ХайГит

Утро – это прекрасное время суток. Особенно когда ты один! Можно думать о чём угодно, никто не помешает.  

Дома тишина. Тёма любил утро. Потому что тогда он совершенно один. Один! Мать отводит сестру в детский сад, старший брат на учёбе. Никто сейчас не говорит Тёме, что сочетание кофе, какао и зефира – слишком много и слишком вредно. Можно насладиться и не есть то, что ждёт своего часа в кастрюле.  

Тёма посмотрел в окно: рассвет. И ровно через 20 минут ему придётся собираться в школу. 20 минут! Это так мало. Всего 20 минут на себя.  

Тёма услышал уведомление. Он включил телефон.  

«КАК ТЫ СДЕЛАТЬ ДОМАШЗАДАНИЕ ПО ГЕОМЕТРИИ? » – сообщение от Славки.  

«НИКАК…» – напечатал Тёма.  

«СЕГОДНЯ КОНТ РАБОТА ПО ГЕОМЕТРИИ», пришло новое сообщение.  

«ЗАШИБИСЬ… СЛЫШ, ГИТ, СКАЖИ ЕА, ЧТО Я ОПОЗДАТЬ. У МЕНЯ ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ ДЕЛО».  

Важного дела не было. Но вместо беготни Тёма хотел спокойно дойти до школы, а выйти он желал ровно за 5 минут до начала уроков.  

Так он и сделал. Опоздал на 15 минут.  

«ЕА» – это Евгения Александровна, учитель начальных классов и плюс учитель математики. Евгения Александровна Кузнецова была очень спокойным человеком, ещё никто не слышал, чтобы она повышала голос. Действительно, никто не слышал. Даже те дети, на которых кричали постоянно. А здесь именно кричали. Такая была школа: малообеспеченная, старая и ей давно нужен был ремонт. Естественно, что не все учителя имели должное образование, и не все получали соответственную зарплату.  

Но с ЕА детям всегда было хорошо. Эта учительница была умной и весёлой, немного хитрой, но доброй и понимающей. Если все ждали какой-нибудь праздник, вроде 8 марта или 23 февраля, она обязательно уделяла ему немного времени: 10 минут урока проводила интересную беседу. Она могла рассказать что-нибудь о самом празднике и дать слово детям. Конечно, брать время от урока нехорошо, но все её классы всегда обгоняли программу, поэтому небольшой отдых не мог повредить.  

Когда-то к 9 маю она рассказывала о своём прадеде, все слушали её очень внимательно. Тот прошёл всю войну, пока дома его ждали жена и дети. Он вернулся домой с орденом за отвагу. Это достижение до сих пор хранится у ЕА.  

Дверь в кабинет математики громка распахнулась. Ничего не сказав, Тёма по-хозяйски зашёл в класс. По пути он всё же поприветствовал Славку. Ну как по пути, тот сидел за последней партой в углу кабинета.  

Евгения Александровна ничего не сказала. Также она ничего не говорила по поводу того, что половина класса списывали друг у друга. ЕА всё равно проверит их знания на следующем уроке. Просто будет вызывать всех «умников» к доске.  

Тёма кое-как дошёл до своего места. На столе лежал листок бумаги: контрольная, вариант номер 1. Через несколько секунд Славке пришло сообщение по телефону.  

«ГИТ, КАКОЙ У ТЕБЯ ВАРИАНТ? »  

«3»  

«БЛ… ЕСЛИ Я ПОЛУЧУ 2 ЗА КОНТРОЛЬНУЮ, ТО МНЕ ХАНА. ХЕЛП МИ».  

«Я ЧЕМ ПОМОГУ? Я КОЕ КАК СДЕЛАЛ ПЕРВОЕ ЗАДАНИЕ».  

«БЛ… ТОЖ МНЕ ДРУГ».  

