Власть света

Кто правит современнной Россией, какая тайная секта, ввергшая Россию во всё, во что она вверглась? Она не тайная. В России, так же как и в остальном мире, царствует Маммона.  

В России прежней – социалистической, и в России современной – реставрационной, рулят чиновники. Отличие России социалистической от России капиталистической в том, что этим чиновникам позволено обладать правами по эксплуатации выданного им во владение контингента чёрной кости, без контроля за долговременным здоровьем этой эксплуатируемой рабочей силы. В социалистической России формально правил контролизм, «контроль и учёт», в капиталистической правит пермиссионизм. Социалистический чиновник от КПСС получал жалование за контролирование ситуаций и напряжений для системы власти, капиталистический чиновник от ЕР повелевает разрешениями.  

Чиновник как подвид узкого специалиста отличается от любого другого специалиста тем, что он ничего не умеет кроме умения управлять населением в заданных сверху рамках законности. Чиновник это исключительно щупальце государства, всецело отдавшее обеспечение своего благосостояния на волю пославшего его синода государства. Рапортуй и радей за интересы государства в лице твоего личного престолоначльника, а дополнительные доходы обеспечивай своей смекалкой. Самые богатые чиновники обитают там же, где всегда обитали самые богатые кочевники – на узких местах, на перекрёстках, на площадях, где можно что-то разрешать и запрещать подчинённой чиновникам чёрной кости, желающей получить что-то сверх минимальной пайки в кормушке.  

Мы не пашем, не сеем, не строим,  

мы гордимся общественным строем,  

мы бумажные, важные люди,  

мы и были, и есть мы, и будем.  

Наша служба трудна изначально,  

надо знать, что желает начальник,  

угадать, согласиться, не спорить  

и карьеры своей не испортить.  

Чтобы сдвинулась с места бумага,  

тут и гибкость нужна, и отвага:  

свою подпись поставить иль визу,  

всё равно что пройти по карнизу.  

Нас не бьют за отказы, запреты,  

мы, как в танках, в своих кабинетах.  

Мы сгораем, когда разрешаем,  

и поэтому всё запрещаем.  

Нет прочнее бумажной постройки,  

не страшны ей ветра перестройки.  

Мы — бойцы, мы — службисты, солдаты  

колоссальнейшего аппарата.  

Мы бумажные, важные люди,  

мы и были, и есть мы, и будем,  

мы не пашем, не сеем, не строим,  

мы гордимся общественным строем.  

/ "Песня Бюрократа"  

из к/ф "Забытая мелодия для флейты", автор Эльдар Рязанов /  

При необходимости «принимать решения на местах» пермиссионизм превращается в протекционизм и самоуправство. Чиновники, призванные выдавать разрешения, стремятся обогатиться, что при капитализме – правильно. Органы, контролирующие доходы «царёвых людей» в современной России состоят из капиталистов. Все сложности решаются взятками и взаимными преференциями. Выборы чиновников профанированы, несогласные с такой профанцией – в тюрьме или "далече". От чиновника требуется верность. Любой чиновник может целовать перед началом своей работы кортик SS, на котором было вычеканено золотое изречение «Meine Ehre heißt Treue» ( "Мою честь зовут Верность" )  

Там, где нельзя обогатиться лично – не на ком, чиновник может защитить свою задницу от вероятной порки за нерадивость только демонстрацией преданности хозяину. Поэтому в современной России при объявлении «частичной» мобилизации гребут на фронт целыми мужскими коллективами сельских поселений. Что будет завтра, кто будет работать? Средний чиновник – управляющий сельским поселением не думает, интеллектуализма от него не требуется, контроль за ним весь давно уже замазан, головой и задницей чиновник в капиталистической России за свою глупость не отвечает. Если завтра начнутся проблемы с кадрами из чёрной кости, то наймут и натурализуют гестарбайтеров. Современный российский чиновник обеспечен наёмной "чёрной костью" в любых объёмах и кабинет министров Российской Федерации это, фактически, орган для обеспечения чиновников рабами.  

Рабы российские, направляемые чиновниками на любые фронты, не бунтуют и не взбунтуются. У этих рабов, у чёрной кости в поселениях – семьи, частная собственность, они всецело зависят от чиновников и приданных им стражников, жаловаться на действия которых стражников можно в установленным лагерными правилами порядке, тому чиновнику, который назначил нижестоящего, на которого жалуются.  

Почему россияне так любят управляющих своими семейными лагерями? Потому что консервативный фатализм и лазеечное уклонение от выплаты оброков это тренд не только российской культуры рабов. Современный мир это мир обеспечения комфортного существования согласных на своё положение рабов любой национальности, выкручивающихся из налоговых зажимов собственными силами. Бунтари в современном мире существуют только в виде религиозных фанатиков тайных сект, которых фанатиков, оказывающихся от комфорта ради каких-то сумасшедших идей, чиновники всего мира стремятся уничтожить совместными усилиями, не взирая на формальные гербы своих сюзеренов. Идейность в разумной современности почти официально уже приравнена к общественной вредоносности.  

Во всём мире с одинаковым усердием, всеми вместе чиновниками преследуются секты, выманивающие рабов из раковин их комфортного существования в обмен на выдаваемое им ощущение творимой справедливости. Весь мир чиновников солидарно борется против джихадистов, пытающихся отменить власть комфортного продолжения существования хотя бы для части адептов каких-то духовозносящих идей. Религиозный фанатизм может отменять власть комфорта только зомбированием сознания «отказника», сведением «адепта справедливости» с ума, шизофренизацией его сознания.  

* * *  

В самый разгар противостояния в Восточной Европе между разносторонне вооружаемыми рабами чиновников произошло подряд два расстрела детей шизофрениками, получившими неведомыми рабам путями доступ к огнестрельному оружию. Один шизофреник «выступил» в российском Ижевске, другой шизофреник, вооружённый арсеналом стрелкового оружия, на юге Тайланда. Примечательно здесь то, что почти синхронные акты вооружённого джихада в плохо охраняемых собраниях детей произошли в странах, режимы которых отстаивают консервативные ценности в явном союзничестве, объединившись против демократической толерантности, ведущей в своем утрированном устремлении, к реализации прав любых сумасшедших на творческое самовыражение. Самовыражение самоубившихся моджахедов отрицания комфортного продолжения жизни случилось в России и в Тайланде. Где вы, шизофренические моджахеды Беларуси? Неужели у вас нет на руках достаточно травматического оружия массового поражения?  

Какая связь между трусливым чиновником, выслуживающимся перед вышестоящим руководителем, от которого он всецело зависит, в своём стремлении доказать ему свою незаменимость и творческим самопроявлением шизофреников с оружием в руках в детских учереждениях, которые кажутся им такими родными? Прямая. Самый высший разрешитель отчитывается только перед своим богом, потому что выше этого чиновника только он. Этот верховный чиновник – самый свободный человек в своей державе, он может творчески самовыражаться как ему угодно, контролировать его некому. Моджахед подчиняется своему богу, высший Разрешитель – своему. В итоге оба покончат с собой с чувством полного душевного удовлетворения. Главное для самовыражающегося свободного от контроля шизофреника – выбрать свою школу, найти свой детский садик, свою арену реализации творческого начала.  

В любой шизофрении есть своя логика причин, следствий и творческих поступков. В шизофреническом «бреде» вообще твёрдая, я бы даже сказал, суровая логика. Убеждён в этом, утверждаю и получаю этому наблюдению постоянные подтверждения. Ну, за свободу самовыражения!