Детские рассказы

СОБАКЕ БЕРЕГ – НЕ ГРАНИЦА!  

Мопед привез Джонни "на воды". Река большая, широкая – Сливино не видать, берег фиолетовой полоской давно дразнит Сергея. И сегодня, наконец, выпросил он у старшего брата ласты!  

Джонни их запах не нравится, и он пытается закидать их песком, пока Сергей  

пристраивает мопед в камышах: от солнца, от ребятишек, любителей покрутить, а то и открутить..  

Пот прошиб парнишку, увидевшему сосредоточенно работающего щенка: порвет, и – прощай благоволение брата! Отобрал, надел. Примеряется – как зайти в воду. Спецы приноровились спиной. Неудобно. А лицом – запнешься. Ладно – спешить некуда.  

Спиной – вперед!  

Джонни привык к играм на воде, и сейчас Сергей позовет к себе, отступая. Молчит хозяин, пёсик не выдерживает – кидается на грудь мальчишке, валит с ног, маска – в воду, на мгновенье Джонни оторопел: что за каракатица! Отпрыгнул, дав возможность очухаться Сергею, даже замахнуться шутя: ну, я тебе!  

Значит всё, как обычно! Всякое движение – игра! Но Сергей прикрикнул на баловника, надевает маску, ощетиниваясь трубкой. Джонни тоже ощетинился и, отступая, ворчит.  

Предатель! Уходит, оставляет друга среди чужих немногих пляжников! Тоскливо, неуютно стало. Взвыл малыш.  

Перед броском услышал Сергей, скалился: позвал. Тот встрепенулся и, повизгивая, трудится – пароходиком пыхтит к пусть вонючей резине, но верному другу: не оставил одинешенького.  

Сергей поддержал его, унял сердчишко. Тот изворачивается на руках, грудь облизывает. Снова надевается маска, малыш вокруг него повизгивает. Сергей одним гребком открывается, тот упорствует – за ним!  

Сергею уже не до марафона, но не сердится на щенка – сам виноват: не предусмотрел; можно было с пацанами-соседями скооперироваться и на них оставить любимца всей улицы. А то и вовсе не брать. Но некуда было деваться: тот с утра отирался у гаража – не ускользнешь.  

И сейчас, вернувшись, садит его на плечо, а дальше малыш сам умащивается привычно на спине друга. Уже перед самым берегом соскальзывает со спины и визжа, взлаивая радостно, не дает Сережке выйти из воды, путаясь под ногами, целуя его в прыжке!  

Сергей уже без сожаления глядит в сторону Сливино, только что манившему недосягаемостью – пол-Буга уже прошел бы.  

Перед отъездом – гвоздь программы для Джонни и пляжников: по мелководью среди радужных веерных брызг несется Джонни на мопеде, пригнувшегося хозяина не видать. Незабываемый кадр! Но никто не увековечил..  

–------------------------------------------------------------------------------  

ДЖОННИ, ОТКРОЙ!  

Около ворот маются трехлетний Саша и Джонни.  

Щенку надоело гоняться за куриными пёрышками, носящимися по двору, в тени винограда не понежишься: так благоухает! Лучше к Альке, подружке с соседней улицы, сбегать! Но тяжелые ворота носом не открыть, задняя калитка хоть и легкая, но прочно закрыта наброшенным на нее кольцом из провода. Котам хорошо – в любую дырку пролезут и по забору гордо пройдут под его завистливым взглядом, потом спрыгнут на улицу! И он страдает.  

Саше тоже надо выйти: обещал Юрке – соседу пластинки-магниты дать, что папа вчера принес. Юрке они и не нужны, но натура – дай! Саша же не жадный и больше того – верен слову, хотя и не понимает пока, что это такое.  

И сейчас переживает – Юрка может обидеться.  

Оба – мальчишка и щенок еще малы, не понимают зависимости своей от взрослых и, встретившись у ворот, ждут друг от друга услуги – всего лишь ворота открыть!  

А так как Джонни понимает язык людей не в пример некоторым людям, Саша, не сумев сам отворить, почему-то обращается к малосильному щенку: Джонни, открой!  

