Смерть Сократа: Трагедия в 3-х действиях с прологом и эпилогом

Смерть Сократа  

Трагедия в 3-х действиях с прологом и эпилогом  

Действующие лица:  

Хор афинских граждан  

Сократ  

Платон, ученик Сократа  

Ксенофонт, ученик Сократа  

Жена Сократа  

Тюремный служитель  

Пролог  

Застенок в государственной тюрьме Афинского полиса. Каменные стены и полы, небольшое оконце, скамья с брошенным на неё дырявым плащом. На скамье спокойно сидит Сократ – бодрый ещё старик небольшого роста с энергичным и умным лицом, лысый, с усами и бородой.  

Хор афинских граждан обращается к Сократу с понижения сцены в сторону зрительного зала – с орхестры.  

Хор афинских граждан: Вот как судьба-злодейка губит прекрасного человека! Сократ – умнейший из людей, учивший разуму и добру, и тому, что разум и добро это одно и то же, приговорён согражданами к смерти за безбожие, за то, что свой внутренний голос этот мудрец считает важнее посланий богов. Богов, почитавшихся его предками и почитаемыми многими до сих пор! Сократ, Сократ, ты, вроде взрослый, уважаемый человек, выдумываешь какое-то новое добро, не почитаешь предков, не уважаешь наши традиции! Поделом тебе, старый дурак!  

Сократ: Чтобы жить хорошо, надо жить умно. А оправдывать зло волей богов могут только безумцы. Много нелепостей говорят о богах, которых никто, кроме безумцев, не видел и с ними не говорил! Можно убить старика, который осмелился согражданам сказать правду в глаза, но невозможно убить истину, которую легко увидит всякий, кто перестанет не доверять своему разуму, кто поймёт, до какой степени нелепы все разговоры о богах. Хотите – казните меня. Что мне моя старая жизнь по сравнению с той истиной, которой я осчастливил человечество!  

Хор афинских граждан: Что же за особенную истину ты дал людям, Сократ? Уж не о разуме ли снова ты говоришь?  

Сократ: Я хотел найти исток добра и зла, и нашёл его. Нашёл исток добра в разуме, а исток зла в неразумии. Если человек будет знать, что есть добро, то он и станет навсегда не только умным, но и счастливым. И никакого добра в богах нет, потому что и богов никаких нет.  

Хор афинских граждан: Ах, ты атеист! Боги почитаются людьми, а ты оскорбляешь чувства своих сограждан, оскорбляешь чувства верующих, оскорбляешь своим атеизмом. Правильно тебя казнят, богохульник!  

Сократ: Невозможно никого оскорбить истиной. Истина же только разумом и порождается. Мог бы я поддакнуть вам в ваших нелепых фантазиях о богах, да не хочу оскорблять истину. Ведь оскорблять истину – значит оскорблять добро, значит быть злодеем! Я не боюсь быть не злодеем, не боюсь быть добрым человеком, за это вы, несчастные невежды, и пытаетесь со мной расправиться!  

Хор афинских граждан: Умрёшь, если не вернёшься к вере предков!  

Сократ: Лучше смерть, чем зло!  

Хор афинских граждан: Наивный старик, как же мало ты понимаешь жизнь, если так легко идёшь на смерть!  

Сократ: Невеждам не понять сторонника истины!  

Хор афинских граждан: Умрёшь как бродячая собака, проклинаемый своими согражданами!  

Сократ: Умру как честный человек, честно защищающий разум и добро!  

Хор афинских граждан: Опомнись, нелепый старикашка, ведь смертью скоро заплатишь ты за эту твою вечную болтовню о разуме и добре!  

Сократ: Не хотите вы понять меня, несчастные испорченные детки!  

Хор афинских граждан: Понять тебя – значит отречься от наших древних традиций!  

Сократ: На свалку дикие традиции!  

Хор афинских граждан: Горбатого могила исправит!  

Сократ: Не боюсь я вас, нелепые глупцы!  

Хор афинских граждан: Ну, скоро мы узнаем, как ты не боишься смерти!  

Сократ: Смешно мне слышать ваши угрозы, ведь умному нечего бояться, даже и смерти!  

Хор афинских граждан удаляется.  

Действие 1  

Входят Платон и Ксенофонт, молодые благообразные мужчины, знатные и богатые, сопровождаемые тюремным служителем. Каждый из них считает себя лучшим учеником Сократа, и только их хорошее воспитание мешает им непрерывно ругаться друг с другом из-за этого.  

