И в тихой бухте случается шторм.

Сорок пять лет хороший возраст для мужчины. Может быть не настолько хорош как сорок, но гораздо лучше, чем пятьдесят. Орвилл Эксли встретил этот юбилей в госпитале Святого Августина и, если бы не искусство хирурга, мог и не дожить до этой даты. Два пулевых ранения в грудь, каждое из которых могло отправить на тот свет, но Эксли выжил и на третий день пришел в сознание.  

Поначалу его навещали сослуживцы. Приносили сок и фрукты. Говорили дежурные фразы, которые полагаются в таком случае и все такое. Их визиты были из тех, когда, едва появившись, начинают искать повод чтобы уйти. Эксли никого не винил. Так уж получилось. За свои сорок пять он не нажил друзей и вообще не любил компании. Совместные посиделки за кружкой пива или чего покрепче, с пустыми разговорами не привлекали его.  

С женой он развелся шесть лет назад, без особой на то причины. Они давно перестали быть близкими людьми, потеряли нить, которая когда-то их связывала, позволяя считать себя исключительной парой и чувствовать трепет в отношениях. Годы идут, оставляя позади любовные порывы и в какой-то момент осознаешь, что ничего не осталось, кроме общего ребенка и того, что живешь под одной крышей и спишь в одной постели. Спишь в буквальном смысле этого слова, а редкий секс не имеет ничего общего с былой страстью, позволяя только удовлетворить потребности. Многие пары продолжают жить вместе, принимая это как должное, но супруга Орвилла решила иначе.  

Эксли по большей части считал себя виноватым в не сложившемся браке. Работа увлекала его больше, чем походы в оперу и посиделки со знакомыми жены, все с теми же пустыми разговорами. Он не мог разделить ее интересы, а она его, в итоге каждый стал жить своей жизнью.  

С дочерью тоже получилось непросто. Эксли так и не сумел сблизиться с ней. Он вроде бы пытался, но видно недостаточно и не заметил, как она выросла. Когда-то была младенцем, легко умещавшимся в руках, а потом – раз и взрослая интересная дама. Когда она уехала учиться в столичный университет, связь почти оборвалась, тем более жена попыталась найти счастье во второй раз и после развода, тоже перебралась в столицу. И все их общение свелось к редким телефонным звонкам.  

Второй брак его бывшей супруги, оказался не идеальным, хотя она всячески пыталась показать, как счастлива и любима, но Эксли хорошо чувствовал фальшь. Он считался одним из лучших инспекторов полиции города и легко улавливал такие нюансы. Вот замужество дочери было удачным, во всяком случае пока. Сейчас она ждала второго ребенка и, когда навещала его, была на восьмом месяце беременности. Поэтому не смогла задержаться подольше и пробыв с ним несколько дней, вместе с матерью уехала.  

Эксли изнывал от скуки и собственной беспомощности. Он всегда поддерживал себя в форме находя время для тренажерного зала и бассейна, а сейчас как немощный старик с трудом добирался до туалета. Спасали книги. Эксли любил читать и ему выпала редкая возможность провести время за книгой, которые приносили из больничной библиотеки. Так же он нашел хорошего собеседника в лице хирурга, который не позволил ему умереть. Он нередко задерживался после смены в палате Эксли. Хирург был немного старше Орвила и тот быстро понял, что дома доктора тоже никто не ждет.  

Уже ближе к выписке, хирург дал ему несколько рекомендаций, как быстрей вернуть былую форму. Все это было относительно. Два тяжелых ранения уж точно не пошли на пользу Эксли, но доктор уверял, что через год-полтора, он станет как новенький, если последует его советам. Один из советов был переехать на побережье. Орвилл особо не вникал в причины, но доктору доверял и не захотел пренебрегать рекомендацией. К тому же здесь ему не оставалось ничего другого, как перебирать бумажки в кабинете.  

Начальник Эксли хорошо относился к нему, в первую очередь за высокие показатели раскрываемости и, как не хотелось терять инспектора, пошел Орвиллу навстречу. Он похлопотал о его переводе в небольшой приморский городок Лиирбухт, где пару месяцев как освободилась подходящая должность и никто не стремился в это удаленное место. Эксли устраивал такой перевод, и он без колебаний выехал на побережье.  

Начальник местного полицейского департамента – Гордон Манли встретил его без особого радушия, но и враждебности не проявил. Эксли это не задело, он понимал, что в маленьких городках к чужакам относятся с недоверием и как правило недолюбливают. В первую очередь это касалось мужской половины. Посторонний петух в родном курятнике – неприятность.  