Пёсик послушно царапает ворота, хотя знает, что со времени ухода хозяйки никто даже не подходил к воротам, а значит и пробовать открыть – бесполезно. С таким видом и сел: дождемся хозяйки. С хлебной сумкой ушла – значит, и Альке корочку прихватим!  

Саша вслух решил: разбужу папу; но Джонни не пустил: за шортики ухватил.  

– Правильно, а то потом не заснет, – послушно раздумал Саша.  

Дождались: Джонни встрепенулся на запах хлеба за воротами. Поцеловал уставшую, но обрадованную встречей хозяйку, и под ее ласковым взглядом съедает свою горбушку и, не стесняясь, несет подарок подружке.  

Саша у Юрки не задержится: мама ему с Сергеем мороженое принесла, а Саше в таких случаях задание: доставить его дядюшке в соседний дом в целости и сохранности. Большой шутник Сергей.  

–----------------------------------------------------------------------------  

МАМА, РАК!  

Терновка далеко от реки: через танкодром надо ехать, потом через летний  

палаточный лагерь для танкистов и артиллеристов. Река в этом месте широкая – даже военные корабли проходят. Местами по берегу и в воде растет камыш – выше папы! Летом сосед дядя Володя ловит в них раков.  

У Саши в азбуке на кубиках около буквы "Р" нарисовано такое чудище! А зовут всего-навсего "рак"! Живыми же не видел ни разу, а взрослым и невдомёк показать эту невидаль!  

Вчера приехали друзья-горожане, и Саша для них вышел в сад нарвать вишни к столу, накрытому среди винограда во дворе. Гомон, смех перекрывает вопль из сада:  

– Мама, рак! Больше, чем на кубике!  

Все пуще развеселились: фантазер – вылитый папа!  

А из сада настойчивее:  

– Сюда скорей – уползет!  

Мама невидимо ему отмахивается рукой и тоже громко кричит в ответ:  

– Пусть уползает – он не наш!  

Один из гостей все же идет в сад:  

– Первое апреля прошло, зачем ему разыгрывать, – и на ходу снимает тазик с ограды сада. Возвращается с Сашей, несущим тазик с раком. Мама, гости и сам юннат склонились над тазиком: вон и клешни, усы – вылитый рак,  

без обмана! Как на картинках!  

Дед, бабушка, папа, как знатоки: самый крупный экземпляр, виденный ими в жизни.  

Рак боевой: кидается на веточку, протянутую потрогать его.  

Джонни рака боится – не по себе малышу: выглядывает из-за присевших у тазика людей. А коты на запах лезут по головам...  

Саша дотемна не мог налюбоваться страшилой! На ночь накрыли этот неглубокий тазик другим, надежнее, сверху придавили гнетом. Немного водички налили раку. И ведь ушел!  

Саша считает, что это проделки жалостливой бабушки: не мог же рак сам снять таз с большим камнем – все так аккуратно стоит рядом.  

Теперь дядя Володя после ловли зовет Сашу поглазеть на эту жуть, так притягивающую к себе мальчугана.  

–-------------------------------------------------------------------------------------------------  

ПОДАРИ МНЕ УЛЫБКУ!  

Папа повел маму с Сашей на седьмую улицу к своему давнему приятелю. Точнее – в их домашнюю библиотеку. Мама ворчит: неудобно – знать не знаем, а набиваться в друзья – неприлично даже по возрасту.. Но выспрашивает о семье Володи, чтобы понять людей, ни с того, ни с сего  

пригласивших их не к застолью, а познакомиться.  

Папа послушно отвечает на все расспросы жены и сына, успевает потрепать Джонни, увязавшегося за Сашей.  

Мама получила более чем исчерпывающий ответ:  

– Шел с Володей. Нёс он младшего сына, как и Саше четыре года, но мельче Саши, я и сравнил. А вышло, что похвалился; ну я и похвастался: грамотный сын! А Тамара Петровна воспылала: хочу увидеть четырехлетнего читателя! Володя меня буквально подстерег: веди к нам, пусть читает настоящую детскую литературу!  