Тюремный служитель: Вот вам и сам Сократ, как договаривались. Вообще-то свидания смертникам запрещены, но уж больно сильно вы добивались этого свидания с этим чокнутым старикашкой. Только вот особенно говорить кому, что вы заплатили нам за такое нарушение, не надо. Мало ли что, дойдёт до ареопага, нас могут уволить со службы (Уходит).  

Ксенофонт (провожая взглядом удаляющегося тюремного служителя, тихо, обращаясь к Платону): Ладно, хоть остались у нас продажные тюремщики, а то жизнь в Афинах совсем уж стала бы невыносимой.  

Платон (Сократу): Приветствую тебя, о почтенный мой учитель!  

Сократ (просто): Здравствуйте, друзья. Надеюсь, всё у вас нормально, и вы, и ваши близкие здоровы.  

Ксенофонт (Сократу): Здравствуй, учитель! Да у нас-то всё хорошо. Вот у тебя беда!  

Сократ: О какой же беде вы говорите, мои товарищи по рассуждениям? Я хорошо себя чувствую.  

Платон (Сократу): Да разве, о Сократ, сегодняшняя смертная казнь тебя совсем не волнует?! Все люди на свете не хотят собственной смерти!  

Сократ (улыбаясь): Какие уж там волнения у старика! Пожалуй, друзья, если бы я был так же молод и благополучен, как вы, то, наверное, я тоже бы волновался. Но я стар и много пожил. Многие свои чувства растратил я, живя этой своей жизнью. Поэтому не особенно всё это (обводит рукой застенок) меня трогает.  

Ксенофонт: Мы узнали, Сократ, важные вещи. Во второй половине сегодняшнего дня тебя заставят выпить чашу с ядом. Яд действует безболезненно. Смерть от этого яда не приносит страданий.  

Платон: Но всё это неважно, Сократ, потому что все эти тюремные служители, к счастью, продажны. У нас хватило денег заплатить им за твой побег из этой тюрьмы. Мы спасли тебя!  

Сократ: Спасибо, товарищи! Я всегда знал, что вы сможете спасти меня, если это потребуется!  

Ксенофонт: Только одного мы боимся, Сократ.  

Сократ: Не надо ничего в жизни бояться, наш славный Ксенофонт. Не стоит ничего в жизни того, чтобы этого бояться! Чего же вы так испугались, мои юные коллеги по рассуждениям?  

Ксенофонт: Мы боимся, Сократ, что ты даже в такой важный момент совершишь какое-нибудь чудачество, и они всё-таки казнят тебя!  

Сократ (расхохотавшись): Вы правильно этого опасаетесь, друзья! Только вот не чудачеством это будет, а победой.  

Платон: Победой, Сократ? Тебя казнят, какая же это победа? Победитель выживает. Погибает побеждённый.  

Сократ: Не всегда, друг Платон. В трагедии герой должен погибнуть. Это только в комедии все куда-то бегут. Так ведь на то она и комедия, чтобы смешить! Смешно, говорю я, когда старый, поживший человек, от кого-то или от чего-то убегает!  

Ксенофонт: Неужели, Сократ, ты не хочешь уйти отсюда живым, когда ты так легко можешь это сделать? Где же тут разум, о котором ты так много рассуждаешь и рассуждал всю твою жизнь?  

Сократ: Конечно, не очень-то понятно вам, молодым, почему старик так мало держится за жизнь. Я стар, мне и так осталось немного. Бежать отсюда, бежать от казни – значит признать себя виновным, показать себя испуганным, показать себя не способным настаивать на своей правоте до конца. Я невиновен. Я не трус. Я буду идти до конца.  

Платон: Неужели, Сократ, твои идеи стоят твоей смерти?! Ведь ты можешь ещё столько сделать и столько новых, нужных идей найти!  

Сократ: В жизни мало только говорить, в жизни важно делом доказывать свою правоту!  

Ксенофонт: Кому доказывать? Этому быдлу из афинской толпы? Они не оценят твоего геройства, Сократ!  

Сократ: Не всегда целью деяний является одобрение толпы!  

Платон: Вот видишь, ты и сам признаёшь, что люди убивающие тебя – просто недоумки!  

Сократ: Да, они невежды, но их можно сделать лучше хорошими примерами.  