Поселили его у вдовы Мириам Петрик. Она в отличие от шефа Манли так и кружила возле своего постояльца. Мириам исполнилось сорок один и она шесть лет как овдовела. Ее сын три года назад оставил родной дом, и он стал велик для нее. Она разделила дом на две половины, и сдавала жилье редким приезжим, по большей части в летний период. Такой постоялец, как Эксли показался ей даром небес, а то, что он оказался хорош как мужчина и вовсе заставил ее сердце биться чаще. Эксли только улыбнулся, прочитав ее с порога, но отметил, что она очень недурна собой.  

Мириам излишне хлопотала показывая, Эксли его часть дома и всячески пыталась произвести впечатление. Увидев, что постоялец доволен и жильем, и хозяйкой, она поинтересовалась насчет пансиона и могут ли они обойтись без условностей. В итоге они стали называть друг друга по имени и Эксли, получил бонус в виде завтрака и ужина. Они уже все прояснили, и хозяйка могла уйти, но пыталась найти повод задержаться. Орвилл видел ее нехитрые уловки и ему стало приятно от внезапного внимания к своей персоне. Тем более от такой симпатичной женщины.  

– Мириам, я могу ужинать на твоей половине, если так удобней. – сказал Эксли, чем порадовал одинокую даму. – И где здесь можно арендовать машину?  

– Машину? Да хоть у меня, если ты не привередлив. Машина мужа, потом ей сын пользовался. Только наверно аккумулятор сел. Посмотришь?  

– Не сейчас. Я устал с дороги. – Эксли на секунду задумался и решил сразу внести ясность. – У меня проблемы со здоровьем, потому я и оказался в ваших краях.  

Он заметил удивление и любопытство в глазах Мириам, когда та услышала об этом. Ей казалось странным, что у еще молодого и крепкого на вид мужчины, неважно со здоровьем. Она испытала легкое разочарование и Эксли увидел это.  

– Ранение. – коротко пояснил он.  

Мириам заулыбалась.  

– Да ты герой! – воскликнула она.  

– Ну, если бездарно словить две пули в грудь геройство, то да.  

Мириам широко раскрыла глаза и по-новому взглянула на своего жильца. Теперь она считала своим долгом проявить заботу о герое-полицейском поселившимся в ее доме. Но сейчас она не захотела показаться назойливой и оставила Эксли одного, давая возможность отдохнуть.  

Ближе к ужину Эксли постучал в дверь Мириам. Она сразу же открыла, словно ожидала рядом. Вдова успела переодеться в более короткое и нарядное платьице, которое подчеркивало достоинства фигуры. Крепкие длинные ноги, тонкую талию и сочную грудь, прикрытую едва на половину. Бледно-розовая помада, чтобы не сильно выделялась и слегка подведенные глаза дополняли наряд. Эксли прекрасно понимал, что она не ходит так по дому и уж тем более не наряжается для приготовления ужина. Все это было сделано для него, и он не знал, как себя вести. Ему не хотелось портить отношения с этой милой женщиной, но и авансы он делать не собирался. Подумав, Эксли решил отдать должное ее стараниям.  

– Мириам, прекрасно выглядишь, надеюсь и ужин так же хорош.  

Ее лицо озарила улыбка, от того, что усилия не пропали даром и она пригласила Эксли к столу. Она постаралась и ужин выглядел празднично. На столе возвышалась бутылка вина.  

– Извини, я хотела как-то отметить наше знакомство, но не знаю можно ли тебе спиртное.  

Доктор советовал воздержаться, но категорически не запрещал и в первую очередь это касалось крепких напитков. Сейчас Эксли мог позволить немного вина, просто ему не захотелось.  

– Пока еще приходиться воздерживаться, но, если ты хочешь, ничего не имею против.  

– Мне как-то неловко пить одной. Пожалуй, я уберу эту бутылку.  

