Серебряные часы

Когда я была маленькой, помню, как в нашем дворе жила женщина. Я не знаю её имени, каждый называл по-своему. Ей было лет 30-35 на вид, каштановые густые волосы аккуратно водопадом ложились на хрупкие плечи и подтянутую упругую грудь, она всегда была бледна, большие зелёные глаза, накрашенные ярко-алой помадой губы, она была стройная и невысокая. К ней постоянно приходили разные мужчины. Каждый раз новые. Утром они уходили. Один и тот же никогда не бывал дважды. Она постоянно ходила на высоких каблуках и словно с высока смотрела на всех. Помню как ей дарили дорогие подарки и шикарные цветы, помню на каких машинах её постоянно привозили. Ни разу я не видела чтобы она выглядела не шикарно.  

Однажды мать отправила меня за солью. Мы жили в новостройке, только переехали, соседей я не знала. Во всех квартирах мне открывали. Наконец, была последняя. Уже не помню её номер. Дверь мне открыла эта дама. Из квартиры несло алкоголем, тогда я не знала что это дорогое вино. Эта женщина стояла перед мной. На ней висела огромная мужская рубашка, волосы были собраны в пучок и держались на карандаше, ноги были абсолютно обнажены, стройные шикарные ноги. Локтем она опиралась на дверной косяк, в руке был полупустой бокал с красной жидкостью. Она мягко улыбнулась своими нежно-розовыми губами. Я была в шоке, потому что думала, что её губы алые.  

– Что ты хотела? – она снисходительно смотрела на меня.  

– С... – я ничего не могла сказать. Слишком была очарована ей.  

– Соли? – она глаза её не выражали ничего кроме усталости. В качестве ответа послужил мой кивок. – Пройди. Может присесть на кресло.  

Она указала на вход в зал. Я послушно вошла. В зале был порядок и какая-то непонятная пустота. Голые белые стены, минимум мебели, старый обшарпанный сервант, который был завален пылью, плотные шторы раздвинуты, впуская лучи солнца. Дама принесла мне пачку соли. Целую пачку! Я восхищённо посмотрела на неё.  

– Это всё мне?  

– Да.  

Я прижала эту пачку к груди как самое дорогое в своей жизни. Я быстро убежала домой. Там мама отсыпала столько, сколько было нужно и заставила меня вернуть остатки. Леди снова открыла дверь. Она впустила меня в квартиру и разрешила всё осмотреть. Я видела как она убирает соль на антресоли. После она усадила меня за стол и налила вкусный чай. Клянусь! Это был самый лучший чай в моей жизни! Я заметила как она бережно достаёт из серванта небольшие серебряные карманные часы на цепочке, аккуратно протирает их и кладёт на место, как самое большое сокровище. Затем она достала украшения из нефритовой шкатулки и вытащила все украшения, положив из в замшевый синий мешочек, дама протянула его мне.  

– Бери. Дарю. – она делала это так спокойно, словно эти украшения ничего не стояли.  

– Я не могу. Мама не позволит – мне очень хотелось взять его. Этот мешочек. Он был очень красивый. Но мама не разрешала мне брать чужое.  

– Можешь! Я дарю их тебе! Ты вырастишь красивой женщиной! – она вложила мне мешочек в руку и сжала мою ладонь. – Просто это будет нашей маленькой тайной.  

Она подмигнула и прижала указательный палец к губам. Я кивнула и убежала. Я ещё множество раз заходила к ней в гости. Мы пили чай и болтали. Она часто протирала часы от пыли и снова клала их на место. Это было самое дорогое в её жизни. Никогда и никому она не давала их в руки и не рассказывала о них. Я часто грёзила о том, какая история у них, этих часов. Через сколько рук они прошли, сколько видели...  

Однажды она пропала. Просто исчезла. Я не знала куда она делась или что с ней случилось. Эта женщина исчезла также внезапно как и появилась в нашем доме. Я сама давно уже не живу с родителями, квартиру там мы продали. Но иногда я всё также жду, когда она пройдёт мимо лавочек и своей изящной походкой войдёт в лифт. Я всё также жду когда она позовёт пить чай и снова будет протирать свои часы, словно это самое величайшее сокровище.