Жена работает в Горьковской! Больше маме ничего не надо говорить – идем!  

Да уже пришли!  

Саша поискал глазами, покрутил головой в поисках Петруши: бабушка гостинчик передала для малыша, а Саша – не малыш! Грамотный не только, не только чтением.  

Старшая дочь прилипла глазами к Саше, мама – к ней: где-то в довольно приличном месте видела! По тону приветствий Саша понял, что они у друзей, и спросил про Петрушу: Нет? А можно я тогда один книги посмотрю и выберу?  

Ирина восхищена учтивостью: без родительских взглядов-предостережений,  

кивков-указаний! Разрешение полуулыбкой получено, и он поставив свою обувь рядом с игрушечными лапотками Петруши, проходит в дом.  

Мама встрепенулась: Может нам всем зайти, и не задержим хозяев – быстро выберем!  

– Верно, проходите, и – идет от сада мама Ирины – похожи очень, – Саша уже в доме?  

Маме неудобно за столь пристальное внимание к сыну: в семье "договоренность" негласная – не превозносить сына. Как бабушка говорит: умеет, и в добрый час!  

Неудобно, но успела усмотреть, что ни мама, ни Ирина не перекладывают по пути полотенце, что-то из вещей с места на место, не засовывают в шкафы, тумбы: этим вещам место там, где удобно их хозяевам! Здесь дети раздеваются там, где им привычно, нет давления: клади туда, убери то.. Запретов нет на такие мелочи – ведь не разбросано.  

В зале книг нет. А бывает и интерьером служат книги – источник знаний.  

Из дальней спальни Саша поет-говорит котом Леопольдом: а когда наоборот – трудно! Слух – не ахти, но что имеем, то имеем. Оборачивается к двери:  

– Мама-папа! Тут! А вот это! – все сказано! Иринка залилась от такой непосредственности!  

– А что возьмешь? – Тамара Петровна с большим интересом смотрит на большеголового грамотея. Саша посерьезнел. Мама про себя: не жадничай – постоянным читателем станешь! Тамара Петровна:  

– Не хмурься, расправь бровки. Вот так! А теперь подари мне улыбку, Саша!  

– А как? Как привет мартышке?  

Друзьями – с застольями – не стали, но бывали в домашней библиотеке у Петруши, которому Саша отчаянно завидовал: все книжки дома!  

А дома собиралась библиотека – в расчет на Сашу-школьника.  

–------------------------------------------------------------------------------  

ТАНК В БАЛКУ УПАЛ..  

Папин двоюродный брат, приехавший из Средней Азии, удивил родню вопросом:  

– И вас трясет?  

– Не понял, – за всех отвечает его дядя, а Сашин дед.  

– У нас все привыкли к землетрясениям – часто однобалльные ночью поднимают. У выхода стоят чемоданы с самым необходимым, страх, вроде, потеряли, но готовы ко всему. Вот такой гуд, подрагивание, как сейчас.  

– Да это в километре от нас, на окраине, поезд прошел по Ясиноватской ветке.  

– А будто трясет. Надо же!  

Прошел месяц. Папа сегодня во вторую смену работает. Саше пора идти спать, мама, поджидая папу, смотрит телевизор. Саша почему-то не хочет уходить – всячески оттягивает; мама не сердится, разрешает посмотреть боевик, глуповатый, но не ужасный.  

Саша еще не вник в стрельбу на экране – минут пять, как пристроился у мамы под бочком – возникает неясный гул, монотонный и тревожный. Саша уверенно:  

– Танк в балку упал.  

На мамино удивление отвечает:  

– Под землей гудит, из балки, целый вечер выбраться не может, что ли. Ты уже привыкла, а теперь выползает, и слышнее стало.  

Убедительно, но закачались разновысокие плафоны светильника, и Саша притих. И телевизор вместе с этажеркой, переделанной под тумбочку для него, стал медленным маятником, слева направо и назад, пугать и маму. И так съежились, а тут и самих коснулось: диван-кровать "поплыл" под ними!  