Мириам забрала вино со стола и вытянувшись, даже приподнявшись на пальчиках, хотя в этом не было нужды, поставила его на верхнюю полку буфета. Она делала это неспеша надеясь, что Эксли оценит ее стройную фигуру. Он оценил, но подумал сейчас о другом. Он действительно хорошо улавливал нюансы в словах, жестах и прочем, и сейчас почувствовал фальшь. Мириам выпивала. Не каждый день, но регулярно. Бутылка вина спасала ее одинокими тоскливыми вечерами. Она старательно это скрывала и Эксли был уверен, что вино она покупает понемногу в разных магазинах, чтобы соседи не заподозрили. Ему не хотелось расстраивать вдову и в то же время приходилось держать дистанцию. И мотивы его не имели ничего общего с целомудрием, просто Эксли предпочел осмотреться. Поэтому пусть вдова пока выпивает в одиночестве.  

Даже без вина разговор за ужином получился оживленным. Эксли умел располагать к себе собеседника. Причем сам он мало откровенничал, зато давал возможность раскрыться тому, с кем говорил. А слушать он умел и не просто слушать, но слышать, улавливая в потоке слов крупицы полезной информации. К концу ужина Эксли уже кое-что знал о самой вдове, о соседях, и о городе в целом.  

Потом они прошли в гараж. Машина Мириам стояла возле дома, а та, что осталась от мужа в гараже. «Фольксваген Гольф» в отличном состоянии. Петрик купил ее в год своей смерти, в 83м и успел лишь немного поездить на ней. За шесть лет, большую часть времени машиной не пользовались. Эксли сел за руль и повернул ключ в замке зажигания. Как и предполагала вдова, аккумулятор сел.  

– Я могу позвонить Чапеку – местному механику. Он сделает что нужно, – предложила Мириам, – но только завтра, сейчас уже поздно.  

– Спасибо Мириам. Я хочу немного прогуляться. Поблизости есть библиотека или книжный?  

Вдова рассмеялась. За ужином она выяснила откуда приехал Эксли. Витмор – третий по величине и населению город в стране и возможно библиотеки и книжные магазины работали там допоздна, но у них по вечерам можно было попасть только в бар, кафе и кинотеатр. Эксли и сам понял, что спросил глупость и ему понадобиться время освоиться в этом местечке.  

– Хотел почитать что-нибудь перед сном? Может у меня найдешь подходящее?  

– Надеялся найти путеводитель.  

– Тебе повезло. У меня есть прошлогодняя брошюра. Держу ее для постояльцев.  

– Спасибо, Мириам. Можешь отнести ее ко мне? Я пока пройдусь.  

Вдова кивнула и Орвилл вышел на улицу. Дом Мириам был крайним. Дорога возле него заканчивалась, переходя в тропинку, идущую вдоль берега в сторону монастыря Сен ле Мон. Монастырь изначально был невелик, а сейчас и вовсе пребывал в запустении. Действовала только церковь Святого Филиппа Радушного, а самих монахов как братии уже много лет не было. Осталось только несколько священников и прислужников во главе с викарием Гивием.  

Улочка находилась ближе других к морю и имела один ряд домов из окон которых открывался прекрасный вид. Уже одно это стоило того, чтобы поселиться в доме вдовы. Сам берег высокий и скалистый круто обрывался метрах в двадцати от дороги. Эксли вдохнул полную грудь вечернего морского воздуха и словно почувствовал его целебную силу. Он не жалел, что оказался здесь, вдали от шумной и суетливой цивилизации.  

В конце улицы Эксли понял, что зря расстался с тростью. Он не хотел, чтобы новые коллеги видели его с ней, но рельеф города оказался коварным. Орвиллу не хватало дополнительной опоры, к которой он привык за последние два месяца. «Ничего», подумал он, «может это как раз пойдет мне на пользу». На перекрестке Эксли уже помышлял вернуться, но его привлекла подсвеченная двумя старинными фонарями вывеска «Таверна Дорби».  

Внутри таверна выглядела уютной. Приятный полумрак радовал глаз, а запах хорошего пива привлек уже с порога. Эксли почти соблазнился, но снова решил избежать выпивки. Доктор и правда рекомендовал воздержаться от спиртного, хотя Орвиллу казалось, что он сделал это не в медицинских целях, а чтобы уберечь от беспробудного пьянства из-за тоски и безделья.  

Столиков было восемь, три из них занимали небольшие компании. Все посмотрели на Эксли едва он вошел, но в их взглядах отсутствовала неприязнь или что-то похожее. Только любопытство и, покончив с осмотром, они стали обсуждать незнакомца.  

– Приятного вечера. – поприветствовал его человек за стойкой, – Впервые вижу вас в моем заведении. Недавно приехали?  