Тёма посмотрел на листок. В интернете искать было бесполезно, ЕА составляла задачи сама. Ещё одна двойка сильно исказит тройку Тёмы за четверть.  

Когда прозвенел звонок, Тёма сдал практически пустой лист. Единственное, что там было написано, это: контрольная работа по теме: «свойства прямоугольного треугольника».  

ЕА уже проверяла чьи-то работы.  

Славка подошёл к учительскому столу, чтобы сдать контрольную.  

– Хай, Гитлер, – поприветствовал его Тёма. Славка хотел ответить ему в том же духе, но не успел.  

– Это что за безобразие? – удивлённо сказала Евгения Александровна. Потом удивление перешло в гнев. – Что это ещё за слова?  

– Шутка, – сказал Тёма.  

В кабинете находилась ещё половина класса. Никто не собирался уходить, все слушали разговор.  

– Ничего себе шутки! Твои прадеды отдали жизнь за тебя. А ты приветствуешь такого человека.  

– Я поприветствовал Славу, а не…  

– Ты сам сейчас сказал, – не унималась ЕА.  

– Да я же просто так, ничего не думал такого.  

– Надо думать над словами, которые произносишь, – ЕА, наверное, впервые в жизни повысила голос. – На следующий урок без мамы можешь не приходить!  

– Она работает.  

– Значит приноси объяснительную.  

– Да я же просто так сказал, – удивился Тёма. – Чего тут такого?  

– Всё, иди. Не хочу об этом больше говорить.  

Тёма вышел из класса.  

– Странная, – сказал он Славке. Тот пожал плечами.  

Дома Тёма не спешил рассказывать о случившемся. Это ему не надо: мать снова начнёт волноваться, брат начнёт ругаться, а сестрёнка, при виде всей этой картины, расплачется.  

Тёма брался за объяснительную, но что писать? «Хотел поприветствовать друга, а поприветствовал Гитлера. Больше не повторится», – да уж. Ну, значит, если не впустит, ну и не надо.  

Он зашёл в класс вместе со Славкой. Тёма решил не опаздывать и тихо себя вести. Но ЕА не оценила его порыв и просто выгнала Тёму, как только он вошёл. Целых 45 минут в его распоряжение. 45! Тёма, пока его не приметили, выскочил из школы на улицу. Прогулявшись по парку, он проверил: прошло всего лишь 15 минут. Тёма решил сходить на заброшку и облазить подвал. В его классе никто ещё не решился этого сделать, а ему всё равно нечем заняться.  

Заброшенный двухэтажный дом спокойно сосуществовал с жилыми. Сколько он тут стоит, Тёма не знал. Да и ему было всё равно. Он просто хотел осмотреть подвал, без всяких предисловий.  

«А ТЫ ВООБЩЕ ХДЕ? » – пришло сообщение от Славки.  

«В ПОДВАЛЕ. ЗАБРОШКА».  

«СУМАСШЕДШИЙ? »  

«НАИН. ТУТ ПРИКОЛЬНО».  

В подвале было темно, и хоть Тёма освещал себе дорогу фонариком из телефона, он всё равно умудрился споткнуться. Телефон разбился.  

– Да что со мной не так?! – Тёма встал, нащупал на полу разбитый телефон. – Класс. Теперь точно достанется!  

Он стал на ощупь вылезать наружу. Кое-как отыскал дверь, поднялся на первый этаж. Вышел на улицу.  

Тёма направился в школу, но уже через пару шагов остановился. Что-то здесь явно пошло не так. Тёма оглянулся на заброшку: там стоял вполне себе нормальный дом.  

– Эй, куда делась? – не понял Тёма. Он прошёл вокруг внезапно возникшего дома, ища свою заброшку. Но её нигде не было. Ну не могла же она превратиться в этот дом! Тёма побежал в сторону школы, но по пути ничего не узнавал. А сама школа выглядела теперь намного хуже, чем раньше. Тёма, не зная, что делать, вошёл внутрь.  