Ксенофонт: Зачем же становиться жертвенным животным у этих неразумных животных?  

Сократ: Я делаю нужное дело, жертвуя своей жизнью ради своего хорошего дела!  

Платон: Значит, быть мудрым – это позволить идиотам убить себя?!  

Сократ: Быть мудрым – значит бесстрастно делать то, что ты обязан сделать.  

Ксенофонт: Каждому человеку, да что человеку, каждому живому существу свойственно избегать смерти!  

Сократ: Нет, Ксенофонт, только самопожертвованием достигается победа!  

Платон: Вот будут рады наши враги, что тебя больше не будет!  

Сократ: Да ведь, Платон, природа всё равно убила бы меня в скором времени.  

Действие 2  

Тюремный служитель вводит в застенок жену Сократа – обычную старую женщину, явно взволнованную и злую. Увидев это зрелище, Платон и Ксенофонт быстро выходят. Тюремный служитель также без слов исчезает.  

Жена Сократа (с видимой неприязнью): А, доигрался, проклятый болтун! Совсем обезумел наш атеист!  

Сократ: Что ты, жена, что ты! И здесь, что ли, будешь дурить?  

Жена Сократа (не обращая внимания на его слова): Проклятый, как ты мне жизнь портишь! Всю жизнь вот такую твою глупость терплю. Чего тебе надо было? Тебе, сыну акушерки и камнетёса? Умным захотел стать? Ну как, ненавистный болван, стал разумным? Куда там! Станет твоя голова умной, когда полетит с плеч!  

Сократ (с видимым отвращением улыбаясь зловещей улыбкой): У нас казнят не рубкой головы, баба, ядом меня отравят.  

Жена Сократа (распаляясь, орёт): Так тебе и надо, дураку! Ишь ты, чего дурак удумал, богов ругать! Да тебя, проклятого, мало один раз отравить! Да тебя запытать надо тяжкими пытками до смерти! Чтоб не смел руку поднимать на нашу веру! Да тебя … (рыдает очень громко и очень нервно).  

Сократ (с трудом сдерживая улыбку): Всегда ты была ограниченной, никогда ничего ни в чём не понимала. Куда уж тебе меня судить! Каким образом такая простая баба, как ты, стала моей женой, не понимаю.  

Жена Сократа (вдруг перестаёт рыдать и яростно нападает на Сократа с кулаками): Вот тебе, богохульник, враг людей, позор Афин!  

Сократ пытается отбиться от жены, но многие удары пропускает. В конце длинной драки он падает на скамью и лежит неподвижно.  

Жена Сократа (видя, что враг повержен): Сдохни, собака!  

Действие 3  

Жена Сократа убегает. Сразу в застенок врываются Платон и Ксенофонт, с отвращением оглядываясь на убегающую жену Сократа. Вошедший с ними в застенок тюремный служитель хохочет над Сократом.  

Тюремный служитель: Ай да, старуха! Как она его! С такой женой и никакого яда не надо! Эй, смертник, как она тебя! Э, слышишь?  

С тревогой тюремный служитель пытается растолкать Сократа, но это ему не удаётся. Сократ умер. Платон и Ксенофонт остолбенело смотрят на всё это.  

Платон: Бедный учитель! Он хотел умереть по приговору суда, а был забит до смерти собственной женой.  

Ксенофонт: Эта злобная старуха всю жизнь терзала его.  

Платон: Вот судьба умников – злобная, невежественная толпа, с одной стороны, и не менее дикая жена, с другой!  

Ксенофонт: Он хотел покончить с собой, но его жена его опередила.  

Платон: Он был служителем идеи. За это люди, идеи лишённые, всю жизнь травили его, смеялись над ним. Он открыл людям тайну человеческого существования, а за это невежественная толпа во главе с его собственной женой расправилась с ним. Расправилась с собственным разумом. Как неотёсана жизнь! Всё время вокруг почти одни животные в человеческом облике. Животные, жизни, по сути, недостойные. Он был среди этой грязи непоколебимым, как скала, он, умнейший человек, вынужден был всю жизнь от этих животных отбиваться.  

Эпилог  

Хор афинских граждан: Умер Сократ, нагло попытавшийся быть умнее народа! Ничто не изменится в почитании богов. Для человека разум не нужен, достаточно неразумия и почитания богов. А всякому умнику всегда достаточно будет для расправы с ним только его собственной жены.