Очерк

Как в нездоровом, по-настоящему уродливом теле прокаженного может таиться поистине чуткая, чистая и незапятнанная жуткими происками Бафомета душа, так и в шикарных, здоровых, идеальных членах писаного красавца может жить затхлая, прогнившая душонка, в которую невозможно проникнуть солнечному свету. Посему жар в сердце и его сила будут различны. Каждый человек по-своему живёт и мыслит, образуя своё нутро, гиперболизируя желания и скрывая ото всех свои истинные убеждения и тайны.  

Однако ж всё зависит от заведомо заложенных наклонностей и знаний. Потому что каждый будет проживать одну и ту же ситуацию по-разному. Одних злосчастная судьба может сломать и погубить, а других – укрепить и не поколебить ни на дюйм.  

Вспомните, к примеру, Квазимодо. Озлобленное на других, изувеченное природой, существо. Общество попросту не могло принять его, ведь он другой – не такой, как все. А он, в свою очередь, не мог смириться с их неприятием, чëрствостью и глупостью. Он отталкивает людей – как читателей, так и остальных героев романа. Но есть одно немаловажное обстоятельство: нас, читателей, может привлечь его истинно-чистое, не загрезнëнное похабными мыслями, топорное отношение к Эсмеральде. Определённо, его чувства были порождением глубины души и направлены исключительно в сторону света. (По крайней мере, в сторону света, о которой он догадывался по наитию, благодаря инстинктам. ) Тем не менее они могут показаться ненатуральными, дикими и искусственными – в некоторой степени даже пугающими, – поскольку "горбун из Нотр-Дама" не ведает, что такое любовь. Поэтому он проявляет свои эмоции подобным, дикарским, образом – защищая возлюбленную подручными средствами и, несомненно, пугая её животными повадками, привитыми и выработанными с детства.  

Грань между истинной, незамысловатой любовью и одержимостью тонка и зачастую не видна. Различить эти два вида привязанности очень сложно – можно даже сказать, невозможно. Самым умопомрачительным и одновременно пугающе-завораживающим действом Квазимодо, описанным Виктором Гюго в книге, можно считать финальный эпизод. Обезумевший тролль-Квазимодо забирается в прохладный склеп, в котором покоилась возлюбленная цыганка. Потеряв любимую, Квазимодо лишился и смысла жизни. Он осознанно закрывается ото всех – (Конечно, этому поспособствовало и окружающие, однако всё зависит от нас и только от нас самих! Посему стоит жить и верить, не порождая ненависти, выплескивая негатив лишь на себя самого, при этом не саморазрушаясь, а крепнув, любя себя. ), – припадает костьми к бездыханному телу убиенной и встречает свою долгожданную погибель в мраморной гробнице.