Девушки в белых халатах бегали по коридорам, где-то стонал человек.  

– Мальчик, ты здесь чего? – спросила одна из девушек.  

– Я? – Тёма не мог прийти в себя от всей этой беготни.  

– Навестить кого-то пришёл?  

– Вообще-то… – но девушка перебила его:  

– Или иди, или помогай. Нечего здесь мешаться.  

– Чего? – Тёма не понял, как так вышло, но девушка уже вела его за собой.  

– Вот. Поможешь здесь, если нужно будет, – сказала она. – и сними ты уже свою поклажу, мешает ведь, – добавила она насчёт Тёминого рюкзака.  

Девушка куда-то убежала. Тёма стоял рядом с койками: там лежали перебинтованные люди.  

Тёма, оглядевшись, с трудом узнал кабинет математики. Да и кабинета здесь никакого не было – обычная больница.  

– Уже и дети тут бегают, – сказал один из лежащих.  

– Вот вылечимся и сразу обратно. А то такого всё больше и больше, – сказал другой.  

«Вот я вообще не собирался быть сиделкой у чокнутых», – подумал Тёма, а вслух спросил:  

– А вы вообще о чём?  

– Ну как это о чём? – удивился первый. Но тут в комнату забежали девушки, они привезли ещё одного человека, как раз того, который стонал. Девушки бережно переложили его на кровать и убежали обратно.  

– Вот и что они убежали? Даже не спросишь, – первый, хотя ему и было больно, поднялся на ноги.  

– Да лежи ты уже, Кузнецов, куда собрался то? – спросил другой.  

– Куда-куда, – махнул рукой первый. – проводи меня, а то я точно где-нибудь свалюсь, – сказал он Тёме. Тёма нехотя подчинился.  

Человек, хоть и корчился от боли, шёл быстро. Тёма еле поспевал за ним. Когда они ушли от школы достаточно далеко, человек пошёл медленнее.  

– А вы куда так спешите? – спросил Тёма, с удивлением разглядывая его одежду: прямо как солдат. Человек тоже странно на него смотрел, что-то его удивляло в образе мальчика.  

– Как куда? – в свою очередь удивился тот. – воевать.  

– Чего?  

– Воевать. Глухой, что ли? – человек не переставал удивляться. – Тебя как зовут?  

– Артём. А вас?  

– Евгений. Женя. Только меня все по фамилии называют: Кузнецов.  

– Почему?  

– Не знаю. Наверно, так удобнее.  

Тёма шёл по знакомой улице и не узнавал её. Он постоянно оглядывался.  

– Ты не здесь живёшь? – спросил Евгений.  

– Нет, – сказал Тёма. Через какое-то время они шли там, где, предположительно, был парк. Здесь, хотя раньше это было и не так, кончался населённый пункт. Неожиданно они услышали странный звук.  

– Мотоцикл, – сказал Тёма. По лицу Жени было видно, что он испугался.  

– Надо прятаться, – сказал он и потащил за собой Тёму.  

– Зачем? Это же просто мотоцикл. Наоборот, может, подвезут, – упирался Тёма, совсем не понимая, что происходит.  

– Ты сумасшедший? – не понял Женя. – Живей! – он тянул Тёму за куртку. Но больные рука и нога давали о себе знать: он не мог увести здорового мальчишку подальше от дороги.  

Тёма увидел приближающийся мотоцикл, только тот был очень странным. На нём ехал человек в форме. Завидев его и Евгения, он поехал в их сторону. Подъехав, подошёл к ним и сказал что-то на немецком.  

– Что ему надо? – не понял Тёма, разглядывая мотоцикл: он смахивал на тот, что в фильме про войну. На таких разъезжали немецкие солдаты…  

Только сейчас до Тёмы дошло, где он очутился. Немец достал пистолет. Этого поворота Тёма не ожидал, пистолет был направлен именно на него. Евгений, не теряя ни минуты, первым накинулся на немца. Он схватил его за руку так, чтобы пистолет был направлен вверх.  