Эксли понимал, что бармен знает каждого своего посетителя и не собирался нагнетать таинственности. Через несколько дней многие в этом районе, итак, узнают кто он такой.  

– Орвилл Эксли – новый инспектор полиции. – представился он.  

– Приятно познакомиться. Не иначе как вас поселили у вдовы.  

Эксли кивнул и обошелся без комментариев.  

– Мириам единственная кто сдает жилье поблизости. Ками Драгач – владелец этого заведения.  

У Орвилла всегда получалось замечать мелочи, на которые мало кто обращал внимание и с годами это только отшлифовалось. Вот и сейчас он уловил несколько моментов. Драгач назвал вдову по имени претендуя на близкое знакомство и в глазах его пробежали нотки ревности, но он не был с ней близок так, как ему хотелось и как хотел показать. Может виной тому колечко на безымянном пальце или сама вдова держала дистанцию. Сейчас это было неважно, кроме того, что Драгача задело соседство с Мириам.  

– Что желает инспектор? – спросил он.  

– У вас отменное пиво. Я заметил это еще с порога.  

Хозяин таверны расплылся в широкой улыбке. Эксли мог бы не упоминать о пиве, но он называл это «бросать косточки». Многие желали услышать похвалу или нечто приятное в свой адрес и Орвилл пользовался этим и подкидывал их, когда считал нужным. Не то чтобы он хотел сделать Драгачу приятное, просто зарабатывал себе очки и его не смущали примитивные манипуляции.  

– Какого именно вам налить?  

– К сожалению сейчас мне нельзя. Обязательно попробую позже. Если честно я заглянул из любопытства, но от чашки кофе не откажусь.  

– Кофе у меня тоже отличный. Какой предпочитаете?  

Эксли не был гурманом и пил обычный со сливками и одним сахаром, но ему не хотелось разочаровывать Драгача и он предложил сварить на его усмотрение. Может кофе и был хорош, Эксли не заметил, хотя выпил с видом будто это божественный нектар. Он не стал задерживаться и покинул таверну, давая возможность остальным посетителям удовлетворить любопытство. То, что они подойдут с расспросами к Драгачу, Эксли не сомневался.  

Обратная дорога оказалась легче, поскольку шла под уклон. В городе не было ровных дорог и сами улицы располагались каскадом, отчего их застроили только с одной стороны. Кое где улицы соединяли каменные лестницы, чтобы сократить путь пешеходам, которых было больше, чем автомобилистов, особенно в нижней части города, ближней к морю.  

Когда Эксли вернулся, еще не было десяти и в окне спальни Мириам горел свет. «Интересно, открыла она бутылку вина? » подумал он и вспомнил как старательно вдова его убирала, демонстрируя прелести фигуры. Эксли понимал, что легко может оказаться в ее постели, но вместе с этим нажить проблем. Вдова казалась из тех, кто искал отношений, а не случайных связей. К отношениям Эксли не был готов, его как раз устраивало второе.  

Он полистал оставленную брошюру и, поняв, что не хочет читать ее сейчас, поднялся в спальню. Постель была застелена новым бельем приятной салатовой расцветки. Мириам старалась как могла, ради своего постояльца и неспроста. И все-равно Эксли был благодарен ей за заботу. Он попросту отвык за годы одиночества от такого ухода и старания вдовы затронули нечто сентиментальное в его душе.  

Утром приняв душ, Эксли постучал в дверь Мириам. Было семь утра, и он подумал, что погорячился с завтраком. Чтобы накормить его вдове придется рано вставать. Она встретила Эксли бодрая и свежая, приветливо улыбаясь.  

– Мириам, похоже я обрек тебя на ранние хлопоты. Мы можем оставить завтрак только на выходные.  

– Что ты! – возмутилась она, – Мне это не в тягость. Я ранняя пташка, даже если засиживаюсь допоздна.  

Эксли не стал спорить и сел за стол.  

– Орвилл, не знаю, что тебе нравиться, поэтому приготовила кое-что на выбор.  

– Спасибо, я ценю это, а вообще я не прихотлив в еде. Последние годы меня не баловали и случалось я покупал «хот дог» или бургеры по дороге на работу, ими и перекусывал.  

– Я это исправлю. Знаешь, мне для себя тоже иногда нет желания готовить, а тебе я готовила с удовольствием. – сказала Мириам и смутилась от случайного откровения.  

Эксли тоже смутился. Неожиданно в его жизни появилась женщина, которая была готова заботиться о нем и не только, но случилось это слишком внезапно.  

