Барахлюш

Дворняжка Жучка жила в приюте со своим единственным щенком. Волонтеры назвали его Барахлюшем из-за его колючей шерсти, растущей в разные стороны и не поддающейся никакой собачьей укладке. Жучка помнит, как одна из волонтеров взяла ее щенка на руки, покрутила из стороны в сторону и сказала:  

– Нет, ну вот только тебя помыли и причесали. Ну почему ты опять такой взъерошенный, а? Кать, смотри, какая шерсть, как дикобраз прям. Будешь у нас Барахлюшем, такой же лохматый и рыжий, как в том мультике!  

Люди дали им не только имена, подстилку, тепло и еду, а еще и клетку. Больше всего Жучку тревожила их несвобода, но она знала, что на улице ей с малышом не выжить. Поэтому даже не пыталась срываться с поводка во время коротких прогулок с волонтерами. А через несколько месяцев она поняла, что все же есть способ выбраться из клетки: если тебя возьмут в семью!  

Неделю назад на выходных приезжал Барбос со своими хозяевами. Вот уж хорошие люди ему попались: забрали его, уже взрослого огромного пса, к себе в загородный дом. Теперь у него есть возможность изучать ландшафтный дизайн на семидесяти сотках, гонять лягушек в пруду и спать у настоящего камина, в котором потрескивают дрова, когда его людям хочется настоящего романтического вечера. Да, хозяева у него хорошие! Они не только навсегда забрали Барбоса из приюта, но еще и сами иногда приезжают с друзьями помочь с выгулом приютских хвостатых. А как изменился Барбос за это время! Если здесь, в приюте, он был грустным старым сенбернаром, который и выходить на прогулку не очень-то и хотел, то сейчас он будто в щенячество впал: улыбка до ушей, язык на плечо, хвост веретеном. Вот бы хоть ее Барахлюшу так же повезло!  

В прошлый раз она улучила минутку поспрашивать Барбоса, как сделать так, чтобы понравиться людям и найти своего хозяина. Уж он-то точно должен знать секрет. Тот ответил, что надо пытаться поймать взгляд человека, угадывать, что он от тебя хочет, а главное – быть послушным, вежливым и верным. Но послушным и вежливым важнее, чем все остальное. И ни в коем случае не грызть человеческую собственность: обувь, мебель, провода и остальную вкуснятину, а то тебя могут вернуть обратно. Короче, силу воли тренировать надо.  

И вот уже несколько недель Жучка учит Барахлюша этим правилам, приговаривая:  

– Ты молодой, у тебя есть шанс научиться и вырваться из клетки, у тебя впереди целая жизнь. Только учись! Слушайся инструктора Гошу, который тренирует невоспитанных собак быть воспитанными. Я же вижу, что ты не стараешься: он вам показывает, ползает перед вами, как дурачок, на своих недолапах, а ты мух ловишь на его уроках, а потом с причмокиванием их поедаешь. И потом повторить из-за своей невнимательности ничего не можешь. А Гоша недовольно головой качает и говорит девочкам нашим, что из тебя ничего не выйдет. Барахлюш, не упусти свой шанс, учись!  

Барахлюш вообще не понимает, почему маме так не нравится клетка. В ней же спокойно и безопасно. Зачем ему перекраивать себя, идти против собственных желаний и лапу Гоше подавать, когда можно вон ту жирную муху поймать и съесть. Ну, умеет его мама команды выполнять и что из этого? За все время никто даже желания не выразил ее домой к себе взять за это. Вообще, надо быть собой, а не пытаться стать тем, кем ты не являешься.  

Но, мама, конечно, в чем-то права. Иногда ему так не хочется уходить с прогулки... узнать бы, что там, за забором, куда периодически незнакомые люди уводят его лохматых друзей. Но, вот кто знает наперед, что там? Не факт, что там, за забором, хорошо. И что они вообще там живы. Только Барбос приходит иногда и рассказывает, как он счастлив с хозяевами. А Шпулька, которую вернули из-за того, что она на ковер написала, совсем другое говорит: они наорали на нее и отшлепали еще, а только потом вернули. Ему это надо? Нет. Лучше здесь, с мамой. И Катей. И пусть даже с Гошей, он хоть и придурковатый, но добрый. А если на свете и существует его человек, то он придет и заберет его, Барахлюша, не обращая внимание, есть у него эти вежливые привычки или нет. И маму его заберет. И тапок его человеку для Барахлюша и его мамы жалко не будет. А вот интересно, мама будет грызть тапки, если ей человек их даст?  

Ой, ну как же мама его позорит, когда приходят люди! Она его за шкирку тащит к ним и крутиться вокруг него, типа “Посмотрите, какой он хорошенький! Посмотрите, что он умеет! ” и тявкает на меня, чтобы я на задние лапы встал и покружился. А я че, балерина, перед ними кружиться? Они, вон, смеются надо мной и называют ершиком. А я не ершик, я Барахлюш! И меня моя жизнь устраивает. Хочу жить с мамой в клетке!  

– Катя, привет! Ну что слышно, какое решение приняли? – спросил Гоша, вешая верхнюю одежду на крючок.  

– Привет, Гош! Шпульку, Яшу, Торча на этой неделе забирают в семьи. Оставшихся распределила по разным приютам с условием, что я буду писать посты о них в своих аккаунтам и помогать собирать деньги. Вот только Жучку с Барахлюшем придется разлучить, не получается их вместе пристроить. Не берут приюты их вдвоем.  