– Беги, кому говорю, – крикнул Женя. Тёма побежал. Он слышал ругань, выстрелы. Но остановился он только рядом с будущей заброшкой.  

«Если рассуждать здраво, то попал я сюда из-за заброшки. Значит, мне туда», – подумал запыхавшийся Тёма и зашёл внутрь.  

Когда он в первый раз выходил из подвала, то он и не заметил, как сильно поменялся дом: Тёма зашёл на удивление в чистый подъезд и сразу бросился к подвалу.  

Тёма совсем не знал, что ему здесь делать. Он походил в темноте. Упал. разозлился, выругался. Потом встал и, рассердившись, вышел из подвала.  

Вместо чистого подъезда он увидел стену. А в ней небольшую дыру. Двери, если они вообще присутствовали, кое-как держались на петлях.  

– Снова заброшка, – вслух сказал Тёма. Он вышел на улицу и, всё ещё не веря своим глазам, побежал в школу.  

– Вот ты где, Гит, я думал, что ты вообще не придёшь, – обрадовался Славка приходу друга.  

– Это ты Гит, а не я, – сказал Тёма. – Какой сейчас урок?  

Ребята стояли в коридоре школы. Была перемена, а то время, пока Тёма гулял неизвестно где, будто бы и не существовало.  

– Кстати, ЕА сказала, что на следующий урок можешь идти.  

– Чего я там не видел? – сердито прокомментировал Тёма.  

Это утро, как и предыдущие, было отличное. Все ушли, никто не пилит за разбитый телефон, никто не плачет и не волнуется.  

Тёма пил кофе с какао и зефиром. Он думал пропустить первый урок, не очень ему хотелось идти на геометрию. Но, оценив всю возможность того, что ЕА может пожаловаться на него классному руководителю, он решил пойти.  

Евгения Александровна не стала его ругать или вспоминать про тот случай, а во время перемены подозвала Тёму к себе. Она достала из сумочки фотографию. Старую-старую, чёрно-белую и немного желтоватую.  

– Кто это? – спросил Тёма. На фотографии был изображён солдат. Тёма не хотел верить, что это тот самый Евгений.  

– Это мой прадед, Евгений Александрович Кузнецов, – ответила ЕА. – солдат Великой Отечественной Войны.  

– И как он воевал? – спросил Тёма.  

– Тяжело. Всем тяжело. Ничего не было: ни еды, ни оружия, ни постоянной крыши над головой.  

– А как без еды то? Я думал, у них такая передвижная кухня: пряма едет и готовится.  

– Так не всегда же возможность была, – объяснила ЕА. – голодали тогда многие.  

Потом она помолчала.  

– Мне рассказывали, что он погиб, защищая мальчика от немецкого солдата.  

– Погиб? – не поверил Тёма, он помнил совсем другую историю: солдат воюет, а дома его ждут жена и дети. Дома у учительницы до сих пор хранится дедовский орден...  

– Да. Мальчик, слава Богу, убежал, – сказала ЕА.  

– Так это я его убил! – вырвалось у Тёмы.  

– Что? – не поняла Евгения Александровна.  

– Ничего, – сказал Тёма.  

– На войне всякое бывало, – продолжила ЕА. – голод, это не единственное…  

Тёма вспомнил свою любовь переводить продукты: кофе, какао и зефир. Потом вспомнил, как не хотел прятаться от мотоцикла; как убегал, слыша ругань.  

Тёма ещё раз посмотрел на фотографию: улыбающийся солдат.  

Тёма подошёл к своему месту, взял рюкзак и вышел из кабинета. Для себя он решил, что не имеет права приходить на урок без объяснительной, маму отвлекать он не будет, она всё-таки работает. Надо было думать над словами, которые говорил.  

Идя домой, Тёма плакал.