К восьми утра Эксли добрался до участка, где застал только дежурного. Они не были знакомы и пришлось объяснять кто он такой. Шеф Манли явился в девять. Увидев Эксли, он развел руками.  

– Извини, забыл предупредить, что нет необходимости являться на службу так рано. Идем ко мне в кабинет. Постараюсь ввести в курс дела.  

Уже в кабинете, сняв китель и повесив на плечики, Манли продолжил.  

– Лиирбухт – тихий маленький городок. Его популяция меньше Витмора наверно в сто раз и у нас редко что-то случается. Сколько в вашем участке было полицейских?  

Эксли задумался. Он не обращал внимание на количество коллег. Сейчас он пытался прикинуть и то только примерно.  

– Наверно полсотни.  

– А у нас на весь город двенадцать, включая нас и Маргарет. Она ведает бухгалтерией и по совместительству архивом и отделом кадров. Из всех кроме Маргарет, обычно заняты двое из шести патрульных и один детектив на дежурстве. Остальным особо нечем заняться, и мы этому рады. Рады, не потому что бездельничаем, а что в городе спокойно и нет нужды в наших услугах. Поэтому сейчас мне нечего поручить тебе. Можешь потихоньку освоиться. Кларк поможет и покажет кабинет. Если есть вопросы, спрашивай.  

У Эксли не было вопросов. Он был растерян и обескуражен, попав в такое безоблачное место. Поэтому просто вернулся в дежурку и Кларк показал кабинет, где работал прежний инспектор. В этой ситуации он нашел пока только один плюс. Мириам не придется рано вставать, чтобы приготовить ему завтрак.  

За несколько дней Орвилл познакомился с остальными и часть рабочего времени тратил на изучение города. Машину привели в порядок и он много где побывал, включая фабричный район, который жители называли «зеленый квартал» из-за цвета трех десятков одинаковых двухэтажных домов. Район стоял обособленно и появился в начале 60х, когда запустили фабрику.  

Вскоре Эксли нашел себе занятие. Он стал изучать местный архив, пытаясь найти что-нибудь любопытное. Некоторые дела заинтересовали его, и он потихоньку изучал их. Вникая в каждую деталь и пробуя восстановить события. Позже стал делать заметки, это позволяло, хотя бы отчасти, удовлетворить потребность в работе.  

Наступила вторая неделя августа и город готовился к костюмированному шествию – «праздник изгнания чумы». К этому времени Эксли успел ознакомиться с историей города и не только по брошюре Мириам. Он стал завсегдатаем местной библиотеки, где нашел немало интересного. Чума пришла в Лиирбухт в 1857м году, во время последней пандемии. Тогда население городка было немногим более восьмисот человек и, полностью спалив зараженный квартал, жители избежали распространения чумы. После этого и случилось первое шествие. Оно начиналось от сожженного квартала и заканчивалось за воротами замка Каспара, где сжигалось чучело чумы.  

Незадолго до шествия, поступил запрос на эксгумацию тела некого Матео Либрехта, похороненного около двух лет назад на монастырском кладбище. Возник спор о наследстве и потребовалась ДНК экспертиза на предмет родства. Кларк поехал, чтобы проследить за соблюдением формальностей, а Эксли за компанию, посмотреть на монастырь.  

Монастырь по большей части выглядел запущенным. Только приземистая церковь, выложенная из камня, и само кладбище оставались ухоженными. Несмотря на это Эксли собирался задержаться здесь и немного осмотреться.  

Гроб извлекли и вскрыли. Эксперт из Эмсити, ближайшего крупного города, делал свои пробы в присутствии свидетелей. Прислужника и одного из могильщиков. Второй могильщик проявил усердие и выкидывал лишние комья, расчищая могилу под повторное захоронение. Взлетела новая горсть земли и могильщик издал звук похожий на тот с которым окунаются в ледяную воду. Через секунду он выглянул и помахал рукой Кларку и Эксли. Они подошли к краю ямы и не сразу поняли зачем их позвали, пока могильщик не указал лопатой. Из земли торчала часть разложившейся ступни. Могильщик аккуратно разгреб землю возле нее и завиднелась сама нога. Матео Либрехт оказался не единственным покойником в могиле.  

