Заначка

ЗАНАЧКА  

Что бы кто ни говорил, а имеет на нее мужчина право – на заначку. Другой вопрос, на какие цели она предназначается? Но это уж на совести конкретно каждого.  

Надо отдать Саше должное – для плохих дел его заначка не предназначалась. Равно, пока, как и для хороших. Непонятно, зачем вообще была она ему нужна – за женой своей, Ларисой, жил он как за каменной стеной. Лидер по натуре, она была негласной главой семьи и гласным казначеем. Причем денег зря не палила, так что в семье, состоящей пока из двоих, был относительный достаток. С чадом, уступая Сашиным доводам о трудностях переходного периода, непростой экономической ситуации в стране и крахе финансовых рынков Юго-Восточной Азии, не спешили. Вот и была у Саши возможность, возвращаясь домой из очередного рейса, откладывать по двадцать-тридцать «зеленых» внутрь пушистого зайца – мягкой игрушки, – шея которого предупредительно была чуть надорвана. В течение нескольких лет заяц, привычно располагавшийся на пианино, исправно распухал, ибо ничего из него не извлекалось.  

В одно сентябрьское утро, когда воздух полнился бодростью золотой осени и запахом земли – только, должно быть, морякам, не ступавшим на землю долгие месяцы, дано счастье его услышать – рыболовный траулер плавно катился по зеркальной глади канала, с каждой минутой приближая счастливый момент касания о бетонную стенку причала. Саня, как и большинство других моряков, повиснув на леерах, жадно вдыхал воздух родного берега. Вот показался причал с пестрой толпой, и среди них, бесконечно близкая и желанная, встречала его Лариса  

– Да-а, многое здесь изменилось! – вглядываясь в панораму городских улиц в окошко мчавшего их домой такси, качал головой Саша. Сильнее обилия прекрасных девушек, коим всегда славился этот город, и множества открывшихся бутиков, в которых и зайти-то боязно, его впечатляли цифры на курсовых щитах банков и пунктов обмена валюты. Были они уже двузначными' Благодаря им Саня точно знал, насколько дороже стал теперь заяц – в три с половиной раза.  

– Да, милый, изменений у нас много, – загадочно отозвалась Лариса. – И ты все еще увидишь.  

Она лелеяла надежду приятно удивить мужа евроремонтом квартиры, который так удачно был завершен не только до его возвращения, но и до грянувшего обвала курса доллара, к которому нынче была привязана вся жизнь. И Саша – она торжествовала! – был просто сражен. Едва поставив чемоданы, он ошеломленно обошел квартиру, после чего, видимо от полного смущения, задал нелепый вопрос:  

– А заяц где?  

– Максимовым подарила, – мягко привлекая мужа, нежно промолвила Лариса. – Пусть, наконец, игрушка в детские руки попадет. – ее полуоткрытые губы уже томились поцелуем.  

Следующее мгновение стало искрой разгоревшегося с огромной скоростью и силой пламени, которое в течение месяцев – таков уж удел моряцких семей – лишь неяркими бликами виделось изредка в снах и грезах. И лишь за миг до сладостно-дурманящего пика блаженства Сашок вдруг неожиданно отстранился:  

– Слушай, Лорик, нужно будет нам к Максимовым сходить. Обязательно. На днях. Хорошо?  

«Права была моя подружка! – в глухом раздражении подумала Лариса. – У всех у них в море крыша едет! »  

Зря она, конечно, так!  

* * *  

Кто бы мог ожидать от Саши, почти в открытую не переносившего доселе общества Максимовых, что уже через пару дней он будет сидеть у тех за столом, поддерживая даже разговор, на морские, правда, темы (хорошего Максимовым помаленьку! ). Ларисе накануне он поведал, что много передумал за этот рейс, что был неправ по отношению к этой чете – хорошие они. в общем-то, ребята! Супруга, понятно, какой-то подвох учуяла, но решила дела не портить. Главное, что лед Сашиного отчуждения, служивший определенным барьером в общении школьных подруг, кажется был растоплен. Максимов-старший, обрадовавшись внеплановому застолью, был искренне рад визиту гостей. Пионер челночного бизнеса, этот боец переднего края экономических реформ хмурым августовским днем превратился в пушечное мясо кризиса, но, как и подобает герою, выправки не терял.  

– Сколько заработали-то, Сань? – с приятельской фамильярностью пытал он гостя.  

– Две с половиной, – неохотно ронял Саша, искося наблюдая, как полуторагодовалый Владик, влезши на диван, треплет за уши пушистого белого зайца.  

– Это за сколько времени?  

– За шесть месяцев.  

– Елки-палки! – всплескивал руками коммерсант. – Да я бы за такие деньги и на диване лежать не стал!  

Былой фасон еще проглядывался!  

Женщины давно уже углубились в свои темы, ребенок также увлеченно играл с зайцем, Саша неотрывно контролировал его действия взглядом, а Максимов, под действием четырех рюмок коньяка проникшийся неподдельным интересом к морю, все одолевал гостя вопросами:  

– Слушай, а как могут два корабля столкнуться? Море – оно же большое!  

Наконец, загрузившись, точно круизный лайнер сосновыми бревнами, такими нужными коммерсанту познаниями в области мореплавания, хозяин предложил Саше выкурить по сигарете на балконе.  

– Я лучше с ребенком поиграю, – кивнул на малыша гость.  

Самое время было брать быка за рога, то бишь зайца за уши.  

Стянув ребенка с дивана на пол, Сашок принялся вытеснять малыша в прихожую. Это оказалось нелегкой задачей – Владик, приняв условия игры, около самой двери разворачивался и шустро бежал вглубь комнаты. Заливистый детский смех перемежался с растерянным Сашиным хмыканьем.  

– Как он у тебя любит детей! – умилялась мать малыша.  

Наконец-таки удалось обманом заманить мальчонка за дверь. С трудом сдерживая дыхание, Саня бросился к зайцу, запустил пальцы в знакомую прорезь, и...  

Сделав последнюю затяжку, Максимов привычно затушил окурок о край банки из-под пива и открыл было дверь, но войти в комнату не смог – на пути возник Саша. Сдвинув хозяина в угол и плотно закрыв балконную дверь, он выпалил:  

– Старик, где бабки?  

– А-а, так это твои что-ли были? – с невинностью, достойной сына, изумился коммерсант.  

– Нет, зайца!  

– Слушай, Саня, – с извинительными нотками в голосе забормотал Максимов, -тут такая канитель вышла... Сын до них докопался – хорошо жена не видела. Ну а я – не лежать же деньгам мертвым грузом! – в дело пристроил. Думал, до твоего прихода отобьются с лихвой. А тут с обвалом этим проклятым!.. Нет, Сань, я отдам, точно отдам! Как только кризис кончится.  

– Знаешь, Саша, – весь обратный путь Лариса крепко держала мужа под руку, – ты сегодня с ребенком так здорово играл!.. Я подумала... Может и не стоит лучших времен-то ждать?  

И Саше вдруг пришло в голову – может все это и к лучшему? От головоломки о суетном его нынче освободили, и, глядя в звездное небо, он проникся мыслью о вечном, о том, что ведь они, эти лучшие времена, увы, могут и не наступить. И уж во всяком случае, вздохнул он, с появлением дитяти игрушки из дома раздариваться не будут.  

Неизвестно, кому надо было говорить спасибо – пушистому ли зайцу, Владику или нежданному кризису, но в этот миг Саша принял правильное решение. Только напрасно он так о лучших временах – достаточно скоро в их семье те наступили.