Поджали ноги, мама пригорнула сына к себе так, что слышит его сердечко, как у дедушкиного кролика! За переживаниями жуткого покачивания не заметили исчезновения гула: тишина не звенела – телевизор негромко продолжал стрелять и кричать.  

Потихоньку и качка с тряской, легкое головокружение от них и от испуга проходит, а там и напряжение в ожидании дальнейшего.  

Хлопает наружная дверь. Кто бы это? Папе рано. В стекле двери нарисовался глупо-озабоченный Сергей:  

– Живые? А на улице, как на Новый год!  

Сравнил! Там – радость, а тут поседеешь с перепугу! Но всё же вышли полюбоваться на "Новый год". Оживление, даже смех! Действительно – Новый год!  

Поздравления, попытки насобирать снежку хоть на один снежок под разлапистым клёном, акацией, потом поиски "объекта" и – победный вопль сливается с воплем "побежденного"!  

А сейчас каждое новое лицо встречается с ехидством, пусть и насмешливым:  

– А мы ждем: выглянет – нет, а то, может, деньги на венок по-соседски  

собирать придется!  

У вновь прибывшего еще волосы с мыслями взъерошены, но хорохорится ответными глупостями.  

Все возбуждены не новогодним спиртным, а только что испытанным неведомым.  

И полночи нервные смешки сопровождают рассказы о пережитом.  

А наутро сообщение: нас посетило землетрясение, прострелившее юг Украины от Карпат до Кавказа. Сколь страшен один балл, что же говорить о Средней Азии!  

–------------------------------------------------------------------------------  

ДЫМОК  

Принесли насовсем от соседской кошки ее сынка.  

– У нее еще остались, – успокоила бабушка Вадима, пожалевшего малыша, оставшегося без мамы и маму, лишившуюся сына.  

– Маленьким котятам и щенкам легче приживаться на новом месте. Если большого взять – уйдет домой. Собаку на цепь можно посадить, но она привыкла к прежнему, может, и плохому хозяину, трудно привыкает к новому хозяину и месту.  

– Котенка будешь кормить, гладить, на улицу выпускать. Пока растет – забудет даже маму свою. У мамы еще родятся котята, и прежних, выросших детей она забудет.  

– А зачем одной семье столько много котят, где им жить, когда все вырастут?  

– Потому и отдают, чтобы всем было. Ты будешь заботиться о нем, а он тоже тебя любить будет, отзываться на кличку – так имя называется у животных. Давай-ка придумаем и ему, предлагает Сергей своему маленькому племяннику; вслух думает, зовя и его поучаствовать:  

– Серый, и не просто серый – сырые листья жгут, а они плохо горят, зато дымят!  

Соображай быстрей, а то мне некогда! И так много подсказал!  

– Дымок! А вырастет – Дымом будет.  

Скоро с помощью Вадима Дымок научился залазить на диван, потом на кровать, прыжка хватало – оказывался на стуле, а там и до стола невысоко..  

Заходит Вадим попить, а из его кружки пьет Дымок! Маленький хозяин дождался, когда тот напьется, допил, свежей холодной принес. По пути рассказал бабушке.  

– У него своя посуда есть. Следи, чтобы всегда была у него вода, хотя бы в бокальчике из детской посуды.  

Но почему-то Дымку нравилось пить из кружки Вадима, без картинок и с облупленной ручкой.  

Если накрывали баночной крышкой – сваливал крышку, блюдцем – в луже воды валялась кружка на полу среди осколков блюдца. И посоветовала бабушка внуку:  

– Нечего делать – придется отдать кружку Дымку.  

Когда на их песочной куче обсуждают свои дела соседские ребятишки, Вадим, что-нибудь рассказывая, уточняет:  

– Это еще до того, как Дымок отобрал у меня кружку..  

–-----------------------------------------------------------------  

ДЫМОК И ЗЕРКАЛО  

В спальню залетела бабочка. Вечером зажгли свет – она заметалась. Чуть  

снизит полет – Дымок тут как тут! Пристроилась, наконец, на верхушке трельяжа. – Вот я тебя! – вспрыгнул на трельяж котишка, сбивая баночки, коробочки..  