Эксли почувствовал знакомое возбуждение, которого не испытывал уже несколько месяцев. Он подошел к сдвинутому надгробию и посмотрел на дату захоронения. 22е сентября 1987го года. Эксперты, конечно, сделают свою работу, но не так точно, как высечено на камне. Эксли попытался вспомнить, что ему попадалось в архивных записях тех дней. Ничего подходящего не всплыло.  

Прислужник поспешил к церкви и вскоре появился с двумя священниками. Эксли внимательно посмотрел на них стараясь догадаться кто из них викарий. Один был старше, уже ближе к шестидесяти. Солидный и внушительный, помеченный печатью смирения. Сейчас он выглядел озабоченным досадным происшествием на территории монастыря. Второй был моложе, ровесник Эксли, и, хотя не производил такого впечатления как его старший собрат, казался уверенным и властным человеком. На него и поставил Эксли.  

Он улыбнулся, когда их представили, и догадка оказалась верна. Священники остановились у могилы. Пожилой принялся молиться, а викарий стал обсуждать происшедшее с Кларком. Эксли не задело такое пренебрежение к собственной персоне. Он был старше по званию, но викарий видел его в первый раз, а ситуация оказалась неприятной. Ему было проще обсудить все именно с Кларком. После разговора полицейский поспешил к машине и связался по радиотелефону с шефом Манли, что тоже было не корректно. Эксли игнорировали словно он не был инспектором, а просто случайно стал свидетелем инцидента. У него это вызвало только усмешку. Его амбиции простирались в других направлениях.  

Однако викарий подошел к нему и извинился.  

– Простите инспектор Эксли, что не сразу уделил вам время и сожалею что наше знакомство состоялось при таких обстоятельствах. Мне горько, что кто-то сотворил такое в нашей обители. Я готов помочь чем могу.  

– Пока у меня только один вопрос. Как легко было проделать такой трюк?  

– Достаточно легко. Монастырь не пригоден для проживания, и мы обитаем за его пределами. Похороны здесь случаются не часто и своих могильщиков у нас нет, как и смотрителя. В случае надобности этим занимаются служители городского кладбища. Могилу они роют за день до погребения и ночью доступ к ней у кого угодно. Место удаленное и скрыто от глаз людских.  

– Тогда еще вопрос. Что влияет на выбор того или иного кладбища?  

– Исключительно личные предпочтения, но на городском кладбище хоронят значительно чаще. Когда побываете там, поймете почему.  

– Хорошо, больше не смею вас задерживать.  

Викарий откланялся и пошел переговорить с экспертом. Гроб с остатками бедолаги Либрехта, пока нельзя вернуть обратно в могилу и надо было решить, что с ним делать дальше. Эксли смотрел в след викарию пытаясь набросать его портрет. Первое впечатление было приятным, хотя бы потому, что он не вплетал в свою речь религиозные термины и цитаты. Так же он выглядел образованным человеком, познания которого выходили далеко за церковные рамки.  

Кларк прервал его размышления, доложив о развитии событий, сценарий которых Эксли, итак, был известен. Спустя два года улик не найти и теперь все дело за экспертами. Оставаться на кладбище не было нужды. Лучше потратить это время на поиски в архиве.  

– Есть какие-нибудь догадки? – спросил он, прежде чем уйти.  

Кларк кивнул, удивив Эксли. Он не предполагал, такого поворота событий.  

– Ян Коткин – местный фотограф. Он пропал в августе 87го.  

– В архиве мне не попадалось дело с таким именем.  

– Дела как такового не было. Только докладная записка. Никто не заявил о его пропаже, просто обратили внимание что ателье закрыто, и фотографа давно не видно. Коткин часто уезжал, но ненадолго и обычно оставлял на двери вывеску, когда вернется, хотя дело даже не в этом. Его машина больше недели стояла на парковке у залива, а если он уезжал, то на ней. Мы провели розыскные мероприятия и когда обнаружили на берегу один из его штативов, сочли за несчастный случай. Коткин случалось делал рискованные снимки. Как он сам говорил, «с этой точки идеальный ракурс», а эта точка на самом краю обрыва. Он мог сорваться. Ни мотивов, ни подозреваемых. На этом все и закончилось. Тело не нашли, но течением его могло унести далеко на восток.  

– Любопытно. Где мне найти записи?  

– В архиве отдельная полка. На ней так и написано "докладные записки".  

Эксли понимал, что спустя два года после убийства, найти концы крайне сложно и не было полной уверенности, что это именно фотограф, но сам факт преступления подействовал на него целебно. Предстоящее расследование обещало быть интересным.