлическая дверь. Сергей рассматривал помещение с зелеными стенами. Это уже другие стены, – сказал сам себе Сергей. Он закашлялся. В последнее время он похудел, часто кашлял, руки иногда непроизвольно подрагивали. Лишь глаза по прежнему излучали спокойный блеск, и в душе Сергей испытывал какой то подъем, и одновременно страх, страх перед будущим…  

Он получил под роспись отобранные у него целое десятилетие назад вещи и деньги. Он переоделся, деньги убрал в карман, а ненужное выбросил в урну. После этого он продолжил путь, путь к новому в своей жизни.. Он дошел до тюремной проходной, толкнул дверь, и шагнул в новый мир. Солнце ударило в глаза. Улица была залита светом. Деревья были одеты в молодую нежную листву, которая трепетала с каждым порывом свежего ветерка. Серей огляделся, впереди был сквер с лавками и детской площадкой. Он направился, пока еще не понимая, как он доберется до дома, ему нужно было привыкнуть к новой реалии свой жизни. Он снова свободен.  

Сквер был большой и уютный. Людей было мало. Птицы по-весеннему весело щебетали. На скамейках сидели бабушки, непрерывно переговариваясь, не забывая отпускать короткие и строгие реплики своим внукам, шумно играющим на площадке. И только сейчас Сергей заметил невысокую женщину, прислонившуюся к дереву, и непрерывно следящую за ним. Порывы ветра трепали пышные волосы, и она все время поправляла прическу. Рядом на лавке сидела девочка, и играла с куклой. Она была погружена в свой иллюзорный детский мир, и была в нем счастлива. Из под вязаной шапки выбивалась толстая коса невероятно огненного цвета, такого же цвета, как и у мамы. Тоня склонилась к дочери, потрогала ее за помпон шапки, и когда девочка отвлеклась от своей игры, что-то ей сказала. Девочка мгновенно устремила свой взгляд на Сергея, и у него сразу защемило сердце. Дочка нерешительно встала с лавки, и пошла навстречу Сергею, сначала медленно, но ускоряясь с каждым шагом, все время смотря ему прямо в глаза. Сергею было тяжело дышать, ком подступил к горлу. Подбежав к нему, дочь робко прижалась, потом подняла к нему лицо, и сказала: – Папа, мы так скучали без тебя, мы приехали за тобой. Пойдем домой.  

Антонина тоже уже подошла. Слезы текли по ее лицу, губы подрагивали, она молчала. Потом стремительно обняла Сергея, и зарыдала. Он прижал ее к себе. Он почувствовал солоноватый вкус ее слез, почувствовал ее запах, почувствовал ее волосы на своем лице. Он был счастлив. В этот момент он вспомнил свой последний разговор со следователем, и как бы отвечая на его вопрос, он про себя произнес: – Оно стоило того.