До бабочки далеко, а впереди – глаза в глаза – чужак! Откуда? Кто такой?  

Я хозяин! И в бой!  

Тот не сплоховал – сумел постоять за себя! Да так, что Дымок завалился на вазочку  

с расческами, среди которых особенною злостью выделялась взъерошенная массажка!  

Взвыл, отпрыгнул – оказался на полу, вскочил, готовый отразить любую опасность с любой стороны! Всклокоченный, глаза вот-вот выскочат, хвост торчит бутылочным ершом – и выть!  

Бабушка с внуком застыли в дверях, а мама, включившая свет, в голос заливается! Его смех не смутил: взлетел на трельяж, зеркало уже не таранит, но подняв лапу, сказал чужаку:  

– Брысь, кому сказал! – так Вадим расхваливает поутру своего храброго глупого любимца своим друзьям.  

–-----------------------------------------------------------------------------------------  

У КОШКИ БОЛИ  

Трехлетнего Вадима привезла мама на юг к деду-бабе. Раздолье внуку: есть  

фрукты, виноград, кроликов с дедом кормит, со щенком, уже привязанным, играет, котов гоняет, и всё бегом, всё бегом..  

На бегу падает, ушибается – синяки на руках и ногах не проходят. Но более всего страдает живот. Не от переедания южной вкуснятиной, а от ссадин и царапин. По мнению мамы зеленка – наилучшее средство от или при всех ранах. Но вот маму сменила другая бабушка. Она вообще убрала зеленку на радость внуку и всем, кому приходилось слышать охи, стоны, плач при смазывании пузечка мальчишки. Теперь часто где-нибудь в уголке сада или во дворе она уговаривала болячки и не болеть:  

– У кошки боли, у собаки боли.. – всех переберет, пока обмоет и обсушит ранки, царапинки. Вадим от легких прикосновений замирал, умиротворенный.  

Однажды увидал это лечение Сергей и упрекнул Вадима:  

– Радуешься, что собака с кошкой за тебя болеть будут? Я б лучше на зеленку согласился, чем собаку заставлять болеть! Пошли к Потапу!  

Щенок обрадовался: и меня вспомнили – поиграем! А то таскай эту цепь целыми днями, только и внимания что кормят!  

Сергей поставил перед Потапчиком племянника, щенок облизал его с ног до головы, особенно трудился на животиком; Вадим увертывается от щекотки, но не убегает: тут и забавно, и приятно – шершавый язык успокаивает ранку.  

– Вот и лечись у него: собака любую рану залижет. Так и говорят – заживет,  

как на собаке. Это потому, что она зализывает. Она тебя жалеет, а ты ее! Она же друг, а друга любят и не желают ему болеть.  

Приезжая бабушка ничего не могла поделать с внуком – убегал от нее к своему врачу.  

–-----------------------------------------------------------------------------------------------  

НОВОЕ ЗНАКОМСТВО  

Ветер чистит осенний сад – сносит опавшие желтые, красные и смешанных цветов листья к кустам крыжовника, что протянулись вдоль штакетника.  

Дымок бегает среди маленьких завихрений из листьев, ловит, прижимает лапками, покусывает уворачивающиеся листочки.  

Вот на полном скаку остановился, взъерошил, вздыбил шерстку, прижал уши и боком-боком, припадая, подпрыгивая пошел на шевелящиеся под кустом листья. Налет! И закатался спинкой по листьям – лапки у носика и истошно плачет! Со двора Вадим зовет попавшего в очередную переделку несмышленыша, а котишка еще жалобнее припускает!  

Вадим, встревоженный, появляется в саду, на ходу разговаривая с потерпевшим:  

– Ты же знаешь про колючки – не лезь!  

Шелест гонимых листьев не заглушил шороха из-под крыжовника. Уткнувшийся в колени друга Дымок опять настораживается, Вадим оборачивается к кусту, приглядывается..Котенок бесстрашно – друг рядом! – идет скоком-боком на врага, но Вадим не дал им сойтись – углядел причину страданий друга:  

– Сергей, помоги – не удержу!  