– Да ты что? Жучка этого не переживет. А ты знаешь, что собаки могут умереть от тоски? Гуманнее ее усыпить, чем разлучить с ним.  

– Ну что за глупости про усыпление, прекрати. Да, их разделят. Другого выхода нет. Не на улицу же обратно их вместе отпускать. Жучка старая уже, у нее нет шансов найти хозяев. А Барахлюш без тормозов, его только чокнутый взять может. – усмехнулась Катя и продолжила – Короче, помещение нам нужно освободить до конца месяца.  

– Сделай про них пост, а. Давай попробуем. – не унимался Гоша.  

– Гош, да делала уже. Ноль откликов. Лайки, репосты и все. Ну кому нужна старая полуслепая беспородная собака и этот неугомонный. Ты его даже выдрессировать не смог за несколько месяцев. А это риск: даже если Барахлюша возьмут, а потом поймут, что он не слушается, то еще на улицу выкинут. Вернуть-то нам они его не могут, не будет нас уже к концу месяца тут.  

– Давай в последний раз попробуем. Нужно снять, как она его на показы вытаскивает и лает на него – это ж ржака просто! И ты раньше только фото выставляла, а нужно видео сделать.  

– Ладно, только ради того, чтобы сказать, что мы все испробовали. Завтра день открытых дверей, придут люди. Если Жучка устроит представление, то я ее сниму и выложу, – согласилась Катя.  

– Она его устроит, вот увидишь! – обрадовался Гоша.  

У Веры Палны год назад погибли все ее близкие – разбился самолет, в котором летел на отдых со всей своей семьей ее сын. Сын, невестка, внуки. Она не помнит, как прошли похороны. Тогда, рядом с четырьмя могилами у нее случился гипертонический криз и несколько дней она провела в реанимации. Вера Пална, к своему сожалению, выкарабкалась. И почти без последствий для здоровья. Потом она продала квартиру, в которой жила вместе с семьей сына, купила небольшой загородный дом. Потому что по совету психолога из книжки, решила сменить обстановку. Больно каждый день просыпаться утром и в первые секунды ждать, что сейчас к тебе в комнату прибегут внуки для утренних обнимашек. А в доме эти воспоминания ее понемногу отпускали, потому что здесь ее внуки никогда не бегали.  

Она взяла палки для скандинавской ходьбы, вставила в уши наушники, включила аудиокнигу, отключила воспоминания и пошла по проселочной дороге, набирая нужный темп. Отшагав километра три своего маршрута, она заметила на дереве приколоченную табличку со стрелкой в направлении собачьего приюта. И надписью “Нас все же закрывают! Дайте последний шанс нашим хвостикам – возьмите их в семью! ”  

“Интересно, а что будет на месте приюта? – подумала Вера Пална. – Неужели землю под застройку отдадут. А вдруг лес вырубать начнут. Может, они в приюте что-то знают”.  

Она повернула и зашагала в направлении, указанном стрелкой. На территории было много самодельных вольеров. Большинство пустовало, а в некоторых сидели собаки, которые при ее появлении тут же начали вилять хвостами и лаять, призывая к себе “Вера Пална, ко мне, пожалуйста! ”.  

Вера Пална вошла в основное здание и пошла по коридору на раздающиеся издалека голоса. Перед большой огороженной сеткой комнатой стояли несколько человек и девушка с телефоном в руках:  

– Ну, давай, Барахлюш, не ленись! Ну сделай хоть что-нибудь, а!  

Вера Пална остановилась, как вкопанная. Через секунду она пришла в себя, нашла силы сделать еще несколько шагов, остановилась перед сеткой. Там на спине по полу катался маленький рыжий щенок с высунутым из довольной пасти языком, а вокруг него на задних лапках судорожно кружила другая собака, которая на него потявкивала. Люди вокруг смеялись, а девушка снимала видео.  

– Простите, – неуверенно обратилась к девушке Вера Пална, – а как их зовут?  

– Эта умничка на задних лапках – Жучка, а эта бестолочь на полу – ее сын, Барахлюш, – ответила с улыбкой Катя, повернувшись к Вере Палне и продолжая снимать собак на телефон.  

– Барахлюш…- проговорила Вера Пална  

– Да, забавное имя, – подхватила Катя, — это из мультика “Артур и минипуты”, там был такой персонаж, на которого наш щенок очень похож.  

– Да-да, я знаю, мы так моего внука называли... Барахлюш. У него были рыжие жесткие волосы, от которых из расчесок зубчики вылетали, когда мы пытались его причесать..  

Палки в руках Веры Пална затряслись и слезы полились из глаз. Она медленно опустилась на стул.  

– Что с вами? Вам плохо? Подождите, я сейчас вам воды принесу, посидите здесь, – Катя убрала телефон в карман и пулей полетела на кухню.  

Вернувшись, она застала Веру Палну стоящей на коленях перед сеткой и протягивающей руку к щенку. Барахлюш, удивленно склонив на бок голову, смотрел на женщину, а Жучка преданно вылизывала ее пальцы, стараясь поймать ее взгляд и внушить мысль, что ее сын – лучший в мире щенок.  

– А его можно забрать, вашего Барахлюша? – спросила она, принимая у Кати стакан с водой.  

Катя перевела взгляд с женщины на собак и обратно:  

– Знаете, мы пристраиваем их только вместе. Жучка очень к нему привязана. Он ее единственный выживший щенок...  

– Да-да, конечно. Для Жучки место тоже найдется. Когда их можно забрать?  

Конец