Сергей оторвался от ремонта велосипеда, недовольно бурча, но когда разгреб листья, заговорил по-иному:  

– Жил бы в доме – яблок на всю зиму хватит. Не умеешь ведь зимовать.  

Потом котенку:  

– Не умеешь знакомиться – носом-то зачем?  

Объясняет Вадиму про ежонка:  

– Солдаты вчера папе с полигона принесли, а он убежал. Видишь – на зимовку пристраивается.  

Домой я его не возьму – всю ночь топал, спать не давал. Давай унесем за тоннель – в терновом кусте перезимует, а здесь погибнет: коты у спящего еще до зимы норку разроют.  

В посылочном ящике ребята несут ежонка за тоннель, прорытом под насыпью железной дороги, на полигоне у куста тёрна выпустили его. Путешественник поозирался и поплыл корабликом к терновнику. Исчез. Ребята, подойдя, поприслушивались – не слыхать. Зато услышали звук приближающегося поезда. Ему и тут покоя не будет. Теперь  

уж ничего не поделаешь – не прибежит на зов. Сплоховали – не подумали. Зачем из природы животных брать?  

Верная гибель! Может, этому посчастливится – приспособится.  

– Давай кроликам в ящик нарвем травы. Вон у тоннеля в сырости до сих пор трава зеленеет.  

На столбике ворот встречает их Дымок. Трава перебила запах ежа, и покусав травинки, котишка возвращается в сад играть с листьями.  

–--------------------------------------------------------------------------------------------  

ВИНТИК УЛЫБАЕТСЯ  

Винтик – небольшой старый пес. На пенсии уже, но до сих пор на цепи – как бы чего не натворил на старости лет.  

Состарился раньше времени – сорвавшись освобождать собратьев из машины собачника, получил дробь в ухо и долго болел; ему промывали ухо, поили лекарствами, чтобы снять воспаление, насильно кормили – сам ничего на дух не принимал: даже прозрачно-тонкий ломтик колбаски не могли протиснуть в стистнутые зубы. Пока тычут ему – Джонни мучается завистью, но дальше помахивания остатками хвостика дело не идет. Понимает, как другу худо – даже в дом занесли, не обращая внимания на запах псины.  

Джонни сам когда-то, наколов лапку, страдал от перевязок, болей при этом. Ему тоже было не до мяс-колбас:  

запах мази сводил с ума не только хозяев, но и самого щенка. К шампуням привык давно, даже с прогулки в "грязную" погоду сразу в дом не заходит – моет ноги в тазике в углу у крыльца, потом топчется на тряпке у двери.  

И не завидует Винтику, поскуливающему по ночам, подползает к больному и бочок ему полизывает, стараясь не сильно тревожить: лизнет – поглядит, лизнет – еще поглядит, не больно ли..  

Как поел в охотку – так карантин сняли: вынесли на улицу, привязывать не стали – не убежит обессиленный пес. Тут же сняли лишнюю шевелюру – жара доймет, а водные процедуры устраивать боязно ослабленному – может простудиться; не обтереть, как "лысого" Джонни.  

Время и заботы лечат: уже и будничная еда стала съедаться. Но что-то у псины с головой: у будки то траншею роет, то закапывает и – не благоухает..  

Действительно повредился умишком: несъедобная картошка из супов, куски хлеба прячутся. Пришлось чистить всю округу и бетонировать. Но летом бетон нагревается, и мучается пес.  

Перевели к курятнику. И – курочка, довольная: яичко на место положила, выходит, и ее истошный вопль гонит хозяев разбираться.  

Несчастная уже умолкла, лежит, распластанная, а Винтик на нее лапы сложил, морду в перья между лапами зарыл и глаза закрыл.  

Понаблюдали за ними – ничего страшного: помлеет и выпустит. Куры тоже быстро поняли, что в курятник пропустят, а выйти без обнимок – не выйдет.  

Поутру Петруша-петух выскакивает первым, петушится перед Винтиком – прикрывает выходящих подруг. Другие нашли бы другое место для кладки яиц, а эти добросовестно несут на место, а на выходе ждет жаркая встреча. Реже от того нестись не стали.  

Выстрел даром не прошел: ослеп на тот глаз, где ушко болело.  

Когда болел, не жил уже на улице, Джонни, так любивший "кудерку" – не ахти – какой сорт винограда – как-то принес и ему в угощение. Для Джонни оставляли нижние гроздья – губами снимал витамины: по ягодке смаковал, даже глаза прикрывал.  

Принес он Винтику целую гроздь! Как отгрыз? Винтика это не тронуло.  

Обиделся ли Джонни? Подарок не забирал, но больше не носил.  

Вадим, приехавший "до выстрела", в первый же день заявил, что видел, как  

Винтик улыбается:  

– Как?  

Поозирался внук, присмотрелся к двум соседкам, устроившими балачки посреди улицы с полными сумками в руках, и ткнул пальцем в одну из них:  

– Как вон та тетя!  

После болезни снова улыбается.  

–--------------------------------------------------------------------------  

ПРИЕМНЫЕ ЭКЗАМЕНЫ  

Без справки врача в школу не пустят. И всю дорогу в больницу мама выспрашивала Гешу, хотя знает, что он знает, где живет и много что еще о нем и семье, подговаривала, чтобы он похвалился, что много букв знает и очень хочет в школу – утомила сына, хоть и недалеко идти.  

Конец коридора, где им пришлось сидеть, быстро наполнился бесшабашным детским разноцветьем, серьезными лицами сопровождающих: Здесь – экзамены детским головкам, воспитанию..  

При вызове в кабинет врача чада оттаскиваются от красочно расписанных стен, от разговоров, от кривляний друг перед другом...  

В кабинете – мини-экзамен в творческую студию – не меньше. Абитура блистает, сопит, мямлит. Мамы порхают: то не забудь, это покажи..  

– В школе все покажет, нам – достаточно. Всего доброго.  

Маме бы радоваться – "зачетка" в кармане, но триумф не состоялся! А из тугодумов, в лучшем случае – тихонь, надо выуживать их способности мыслить сообразно обстоятельствам: быстро входить в предлагаемые обстоятельства принимать абстракцию типа: из двух яблок ты одно отдал, и сколько осталось? И новый Буратино откровенно скажет: не отдам, два и будет.  

– Хоть и жадный, но соображаешь, молодец! Следующий!  

Геша быстро выскочил, ответив:  

– Что не ясно – спрашивайте у мамы: она больше меня знает.  

В сельские школы прием с неменьшим ажиотажем, хотя кое-кому кажется и примитивным. Есть, но совсем чуть – требуют знаний специфики села. А анкету знать – на общих основаниях: должна отскакивать от зубов! Тане достался дотошный психиатр: после обязательной анкеты:  

– Папа кем работает? Шофером? Водит машину? А как еще шофера называют?  

– Водила.  

–? А летчика?  

– Летала.  

–?? А про пилота не слыхала?  

– Папа пьяный на автопилоте приезжает.  

Андрей с мамой "репетируют" дома:  

– Где живешь?  

– На горе.  

Мама долго билась, пока он не понял, что на такой вопрос ответ может быть разным: смотря кому отвечаешь. И вообще на любой вопрос можно ответить по-разному. Главное – понять, зачем что-то нужно знать человеку.  

И он постарался правильно соображать, когда пришлось держать ответ.  

– Кем папа работает?  

– Сварщиком.  

– А что он варит? И как?  

– Вкусно! И суп, и картошку жарит.. А на работе – железо!  

Жанночка вышла расстроенная: посмеялись, что ли? Если так – обидно! Обескуражили вопросом и ее, и маму:  

– На озеро спешит курица с гусятами..  

Девочка, вдохновленная сияющими мамиными глазами – отбарабанила все по анкете – перебивает:  

– Гуси курами не бывают!  

– Не хотят?  

Мамка тоже не выдержала:  

– С детьми все-таки разговариваете!  

– Простите, заблудился, бывает, – хохотнул экзаменатор.... Переживания родителей позади – безо всяких проходных баллов 1го сентября все пойдут в школу обучаться жизни и наукам дальше.